Люба готовилась к встрече мужа основательно. Сделала генеральную уборку в квартире, даже вымыла окна и выстирала занавески. Дом сверкал идеальной чистой. Накупила продуктов.
Муж позвонил и предупредил, что приедет около семи часов вечера. Время есть. Люба замесила тесто на пироги. Надела легкое платье до пола с разрезами по бокам, распустила волосы, которые после заколки лежали красивыми волнами, и вышла на улицу. Солнце щедро дарило тепло, лёгкий ветерок освежал, и настроение от скорой встречи было радостное и возбуждённое.
За пятнадцать лет брака они еще ни разу не расставались так надолго. Люба после окончания мединститута устроилась работать в заводскую поликлинику. Виктор работал на заводе инженером. В поликлинике и познакомились, когда будущий муж пришёл к ней на приём. Через три месяца он сделал Любе предложение, а ещё через два месяца сыграли свадьбу. Руководство завода выделило им в строящемся доме двухкомнатную квартиру, в расчёте на будущее потомство.
Жили дружно, ездили в отпуск к морю. Семейное счастье омрачало только отсутствие детей. Обследовались, оба здоровы. Попробовали сделать ЭКО, но неудачно. Повторять попытку Люба отказалась. Слишком тяжело и больно снова ждать, терять надежду и разочаровываться. Виктор соглашался с женой, подбадривал, говорил, что тридцать девять лет для женщины — не возраст, у них обязательно всё получится, надо подождать. Люба со временем успокоилась. Работала. Муж стал главной её заботой. Поэтому к встрече Виктора из командировки она готовилась со всей тщательностью и воодушевлением.
Он никогда раньше не ездил без неё никуда. А тут — командировка. Сообщил накануне, быстро собрался, толком ничего не объяснил, кроме того, что на заводе в соседнем районе какая-то авария, просят помощи. Виктор хороший специалист, детей нет, поэтому выбор руководства пал на него. Звонил каждый день, говорил, что скучает, работает целыми днями, чтобы скорее вернуться.
Она дни считала до возвращения мужа. А сегодня её не покидало смутное предчувствие чего-то, какой-то новости. «Конечно, приятной. А какой же ещё? Других мне не надо. Вот приедет Виктор, после разлуки, после хорошего ужина у нас что-то и получится…» Она тряхнула головой, отгоняя подобные мысли, чтобы потом снова не оплакивать напрасные надежды.
Люба остановилась у кафе, придирчиво поглядела на своё отражение в окне. Хороша! Голубое платье очень шло ей в этот солнечный день. Потом за столиком разглядела мужчину и молоденькую девушку. Мужчина сидел к ней спиной и напоминал Виктора: такой же костюм, волосы. Девушка опустила голову, распущенные волосы почти закрывали её лицо. «Да нет. Глупости. Думаю о нём, вот и померещилось. Он только вечером вернётся. Зачем бы ему врать?» Она быстро отошла от окна и перешла на другую сторону улицы. Желание гулять пропало, настроение испортилось, никак не удавалось заглушить тревогу в сердце. Люба вернулась домой, переоделась и принялась за пироги.
Время пролетело быстро. Она услышала, как хлопнула входная дверь, убавила газ под сковородой и бросилась навстречу мужу. Виктор улыбнулся смущённо и виновато. За его спиной маячила совсем молоденькая симпатичная девушка. Люба остановилась, словно натолкнулась на невидимую стену. Улыбка сползла с её лица. Вспомнилось кафе.
— Привет! – Виктор сделал шаг, чтоб обнять жену, Люба отступила назад. — Прости, что не предупредил. Я не один. Не смог сказать по телефону. В общем, это моя дочь. Виктория. – Он посторонился и рукой подтолкнул девушку вперёд.
Худенькая, в джинсах и короткой футболке бледно-зелёного цвета, с короткой стрижкой, девушка робко смотрела на Любу.
Сердце сделало скачок вверх, неприятно потянув за собой желудок, потом скользнуло вниз и забилось пойманной птицей в груди. Люба открыла рот и сделала глубокий вдох.
— Я понимаю, что шокировал тебя. Я сейчас всё объясню. Уверен, ты меня поймёшь, – торопливо заговорил муж, боясь, что Люба уйдёт или, что ещё хуже, начнёт кричать.
Он взял её за локоть и потянул в комнату. Она отдёрнула руку.
— Давай, рассказывай.
— У тебя ничего не сгорит? – Виктор повёл носом и принюхался.
Люба вспомнила о тушёных овощах в сковороде и бросилась в кухню. Успела, ужин не сгорел. Выключила газ, на тяжёлых ногах, словно к ним привязали пудовые гири, вошла в комнату. В прихожей стояли чемодан Виктора и большая сумка, наверное, Виктории. Муж сидел на диване, а девушка в кресле напротив.
— Сядь. – Виктор кивнул на диван рядом с собой.
Но Люба села поодаль, чтобы хорошо видеть лицо мужа. Заметила, что он нервничает — по виску стекали струйки пота.
— Я сам не знал о её существовании. Виктория позвонила и сказала, что её мама перед смертью взяла с неё обещание, найти меня и всё рассказать, чтобы я позаботился о ней. Вот, привез. Не оставлять же её одну там. Она окончила школу. У них в городе нет института даже. Будет поступать в нашем городе. Поживёт годик у нас, если ты согласна, а на втором курсе дадут общежитие. С местами проблемы. – Он замолчал, посмотрел на Любу. Теперь и лоб его покрывали бисеринки пота.
— Это случилось до нашего с тобой знакомства. К нам на завод пришли на практику студенты выпускного курса. Я тогда тоже только что окончил институт. Встречали Новый Год. Я не знаю, как так получилось. Выпили много. Проснулся…
— Пожалуйста, без подробностей. – Люба говорила сквозь сжатые зубы.
— Хорошо. Потом она уехала. Мы даже не звонили друг другу ни разу, не писали. Она ничего не сказала. Я забыл про неё. А потом влюбился в тебя. – Виктор снова замолчал, ладонью провёл по лбу.
Он посмотрел на Викторию, на Любу, вздохнул и продолжил.
— Чтобы во всём разобраться, я придумал, что еду в командировку. Я и сам ни в чём не был уверен. Столько лет прошло. Ребят на заводе предупредил, чтобы прикрыли меня, если спрашивать будешь. Если ты не захочешь, чтобы она жила с нами, я сниму ей квартиру. – Внезапно закончил Виктор.
Новости сыпались на Любу, как кирпичи, с каждым разом ударяя всё больнее. Голова разболелась. В висках билась одна мысль: «Что со всем эти делать? Как жить?» Виктория исподлобья смотрела на Любу.
— Папа сказал, что вы будете рады, у вас нет детей. У меня есть немного денег. Я лучше пойду. – Виктория встала и направилась к двери.
Слово «папа» больно кольнуло в сердце, отдало в спину, под лопатку. Виктор бросился за Викторией, удержал, обернулся к Любе.
— Ну, скажи же что-нибудь!
— А ты уверен, что она твоя дочь? – Люба не двинулась с места.
— Я посчитал, всё совпадает. – Виктор пожал плечами.
— Ах, ты подсчитал. – Люба сверкнула злыми глазами. – Ты вот так вываливаешь на меня новости, привозишь взрослую дочь, не предупредив. И ещё просишь меня сказать что-то. Я не готова. – Виктория почти кричала.
— А папа рассказывал о вас только хорошее. – Подала свой голос притихшая Виктория, но смотрела дерзко и вызывающе.
— Мы сделаем тест. – Виктор посмотрел на Викторию, ожидая её поддержки и согласия.
Виктория разглядывала свои ноги.
— Хорошо. А теперь мойте руки и за стол. — Люба медленно пошла в кухню.
Она не прислушивалась к спору в прихожей, собиралась с мыслями. Через некоторое время они оба вошли и сели за стол. Муж усадил Викторию на свое обычное место, а сам сел напротив. Ели они, молча, не считая восторгов Виктора по поводу вкусного ужина и советов, обращённых к Виктории, что обязательно нужно попробовать. Она ела нехотя, словно делала одолжение.
Пришлось переставить мебель, чтобы из спальни сделать комнату для Виктории. Она сидела в ней целыми днями, переписывалась с друзьями по телефону. Если её просили что-то сделать, делала, но сама инициативы не проявляла.
Когда началась учёба, возвращалась домой поздно, ужинала одна и запиралась в своей комнате. С Любой она почти не общалась. Если что-то было нужно, обращалась к Виктору.
К весне она резко сменила свой имидж, вместо джинсов стала носить какие-то бесформенные балахоны, вокруг шеи наматывала огромный длинный шарф ручной вязки. «Мама связала», — решила Люба.
После летней сессии Виктория объявила, что поедет домой на каникулы, соскучилась по друзьям. Виктор предложил отвезти её, но она наотрез отказалась.
Люба после её отъезда вздохнула свободнее. Да и Виктор заметно расслабился. Он звонил дочери, когда рядом не было Любы. Так она думала, потому что при ней не звонил ни разу.
К началу учебного года Виктория не вернулась. Она позвонила и сказала, что немного заболела и приедет позже. Ничего серьезного, простыла. Виктор рвался поехать, узнать, всё ли в порядке. Но навалилось много работы.
Дождливым сентябрьским днём раздался звонок в дверь. Люба открыла и увидела на коврике перед дверью переносную люльку с маленьким ребёнком. Она бросилась вниз по лестнице во двор. Никого. Люба внесла почти невесомую ношу в квартиру, позвонила мужу. Он бросил всё и тут же приехал.
Когда младенец проснулся, Люба вытащила его из люльки. Под ним они нашли маленький пакет с документами на ребёнка и сложенный листок.
Папа и Люба. Это Саша, ему две недели. Возьмите его и воспитайте, как своего сына. Не ищите меня. Простите. Виктория.
Тут только поняли, почему Виктория надевала балахоны в последнее время — скрывал беременность, рвалась домой, в их с мамой квартиру. Виктор съездил к ней, но соседи сказали, что как родила, так уехала с каким-то парнем. Куда — не знают. Поиски Виктории не дали результатов. Оказалось, она взяла академический отпуск. Но и через год не вернулась на учёбу.
Люба и Виктор усыновили мальчика. Они отдавали ему всю свою нерастраченную любовь и нежность. Люба долго просыпалась по ночам в холодном поту. Ей снилось, что Виктория забрала у них Сашеньку. Но она больше не появилась в их жизни.