Иван ехал на своем самосвале по проселочной дороге, разрезающей напополам поле, заросшее высокой травой, которую вот-вот будут косить. Зеленая трава, вперемешку с ярко-розовыми, белыми, синими, желтыми цветами, расстилалось пестрым ковром, на котором, волей-неволей, останавливался взгляд.
Иван, выросший в деревне и привычный к сельским видам, все же не выдержал и остановился,чтобы полюбоваться знакомой с детства картиной.
«Ну, хоть на пару минут», — подумал водитель, спрыгнув со ступеньки на пыльную дорогу. Солнце щедро «поливало» своими лучами колышущееся травяное море, в небе парил коршун, высматривая степных грызунов, трезвонили кузнечики. Двадцатидвухлетний парнина, почти под метр девяносто ростом, щурясь от солнца, любовался представшей его взору картиной.
Единение Ивана с природой нарушил гул мотора. Впереди, в клубах пыли, мчался УАЗик. Поравнявшись с ЗИЛом, резко затормозил.
— Ванька, здорово! – выскочил из кабины невысокий, юркий парнишка, со светлым чубом, щурясь от палящего солнца.
— Здорово, Саня! Чего летишь, как угорелый?
— Да агронома надо привезти, у них там машина опять сломалась. А мой-то, конь, — указал на УАЗик Санька, — тоже спотыкается. То чихает, то дергается, давно списать бы его. Ванюх, глянь под капот, чего ему надо. — И Санька, со злостью, несколько раз пнул по колесу, потом стукнул кулаком по капоту.
— А ну погоди, — Иван осторожно отодвинул своей большущей, как лопата рукой, друга и аккуратно открыл капот.
— Да, Санек, запустил ты машину, тебе иногда под капот заглядывать надо. Если сам не знаешь, так механика попроси, Петрович тебе не откажет.
— Да ну ее, старье, — и Санька снова со всей силы пнул по колесу.
— Эх, Саня, чего же ты такой злой на своего «горбунка»? – попытался усовестить друга. — Это же… — Иван в поиске подходящего слова даже стал жестикулировать руками, — это же… техника, — уважительно сказал водитель самосвала. – Давай вечером займусь.
Нее, чего я буду тебя напрягать?! – отказался от помощи Санька. – Лучше сегодня в клуб на танцы сходим, — предложил он, оживившись. — Там такая фифочка появилась — медичка новая — у нас теперь будет работать. Такие формы, я тебе скажу, — наши деревенские в подметки ей не годятся. А танцует… — Сашка обвил руками свои плечи, повернулся к Ивану спиной, изображая танцующую пару.
Иван засмеялся.
— Ну, ты Саня – артист!
— Привязал бы ее к себе и весь вечер танцевал, — мечтательно сказал Сашка. — К ней уже очередь потанцевать…
Иван равнодушно хмыкнул. — Хочешь, чтобы и я записался? Так некогда мне, допоздна работаем.
— Вань, ну чего ты, как отшельник? Давай, сходим ненадолго, поддержи друга. Или уговаривать тебя надо?
— Не надо уговаривать, сходим сегодня, может кино какое покажут.
После работы Иван, приехав домой, успел почистить в стайках, помылся и сел ужинать. Нина Егоровна торопливо ставила на стол одно блюдо за другим: картошечку, малосольные огурчики с укропчиком, яичницу на сале.
— Ешь, Ванечка, — приговаривала мама, — с этой работой продыху никакого тебе, невесту некогда подыскать. Вот старший брат твой, слава Богу, женился давно, внуков нянчим. И тебе пора уже.
Иван молча, неторопливо жевал. А Нина Егоровна, посмотрев в окно, воскликнула:
— А вон, глянь, Верка Маркова пошла… в клуб, наверное. Чем тебе не невеста? Справная девка, работает давно.
— Мам, ну чего опять начинаешь? – положив вилку, с легкой обидой в голосе сказал Иван.
— Ну, а как же?! Беспокоюсь я, двадцать третий годочек тебе. Поспешать надо…
— Мама, куда поспешать? Это же… на всю жизнь, — сказал, словно выдохнул.
Григорий Иванович, отец, сидевший за столом напротив, и уткнувшийся в газету, на минуту отвлекся:
— Оставь его, мать, не девка, не засидится.
До армии Иван дружил с одноклассницей. Но не так, чтобы любовь на всю жизнь, а просто гуляли вместе, целовались. Когда в армию уходил, Светка обещала дождаться. Но через год написала извинительное письмо, в котором сообщила, что встретила другого и выходит замуж.
Иван погрустил, но долго не печалился. После службы, высокого темно-русого парня девчата замечали и засматривались на него. А Иван на молодежных вечеринках не выпускал из рук гитару. Голос у него был негромкий, но очень приятный — его хотелось слушать. И танцевать с ним тоже хотелось, потому что в его руках было как-то уютно и надежно.
Когда в клуб приходил под мухой Серега-гармонист, то деревенские всех возрастов лихо отплясывали под гармошку. И Иван тоже. В ботинках сорок пятого размера он плясал на дощатом полу как-то особенно старательно, словно ничего важнее в этот момент не было.
Серьезно с кем-то из девчат Иван не дружил, но тайно ходил к одной разведенной молодой женщине, на восемь лет старше его. Хотя, какие в деревне могут быть тайны?! Нина Егоровна вздыхала, зная о похождениях сына, и намекала, что лучше бы найти ему ровню. Но в начале лета Иван и сам разорвал отношения, понимая, что для жизни ему нужен кто-то другой. А так просто ходить и надежды подавать, он не хотел.
___________
В клуб Иван пришел вовсе не за тем, чтобы разглядывать новенькую. Не было у него такой цели. Просто хотелось отвлечься от работы, посмотреть фильм. Но кино в этот день не показывали, были танцы под магнитофон.
В неярком свете Иван узнал многих своих одноклассников и ребят постарше. Некоторые уже были женаты, и пришли со своими вторыми половинками. Незамужние девчата стояли в ожидании музыки, чтобы смело отправиться в центр зала. Парни же, напротив, не торопились к ним присоединиться, и делали вид, что заняты важным разговором.
Новенькую медичку невозможно было не заметить. Она стояла рядом с его одноклассницей Верой Маркиной. Издали ее силуэт напоминал статуэтку, настолько была выразительной фигура девушки. Кофточка, подчеркивающая талию, юбка, обтягивающая бедра, стройные ножки в туфлях-лодочках, темные, почти черные волосы, гладко зачесаны назад и собраны в пучок у самой шеи.
— Вон она, вон она! – толкнул локтем Сашка. – Это и есть Ольга.
— Вижу, Саня, не слепой.
— Смотри! Витька уже к ней направился, сейчас приглашать будет. А мы чего, хуже что ли? Пойду, разведаю, как там — на любовном фронте – можно прорваться? – и Санька ринулся в гущу народа.
Иван подошел к одноклассникам, и, заняв удобную позицию, украдкой поглядывал на танцующую пару. Девушка и, правда, была хороша. В ее милом приятном лице была какая-то загадка. И она чувствовала, что на нее смотрят и, что она нравится мужчинам. Но при этом держалась спокойно, с достоинством. Иван понимал, что уже не может оторвать взгляд, и от этого ему было неловко. Не потому, что он влюбился, а потому, что боялся: вдруг окружающие заметят его откровенные чувства.
Он готов был пригласить Ольгу, чтобы начать знакомство, и терпеливо ждал, когда вновь заиграет медленный танец. Но не успел сделать и двух шагов, как Пашка, слесарь местной МТС, появился перед Ольгой, как из-под земли.
— Вот салага, — подумал с досадой Иван, — еще в армию не ходил, а уже девок кадрит.
Под конец вечера танцевали все. Одни быстрые ритмы сменяли другие. Пока искали на магнитофоне подходящую музыку, случилась заминка, и Ольга отошла к столику, на котором стоял старенький проигрыватель и лежали пластинки. Одну из них она стала внимательно разглядывать.
— Вот он момент, — решил Иван и уверенно направился к девушке.
В это время Ольга поставила пластинку, и полилась музыка. Это был вальс, который в этих стенах никто и никогда не танцевал. Если только может быть очень-очень давно. Да и сама пластинка непонятно, как оказалась тут.
Ольга, повернувшись к залу, спросила:
— Кто-нибудь танцует вальс?
Повисла пауза. Ольга еще раз окинула всех взглядом.
— Ну, хоть кто-нибудь умеет танцевать вальс? — обратилась она к мужчинам, потому что среди девчонок были танцующие.
Сашка в два прыжка очутился возле девушки и взял ее под локоток.
— Оленька, а давайте лучше танго с вами станцуем. – И он, повернувшись в сторону ребят, облепивших магнитофон, крикнул:
— Ну, заводи шарманку, чё за перерыв там…
— Ой, да отстань ты, клоун, — негромко сказала Ольга, отстраняясь от Сашки. За эти вечера, что она появлялась в клубе, вертлявый, навязчивый парень ей надоел.
— Оля, что ты! – стала нашептывать на ухо Ольге ее новая подруга Вера Маркина. – Какой вальс?! Это же село!
— Ну и что! А вдруг есть такой танцор, — мечтательно проговорила девушка.
Иван слышал ее слова, и до конца вечера он так и не решился подойти к Ольге.
— Да-аа, такую девушку надо чем-то удивить — думал Иван, возвращаясь домой. — Красивая мелодия на этой пластинке. Только как под нее танцевать? — размышлял парень, — просто на месте топтаться – Ольгу разочаровать и народ рассмешить. Нет, здесь надо движения знать. – И вспомнив, как однажды он видел танцующих педагогов на школьном вечере, загорелся желанием научиться танцевать вальс. Вроде бы ничего сложного, но нужно уметь и самому двигаться и партнершу поддержать.
На другой день Иван вспомнил про свою учительницу немецкого языка Эльзу Карловну, которая на всех школьных вечерах кружилась в вальсе со своим супругом Федором Васильевичем. Это была красивая пара: все ученики и учителя засматривались.
Уже три года как Эльза Карловна вдова. Иван как-то привозил ей дров на зиму, предлагал помощь в мужской работе по дому.
— Ванечка, какими судьбами? – встретила она с улыбкой своего ученика.
— Да вот за помощью пришел, — было заметно, что Иван волнуется.
— Чем могу, конечно, помогу. Говори, что стряслось.
— Эльза Карловна, помните, как вы с Федором Васильевичем на школьных вечерах танцевали вальс?
— О-оо, как же не помню?! Эти минуты для нас с Феденькой были праздником, — прослезилась педагог.
— Так вот, — продолжал Иван, — не могли бы вы меня научить? – он с трудом сказал эти слова и смутился.
— Вальс?! – удивилась учительница, — почему именно вальс? Ведь этот танец, к сожалению, сейчас не в моде, у молодежи другие танцы…
— Вам могу сказать: мне нужно удивить одного человека, сюрприз сделать. Она недавно к нам приехала. И умеет танцевать вальс, а я – нет. Но хочу ее пригласить.
— Ванечка, я всегда знала, что ты особенный мальчик. Ты был простым в общении, но не простоватым. А в поступках ты всегда благороден.
— Да ладно, Эльза Карловна, — Иван, совершенно смутившись, опустил голову, — простой я человек, деревенский…
— К моему великому сожалению, учитель танцев из меня неважный, да и ноги уже подвоят. Но я знаю, что такое любовь, что такое порыв, когда хочется горы свернуть. Поэтому я попробую тебе помочь через другого человека. В райцентре у меня есть старая знакомая – преподаватель танцев, я надеюсь, она не откажет мне, а значит и тебе.
— Спасибо, Эльза Карловна, большое спасибо, я в долгу не останусь… если что нужно, зовите.
— Подожди, Ванечка, еще ничего неизвестно. Завтра я с ней созвонюсь, а ты вечерком заезжай ко мне, тогда уж и поговорим.
___________
На другой день Иван на работе и дома думал о том, что скажет Эльза Карловна.
— Ну, Ванечка, пока что все складывается хорошо. Приятельница моя готова с тобой встретиться, там и обговорите, по каким дням будете заниматься.
— Эльза Карловна, вы просто добрая волшебница! – почти в восторге воскликнул Иван.
— Скорей всего, фея, — поправила счастливого влюбленного учительница.
— Зовут мою знакомую Инесса Владимировна. Найти ее можно в районном доме культуры. Завтра вечером она тебя ждет. Буду надеяться, что все у тебя получится.
______________
На работу Иван отправился в необыкновенно хорошем настроении. В конторе, подойдя к стойке, за которой сидел нарядчик, увидел огромный букет полевых цветов.
— Это что тут за клумба? – весело спросил он, отодвинув банку с цветами. И тут же встретился взглядом с молоденькой светловолосой девчонкой. Волосы были собраны в хвост на затылке, челка чуть прикрывала брови, большие голубые глаза удивленно смотрели на Ивана.
— Анюта, ты вроде как в школе еще должна учиться, а я, смотрю, работаешь, – сказал Иван соседской девчонке, жившей через три дома от него.
— Да что вы, Иван Григорьевич, я уже больше года, как школу закончила; в политехническом учусь, на заочное перевелась, чтобы работать.
— А-ааа, — уважительно протянул Иван, — ну трудись, хоть и маленькая еще совсем.
— Как же маленькая?! Восемнадцать с половиной уже! – почти обиделась Анюта.
Иван, смеясь, расписался в наряде.
— Ну, если восемнадцать с половиной, то, конечно, взрослая…
И уже почти отошел, потом остановился и, повернувшись, шутливо заметил:
— Ты меня еще дядей Ваней назови, скажешь тоже — Иван Григорьевич… — передразнил Анюту Иван.
Девушка расплылась в улыбке, и стала еще милей и открытей.
— Хорошо, Иван, я могу и Ваней звать, — крикнула она вдогонку уходящему водителю.
— Зови, — махнул он рукой.
Весь день Иван думал о предстоящей встрече с хореографом. Когда учился в школе, в художественной самодеятельности участвовать приходилось, но ни в какие кружки никогда не ходил. На гитаре и баяне научился играть самостоятельно, голос тоже Бог дал. Но вот как с танцами получится — неизвестно. Ведь он такой высокий, огромный, неуклюжий – так ему казалось… и от того Иван немного волновался.
— Заходите, молодой человек, — гостеприимно пригласила худощавая седовласая женщина в просторный танцевальный зал районного дома культуры. – Вы, наверное, и есть тот самый Иван, о котором мне говорила Эльза Карловна?
— Здравствуйте, — несмело поприветствовал парень, — да, это я.
— Здравствуйте, здравствуйте, очень приятно, Инесса Владимировна, — представилась женщина.
— Вот удивительно, что же вас заставило обратить внимание на благородный вальс? Более того, задаться целью, научиться танцевать? Я понимаю, если бы где-то в городе, но здесь, в глубинке… — Инесса Владимировна недоуменно развела руками.
Вопрос поставил парня в тупик. Иван стал переминаться с ноги на ногу. Ему было неловко от того, что нужно откровенно назвать причину его обращения к чужому человеку.
— Понимаете, Инесса Владимировна, к нам в село девушка приехала. Просто потанцевать танго может любой, а вот вальс – никто не умеет. Кроме нее. Ну, в смысле, из молодежи. И я подумал: она обрадуется, если у нее будет пара.
Хореограф улыбнулась.
— Это так трогательно, — сказала она. – Впервые вижу, чтобы именно таким способом стремились познакомиться с девушкой.
После этих слов Ивану стало как-то легче на душе. Он подал хореографу пластинку, под которую в клубе мечтала танцевать Ольга.
Инесса Карловна, прослушав мелодию, сказала:
— В общем-то, ничего сложного. Мелодия плавная, красивая … да и сам вальс считается простым танцем… но надо посмотреть, как вы двигаетесь.
И тут для Ивана начался, как он потом вспоминал, просто кошмар. Эти шаги, чтобы не спутаться, потом как вести… все это было для него непривычным, и, казалось, совершенно непонятным. Да еще руки правильно надо держать. Это не то, что обычный медляк в клубе, когда одна рука на талии девушки, другой ее руку держишь. А если позволит, то и обе руки на талии, а ее руки – на плечах у парня. Так и топчется пара на месте.
— Это от того, что вы не представляете себе картину танца в целом, — сделала вывод Инесса Владимировна. И, поставив пластинку, стала танцевать одна.
Иван смотрел, как завороженный. И все шаги, повороты — все движения учителя танцев казались Ивану совершенно естественными, легкими и понятными.
Новый ученик Инессы Владимировны приезжал на занятия каждый день, дав себе зарок научиться за неделю. десять километров на мотоцикле в одну сторону и десять обратно, возвращаясь почти глубокой ночью. И, несмотря на усталость, он всегда был в настроении. Все складывалось удачно. И всё вокруг его радовало: терпеливая к спотыканиям Ивана хореограф Инесса Владимировна, голубоглазая Анюта, встречающая его за стойкой с букетом полевых цветов, многочисленные рейсы на своем самосвале за день, дорога между цветущих полей и мысль о том, что скоро он пригласит Ольгу на завораживающий, величественный вальс.
***
Первые занятия дались Ивану очень тяжело: ноги заплетались, он постоянно опускал голову, чтобы следить за шагами, сбивался с ритма. Но Инесса Владимировна не меньше, чем ее ученик увлеклась идеей научить парня танцевать так, как будто он умел это делать всю жизнь…
— Ваня, ты сейчас держишь меня на таком расстоянии, что между нами поезд может пройти, — делала замечание хореограф. – Даже моя седина смеется над тобой. Со мной – ладно, я справлюсь. Но если ты свою девушку будешь так держать, как выражается молодежь, на пионерском расстоянии, то не получится у вас танца. Ближе, Ваня, ближе! Контакт нужен! И крепче держи – ты ведешь партнершу!
Иван смущался от одной мысли, что придется впервые пригласить Ольгу, да еще в первом же танце. Но слушался своего педагога, с каждым занятием постигая азы, казалось бы, простого, на первый взгляд танца.
— Вот так, правильно! Молодец, хорошо идешь, очень хорошо! – хвалила педагог. – Не забывай считать, это помогает… про себя считай… и спину держи, не надо так склоняться, ты же не картошку собрался полоть, ты вальс танцуешь – элегантный танец.
Со временем он стал чувствовать себя свободнее, даже начал шутить, что пора сдавать экзамен.
Лишь пару раз за время обучения Иван заглянул в клуб и то ненадолго. Постояв несколько минут в дверях, увидев танцующую Ольгу, подумал: «Ты только дождись меня!»
От мысли, что кто-то другой будет провожать домой понравившуюся ему девушку, становилось неприятно на душе. И поэтому он сам себя подгонял в занятиях. Дома повторять было негде, на работе – некогда, да и люди кругом. И только когда ложился спать, закрывал глаза и вспоминал все движения танца.
Сашка давно не видел своего друга, и, понимая, что Иван влюбился в Ольгу, как-то посочувствовал ему: — Да зажми ты ее в темном углу: так, мол, и так, дышу к тебе неровно, жить без тебя не могу…
Иван посмотрел на Сашку, потом по сторонам, словно подбирая нужные слова, и, вздохнув, сказал с особым трепетом, как будто разъясняя: — Она же… девушка, — и глаза парня были наполнены в этот момент необыкновенной нежностью, совершенно нехарактерной для этого рослого молодца.
Наконец настал тот вечер, когда Инесса Владимировна, уверенно сказала Ивану:
— Теперь я вижу, что ты справишься. Твоя девушка может смело тебе доверять. Но не забывай, что тебе придется танцевать с ней без репетиции. К тому же ты не знаешь уровень ее подготовки, так что вся ответственность на тебе. Если ошиблись — ничего страшного, уверенно веди ее дальше.
— Спасибо вам, Инесса Владимировна! Вы меня очень выручили!
— Да ладно, Ванечка, не благодари. Разве я молодой не была?! Понимаю тебя – чувства! А еще, ты знаешь, мне очень польстило, что ты решился научиться танцевать вальс – танец на все времена.
____________
Утром, заехав в контору, Иван застал Анюту с пухлой папкой в руках.
— Ваня, ты же в район сейчас едешь?
— Ну, да, — ответил Иван, расписываясь в наряде.
— И мне туда! Можно с тобой?
— А чего же нельзя? Прыгай в кабину!
Сначала самосвал пылил по проселочной дороге среди полей с разнотравьем и пестрыми цветами.
— Так вот откуда цветы, — весело заметил водитель, — а я-то думаю, почему ромашек да васильков поубавилось? А это, оказывается, Анюта каждый день их тут собирает.
Аня молчала, глядя на Ивана, и улыбалась своей милой, притягательной улыбкой, от которой появлялись ямочки на щеках.
Потом начались поля, засеянные пшеницей. От легкого ветерка колосья плавно колыхались, уходя далеко в горизонт.
— Я помню, совсем маленькая была, еще до школы, поехали мы с бабушкой вот также на машине. Я тогда первый раз увидела такое же пшеничное поле, оно мне так понравилось, что я к окну прилипла, глаз не могла отвести. Бабушка попросила водителя остановиться и предложила сорвать несколько колосков. Ты представляешь, ведь я струсила, побоялась выйти из машины. Чего боялась, сама не знаю. А так хотелось!
— А сейчас? – притормозив, спросил Иван.
— А сейчас не боюсь, — улыбаясь, тихо сказала Анюта, и, открыв дверцу, вышла из машины.
В двух шагах от девушки покачивались колосья. Она вошла в эту пшеничную гладь, как в море, проведя руками по верхушкам колосков, потом стала кружиться, подняв голову к небу.
— Танцуешь что ли? – крикнул водитель.
— Ага! Пробую танцевать…
Иван тоже вышел. – Эх, ты, кто же так танцует? А ну, иди сюда! – Он взял девушку за руку, и они вышли на дорогу рядом с полем. – Раз, два, три, раз, два, три, — отсчитывал он.
— Ой, голова кружится! – Испуганно воскликнул Аня
— Не бойся, ты со мной, — успокоил Иван, продолжая уверенно держать девушку.
— Это вальс, это вальс! – Закричала она. – Мы танцуем!
— Ну, все, марш в машину, — Иван слегка подтолкнул девушку, довольный тем, что у него и без музыки легко получается танцевать.
— Осчастливил девчонку,- подумал Иван, взглянув на букетик пшеничных колосьев в ее руках, и вспомнил о предстоящем вечере в клубе. Сегодня, именно сегодня он подойдет к Ольге. И от этой мысли ему было и хорошо на душе, и тревожно от того, как все пройдет.
— Ну, что сбылась твоя детская мечта? — спросил Иван довольную Анюту.
— Спасибо, Ваня, с тобой я вспомнила эту историю, — и девушка с благодарностью посмотрела на водителя.
Вечером Иван помылся прохладной водой, побрился и достал из шкафа серый костюм. Нина Егоровна купила его по случаю, вдруг сын надумает жениться. Достав белую рубашку, тоже новенькую, Иван оделся и взглянул на себя в зеркало. Потом повертел в руках галстук и отложил его в сторону.
– Мешать будет, — подумал он, — лучше без галстука.
Сашка увидел друга, как только Иван вошел в клуб. — Ты на парад что ли собрался? Чего нарядный такой?
— Медаль вручать будут, вот и при параде, — подмигнув другу, бодро ответил Иван.
Настроение у него было приподнятое, хоть и старался он изо всех сил скрыть волнение. Взглядом отыскал Ольгу, и даже заметил, что она тоже посмотрела в его сторону.
Была суббота и народу собралось много. Девчата стояли небольшими кружками, оглядываясь по сторонам и переговариваясь, парни почти все топтались у входа в клуб и не спешили заходить. Местная ребятня путалась под ногами, то выбегая из клуба, то возвращаясь. Пришел главный механик МТС Алексей Петрович под ручку с супругой. Нарядные. А куда еще пойдешь в деревне? После рабочей недели вечером, полив огород, управившись с хозяйством, народ тянулся к зрелищам. Фильмы и танцы – самое частое развлечение. Иногда, правда, артисты из райцентра приезжали. Реже – из области. Поэтому люди здесь не избалованы концертами.
Иван, дождавшись удобного момента, когда уже никто не стеснялся танцевать, подошел во время небольшого перерыва к проигрывателю, поставил пластинку, под которую учился у Инессы Владимировны, и, включив на всю громкость, пошел в сторону Ольги.
Она обернулась. Это было так удивительно: услышать среди знакомых всем ритмов редкую для этих мест мелодию.
— Разрешите вас пригласить, — негромким, но уверенным голосом обратился Иван к девушке.
Ольга смотрела на него, пытаясь понять все происходящее в этот момент. Но еще с большим удивлением разглядывала Ивана Вера Маркина, размышляя, что же сейчас будет.
— Разрешите пригласить на вальс, — вновь обратился к Ольге Иван.
И не дожидаясь ответа, обхватил одной рукой ее талию, а другой взял руку девушки. Ольга несмело положила левую руку на плечо Ивану. Она осторожничала, и в то же время ее разбирало любопытство.
Ольга давно заметила рослого парня, который ни разу не пригласил ее на танго. Вера рассказала, что Иван умеет танцевать, а уж как пляшет – залюбоваться можно. А если гитару в руки возьмет, то до утра хочется слушать его голос. Поэтому Ольга с интересом разглядывала Ивана раньше, каждый раз, думая, почему он к ней не подходит. И вот сегодня он уверенно держит ее руку. Ольге ничего не оставалось, как подчиниться в танце, поскольку Иван правильно вел девушку, делая верные шаги и повороты.
Все, кто находились в клубе, расступились и наблюдали за парой. Даже ребятишки протиснулись между взрослыми и, присев на пол, не отрывали взгляда от Ивана и Ольги. Никто не помнит, чтобы под такую музыку кто-нибудь танцевал прежде. Даже артисты из области ничем подобным не удивляли.
В первую минуту танца Ольга, скорей, изучала подготовку Ивана, но с каждой секундой все больше убеждалась, как уверенно ведет ее деревенский парень. Он держал партнершу довольно крепко, но Ольга ощущала все его намерения в движении. Ей было понятно, зачем он ее ведет, куда ведет и что сейчас нужно повернуться.
Ивану казалось, что Ольга слышит, как бьется от волнения его сердце. Но только оно и могло выдать все переживания парня, в то время как на лице не было и тени сомнения или страха. Завиток выбился из Ольгиной прически и колыхался от движений и дыхания Ивана, касаясь шеи девушки. Казалось, он держит ее не только руками, а всем своим телом, готовый защитить от мнимой опасности. Упади сейчас потолок, и он закроет ее всю, лишь бы ни одной царапины не оказалось на ней.
К середине танца Ольга была почти уверена, что с этим парнем ей не стыдно танцевать. И она почувствовала себя раскованнее, успевая поглядывать на любопытных зрителей. Ей льстило внимание абсолютно всех сельчан, находящихся в клубе и не сводивших взгляда с танцующей пары. Музыка на пластинке звучала не так громко, но и этого хватало, чтобы ее волшебные звуки завладели каждым, кто наблюдал за Иваном и Ольгой.
Кто-то предусмотрительно прикрыл дверь в помещение, чтобы не отвлекал посторонний шум. На улице почти стемнело, а за стенами старого клуба лилась волнующая мелодия, чудом оказавшаяся здесь.
Когда музыка стихла, Иван еще секунды три держал в своих сильных руках Ольгу. Потом, отступив на полшага, посмотрел ей в глаза и сказал:
— Спасибо, Оля!
В это время стены клуба вздрогнули от аплодисментов. Люди с такой силой хлопали в ладоши, как будто перед ними только что выступили столичные артисты. Иван удивленно, почти растерянно, посмотрел по сторонам. А Ольга, улыбаясь, оглядывала всех стоявших вокруг, слегка наклоняя голову в благодарность зрителям.
Первым подскочил Сашка, схватил Ивана за плечи, начал трясти, восторженно делясь впечатлениями:
— Ну, ты даешь! Прям как Геннадий Карпоносов!
— Лопух ты, Саня, — смеясь, заметил Иван, — Карпоносов – фигурист.
— А-ааа, — махнул рукой восхищенный Сашка, — все равно, мамка у меня фигурное катание смотрит!
***
— Ну, Иван, удивил, так удивил! Молодцом, умеешь кружить, а как держишься! — похвалил механик Алексей Петрович, крепко пожимая руку водителю. – Не ожидал, честно, не ожидал.
— Ваня, давай на районный смотр художественной самодеятельности! Ты же прирожденный танцор! – начала убеждать завклубом Любовь Ивановна.
— Да что вы, тетя Люба, какой из меня танцор? – отбивался Иван от односельчан.
Он и сам не ожидал такой реакции. Все внимание деревенские сосредоточили на Иване, почти не замечая Ольгу. К ней — стройной, грациозно танцующей — уже привыкли, а вот Ваня, которого знали с детства, удивил сегодня всех. И Ольга почти ревностно отметила восхищенное отношение зрителей к ее партнеру.
— Как же это у тебя получается, Ваня? Долго ли ты учился, чтобы вот так интересно крутиться? – не отступала Любовь Ивановна.
— Хм, да в цирке вон и медведя можно научить танцевать, — стараясь быть равнодушной, сказала, словно бросила наотмашь свою фразу Ольга.
Стоявшие рядом, на пару секунд стихли, молча проглотив Ольгины слова. Но по-прежнему не отпускали танцора из круга.
Иван старался пробраться сквозь обступивших его людей, отвести Ольгу к тому месту, откуда пригласил ее. Он взял девушку под руку, но она как-то равнодушно повернулась, отведя в сторону руку Ивана, и пошла одна.
Ивану хотелось поговорить, но холодное выражение лица девушки останавливало его; он почувствовал, что не интересен приезжей красавице. Он поймал себя на мысли, что сильно устал за последнюю неделю. Работа, репетиции, его желание, во что бы то не стало добиться своей цели, волнение, которое пережил сегодня – все это сказалось на нем. Но самое главное – это то, что ни в танце, ни после него Иван не почувствовал даже малейшей взаимности от Ольги.
Сашка не отпускал друга, заливаясь соловьем о танцевальных способностях товарища. А Иван, пытаясь выбраться из плотного кольца, случайно наткнулся взглядом на стоявшую поодаль Анюту.
Что это был за взгляд?! Никогда Иван до этого вечера не видел девушку такой расстроенной. Она смотрела на него так, как будто прощалась, словно он уезжал поездом в далекие края, а она стояла на перроне, не в силах, что-либо изменить.
От этого взгляда – пронзительного, кричащего – Ивану стало не по себе. Он вспомнил все их встречи с Анютой: скромно выглядывающую из-за букета полевых цветов, кружащуюся в пшеничном поле, смеющуюся в его машине. Но в этот момент она была совсем другая, и не только из-за распущенных золотистых волос, спадающих на плечи. Она, словно повзрослела за какие-то минуты.
Ивану захотелось подойти к Анне, поговорить с ней, но пока он отбивался от восторженного Сашки, девушка ушла.
— Потом, Саня, потом, — сказал Иван уже на бегу и выскочил на улицу.
Вдохнув полной грудью воздуха, Иван огляделся по сторонам. Метрах в ста от него, на тропинке виднелось светлое платье Анюты. Ее хрупкая фигурка растворялась в темноте. О побежал за девушкой, не зная, что ей скажет, но ему хотелось быть рядом с ней.
— Аня, подожди! Не так быстро, — крикнул он ей вдогонку, — ты, наверное, спортивной ходьбой занимаешься, даже я догнать тебя не могу.
Но Анна, не останавливаясь и не оглядываясь, спешила в сторону своей улицы.
— Да постой же ты, обиженная девчонка, — догнав, взял девушку за руку.
Аня остановилась, повернувшись к нему лицом. Почти минуту они стояли друг против друга и молчали.
— От меня что ли бегаешь? – решился заговорить Иван.
— Ваня, ни к чему все это, — тихо и как-то безучастно ответила Анюта.
— Что все?
— Не надо было меня догонять. И так все понятно.
— Что тебе понятно?
— Глупо все это с моей стороны: цветы, детские истории, — опустив голову, сказала девушка. – Я же из-за тебя на заочное перевелась и работать пошла, чтобы каждый день тебя видеть. Ты из армии пришел, и дня не было, чтобы я о тебе не думала.
— Вот это да! – растерянно сказал Иван, — вот тебе и маленькая, а я-то и не знал. – Ты хоть бы намекнула. Я замечать-то тебя стал только этим летом.
— А я сегодня хотела сама на танец тебя пригласить, мы ведь сегодня танцевали, там, рядом с пшеничным полем… а потом увидела с Ольгой и все поняла.
— Что ты поняла?
— А то, что нравится она тебе. Ой, как сильно нравится. Разве стал бы ты вальс учить?! А ради нее выучил!
Иван огляделся вокруг и, расправив плечи, вздохнул с какой-то необыкновенной легкостью:
— Воздух свежий и рекой пахнет, — потом посмотрев в ночное небо, добавил:
— Первый раз за лето звезды на небе вижу.
И помолчав с минуту:
— Ты, знаешь, Аня, я вот только сейчас вокруг оглянулся. А до этого – днем работа, вечером репетиции. Цель у меня была, понимаешь?
Анюта молчала, затаив дыхание и почувствовав, что Ивану надо выговориться.
— Я ведь как увидел Ольгу, не знал, как подойти. А тут подвернулась эта пластинка, и захотелось мне ее удивить. С одной стороны, глупо ведь: она за это время влюбиться могла и даже уехать. А я все на репетиции ездил. Ты точно заметила: понравилась она мне. И сейчас нравится. Но уже совсем по-другому – просто, как девушка, которая очень красиво танцует. Я даже благодарен ей, что осилил вальс. В жизни бы не подумал, что справлюсь, я ведь вовсе не танцор. И представляешь, получилось! Да вот только ты огорчилась.
— Ваня, я любовалась тобой. И удивлялась твоей смелости, — тихо сказала Анюта. – Ты погляди, у нас ведь ребята по углам жмутся, пока девчонки их в круг не вытянут. Или идут танцевать, когда грамм двести примут, а то и больше — тогда им море по колено. А ты взял и пригласил, не побоялся.
Незаметно Иван с Анютой подошли к реке, остановившись на берегу. Иван, сняв пиджак, накинул его на плечи девушке, едва коснувшись пальцами ее платья и волос. Ему показалось, что даже через одежду и волосы от Анюты передается тепло, словно тысячи импульсов подают сигналы Ивану о ее чувствах.
Несколько часов они бродили вдоль берега, не заметив, как начало светать. И уже у Аниного дома заметили, что прогуляли всю ночь.
— У меня ноги гудят, — смеясь, — сказала Анюта, — мы ведь всю ночь бродили.
Иван легко подхватил девушку на руки, шепнув ей на ухо:
— Отдыхай, можешь даже поспать.
— Ни за что! Как я могу проспать свое счастье?! – обнимая Ивана за шею, сказала Анюта. – А вот интересно, у меня бы получилось танцевать с тобой вальс – по-настоящему? Ведь там, у пшеничного поля, ты танцевал со мной понарошку? – загадочно спросила девушка.
Сейчас проверим! — опустив Аню на землю, — решительно ответил Иван.
— Так, для начала нужно правильно держать девушку, — и Иван, обхватив тонкую талию Анюты, начал учить первым шагам в танце. – Доверься, — продолжал новоиспеченный учитель танцев, — я держу.
— Ой, — воскликнула Анюта, — я тебе на ногу наступила.
Ну, наконец-то, девушка мне на ногу наступила! А то всё я ноги оттаптывал девчонкам, — рассмеялся Иван.
Он удивлялся, как быстро Аня схватывала его нехитрые уроки, чутко прислушиваясь к его движениям, понимая, в какую сторону нужно двигаться.
— Раз, два, три, раз, два, три, — приговаривал Иван.
Уже стали появляться первые лучи солнца, а Иван с Анютой стояли у ворот, обнявшись. Никто не решался первым сказать, что уже пора домой. У обоих на душе было хорошо и спокойно. И пусть еще много слов не сказано, влюбленных это нисколько не огорчало. Оба думали о том, что еще все у них впереди.
Эпилог
Иван погиб через год, за месяц до свадьбы с Анютой. Директору совхоза понадобился молодой толковый водитель на УАЗик, и он взял Ивана. По дороге в областной центр попался навстречу школьный автобус с детьми. Лихач на грузовой чуть не налетел на автобус, если бы не Иван, направивший свой УАЗик на грузовую и преградив путь. За рулем он был один. От удара его машина перевернулась, слетев с дороги в пшеничное поле, и встала на колеса.
Очевидцы рассказывают, что водитель выскочил из кабины… но потом упал. До больницы Ивана не довезли.
В школьном автобусе никто не пострадал.
Санька, друг Ивана, спрятавшись за баней, рыдал так, будто потерял часть самого себя. Аня, напротив, держалась, как стойкий солдатик. Но, отведя девять дней, уехала в областной центр.
Сашка через полгода женился на своей однокласснице, закончившей пединститут и приехавшей работать в родное село. От его легкомысленности не осталось и следа, полностью посвятил себя семье, забыв о танцах в клубе.
Ольга вышла замуж за овдовевшего врача областной больницы, который был старше ее на пятнадцать лет, и перебралась в город к мужу.
К Инессе Владимировне стали обращаться за уроками танцев супружеские пары и все, кто хотел научиться танцевать. И она никому не отказывала, посвящая занятиям все свободное время.
Эльза Карловна занялась историей школы, в которой проработала почти всю жизнь. Она собирала фотографии учеников, оформляла альбомы, и всегда останавливала взгляд на фотографии Ивана. А потом вытирала слезы с глаз. Рядом с портретом мужа она поставила портрет любимого ученика (своих детей у них не было, поэтому Ваню она теперь воспринимала как сына).
Никто больше не видел в клубе пластинку, на которой был тот самый вальс. Она исчезла также неожиданно, как и появилась.
Родители Ивана и Ани после похорон часто встречались как родные, о чем-то часами разговаривали. А через год Аня приехала в родное село с крохотным сыном. Она прижимала малыша к груди и вспомнила, как однажды, незадолго до свадьбы, охватило ее девичье сомнение и она несмело спросила: — Ваня, а если…
Он даже не понял, что она имела ввиду совсем другое, ведь подобных «а если» у девушек перед свадьбой нередко случается. Он ответил кратко и убедительно: «А если родится сын, назовем его Андрюшкой».
— Это кто у нас тут такой маленький? – спрашивали Анины подружки.
— А это наш Андрюша, — с улыбкой отвечала она, — наш Андрей Иванович. И мы сейчас пойдем к бабушке с дедушкой, к Ваниным родителям.
___________
Аня так и осталась жить в городе. Через два года она вышла замуж за хорошего человека, который стал верным мужем и заботливым отцом Андрюше. Но когда ездили к родителям, проезжая мимо пшеничного поля, всплывали в памяти воспоминания, и этот вальс, который, тогда прямо в поле, она танцевала с Иваном – вальс, цвета спелой пшеницы.
Татьяна Викторова
