— Юль, ты просто поживешь с ними немного. Пару месяцев наверное, — неуверенно произнес отец, отвозя дочку к своим родителям. — Понимаешь маме после родов Светочки нужно больше отдыхать и восстанавливаться, а с вами двумя ей тяжело. А мы будем звонить и часто приезжать.
Девочка молчала. Да и что она могла сказать? Возразить? Закатить истерику? Мама с папой все равно не изменят своего решения. Они уже договорились обо всем с бабушкой по телефону. Юля слышала каждое мамино слово. О том, что она слишком громкая и играя будит малышку. О том, что маме тяжело. О том, что двое детей — это обуза и они (бабушка и дедушка) просто должны ей помочь. Слышала она и недовольный бабушкин голос, но все же мама ее уговорила и вот сегодня папа собрал все ее вещи и несколько игрушек и они поехали.
Юля прижимала к себе старого плюшевого зайца и думала «как это жить без мамы и папы?». Ей было немного страшно и обидно. Ведь тяжело с двумя, а отправили к бабушке именно ее. «Может если бы я была другой, более послушной, тихой, меня бы оставили с мамой?» — думала по дороге она. Впрочем все равно уже поздно.
Бабушка встретила Юлю с папой в недовольном настроении. Она постоянно укоризненно смотрела на папу, а он прятал глаза и говорил, что так надо, так всем будет лучше. Дедушка не вмешивался. Он просто не разговаривал с папой, будто тот и не стоит тут вовсе. Папа побыл всего полчаса, на прощанье неловко обнял Юльку и ушел. Девочка держалась, но когда за ним закрылась дверь, горько заплакала.
— Не плачь, моя хорошая, — говорил ей дед и гладил девочку по голове. — Мы и тут найдем чем заняться. Вот увидишь тебе веселее, чем дома будет.
— Завтра же узнаю про сад, — буркнула бабушка и ушла на кухню готовить ужин на троих.
Первую ночь Юля никак не могла заснуть. На новом месте непривычно было все. Кромешная темнота после огней города. Старая продавленная кровать вместо ее маленького диванчика. И запах. Дома пахло совсем не так.
Утром девочка проспала довольно долго. Бабушка уже успела сходить и в сад и в школу. Выяснилось, что поскольку Юле уже 6.5 лет, то ее могут зачислить в первый класс их сельской школы. Первое сентября правда было уже неделю назад. Но да невелика потеря, главное берут. А первый раз в первый класс, праздник и белые банты — даже хорошо, что мимо все, мороки меньше. Итак надо за короткий срок все нужное купить: тетрадки там, ручки, портфель.
Так 9 сентября Юля отправилась в первый класс. Она умела читать по слогам и в садике немного учили счету, так что в школе она довольно быстро освоилась. Друзья со временем у нее тоже появились, хотя и по садовским своим она скучала.
Бабушка заботилась о ней как могла. Кормила, одевала, обувала. Проверяла уроки. Порой была строга. Но все сглаживал дед. Он баловал Юльку как мог. То заколку ей купит, то леденец на палочке. Фокусам ее учил и о разных городах, где служил или просто бывал, рассказывал. Он часто обнимал Юльку, гладил по голове, читал ей на ночь книжку и целовал в лоб. Бабушка называла это все телячьими нежностями, но не препятствовала. Сама ласку дать не могла, а чувствовала, что ребенку это надо.
Мама с папой поначалу приезжали раз в неделю на пару часов. Потом стали приезжать все реже и реже, ограничиваясь еженедельным звонком. Света росла. Прошло 2 месяца, три, полгода, 9 месяцев. Юля закончила первый класс, но ничего не изменилось. Домой ее никто не забирал. Мама с папой избегали говорить на эту тему, а бабушка лишь вздыхала и качала головой.
Юле было больно и обидно, но со временем боль притуплялась. Она привыкала жить в новом для себя доме и уже не рвалась к родителям. Не верила, что однажды ее заберут. У нее появились друзья и увлечения, она хорошо училась и даже бабушка порой хвалила ее.
Однако, когда девочке исполнилось 12 лет и она закончила 7 класс, родители внезапно о ней вспомнили и приехали впервые за долгое время. Мама умилялась как «быстро выросла ее дочурка», папа просто молча потрепал ее по голове. И как гром среди ясного неба ее налаженной и устоявшейся жизни прозвучали слова:
— Собирай вещи, Юля. Мы едем домой.
***
Юле не хотелось покидать бабушку и дедушку, но родители настаивали. В конце концов, они же привозили ее сюда не навсегда, а на время, а то, что это затянулось на 6 лет — ну так бывает. Школа, друзья, кружок по вышиванию и ее планы на будущее медленно таяли в дорожной пыли, когда она ехала обратно домой.
В квартире ее встретила недовольная 6 летняя Света. Девочка привыкла, что вся жизнь родителей крутится вокруг нее, а теперь ещё и сестра эта приехала и жить они будут в одной комнате, ее Светиной комнате. Юля чувствовала себя не в своей тарелке, она это возвращение не выбирала, но по Светиным глазам видела, что сестра ее мягко говоря не любит. Юля все же попыталась наладить с ней контакт, но Света демонстративно надула губы и отвернулась. Родители же махнули рукой, сказали «ничего страшного, потом подружитесь» и пошли заниматься своими делами.
Девочки так и не подружились, хотя им пришлось много времени проводить вместе. Папа часто ездил по командировкам, а у мамы была новая важная работа, на которой она периодически задерживалась. Юле практически сразу же объявили круг ее обязанностей. Утром отвести сестру в сад, самой пойти в школу. После учебы прибраться дома и сделать уроки. Вечером забрать сестру из сада и приготовить что-нибудь поесть. Погулять? Ну если успеешь все сделать. Поиграть? Так немаленькая уже, выросла. Детство с игрушками закончилось. Да и нет в этой квартире ее игрушек, Светины только, а их брать нельзя иначе сестра обидится. Кружок по интересам? Ну может быть в выходные, если мама будет свободна и со Светой сможет посидеть.
Готовить Юля не умела, бабушка готовила всегда сама и девочку на кухне не гоняла. Мать была крайне недовольна таким положением дел, она надеялась, что старшая уже умеет готовить хотя бы самые простые блюда, а тут пришлось стоять у плиты и учить Юлю самой. У девочки не сразу все получалось и мама говорила, что у нее «руки-крюки» и «кто ж тебя такую неумеху замуж то возьмёт». Постепенно Юля научилась довольно сносно готовить и все ужины в доме легли на ее детские плечи.
По выходным мама любила красиво одевать своих девочек и выходить с ними в люди. Ей было важно показать какая она отличная мать и какие воспитанные и красивые у нее дочки. Света к этим выходам давно привыкла, а вот Юле они очень не нравились. Девочку коробило это выставление жизни напоказ, тем более, что это не правда. Нет в их реальной жизни той красивой картинки, что показывала окружающим мать. Притворство это, да и она лучше б дома за книжкой одна посидела или повышивала. Но спорить с мамой было бесполезно.
Папа, когда был не в командировке, иногда играл со Светой в шашки или морской бой. С Юлей найти общий язык у него не получалось, слишком долго он не участвовал в ее жизни и поэтому не знал, что ей нравится. Да собственно и сейчас не стремился узнать. Он считал, что всё у них как у всех. Дом, семья, двое детей и все хорошо.
К бабушке и дедушке Юля теперь приезжала лишь ненадолго и то летом. Они были единственными, кто баловал внучку и любил просто так, потому что она есть.
Так девочка и жила в родительском доме фактически в роли бесплатной прислуги до тех пор, пока ей не исполнилось 16. А в 16 она влюбилась.
***
К 16 годам Юля расцвела. Она отрастила длинные волосы, которые весёлыми кудряшками прыгали по ее плечам, карие глаза приковывали взгляд многих мальчишек, а милая улыбка так и манила улыбнуться в ответ.
Мать пристально следила за ней, контролировала каждый Юлин шаг и устраивала скандал, если та задержалась хотя бы на 5 минут. Но как известно у самых строгих родителей растут самые искусные лжецы. И это не значит, что Юля была плохой, просто у неё не было иного выхода. Договариваться с мамой было бесполезно, а свободы очень хотелось. Она обманывала для дого, чтобы хоть немного почувствовать себя живой и не скованной обязанностями. Тем более девочка влюбилась.
Его звали Славик. Вихрастый своевольный паренёк выше нее на целую голову и старше всего на год. Он долго в упор не замечал эту веселую кудряшку, но однажды на школьной дискотеке пригласил на танец и у них все закрутилось. Встречались они в основном в школе или когда Юля шла по магазинам. Он таскал за ней тяжёлые сумки и рассказывал смешные истории до колик в животе. Порой мама отпускала Юлю ненадолго к подруге и провожала девочку до двери. Юля заходила к подруге и через 10 минут выходила и шла на встречу со Славой. Все их встречи были тайными, ведь если бы Юлина мама увидела их вместе — она запретила бы дочери с ним общаться.
Их любовь была взаимной. Юля никогда не думала, что ее можно любить просто так. Просто потому, что она такая есть на этой земле. Любить без условий и ограничений. Пожалуй так любил ее только дедушка, но он и бабушка были далеко. Слава и Юля никак не могли насмотреться друг на друга, надышаться, наговориться. Сколько бы времени они ни провели вместе — им было мало.
Через полгода встреч Юля заволновалась. Мама никогда не говорила с ней на интимные темы, видимо считала, что дочери рано ещё об этом знать. Но подруги, увидев, что Юлю тошнит в школьном туалете быстро разъяснили ей всю ситуацию. Она сделала тест, другой, третий. Положительный. Все сходится. Она беременна. Юля очень боялась сказать обо всем Славе, боялась, что он ее бросит, хотя до этого молодой человек не давал ей никаких поводов для сомнений. Спустя неделю она все же рассказала ему, так как считала, что он должен быть в курсе да и она сама не знала, что дальше делать.
Слава повел себя как мужчина и сразу же отправился знакомить Юлю со своими родителями. Те, конечно, были в шоке. Мама пила валерьянку, папа молча ходил по комнате из угла в угол. Но когда они успокоились, то увидели запуганную кудрявую девочку, которая любит их сына. Говорить с Юлиными родителями они пошли вчетвером.
Юлина мама вела себя холодно и сдержанно, в ее глазах бушевала буря, но при чужих людях она не хотела скандалить. Папа говорил, что она несовершеннолетняя и они могут подать на Славу в суд. Родители мальчика уговаривали их решить все миром. Детей поженить и пусть рожают. Юлина мама была против, но понимала, что раз об этом проступке дочери знает так много людей, то аборт по-тихому сделать не получится. Скрипя зубами она согласилась на этот ранний брак и переезд Юли в дом будущих свекров.
Только переехав к Славе, Юля наконец-то выдохнула. Самое худшее позади. Мать практически прогнала ее из дома, приговаривая, что она «позор семьи» и «проститутка». Но в новом доме Юлю полюбили и приняли как дочь. Свекровь всячески оберегала девочку и не разрешала делать какую-либо тяжёлую работу. А когда родился их малыш Тимофей, то свекры всячески помогали молодой семье по уходу за ребенком. Со Славой и его родителями Юля обрела ту любящую семью, о которой всегда лишь мечтала.