Зою все бесило.
Звуки смеха за окном, вздохи матери, передвигающейся по дому на цыпочках. Причмокивание Антошки, когда ел кашу из бутылочки на руках у бабушки.
Почему вокруг движется жизнь, когда ей так плохо? Уезжала из деревни, думала, вот он, шанс! Подальше от огорода и навоза. От ранней дойки и опухших бабьих рук, какие были у всех местных женщин. Город встретил добродушно, хочешь работать? Вот тебе фабрика с общежитием. Рабочих мест навалом. Мы тебе дадим все, скажи лишь, что ты умеешь? Ничего? Не проблема, вот центр профориентации. Выбирай профессию, учись, вставай на ноги. Глаза разбежались.
— Давай недельку отдохнем, осмотримся, а потом пойдем вместе куда-нибудь. Вдвоем не так страшно.
Ксюша, подруга, за компанию сбежала от родителей. Те даже перекрестились, баба с воза, кобыле легче. Кроме нее еще четверо по лавкам бегают. Все равно толку с дочки ноль. Ленивая, ничего по дому не делала. Вот и пусть уезжает с Богом. На радостях набили сумки продуктами. Чтобы подольше Ксюху не видеть.
Зоя подумала:
— Квартиру уже нашли, за месяц наперед заплатили, еды нам предки на полгода вперед надавали. Деньги тоже на первое время хватит. Почему бы и не отдохнуть по-городскому? Стыдно признаться, в 20 лет ни разу в клубе настоящем не была.
Про деревенский с деревянной сценой и ободранными стульями вспоминать не хотелось. В первый же вечер подруги познакомились с двумя братьями. Само по себе получилось, разбились по парам. Зое понравился старший Аркадий, высокий блондин с карими глазами. Мелькнула мысль, дети от него получатся красивыми. Ты о чем, дуреха, думаешь? Юбчонку лучше ниже одерни, и лямки от бюстгальтера спрячь под кофточку. Сейчас все так ходят? Какое тебе до этого дело? Скромнее надо быть, приличнее. Зоя отмахнулась от внутреннего голоса. Голова закружилась, когда мужские руки обняли в танце. Это вам не конюх Степка со своими грязными клешнями. А что там Ксюша? Повисла на Паше, щебечет не переставая.
— Держи!
Протягивает Зое бокал с коктейлем. Состроила умное лицо.
— Учись, как городских раскручивать надо!
KoolShooters
Зоя вздохнула.
Совсем нет опыта с мужчинами общаться. А он сейчас ой, как нужен! Так и продолжили встречаться вчетвером. Ходили вместе в кино, гуляли в парке допоздна. Утром отсыпались. В отличие от братьев рано на работу не спешили. Мелькала мысль, а зачем? Свои деньги почти не тратили, каждый из братьев платил за “свою” девушку.
— Я завтра уезжаю! Мы с Пашей вместе жить хотим!
От такой новости Зою обдало жаром.
— С ума сошла? Вы всего две недели знакомы. И как я одна квартиру оплачивать буду?
— У тебя есть я!
Сзади незаметно подошел Аркадий. Положил на плечо руку, будто печать поставил. “Так будет, все решено.” Понимала ли, что отношения переходят на новый, близкий уровень? Да, поэтому страшно стало и одновременно сладко засосало где-то там, в солнечном сплетении. Все оказалось так по-будничному. Утром просыпалась, приводила себя в порядок, убирала в доме и готовила вкусный ужин на двоих. Аркадий в первый же день принес деликатесы и книгу рецептов.
— Не смущайся, начнем вместе учиться. Ты будешь готовить, а я наслаждаться результатом. Обещаю, даже подгоревшее буду хвалить!
И ведь стало неплохо получаться!
Даже увлеклась приготовлением сложных блюд. В продуктах недостатка не было. Хитрая Ксюша один раз попробовала и зачастила в гости. Сама же дома вообще ничего не делала, свалила все на Пашку. Этот дурень возвращался после работы и становился сначала к мойке, а потом к печке. Домой матери Зоя звонила и врала, что работает кассиром в магазине. Зачем обманывала, сама не знает. Не скажешь ведь, живу на содержании у мужчины. Который знакомить с родней не торопится. На ночь не остается, хоть в час ночи, хоть в три, всегда прощается и уезжает. Паша тоже Ксюшу не знакомит с родителями, хотя живут уже вместе. Да ей лично все равно, меньше головной боли. Подстраивайся под свекровь, объясняй, почему ее младшенький по дому шуршит вместо “жены”. Сама Ксюша на эту роль и не претендовала. Больно надо! Деньги дает и ладно. Вот завтра собрались лететь на Кипр, накупаются, позагорают вдоволь.
— Может и мы с ними?
Зоя глянула на Аркадия с надеждой.
— Не могу с работы уйти, отпуск будет позже.
Вздохнула с сожалением. Поймала себя на мысли, что хочется надуть обиженно губы или вообще горько разрыдаться, как ребенок, которому игрушку не дали. Везет же Ксюше. Паша совсем другой, проще. Так хочется к морю. Хотя… Надо отдохнуть. От чего, не знала. Но чувствовала постоянную усталость и сонливость. Вчера выкинула морепродукты. Приготовила, а запах не понравился, не свежие наверное. Ксюша как назло звонит каждый час, вы едете с нами или нет? Утром прилетела, глянула на Зою. Молча вышла из дома, вернулась с тестом. Результат показал две полоски. Вам гиря падала на голову? Нет, тогда вы не поймете. Четко понимала, Аркадию ребенок не нужен.
Об аборте даже не думала, это исключено.
— Вот как я уеду, когда у тебя тут такое?
Даже неугомонная Ксюша смотрела растерянно.
— Ничего, поезжай, не завтра же он появится.
— Точно? Меня дождешься?
— Нет, прямо сейчас рожу.
Пошутила, но в голове была вся гамма чувств. От страха, неуверенности, до ноток паники. Вечером состоялся разговор. Вернее, монолог.
— Я беременна.
Аркадий замер, отложил вилку, встал и начал собирать те немногие вещи, которые успел постепенно сюда принести. Это было морально очень тяжело видеть. Стиснул зубы и не произнося ни звука кидал в сумку все подряд: тапочки, зубную щетку, бритву, рубашку, пепельницу, Зоя не курила, ложку для обуви, расческу. Оглянулся внимательно, ничего не забыл? Шагнул к выходу. Зоя попыталась остановить. Обошел ее как прокаженную, вышел, хлопнув дверью.
Как пережила эту ночь, не помнит. Ревела, швыряла вещи, порывалась позвонить Ксюше, да вовремя останавливалась. Звонок в другую страну кошелек бы не выдержал. Аркадий не забрал карту. Скорее всего теперь заблокирует. Приехала, девочка? Доигралась во взрослую жизнь? Быстро же получила оплеуху. Даже года не прошло, как из дома уехала. Обдало жаром, что матери скажет? “Поздравляю тебя с внуком или внучкой”. Неужели придется вернуться? И что потом? Только конюху в жены, чтобы лупил каждый день, указывая ее место.
Звонок заставил вздрогнуть.
Ксюша! Зоя ревела в трубку, говорила, что не знает, как жить. Швырнула телефон, услышав слово “аборт”. Понимала, что подруга ищет выход, но такое предлагать нельзя даже врагу. Вдруг потом детей не будет. А утром с удивлением наблюдала явление Пашки народу. Стоял у порога с виноватым лицом. Будто не брат, а он сам сделал ребенка и сбежал.
— Ксюша меня отправила помогать тебе. Сама осталась, там ведь все оплачено. Давай, не реви, какие планы? Первым делом идем к врачу. Надо точно все узнать. Потом быстренько устраиваемся на работу. Надо успеть разные ваши там женские выплаты получить до рождения малыша.
— Или малышки…
— Что? А, ну да.
Зоя вдруг почувствовала почву под ногами. Действительно, какой смысл реветь. Надо включать мозги и использовать все ресурсы по выживаемости. Рядом с Пашей как-то по иному смотрится проблема. Не первая и не последняя, так обидно это говорить самой себе. Ксюшка все-таки хорошая подруга. Пусть сама не приехала, но Пашу прислала.
— Ты сегодня ела?
Пашка уже вошел в роль опекуна. Дни шли за днями. К врачу сходили, прямо чуть ли не за руку сводил. Витамины купил. Объявления о работе до поздней ночи перебирали, звонили, вычеркивали и нашли таки! В киоске спортлото, ни пыльно, ни трудно, в тепле, чистоте, то, что надо. К приезду Ксюши это была уже совсем другая Зоя. Иногда волнение и страх нападали, но от присутствия Павла рядом все куда-то быстро исчезало.
Ксюша прилетела назад и первым делом пришла к подруге.
— Ой, Зоя, привет! Все в порядке? Рожать будешь? Тяжело одной, Пашу я назад забираю. Ищи пока не поздно дурака какого-нибудь. Скажешь потом, что семимесячного родила. Мужики такие доверчивые.
— Нет уж. Никого мне не надо. Теперь одна забота, чтобы родился здоровым. Думаю, все будет хорошо. С деньгами правда не очень, Аркадий счет заблокировал. Много чего купить надо.
— Заранее нельзя!
— Можно! Я лучше куплю все и пойду рожать спокойно, чем в роддоме дрожать и не знать, во что ребенка одеть и куда положить.
— Придумала! Скажем Паше, что ты его крестным берешь! Здорово, да? А уж я прослежу, чтобы он все купил.
— Было бы здорово. А я пока по мелочам буду все покупать белого цвета, чтобы и мальчику все подошло, и девочке.
— Так, договорились, а пока, слушай, что со мной приключилось!
Ксюша рассказала о своем отдыхе на острове. Совершенно не стесняясь того, что Зоя знает Пашу.
— Вот это колечко подарил один, сережки другой, тоненький браслет третий. И заметь, не бижутерия вовсе дешевая, все золотое! Вот как надо отдыхать! Я столько раз тебе спасибо сказала, что Пашку отвлекла. Сама не ожидала такого успеха. А тебе, подруга, это не светит. Все, теперь только пеленки, памперсы и бутылочки с молоком.
— Спасибо, утешила.
Зое стало неприятно, будто не Ксюша, а сама она, Зоя, предает Пашку. Он этого не заслуживает.
Зоя шла по коридору роддома.
Хотелось реветь. Позвонила Ксюша, и объявила новость. Они с Пашей обсудили все и решили дать ее новорожденному сыну Антошке отчество Павлович! А почему нет? Все равно ведь крестный папа, вот пусть привыкает, что у него есть сын, не важно, какой. Главное, по документам малыш не безотцовщина. Иначе как в деревню ехать, позора не оберешься. От родного отца ни слуху, ни духу. Однажды Пашка ляпнул:
— Я бы тебя с мамой познакомил, чтобы показала, как ты торт готовишь.
— Нет уж! Там Аркадий, не хочу его видеть.
— Нет его, он с матерью и… женой в другом месте живет. Прости, не хотел говорить.
— Как это? Откуда она взялась? И с какой другой матерью, совсем меня запутал.
— Мы же не родные братья, двоюродные. А жена у него всегда была.
— Вот сволочь! Знать его не хочу.
— О чем воркуете?
Ксюша подошла с большим куском торта. Она, как и раньше приходила к Зое покушать вкусненького.
— Хочу, чтобы мама научилась у Зои такой торт печь.
— Стоп, не поняла. Меня с родителями не знакомил, а Зою нате вам, пожалуйста!
— Ты сама не хотела.
— И сейчас не хочу! Но начинаю ревновать! Смотрите у меня!
После этого случая будто сломалось что-то внутри Зои.
Запрещала Паше приходить к ней домой без Ксюши. Перестала готовить вкусные блюда. Подруга пару раз полазила в полупустом холодильнике и поменяла вечерний маршрут на рестораны. К ребенку даже ни разу не подошла. Глянула издалека, чего это он такой красный? Плач Антошки Ксюшу тоже раздражал. Постепенно встречи сошли на нет. Зоя уже пожалела, что дала отчество Паши сыну. Получала бы сейчас пособие. Однажды очень удивилась. Пришел перевод, крестный отец добровольно наложил на себя обязанность по алиментам. Не хотела брать, но… оплачивать жилье становилось все труднее. Узнала, что Паша и Ксюша больше не вместе, но все равно не принимала от него звонки. Подбирать мужика после подруги? Одиночество давило на мозги. Становилась нервной, срывалась на сыне. Нет, не била, конечно. Кричала, не брала на руки, не успокаивала. Было ощущение, что именно сын был виноват во всех бедах, а не Аркадий. Любовь к ребенку неустойчивая. Порой даже совсем исчезала.
Однажды решилась и поехала в деревню.
Мать от неожиданности не могла произнести ни слова. А потом первым же вопросом разозлила Зою еще больше.
— Муж-то есть у тебя, дочка?
— Есть! Вот только он сейчас с Ксюшей. Паша… И сын Павлович!
— Да как же это? Увела что-ли, бесстыжая!
Зоя сама не знает зачем наплела целую историю. Увела Ксюша Павла, а потом бросила, сама по островам катается с чужими мужиками. А Паша хороший, все сыну купил, деньги присылает. Просто мягкий слишком, вот подруга и воспользовалась.
— Если хороший, вернется обязательно. За счастье бороться надо, доченька! Ксюшка что, перекати-поле, а у вас сынишка растет, о нем думать надо.
Зоя злилась на себя. Зачем ахинею несла? Приедет подруга в деревню и выяснится вся ложь.
— Тебе бы отдохнуть, дочка, совсем нервы испортила.
— Как тут отдохнешь? Я бы тоже хотела поехать на Кипр, как некоторые. Да где деньги взять?
Мать встала и ушла в спальню, вернулась со шкатулкой.
— Вот, возьми. На поминки себе собирала. Рано пока, соберу еще потом, поезжай, а Антошку мне оставь, я пригляжу.
Стало стыдно перед матерью, но желание поехать туда, где Ксюша была уже раз десять, пересилило.
— Я с ним поеду! Пусть море увидит.
— Вот и поезжайте! Вернетесь и все наладится.
Волны набегали на берег, оставляя неровную линию пены.
Ветерок обнимал тело, нагло прикасаясь, где хотел. Антошка играл, пытался что-то строить. Берег такой интересный. Вода отошла, образуя лужицы. Малышам раздолье, мамам спокойствие, не утонут. Зоя стала смотреть по сторонам. Вон пара красивых мужчин. Наблюдают за ней, но, переведя взгляд на мальчишку, теряют интерес. Еще несколько подобных моментов опять начали поднимать в душе злость. Набрала почти забытый номер.
— Алло, не ожидал? Как живется с женой пустоцветом? А нам вот прекрасно! Отдыхаем на Кипре. Да, мой сын Павлович! Не ожидал? Я его люблю, а ты так был, для мебели!
Антоша принес маме ведерко воды. Лопочет что-то, улыбается.
— Отойди от меня! Иди к папаше своему! И зачем ты родился?
Смотрит так внимательно. Глаза взрослые, понимающие. Еще больше разозлил. Хотелось просто взять и отшлепать не за что. Стиснула зубы, чтобы не сорваться при всех. Зазвонил телефон. Непонятно объяснила что ли?
Что тебе надо?
— Зоя?
— Паша?
— Аркадий сказал мне, что ты меня любишь, это правда?
— Не хочу об этом говорить.
— Я вас встречу, когда вернетесь, договорились?
От чего стало вдруг так хорошо?
От спокойного голоса Паши, за которым прячется надежность и уверенность в завтрашнем дне? Все проблемы стали крохотными. Зоя почувствовала себя опять беременной, ждущей сына, когда Паша за руку водил ее к врачу и устраивал на работу. Покупал витамины ради здоровья будущего сына. Антошка, кстати, где он? Не видно нигде. Пока разбиралась со своими мужиками, ребенок исчез. Вскочила, готова была кричать в голос, заметила вдалеке крохотную фигурку сына. Малыш будто понял, мама его не любит. Что он ей мешает жить. И пошел прочь. Одинокий маленький человечек. Никому не нужный. Ни папе, ни маме. Резанула по сердцу жалость.
— Антоша! Сынок!
Бросилась догонять. Подхватила на руки, зацеловала заплаканное личико.
— Прости, солнышко! Я больше не буду ругаться. Ты мое счастье! Мы скоро поедем домой. Нас там ждет папа. Он нас очень любит. А мы его, правда, маленький?
Утром в номер постучали. Для завтрака рановато. Для уборки тоже. Накинула халатик.
— Прости, я не мог ждать! Я тебя очень люблю, давно… Иди сюда, где наш сын?