Олег напряженно следил за экраном компьютера. Очередной уровень игры, голоса друзей в модных, больших наушниках, клавиатура, специально созданная для таких, как он…
Молодой человек не заметил, как в квартиру вошла мать, Дарья Федоровна. Женщина остановилась в прихожей, рассеянно перебирая продуты в большом, прозрачном пакете, потом села на банкетку и, скинув туфли, облокотилась спиной о стену. Закрыв глаза, Даша слушала, как сын что-то бормочет в своей комнате, как капает кран на кухне, и как стучит ее сердце. Сегодня оно вдруг треснуло, раскололось на две половинки…
Даше позвонили в разгар рабочего дня. Чужой, равнодушный голос сообщил, что двоюродный брат Даши, Михаил, погиб, разбившись на машине.
Дарья растерянно слушала, стараясь сделать глоток воздуха, но не могла.
-Вы знаете такого человека? – строго переспрашивал голос, а Даша только жмурилась и трясла головой.
Не может быть! Мишка был младше нее на три года, сильный, крепкий. Он всегда хорошо водил машину, напрактиковался, когда работал водителем на «Скорой».
-А кто вы? – наконец спросила она у голоса. – Вы врач?
-Нет. Я нотариус. Мне нужен ваш сын, Олег, но я не могу с ним связаться уже которую неделю. Он где вообще?
Даша задумалась. Где может быть ее сын? Да она и сама не знала, где он. Нет, физически он, скорее всего, дома или на работе, а вот мысленно где?…
Олег как будто отошел от жизни земной, от быта, насущных проблем и чаяний. В его голове были только поездки на «копы», где он с группой таких же фанатов искал «осколки войны» — медальоны, каски, оружие и еще что-то; компьютерные игры, блуждающие в каких-то сказочных мирах; и работа. Олег был разработчиком программ, выезжал в разные фирмы для отладки компьютерных сетей.
Вот, вроде бы, он, сидит в своей комнате, протяни руку и дотронешься до его худенького, острого плеча, услышишь его голос, но это не Олег, это лишь его тень, которая осталась «подежурить», пока хозяин витает в облаках…
-Женщина! У меня совершенно нет времени слушать ваши выдумки! – Даша вздрогнула. Оказывается, он начала думать вслух. – Вашему сыну оставлено наследство. Я должен ознакомить его с этим. И как можно быстрее!
-Что? Какое наследство? Миша с Олегом давно не общались! А что там? – удивилась Дарья.
-Я не могу обсуждать с вами этот вопрос. Дайте координаты сына!
Даша назвала сотовый Олега.
-По этому номеру никто не подходит. Дайте другой.
-Нет другого. Знаете, что? Вы позвоните к нам домой сегодня вечером. Я постараюсь позвать сына к телефону.
-Хорошо, Дарья Федоровна. А еще лучше, чтобы он прямо завтра приехал ко мне, — тут голос назвал свой адрес. – Пора вступать в права наследства!
-Ох… — Даша только вздохнула и, попрощавшись, пообещала, что все предаст Олегу.
И вот теперь она сидела в прихожей, а часы на стене плавно передвигали стрелки, отмеряя минуту за минутой. Минуты ее жизни, жизни Олега.
Михаил часто укорял сестру, что та носится с ребенком, что совсем залюбила мальчишку, выращивая неизвестно кого.
Собственно, из-за этого Даша и Михаил когда-то перестали общаться.
-Дашка! Брось сюсюкать с ним. Если не остановишься сейчас, потом будешь всю жизнь ему штанишки натягивать и в рот кашку класть! – ехидно говорил двоюродный брат, заехав в Дашин город, чтобы поделиться частью богатого улова. Волга на удивление щедро делилась с мужчиной своими дарами, как будто пыталась замолить то, что когда-то забрала девушку Михаила, утащила ее на дно, закрутила в быстром, тяжелом сплетении волн и положила на теплый, дымящийся ил, где ее и нашли спасатели…
-Я не сюсюкаю. Мужчину нужно любить сильно-сильно, пока он мальчик! – возражала женщина. – Тогда он научится ласке и нежности. Уж ко мне-то точно!
-Чушь! Тряпкой вырастет, потом не обессудь! – Миша начинал злиться, ходил по комнате, поглядывая на сестру. – Павел-то, поди, тоже тебя ругает? – продолжил он и кивнул на мужа Даши.
-Паша вносит свой вклад, я — свой, — назидательно отвечала Дарья. – Вот своих нарожай с кем-нибудь, потом говори!
Но здесь она всегда замолкала, глядя, как Миша быстро собирался и уходил.
Не хотел он «нарожать», да еще и «с кем-нибудь». И мысли такой не было в его голове.
-Однолюб! – вздыхали друзья. — Что тут поделаешь!…
Миша все реже приезжал в город к сестре, не звонил. Даша пыталась найти его, но он как будто прятался, не желая снова погружаться в их вечный спор.
Так и жили, в разных городах, как в разных лагерях – один за ласку и безоглядную любовь, а другой за то, чтобы росток сам проделывал себе путь в земле.
И теперь один лагерь пал, разрушился, исчез, сообщив об этом чужим мужским голосом.
-Олег! – позвала Дарья Федоровна. – Сынок!
В комнате повисла тишина, потом послышался скрежет колесиков по паркету. – Олег встал с компьютерного кресла.
-Что? А, мама, пришла? Я не слышал. Поесть у нас есть что-нибудь?
-Олег, тебе сегодня будут звонить, надо взять трубку. Это важно.
-Кто будет звонить? Мам, чего ты сидишь, переобувайся, я пойду, чайник поставлю.
-Продукты забери. Мясо в морозилку положи, нет сил сейчас с ним возиться.
— Да ладно! Запеки в духовке. А то мне завтра есть на утро нечего будет!
-Сам запеки, — одернула Олега мать и ушла.
Она долго стояла в ванной, бессмысленно смотря, как течет из крана вода, потом сорвала с крючка полотенце и вытерла лицо.
-Мам, иди, я бутербродов наделал! Чайник вскипел. Тебе чай, кофе?
— Вот, все-таки! – подумала Даша. – Заботится обо мне. Не прав ты был, Миша!
Женщина переоделась в домашнюю одежду, заколола волосы и пошла к Олегу.
-Мам, да что случилось-то? Кто будет звонить? Что с тобой, ты грустная! – парень уплетал колбасу, довольно причмокивая.
-Не чавкай, сынок, — машинально одернула его мать. – Ты помнишь дядю Мишу? Правда, он к нам давно-давно не приезжал…
-Дядя Миша, — задумчиво повторил Олег. – Тот, что нам машину продал? Или, нет! Тот, что за тобой ухаживал и нас в парк аттракционов водил?
-Нет, — Даша вздохнула. – Мой двоюродный брат, Миша. Он нам рыбу привозил.
-С бородой такой?– Олег оживился. – Смутно, но помню! И что?
-Он погиб, Олег. Разбился на машине. Мне только сегодня позвонил нотариус. Представляешь, даже на похороны не пригласили…
Молодой человек перестал жевать и посмотрел на мать.
-Мы долго в ссоре были. Слишком, видимо, долго. Вот про меня и забыли, — придумывала оправдания этой случайности Даша. – Да и номер же я поменяла. Он не знал…
-Мам, а из-за чего вы поругались?
-Не важно. Так, житейские всякие дела. Теперь уже это не важно. Теперь нужно связаться с нотариусом, он тебя ищет.
-Зачем?
-Дядя Миша что-то оставил тебе. Наследство.
-Какое?
Олег даже подскочил. Вот так поворот! Родственник оставил ему, не матери, не кому-то другому, а именно ему наследство.
-Я не знаю. Тот, кто мне звонил, сказал, что будет разговаривать только с тобой. У Михаила был шикарный дом на Волге. Добротный, бревенчатый. Два этажа, веранда, большой участок. Чуть ли не свой спуск на воду… Дом он строил сам. Представляешь, сам! Все бревна сам тягал и ставил на место. Каждый гвоздик там им прибит был. Все настолько удобно, продумано… Он для них со Светой строил. А потом, ну, как ее не стало, он там, вроде бы, больше не жил.
-Света? Не знаю никакой Светы. Что значит, ее не стало?
-Она утонула в Волге. Та, знаешь, какое там течение! А она вечером пошла купаться, ну, выпили они с Мишкой, на спор поплыла – переплывет или нет…. Глупо, — чуть помолчав, добавила Даша. – Мишка так убивался, хотел дом продать, чтоб не приезжать больше туда. Не знаю, может, и продал.
-А еще что у него было? – деловито спросил Олег.
Даша подняла на сына глаза. Парень, ни капли не смущаясь, не переживая, что кто-то из его прошлой жизни теперь никогда не скажет ему : «Привет, Олежка, как дела? А я вам рыбы привез!», уже выяснял, на что может рассчитывать, согласно завещанию погибшего.
-Олег, тебе его совсем не жалко?
-Ну, мам, я его не помню, этого мужика! Чего сожалеть-то!?
Даша вдруг вскочила, дала сыну подзатыльник и вытолкала из кухни.
-Уйди с глаз моих! Уйди, чтоб тебя не видела! – и захлопнула дверь.
Стало обидно – за Мишу, за их встречи, за то, как Михаил, приезжая в гости, сажал маленького Олега к себе на колени, позволяя дергать за бороду, как валялся с мальчишкой на ковре, играя в машинки и солдатиков, заменяя отца.
Даша развелась с мужем, еще когда сыну было шесть. Так ведь просто было тогда – развелся, и все. Да, потом сомневалась, правильно ли поступила, не простив мимолетное увлечение, не пустив домой после затянувшегося отпуска. Тогда она позвонила Мише.
-Что мне делать? – в лоб спросила она. – Паша мне изменил. Я должна простить его? Он хочет остаться…
Тогда Миша долго молчал, Даша слышала его дыхание, тревожное, тяжелое, сердитое. А потом сказал:
-Знаешь, твой Пашка хороший парень! Помогал мне, когда дом строили. И для Олега он папка, а не кто-нибудь. Но ты учти, что, если простишь, разрешишь остаться, то ты никогда не должна будешь упрекать его в измене. Никогда! Ты простила, зачеркнула, забыла. Ты сможешь забыть? Чтоб от чистого сердца, чтоб без задней мысли и подозрений, что, вот, опять он свяжется с кем-то?…Может, я непонятно говорю, но я бы не хотел жить, зная, что меня в любой момент будут тыкать носом в мои ошибки.
-Я поняла тебя, Мишук! Поняла…
А еще Даша тогда поняла, что не сможет простить. Она будет искать новые признаки измены, изводить сама себя. Поэтому сама подала на развод, Олега, естественно, оставила при себе. Паша не возражал…
Потом, после суда, Даша искала виноватого, когда по ночам, в одиночестве, лежала в холодной постели. И вдруг так как-то сложилось в ее голове, что виноватым стал Миша. Ведь он не сказал, что надо простить и остаться замужней, он стал плести что-то сложное, про вину, укоры!…
А теперь Мишки не было. А Олег не понимает ничего, не чувствует, не переживает…
В гостиной зазвонил телефон.
-Олег! Возьми трубку, это тебя! – крикнула мать, приоткрыв дверь кухни. – Немедленно возьми трубку!
-Алло! – наконец, услышала Даша голос сына. – Да, я Олег Павлович. Кто спрашивает?
Дальше парень долго молчал.
-Так, а что там за наследство-то? Ради чего ехать в такую Тьмутаракань? У меня работа, вообще-то! – наконец, сказал он. – Когда? В субботу? Ладно. С матерью? А ей-то зачем? Обязательно… Ну, хорошо. Да не наглый я, просто вы темните, а я этого не люблю! До свидания!
-Мам! Нам надо ехать вдвоем. В субботу. Ты сможешь? – крикнул молодой человек.
-Смогу, не шуми. Что сказал нотариус?
-Сказал, что я наглый, как и говорил Михаил. Еще сказал, что наследство принимать я буду только при тебе. Мам! Что за чушь?! Я совершеннолетний, зачем там ты?
-Олежек, ты просто не понимаешь. Мы с дядей Мишей были очень близки. Я ему не чужая, значит, он хотел, чтобы я тоже приехала. А на похороны не позвали… — вдруг всплакнула женщина. – Давай, к нему на могилу сходим в субботу!
-Давай-давай! Все, мне некогда, у меня игра с ребятами! – Олег ушел к себе.
-Игра с ребятами, как в садике, только виртуальном, — горько улыбнулась Даша.
Она опустилась на колени, открыла скрипучие дверцы серванта и взяла с полки фотоальбом.
Мамина свадьба; она, Даша, маленькая, у папки на руках; школа, Даша танцует в кокошнике на празднике; мама на даче с большой корзинкой грибов; отец выглядывает из окна новенькой машины… А вот и Мишка. Он приезжал к ним на лето, пока родители не определили его в пионерский лагерь; встречал несколько раз Новый год в их маленькой квартирке, тогда они с Дашкой спрятались под столом в комнате, приготовили фонарики и стали ждать Деда Мороза. А потом уснули, так и не поймав волшебника. Мишка долго ругался с Дашей, что это она во всем виновата. Дело тогда даже дошло до драки. Но подарки под ёлкой примирили всех…
А вот Михаил держит на руках Олега. Кулек, завернутый в одеяло с голубой ленточкой. Фото черно-белое, но Даша точно помнила, как алели от волнения щеки двоюродного брата, когда тот приехал на выписку. А Паша, гордый отец, улыбается на заднем плане…
Ей вдруг очень сильно захотелось позвонить Паше, сказать, что Михаила больше нет.
Она схватила со стола телефон, потом положила, но все же решилась набрать номер бывшего мужа.
-Алло! Даша, что-то случилось?
-Паш, Миша погиб. Мне сегодня позвонили… — она чуть всхлипывала.
-Дела… — протянул Павел.
Он что-то шептал ей, она кивала, а потом сказал, что приедет. Ведь можно?
Она разрешила.
-Мам! В дверь звонят! К тебе? – Олег высунулся из комнаты.
-Это папа приехал.
Даша быстро открыла дверь.
-Ну, как же так, Паш! – растерянно сказала она. – Как же так…
-Ладно, Дашуль, ладно. Будет! – Паша слегка обнял ее за плечи, как будто стесняясь. – Сын где?
-У себя. Играет опять в свои игры. Нотариус звонил, нам в субботу надо ехать в Тулу, вступать в наследство, или что-то там такое… Олегу звонили, ему что-то завещано.
— Этому лоботрясу? – удивился Паша. – Странно. Лучше бы тебе…
Они ушли на кухню.
Олег тихо подошел к двери, хотел зайти, но не решился.
Мама смеялась, отец и она что-то вспоминали, как будто и не чужие совсем люди… Что-то про Михаила и их юность…
…-А, помнишь, как он из бани выскочил и сунул руки в кипяток вместо ледяной воды? Вот это был взгляд… — говорил Паша.
-Да, потому что вы выпили, ничего не понимали! А ведь могло все закончиться плохо!
-Не могло! Рядом была ты. Ты нас всех спасала. От дури нашей спасала, — улыбнулся Павел.
Олег вдруг понял, что не он, а эти двое заслужили наследство, что бы там ни было! Дядя Миша был их, а не его, Олега.
…В субботу Олег с матерью сели в электричку. Курский вокзал был на удивление пуст, табло мигало названиями поездов, номерами платформ и минутами, утекающими вместе с дождем куда-то вниз, под мостовую. Женский голос объявлял прибытие составов, кто-то сидел в кафе, кто-то пересчитывал чемоданы, собираясь в дальний путь.
Электричка медленно отошла от платформы и поползла по путям. Вот проплыла за окном церковь с голубыми куполами, вот – Царицыно, с его красно-белыми башенками и арками, мосты, дома, машины…
-Мам, а дядя Миша меня любил? – вдруг спросил Олег.
Даша улыбнулась.
-Конечно! Очень любил. Он же твой крестный. Но потом мы с ним поссорились, так и не успели помириться…
-Ладно, мама! Опять слезы! Ну, я не знаю… — Олег смутился. – Я лучше ничего не буду спрашивать!…
…Нотариальная контора располагалась на первом этаже старенького, выкрашенного когда-то в бежевый цвет, особнячка.
-Вы к кому? Вам назначено? – строго спросила секретарь.
-Да. Мы к Абрамову. К нотариусу по поводу завещания.
-Ах, вы, должно быть, Олег Павлович и Дарья Федоровна? Ну, наконец-то!
-А что случилось? Мы не опоздали! Нам в двенадцати, а сейчас только без десяти…
Олег сразу ощетинился. Он не любил, когда чужие женщины отчитывали его.
-Проходите, Роман Романович вас ждет! – быстро ответила секретарь.
Гости вошли в кабинет нотариуса. Большой стол у дальней стены, кожаное кресло, за ним – дипломы и сертификаты в рамках, шкаф, видимо, для одежды, рядом столик поменьше, на нем примостился чайник и чашечки, сахарница и упаковка с чайными пакетиками.
-Прошу вас, присаживайтесь! – маленького росточка, кругленький, абсолютно лысый мужчина вынырнул откуда-то из-за шкафа и приветственно кивнул. – Я вас очень ждал! Сил уже моих нет!…
-Итак… — поднял брови Олег.
-Итак, — подхватил, нотариус. – Приступаем к оглашению завещания. Но имейте в виду, только если Олег Павлович выполнит все условия, то в силу вступит часть и про вас, Дарья Федоровна.
Гости переглянулись.
-Ну, и?
Нотариус развернул большой лист бумаги. Даша узнала почерк Миши, острый, резкий, как кардиограмма при неполадках в сердце. Даша и Олег молча выслушали все, что им было прочитано.
-Ну, дела… — прошептал, наконец, Олег.
-Напоминаю, если Олег Павлович халатно отнесется к своим обязанностям, то вы, Дарья, потеряете превосходный дом на Волге. Он будет продан на торгах.
-Да понял я! – Олег еще раз кивнул.
И тут он вспомнил дядю Мишу, вспомнил так отчетливо, как будто тот сидел рядом и слушал свое собственное завещание, слушал и улыбался.
-А я ведь просил у тебя собаку, мама! Я вспомнил, что ты запрещала, мол, ты одна с ней не управишься, а я не помощник. А дядя Миша обещал подарить! Ты ругала его. А он все равно привел собаку, щенка, на мой День Рождения. А ты тогда разозлилась и выставила их за дверь. Я плакал тогда! О, мама, как я тебя тогда ненавидел…
-Ну, видимо, ваш дядя решил, что мечты должны сбываться, рано или поздно… — тихо сказал Роман Романович. – Ну, так вы возьмете собаку? А то она уже все мои ботинки погрызла…
Олег посмотрел на мать. Та только молча кивнула.
Секретарь ввела в комнату кокер-спаниеля. Тот волочил длинными ушами, обнюхивая следы.
-Итак, это Агафон. Теперь вы, Олег, его полноправный владелец. Если через месяц я приеду, и собака будет в таком же хорошем состоянии, как сейчас, а вы сами будете за ней ухаживать, то Дарья Федоровна станет владелицей дома на Волге. Вам все ясно?
-Да, — Олег взял в руки поводок…
…-Олежка, ты с Агафоном своим погулял? – кричала Даша, придя с работы. – Погулял или нет?
-Только что пришли. Мама, он замучил меня, мы гуляем по три раза на дню, иначе он разносит мою комнату в пух и прах! – сокрушенно сказал Олег. – Я еще даже с ребятами не играл!
-Вот и хорошо! Так и нужно! – отвечала Даша.
А потом Агафон ездил с Олегом на копы. Они спали в одной палатке, барахтались в скользкой грязи, когда стал осыпаться грунт, и их чуть на завалило, и вместе искали дорогу домой, когда заблудились в лесах под Владимиром, промокли, а Олег еще и вывихнул ногу. Только услышав лай Агафона, лесники, наконец, нашли пропавших…
…-Спасибо, дядя Миша! – Олег вместе с матерью приехал на годовщину, навестить могилу родственника. Они купили цветы, прибрались, покрасили оградку.
– И за маму спасибо!- тихо добавил он, когда Даша отошла. – Они с отцом, кажется, опять вместе.
Михаил смотрел на них с небес и улыбался. Агафон залаял, почувствовав хозяина, но Миша погладил его по холке, и пес замолчал…