Маруська опять опаздывала на работу. И это было плохо. Она уже получила три предупреждения, и начальница грозилась в следующий раз «принять меры».
А самым ужасным было то, что именно сегодня Маруся решила прийти на работу пораньше. Вчера не успела дописать Очень Нужную Справку, с просмотра которой начальница обычно начинала свой рабочий день. Только садилась за нее, как кто-то приходил и мешал. Звала «подышать» Светка, потом пить кофе Натка. Потом пришла Динка с кучей своих свадебных фоток в планшете. Жених у Динки богатый, на свадьбе Маруся не была, фоток много…
Вот так и пролетел целый час. Именно тот час в конце рабочего дня, который Маруся должна была посвятить этой самой справке.
Она, конечно, все-таки села за нее. И даже целых двадцать минут проработала сверх положенных своих часов. А потом стало так обидно! Все уже на полпути домой, одна она тут мается, словно сиротка!
Так что она быстренько убедила себя, что сверхурочная работа очень вредна для молодого организма. И непродуктивна. Поэтому лучше завтра придет чуть пораньше, и на свежую голову быстренько сделает.
Как же…
То сон красивый хотелось досмотреть, то у любимого пиджачка отлетела пуговица, то на единственных колготках оказалась стрелка, и пришлось срочно гладить брюки…
Маруська всю дорогу слышала в такт своему бегу и грохоту колес в метро «Му-хи-на-я-пре-ду-пре-жда-ла… Му-хи-на-ты-о-по-зда-ла…Мухина-где-справ-ка».
Перед самыми ступеньками родного здания притормозила: надо было отдышаться. И только хотела перешагнуть через грязный меховой лоскут (и откуда он только тут взялся, чего только не понакидают), как ей показалось, что кусок меха как-то странно изогнулся. Не от ветра, сам по себе.
Нет, не показалось. Потому, что у мехового комка явно были и лапки с коготками, и ушки, и даже глаза. Младенческие серо-голубые глазки. Которые вдруг посмотрели прямо на нее. И ротик имеется, и даже умеет еле слышно пищать…
Котенок! Не совсем маленький, но невероятно жалкий! И почему он такой грязный? Как будто им нарочно долго вытирали самую мерзкую в городе лужу. Что за люди! Мало того, что выбросили живое существо. Но зачем же вот так?
Маруся открыла сумочку. Хорошо, что она всегда носит с собой пачку бумажных салфеток!
Подняла худенькое тельце, обтерла салфетками, как могла.
Котенок продолжал пищать. Маруся держала его в двух ладонях ковшичком, согревая дыханием, и чуть не плакала от жалости.
И что теперь с ним делать?
Ёлки! Работа! Она опаздывает совсем уж неприлично!
Вот возьмет грозная Анна Сергеевна, да и выкинет ее, Марусю. Как этого котенка. Спасибо, что вот так же в грязи не вываляет: все-таки начальница — тетка хорошая. А Маруська сама виновата…
Маруся сунула котенка в карман. Потерпи еще немного, маленький. А куртка… Да ладно, все равно пора было стирать.
— Мария! — начала было Анна, едва Маруська показалась на пороге. Ни тон, ни поджатые губы, ни уже успевшее покраснеть лицо не предвещали ничего хорошего.
— Анна Сергеевна, смотрите! Выкинули! Прямо перед нашими ступеньками валялся! Грязный такой, я думала, просто кусок тряпки. И как только не затоптали? — тараторила Маруся, бережно вытаскивая котенка из кармана и протягивая его в сложенных руках начальнице.
Котенок, пригревшийся и притихший в кармане, снова жалобно запищал, поводя в воздухе лапками и топорща крохотные коготки. Как будто пытался за что-то ухватиться. За что-то надежное, большое и теплое. Как мама…
Глаза начальницы тут же перестали быть строгими и начальственными. А стали теми самыми глазами, которыми все женщины, везде и во все века, смотрят на маленьких и обиженных. Жалостливыми, сострадательными, умиленными…
— Маруся, он же голодный, наверное! Надо накормить! Знаешь, давай, я пока его немножко оботру тепленьким влажным полотенчиком, а ты сбегай вниз, в холле в кофейном автомате можно просто молока взять. Да смотри, температуру невысокую выставляй! Впрочем, пока донесешь, оно остынет.
Анна бесцеремонно забрала котенка из Марусиных рук и снова повысила голос:
— Ну! Давай скорее! Ребенок голодный, видишь же!
Маруся опять побежала. Теперь уже за молоком. Вот что значит опыт! Анна сразу сообразила, чем малыша накормить!
Впрочем, и Маруся тоже умная. Вот что придумала: взяла у рядом стоящего кулера пустой картонный стаканчик. Если его обрезать — получится маленькая мисочка. А то куда молоко наливать-то! Из стаканчика котенок точно пить не сможет!
Однако ее хитрость оказалась не нужна. Анна пожертвовала для кормления подкидыша собственное блюдце от фарфоровой чайной пары…
Сначала боялись — а умеет ли малыш лакать? Может, придется придумывать что-то вроде соски? К счастью, котенок быстро сообразил, что нужно делать. Он смешно фыркал в молоко, забавно захлебывался то ли от жадности, то ли от неумения, умилительно двигал малюсеньким язычком…
Когда молока в блюдце заметно убавилось, а животик малыша стал похож на шарик, Анна забрала блюдце и погрозила найденышу пальцем:
— Хватит, а то лопнешь.
А потом посмотрела на Марусю:
— Придется тебе его сейчас в ветклинику везти. Пусть хорошо осмотрят, вымоют, как надо, в нормальных условиях. Ну, и сделают все, что нужно. Позвонишь оттуда, скажешь, сколько платить, я тебе деньги переведу.
— Да спасибо, у меня есть! — Маруся была немало удивлена таким активным участием Анны в спасении ее, Марусиного, найденыша.
— Ну, есть и пусть будут. Давай, шевелись. Вдруг ему срочная помощь нужна! — голос начальницы снова построжел.
А и правда! Хорошо, что котенок поел, а вдруг он простужен? Или что-то еще?
Маруся подхватила малыша и уже привычно посадила его в карман.
В клинике они пробыли долго. Котенок оказался здоров. «Вовремя подобрали», — сказал врач.
А масти он оказался самой обычной, коричнево-серой, с чуть заметными полосками. Только «тапочки» на лапках, да «манишка» — белые.
Анна Сергеевна долго крутила котенка в руках, ласково приговаривая над ним:
— Да кто ж у нас тут такой хорошенький, такой чистенький, такой красавчик?
А потом повернулась к Марусе:
— Ну что ж ты мне не позвонила насчет денег? Сколько я тебе должна?
Маруся вспомнила свое удивление. И горячо возразила:
— Спасибо огромное, Анна Сергеевна! И за то, что отпустили в рабочее время, и за предложение помочь финансово! Но это не нужно, у меня есть деньги, все в порядке!
— Мария! — всплеснула руками Анна. — Ну почему ты должна тратить свои деньги! Раз я забираю котенка, значит, я и плачу!
— А… почему Вы? — растерялась Маруся. — Я же его нашла!
— Ну, ты сама-то подумай, — начальница пожала плечами. — Квартира у тебя съемная. В съемных домашних животных держать нельзя. И потом, ты целый день на работе. Котенок же маленький! Он что, один будет? А я собиралась внучке покупать породистого котенка. Она давно просит. Ну, будет беспородный.
— Нет. — Маруся решительно забрала котенка из рук начальницы. — Подкинули его мне. Значит, он мой. Простите, Анна Сергеевна, но купите себе другого. Этого я не отдам.
Никакие уговоры и разумные доводы не сдвинули Марусю с места. «Мой подкидыш» — твердила она.
***
Прекрасно они ужились — Маруся и Кот. Да, она так и звала теперь своего кота — Кот. Сначала долго придумывала имя, а потом он уже привык. И так и остался Котом. Быстро научился всем премудростям домашней жизни, спокойно ждал хозяйку с работы. Зато сколько любви Маруся получала от него! И не сидела теперь по вечерам, как она иногда раньше себя ощущала, «одинокой букой».
А парочка разбитых чашек, драные занавески (и никакие это не занавески вовсе, а качелька для кошачьего ребенка!), зацепки от коготков на юбках и брюках, да испорченные колготки — это не в счет. Да и, право слово, такие мелочи!
***
Мужа Марусе тоже подкинули.
Вернее, он сам упал прямо к ее ногам. Поскользнулся на последнем весеннем ледке, и… Лежит перед носками Марусиных ботиночек. Лежит и не шевелится. А если учесть, какой фатально-громкий звук его голова издала при соприкосновении с асфальтом тротуара, то Маруся подумала: всё.
Она так испугалась, что у нее немедленно всё затряслось: руки, ноги, сердце. И даже, кажется, душа.
Маруся все-таки преодолела себя, не рванула прочь. А присела на корточки и потянулась к его лицу. Говорят, можно как-то узнать, жив человек, или нет. Если приподнять ему веко. Что дальше, и как именно узнать — Маруся понятия не имела. Но надо же было хоть что-то сделать!
И снова чуть не бросилась бежать, когда прямо перед ее протянутыми дрожащими пальцами глаз вдруг открылся сам!
Правда, похоже было, что он не очень-то увидел ее руку. Уж слишком рассеянным был взгляд.
Но главное, что упавший был жив. А он несомненно был жив. Потому что не только открыл глаза, а даже попытался сесть. Но тут же застонал и откинулся обратно на дорожку. Ладно хоть, теперь он опустил голову довольно-таки аккуратно!
Скорая, вызванная Марусей, приехала на удивление быстро. Хорошо, что она успела спросить у парня, как его зовут и как фамилия. На всякий случай. Вдруг бы сознание потерял, а как оформлять?
Когда врачи спросили: «Вы ему кто?», она брякнула: «Невеста». А вдруг бы иначе ей не разрешили поехать? А не знать, как зовут собственного жениха — согласитесь, странно. И не поехать она тоже не могла: Маруся должна была удостовериться, что с ним будет все в порядке!
А потом не могла же она его не навещать!
Вот так все и получилось.
У «подкидыша номер два» оказалось довольно неудобное имя: Елисей. Вот как будет ласково? Елик? Сеик? Елисеша??? А ей очень быстро захотелось именно так — ласково…
Зато фамилия оказалась самой подходящей: Кошкин. Так что, как называть любимого (а потом и мужа), Маруся придумала: Кош. Все просто: женский род — с мягким знаком, Кошь. А раз мужского, то Кош. И если кто-то считает, что «Кош» звучит неласково — так это ведь как именно сказать!
Теперь у Маруси были Кот и Кош.
И они оба любили Марусю, и немножко ревновали. Но все равно прекрасно меду собой ладили.
***
Маруся снова потихоньку от родных, которые не разрешали ей поднимать ничего тяжелее тарелки с супом, пошла в магазин. Не может она все время сидеть дома! А просто так прогуливаться ей уже надоело. Да и вообще, должна же от нее быть хоть какая-то польза! Хотя бы хлеба купит, пока родители на работе.
И неважно, что в этом не было никакой логики: все равно папа заезжает в магазин после работы на машине, и закупает все необходимое. Какая логика! У Маруси более важные мысли в голове вертятся: ей рожать через три недели!
На расширенном семейном совете (Маруся, Кош и все их родители) решено было, что декретный отпуск, и потом лето и начало осени Маруся проведет в поселке у своих родителей.
Очень удобно: дом большой, свежего воздуха, который так нужен беременным и детям — полно. В поселке живут многие Марусины одноклассники: пообщаться есть с кем. И от Города недалеко, Кош сможет на выходные приезжать.
Впрочем, у него и выходных-то сейчас почти не было. Только-только пошедший в гору бизнес требовал очень много внимания и сил.
Да не только бизнес требовал внимания, а еще и их новая квартира.
Когда они только поженились — жили в съемном жилье. И вдруг как-то сразу Кошу стало везти. Появились хорошие прибыли, потом еще, и еще… Решено было: покупаем квартиру. Семья вырастет, и вообще — лучше платить ипотеку за свое жилье, чем те же деньги отдавать за аренду чужого.
Сейчас в квартире вовсю шли отделочные работы, и из мебели была единственная раскладушка. На которой и спал муж.
Марусины родители, понятно, звали его тоже к себе, но он отказывался. Все-таки дорога время отнимает.
А сегодня — какое счастье! — он приедет вечером. И останется на весь завтрашний день. Маруся так по нему соскучилась! Хорошо хоть, Кот с ней.
Маруся уже подходила к дому, как вдруг перед их воротами затормозила Газель. Невероятно грязная, даже не поймешь, какого цвета — то ли черная, то ли коричневая, то ли бурая. Из пассажирской дверцы выскочил человек — тоже не поймешь, кто. Взял какой-то тюк, положил возле ворот, заскочил обратно в дверцу — и машины и след простыл.
Доставка, что ли? Странная какая-то. Наверное, надо где-то расписаться в получении? Да и, вроде бы, никто из них ничего не заказывал.
Маруся подошла к свертку, глянула и замерла.
Вот это да! Разве так бывает? Ребенок!
Да еще и запеленатый так, как Маруся только на картинках из прошлой жизни видела: явно байковое одеяльце, из-под которого выглядывает шитьё белого «уголка», посередине одеяло перевязано капроновой лентой с бантом. За ленту засунут свернутый в трубочку тетрадный лист.
Личико у дитенка спокойное, спит. В ротике пустышка. Опять-таки как на старых фотографиях: просто голубой кругляшок с колечком…
Ребенок спокойно и почти неслышно посапывал. Маруся наклонилась и вытащила из-под ленточки листок, развернула. На нем было крупными буквами написано единственное слово: «Костатин». Именно так.
Маруся даже не удивилась. Подкидыш, так подкидыш. В первый раз, что ли?
Она осторожно подняла ребенка и понесла в дом — не оставишь же дитя лежать на холодной земле. И не такой уж он и тяжелый!
Дома положила его на свою кровать и достала телефон.
Нашла в маминой записной книжке номер местного отделения полиции. Сделала звонок.
А потом в своем телефоне открыла список номеров одноклассников…
***
Родители, конечно ее отговаривали. Зачем, мол, тебе чужой ребенок. Непонятно с какой генетикой и здоровьем. Тем более, свой скоро будет. А этого усыновят те, у кого своих нет. И будет у малыша и без тебя всё хорошо.
Впрочем, папа сказал, что Газель эту найдут обязательно. И родителей малыша установят. Так что, возможно, и усыновлять никого не придется.
Маруся не хотела ничего слышать. И вообще, — решила она, — для полного комплекта мне именно его и не хватает. Кости-Коти. Кот, Кош и Котя — это же именно то, что надо!
«Мне его подбросили, значит, мой» — твердила, как Анне про Кота когда-то.
А муж был не против. Смеялся:
— Наша дочка, да мальчишка — королевская парочка!
Вот только сказал Марусе:
— Ты думаешь, это так легко — взял и усыновил? На таких малышей очередь! И потом: пока все нужные документы соберешь, мальчишку уже сто раз заберут.
Маруся только плечами повела:
— А ты знаешь про «имей сто друзей»? А знаешь, кем работают мои одноклассники? И в полиции, и в опеке, и в администрации… В общем, все люди важные. Вот такой вот у нас класс. Классный!
***
— Слушайте, тяжело, наверное, с близняшками? У меня одна, и то ничего не успеваю!
На улице сегодня было уже довольно холодно, и Марусины малыши почти сразу уснули. А то, как полгода исполнилось, завели моду: на улице не спать, а таращить глаза по сторонам. Вообще-то и пускай, но режим же нарушается! Да и когда они спят на улице, Марусе спокойнее. Можно просто посидеть, расслабившись, можно музыку послушать в наушниках. Не надо ни за кем смотреть и вообще быть начеку. На всякий случай.
Маруся глянула на подсевшую к ней девушку с нежно-розовой коляской, больше похожей на кремовое пирожное, чем на средство передвижения. Внутри, в ворохе розово-кружевного-воздушного еле угадывалось младенческое личико. Человеку было примерно месяца три.
Маруся улыбнулась:
— Ваша еще маленькая совсем. Вот подождите, когда ползать начнет! Глаз да глаз!
Мамочка вздохнула. Потом вгляделась в Марусиных малышей:
— Надо же! Близняшки, а совсем непохожие! Даже по размерам различаются. Разнояйцовые? А как зовут?
— Котя и Катя. — Маруся нежно посмотрела на сына и дочку.
Между мамочками завязался самый интересный разговор на свете — разговор о самых любимых, самых родных, самых драгоценных. О детях.
А Маруся болтала и одновременно думала: какая же я счастливая! Как же хорошо, что судьба дала мне именно такую семью — трех «котов»-подкидышей и одну «кошечку»!
***
И вы оглянитесь вокруг: а вдруг вам тоже кого-нибудь подбросили? А ведь они, подкидыши, — самые преданные и верные существа на земле! А если не верите — можете спросить у Маруси. Она-то знает!
***
Вот такая история. Придумана она или нет? Решайте сами
А если вы хотите абсолютно правдивые рассказы, пожалуйста, вот история моих родителей. Там все есть — и любовь, и жизнь… Только предупреждаю: читать подборку нужно начинать снизу, там самая первая часть:
У любви правил не бывает.