-Мамочка, не плачь – Оленька обхватила руками колени Татьяны и губки её задрожали.
Таня погладила дочку по голове и смахнула беспрерывно набегающие на глаза слёзы:
-Сейчас я успокоюсь, Олюшка.
-Тебя папа обидел?- девочка заглядывала матери в глаза – давай убежим от него.
-Куда же мы убежим? – сквозь слёзы улыбнулась Таня.
-К тёте Вале. У неё Андрюшка есть, мы с ним играть будем.
— Да не нужны мы тёте Вале, дочка.
-А вот и нужны! Она всегда нас к себе приглашает.
-Так она же нас в гости приглашает, а не жить. – Таня вытерла глаза и тяжело вздохнула: уходить она собиралась, только дочке сказать об этом не могла. Боялась, как бы ребёнок раньше времени не проговорился..
А всего -то пять лет назад всё было по -другому. Была у Тани замечательная семья, в которой и мама, и отец просто обожали единственную дочку. Между собой они жили ладно, дружно. Был у них просторный тёплый дом и хозяйство небольшое. Отец на птицефабрике зоотехником работал, а мама на почте оператором. Ну, а Таня в десятом классе училась и мечтала в городе после школы поступать на ветеринара. Уж больно животных любила. А ещё у Тани был друг. Ну, как друг? Скорее, любимый – Никитой звали. И был он сыном местного агронома Васильчикова. В одной школе Таня с Никитой учились, только Никита одиннадцатый заканчивал. С Таней они были не разлей вода -на всех переменах вместе, в столовую – вместе, после школы за ручку домой возвращались вместе, вечерами по посёлку гуляли вместе и тайком у ограды Таниной целовались, когда Никита её провожал. Таня Никиту любила самой первой, самой сильной и яркой любовью, когда сердце стучит, мозги кипят, когда переживаешь бурю эмоций от прикосновений любимого человека, когда при виде него сердце начинает бешено колотиться, когда для тебя очень важно, как ты выглядишь в глазах любимого, когда ревнуешь его ко всем, и не только к своим подружкам, с которыми он улыбается, а даже к его друзьям. Таня была уверена, что и Никита переживает по отношению к ней такие же чувства. Они много разговаривали о будущем; мечтали вместе учиться в городе, после учёбы планировали пожениться. Наступило лето, а с ним и экзамены у Никиты, которые он прекрасно сдал. Документы в юридический отправил и в списках поступивших себя увидел. За неделю до начала занятий родители в городе для сына квартиру сняли.
Накануне отъезда он зашёл за Таней и весь вечер ребята гуляли по берегу речки Студёнки.
-Я скучать по тебе буду – обнимал девушку Никита.
— Я тоже. Только ты звони каждый день, хорошо? – прижималась к нему Таня всё теснее и теснее.
— Хорошо.
На следующее утро Таня спозаранку прибежала к дому Никиты. Возле открытых ворот стояла дорогая иномарка Дмитрия Константиновича; сам он укладывал чемодан сына в багажник, а Никита стоял с мамой, Верой Петровной, которая держала его за руку и давала последние наставления перед отъездом. Он повернул голову и увидел Таню:
-Ладно, мам, я всё понял – и быстро отошёл от матери.
-Никита, я хотела ещё раз тебя увидеть -девушка стеснительно улыбнулась.
-Я рад, что ты пришла. Как только приеду в город, позвоню – он оглянулся на мать и увидев, что она на него не смотрит, быстро чмокнул Таню в губы -позвоню обязательно.
Машина с Никитой скрылась за поворотом; Вера Петровна, кивнув Тане, зашла в свой двор, а Таня всё стояла на месте и смотрела вслед уехавшей машине.
Каждый вечер теперь Никита звонил Тане и они подолгу болтали. Никита рассказывал о том, что происходило в его студенческой жизни; она тоже рассказывала ему о своих делах, хотя о чём особенном ей было рассказывать? Новостей в её жизни было мало; чаще о том, как скучает, говорила. Перед новогодними праздниками Никита приехал, и в первый же день прибежал к Татьяне. Боже, они никак не могли оторваться друг от друга, и девушке в первую минуту показалось, что Никита за эти недолгие месяцы повзрослел и очень изменился.
-Ты какой -то другой стал -говорила Таня, разглядывая любимого.
-Какой другой? – смеялся Никита.
-Не знаю, другой – и всё.
-Просто ты немного отвыкла от меня – он гладил её по мягким волосам – я всё такой же.
Десять дней они не отрывались друг от друга, Новый год тоже встречали вместе. А в феврале Таня почувствовала себя неважно. Она сразу поняла причину этого недомогания – в Новогоднюю ночь произошло то, что никак не должно было случиться.
-Хорошо, что у Никиты скоро каникулы, расскажу ему, вместе и думать будем, что делать?
По телефону она решила ничего не говорить.
-Конечно же, Никита обрадуется – думала она, ложась по вечерам в свою постель – да и как не обрадоваться, если они уже много раз говорили о том, что поженятся и у них будет целых трое детишек. Ничего, что мечтали они пожениться только после окончания учёбы. Ну, раз так случилось, поженятся раньше. Она летом сдаст ЕГЭ, поступит в Университет, будут с Никитой учиться и жить в городе, а с малышом останется мама. Мама… Она ещё не знала, как к этому отнесётся мама, но надеялась, что родители её поддержат.
Так думала Таня и даже в мыслях её не было, что всё по -другому сложиться может.
Никита приехал на каникулы, и как только Таня рассказала ему о своём положении, взгляд стал колючим:
-Этого не может быть! – жёстко заявил парень – разве с одного раза так бывает?
-Никита, ты что? Я не знаю, как бывает, но у меня больше ни с кем ничего не было. Ты меня оскорбить хочешь?
-Не хочу я тебя оскорбить, но в любом случае, нам рано обзаводиться детьми; мне ещё учиться и учиться, я даже первый курс не окончил. У нас с тобой ни жилья своего нет, ни работы. Как ты представляешь нашу жизнь? -он пожал плечами – я даже и не знаю, как родителям сказать, отец меня в порошок сотрёт. Нет, Таня, давай не будем торопиться. Я уверен, что для нас будет лучше, если ты от этой обузы избавишься. Мы с тобой должны сначала получить профессию. И дети у нас ещё будут, только позже. Всему своё время. Ну, послушай меня.
Он убеждал Таню, а глаза девушки были полны слёз. Она поняла, что ребёнок этот был Никите не нужен, и что не собирается он ей сейчас предложение делать, потому что струсил, родителей испугался. Ей самой стало страшно: а как признаться своим родителям, что она ждёт ребёнка, а Никита от этого ребёнка отказывается? И как соседям в глаза смотреть, ведь они тыкать в неё пальцем будут, особенно соседка тётя Клава, зловредная сплетница?
Таня расплакалась:
— Я была уверена, что ты меня поддержишь, что вместе к моим пойдём, да и к твоим тоже, объясним всё. Скажем, что любим друг друга и хотим пожениться, а ты… ты предаёшь меня – она оттолкнула парня и побежала в сторону своего дома.
Всю неделю она ждала, что придёт Никита, возьмёт её руки в свои и скажет, что был не прав, что они обязательно вместе обо всём расскажут родителям и всё у них будет хорошо. Но Никита не приходил. Раза два он звонил Тане, но трубку она не брала, хотела разговор вести, в глаза глядя. А он так и не пришёл, потом и звонить перестал и Таня ночами плакала, уткнувшись в подушку.
-Танька, чего у тебя такой живот вырос? – девушки переодевались в школьной раздевалке после урока физкультуры и её подружка Ольга остановилась напротив – ты толстеть начала, что ли?
Таня быстро натянула джинсы:
-Да, как Никита уехал, я на сладкое налегать стала, поправилась, наверное.
-Это от переживаний – с видом знатока констатировала Ольга – когда от нас отец ушёл, мамка стресс сладким заедала, на 10 кг поправилась за месяц. Ты давай, прекращай жрать. А -то раскабанеешь, Никита разлюбит. Ладно, пошли на урок- махнула она рукой и девушки выбежали из раздевалки.
Сидя на уроке, Таня ушла в свои мысли: «Если Ольга заметила, то и другие скоро обратят внимание. Да и мама ни сегодня – завтра всё поймёт. Дальше тянуть нельзя, нужно признаваться».
Вечером она вошла на кухню, где мама готовила ужин и остановилась у двери:
-Мама, мне надо тебе кое – что сказать.
-Слушаю – обернулась к ней мама.
-Ты лучше сядь.
— Так, похоже -это серьёзно. Хорошо – мама присела на табуретку – говори.
Таня всё никак не могла начать, смотрела в пол и теребила в руках краешек халатика.
-Ну, что же ты? – поторопила её Лидия Сергеевна.
-Я беременна – выпалила Таня и подняла глаза.
Лицо мамино как -то сразу вытянулось и побледнело:
-Что ты сказала?
-У меня будет ребёнок – повторила Таня.
— Как ребёнок? От Никиты?
-Да.
-И что он говорит?
-Он мне даже звонить перестал после того, как я ему сказала.
— Господи! И чем ты только думала? Ну ведь не маленькая уже, Таня?
Таня молчала. Да и что она могла ответить? Мама тысячу раз права; только изменить ничего уже нельзя и назад вернуть ту ночь невозможно.
-Мамочка, что же мне делать?
-Что делать? Я и сама не знаю – мама развела руками -Наверное, нужно поговорить с родителями Никиты. Завтра же с папой и пойдём к Васильчиковым.
Но разговор с родителями парня ни к чему не привёл. Вера Петровна, узнав о том, с чем пришли родители Тани, гордо подняла голову и заявила, что их сын ничего не рассказывал, значит, и отношения к этому не имеет. И пусть они на него грех своей Тани не вешают, а разбираются: с кем их дочка в отсутствии Никиты загуляла? Она -то уже не раз видела, как Таня с парнями по посёлку гуляла. Вера Петровна словно не слышала, как Лидия Сергеевна говорила о том, что по посёлку Таня из школы с одноклассниками шла, а Новый год они с Никитой встречали у них дома, когда они с мужем в гостях были.
-Ах, так вы специально их одних оставили, чтоб свою доченьку под Никиту подложить, а потом на него ребёнка повесить? Что, чужое богатство спать не даёт? Так вот, если хотите, подавайте в суд; алименты платить будем, но жить с вашей распутной дочкой сыну не позволю! – закончила разговор Вера Петровна.
Дмитрий Константинович за всё время так называемого разговора молчал. Молчал и отец Тани. Только раз огрызнулся, когда Вера про распущенность Тани заикнулась:
-Ты, Вера, говори да не заговаривайся; Татьяна ни с кем, кроме твоего Никиты, не гуляла.
Когда за Виктором и Лидой дверь закрылась, Вера Петровна повернулась к мужу:
-Подумать только, какая прохиндейка эта Танька! Захотела Никите жизнь испортить своим байстрюком. Позвоню Никите, хвост ему накручу – пусть даже не думает нам эту Таньку в снохи записать! А ты чего молчишь?
Домой родители Тани возвращались молча. Только подойдя к своей калитке, Лидия Сергеевна задержала мужа:
-Вить, ни в какой суд мы подавать не будем, согласен? И внука своего сами воспитаем. И с Таней об этом никогда не будем говорить.
Когда они вошли в дом, то сразу увидели дочку. В глазах Тани читался вопрос.
-А – махнул отец рукой и девушка ничего не спросила.
В школу Таня ходить продолжала и, хотя, в глаза никто ничего не говорил, она то и дело ловила на себе косые взгляды одноклассников. Да и то сказать – взрослые уже ребята, понимали, что к чему. А вот соседи такими деликатными не были; и Лида то в магазине, то на работе время от времени слышала в свой адрес перешёптывания «какую развратную и падшую дочь воспитала». Больше всех изощрялась зловредная Клава. Завидев за оградой Таню, она орала, не стесняясь в выражениях:
-Бесстыжая, шалава распутная! Пузо нагуляла, родителей опозорила. Тьфу! – и плевалась в сторону Тани.
И часто теперь девушка видела маму с покрасневшими от слёз глазами. Однажды мама в очередной раз схватилась с соседкой, защищая свою дочку, а потом зашла в дом и прилегла на диване. В это время Таня была дома. Увидев, что мама лежит и держится за сердце, подбежала к ней:
-Мамочка, тебе плохо?
-Вызови скорую, дочка. Что -то сердце прихватило.
Маму увезли в больницу, из которой она уже не вернулась – инфаркт. Всего месяц не дожила она до рождения своей первой внучки. Огромное горе, а ещё и приближение скорых родов не позволили Тане поступить в университет сразу после окончания школы.
-Ничего, когда малышка подрастёт, на заочное поступлю – решила она.
Про то, что Никита приезжает к родителям, она знала от Ольги; два раза издалека его видела, но к ней он так и не пришёл.
В сентябре у Тани родилась девочка, назвали Ольгой. Виктор помогал Тане возиться с дочкой, с удовольствием укачивал внучку в коляске и носил на руках по дому, любуясь крошечным хорошеньким личиком крохи.
Был июльский вечер. Солнце уже садилось и жара немного спала. Маленькая Оленька сидела в детском манеже и играла с игрушками, а Таня находилась рядом и читала книгу, когда во двор вошёл Виктор. Он был не один – с ним пришла молодая миловидная женщина лет 35.
-Вот, Анюта, знакомься – дочка моя, Татьяна. А вот это – моя красавица внученька – он подошёл к манежу, вытащил из него малышку и поцеловал в пухлую щёчку -Тань, ну ты чего сидишь? – обратился он к дочери – принимай гостью.
Таня встала, молча кивнула и вошла в дом. Женщина, несмотря на то, что была приятной внешности, ей не понравилась. А может, просто ревность в ней к отцу заговорила и обида за маму – ещё и года не прошло, как её не стало, а он уже какую- то Анюту привёл.
Она ставила на стол тарелки и вилки, резала салат из овощей, когда на кухню вошёл отец с бутылкой шампанского:
— Дочка, ты фужеры достань, у нас с Аней день особенный сегодня.
И за столом сообщил, с любовью на женщину глядя, что они с Аней собираются пожениться.
С этого дня Анна осталась жить в их доме. Не зря она Тане не понравилась – капризная была Анна и очень себялюбивая. С Таней не считалась совершенно, поступала так, как хотелось ей одной. Она осознавала своё влияние на Виктора, который от любви к молодой женщине голову потерял и полностью был в её власти, угождая ей во всем и пытаясь подстроиться под её настроение и желания. О дочке и внучке вспоминал мимолётом. Таня и сама видела, как отец к ней с приходом Анны переменился; теперь уже она не подсаживалась к отцу вечерами, не рассказывала ему о прошедшем дне и о том, чему ещё Оленька научилась; да и сам отец всё реже расспрашивал её о делах. Тяжело Тане было видеть, как сияет отец, находясь рядом с Анной; как они смеются, целуются и обнимаются, а заметив дочь, отец в лице сразу меняется, словно вину свою чувствует, но ничего изменить не в силах.
Он и с внучкой перестал возиться – другие радости появились: с работы вернётся, к Анне скорее в комнату и оттуда смех её заливистый раздаётся. Громко Анна хохочет, словно Таню дразнит. И хотя старалась Таня на глаза им с отцом реже попадаться, всё равно видела, как Анну раздражает её присутствие. А ещё Анна нередко жаловалась отцу, чаще просто несправедливо на девушку наговаривая: то она назло ей, Анне, делает, то за собой не прибирает и все вещи по дому раскидывает, то перечит ей. Виктор своей Анютке верил безоговорочно и дочери пенял:
-Таня, ну, что с тобой? Ты же всегда такой славной была, а теперь Анюту обижаешь почём зря. Мне кажется, ты должна с большим уважением к ней относиться, ведь она тебе второй матерью стала.
И ещё Анне не нравилось, что содержать падчерицу приходится. Не важно, что Виктор на дочь своими руками заработанные деньги тратил, «не будь Таньки, мог бы мне, любимой, больше подарков дарить» — злилась женщина.
-Витенька, разве ты не видишь, как Таня деньгами швыряется? Никакой экономии. Да что говорить – не сама же заработала – капризно надувала губки Анна.
Однажды Таня услышала такой разговор и уложив девочку спать, достала фотографию мамы:
-Мамочка, ну почему ты так рано от нас ушла? Анька меня ненавидит, постоянно наушничает на меня, а папа за меня даже не заступается. Он, кроме Аньки, ничего и никого вокруг не замечает, а Анька эта постоянно настраивает его, чтобы он поскорее от нас избавился. А куда мне деться, если доченьке только год исполнился? Я на работу пока устроиться не могу, потому что Оленьке в ясли рано, да и уйти мне некуда. Мамочка, как же мне тебя не хватает!
Таня гладила улыбающееся родное лицо на фотографии и ей мучительно хотелось, чтобы мама оказалась рядом, чтобы обняла её и сказала ласковым своим голосом:
-Ничего, доченька, всё образуется.
В тот день неожиданно пошёл первый снег. До этого дня стояли сильные морозы; такие, что казалось – земля потрескивает; и вдруг потеплело, посыпал снег, который мгновенно украсил дороги, верхушки деревьев и крыши домов пуховым одеялом. Таня вечером возвращалась от подруги Ольги. Идти с дочкой на руках, проваливаясь в сугробы, которые очень быстро образовались из – за снегопада, было сложно и, дойдя до своего дома, она облегчённо вздохнула. Открыла входную дверь, отряхнула снег с шапочки дочки и тут же услышала смех Анны, доносившийся из комнаты. Когда вошла, увидела, что стол накрыт розовой праздничной скатертью; на столе бутылки с вином, торт, разные нарезки в тарелках, а за столом улыбающийся отец, нарядная Анна и какой -то незнакомый молодой мужчина.
-Танюша – притворно пропела Анна – наконец ты пришла, а мы только тебя и ждём, к ужину не приступаем.
-Чего меня ждать? – удивилась Таня.
-А вот братишка мой младший в гости приехал, познакомиться с новыми родственниками захотел – снова защебетала Анна – скорее садись за стол.
-Да, давай, садись – подтвердил отец.
-Мне Оленьку нужно спать укладывать, так что без меня празднуйте – она сделала шаг в свою комнату, но тут со своего места вскочил мужчина и подбежал к девушке.
-Вы извините, Таня, что я так неожиданно к вам заявился. Не уходите так сразу, посидите хоть полчасика с нами – он осторожно взял её за руку и потянул к столу. Усадил её рядом с собой и налил в бокал красного вина – давайте выпьем за встречу – он протянул Тане вино.
-И за знакомство – добавила Анна.
-Да, и за знакомство. Меня, кстати, Алексеем зовут – он потянулся своим бокалом к бокалу Тани.
Мужчина Тане понравился – доброжелательный, внимательный, да и внешне очень интересный: высокий, крепкий; взгляд серьёзный, аккуратная стрижка. Она бросила взгляд на мужчину и от Анны этот Танин взгляд не укрылся. Она засмеялась и подняла свой бокал, а потом по очереди прикоснулась, издав мелодичный звук, к бокалам Виктора и Алексея, а Танин бокал проигнорировала. Сделала глоток и одобрила: «ой, какое вино хорошее» — повернулась к Тане и добавила:
-«Лёша с Кавказа привёз. Он дальнобойщиком работает».
Таня поднесла к губам бокал и пригубила вино. В голове с непривычки зашумело, напряжение пропало. За столом Алексей рассказывал разные истории, происходившие в дороге с ним или его друзьями, Анна громко смеялась, Таня тоже улыбалась. Прошёл час и Оленька, сидя у неё на коленях, стала клонить головку. Девушка встала:
-Извините меня, но я пойду дочку укладывать.
-А можно мне с Вами? – спросил Алексей.
-Со мной?
-Ну, да. У меня есть маленькая племянница от другой сестры, так я её часто укладываю спать и песни колыбельные пою.
— Вы знаете колыбельные? – усмехнулась она.
-Не верите?
Когда Таня уложила малышку в кроватку, Алексей сел рядом и запел:
Спят зайчонок и мартышка
Спит в берлоге мишка
Дяди спят и тёти спят
Спи и ты, малышка
Голос у Алексея был очень приятный и пел он тихим голосом:
Всё на свете отдыхает
Ветер затихает
Небо спит, солнце спит
И луна зевает.
Он пел так тихо и ласково, что Таня почувствовала, что и сама начинает засыпать. Алексей замолчал, нежно глядя на спящую Оленьку и Таня встрепенулась:
-Ой, извините! Встаю рано, да и выпила немного, вот на сон и потянуло.
-Понимаю. Может, Вы отдыхать будете? Я уйду, мешать не буду.
— Не обидитесь?.
— Спокойной ночи, Таня – он легонько прикоснулся к её руке и вышел, прикрыв за собой дверь.
***
Гостил Алексей неделю. Виктор с Анной утром уходили на работу и Таня оставалась с мужчиной наедине. Если она занималась домашними делами, он всегда находился рядом, предлагая свою помощь. Когда в его помощи Таня не нуждалась, он играл с малышкой, то катая её на игрушечной лошадке, то собирая с ней пирамидку, то раскачивая кроху на руках; и Таня с улыбкой наблюдала за тем, как дочка заливисто смеётся, хватаясь за ворот его рубашки.
-Какой хороший человек этот Алексей – сделала она вывод – совсем не такой, как Анна.
А через неделю Алексей уже прощался со всеми. Он пожал руку Виктору, обнялся с сестрой, а потом повернулся к Тане:
— Я рад, что познакомился с тобой. Ты не будешь против, если я тебе позвоню?
Против она не была.
Два месяца они перезванивались, и Таня всё больше привязывалась к Алексею. А на майские праздники он снова приехал. Приехал с кучей подарков для Оленьки и с красной коробочкой для Тани. В первый же вечер он вытащил коробочку из кармана и протянул девушке со словами:
-Все эти месяцы я много думал о тебе и понял, что без тебя жизнь моя теряет всякий смысл. Я приехал, чтобы сделать тебе предложение: стань моей женой, Таня! Поверь, ты никогда не пожалеешь, если согласишься. Что ты мне ответишь?
Предложение было неожиданным, хотя сделано было очень кстати -с Анной отношения становились всё более натянутыми.
-Я согласна.
-Тогда собирайся. Уедем через два дня.
Такси подъехало к дому Алексея и Таня вышла из машины, держа на руках Оленьку. Пока она оглядывалась, Алексей вытаскивал из багажника чемоданы, сумки и сложенную коляску. Дом, в котором жил Алексей, был старый, деревянный. Двор перед домом запущенный, без каких – либо признаков существования детской площадки и только одна лавочка стояла перед единственным подъездом.
Алексей захлопнул багажник, подхватил чемоданы и подошёл к Тане:
-Ну что, с новосельем тебя! Пойдём?
Они поднялись на последний, третий этаж и подошли к обшарпанной двери. Сердце Тани неприятно ухнуло. Алесей открыл дверь ключом, вошёл первым и включил свет:
-Танюшка, заходи – пригласил девушку и поставил чемоданы, а потом вышел за дверь – ты располагайся, а я за коляской – он быстро стал спускаться.
Таня переступила порог и остановилась. Прихожая была небольшая, давно не видавшая новых обоев. Кроме вешалки и подставки для обуви ничего в ней не было. Она сняла босоножки и прошла в комнату. Здесь было не лучше. Диван с клетчатым пледом сверху, старый сервант с кое – какой посудой за запылённым стеклом, современный плазменный телевизор на стареньком комоде, стол у окна и два стула. Пока она осматривалась, вернулся Алексей.
-Таня, ты не удивляйся, я ведь постоянно в разъездах, поэтому уют мне не очень – то и нужен был. Вернусь, перекантуюсь пару дней и снова в рейс. Но мы всё, что тебе понадобится, обязательно купим. И ремонт летом сделаем. А завтра в первую очередь Олюшке кроватку купим. Сегодня ты отдыхай, а я в магазин слетаю за продуктами, ты только скажи – что купить?
Он ушёл, а Таня обессиленно опустилась на диван. Совсем не так она представляла себе новое жильё. И уж совсем не могла подумать, что такой видный мужчина живёт в таких убогих условиях.
Всю следующую неделю она мыла и чистила, приводя хоть в какой -то порядок квартиру Алексея. Он не отказывался ей помогать – выносил мусор, красил белой краской трубы на кухне, расставлял в шкафу вымытую Таней посуду, развешивал на балконе выстиранное ею же бельё. Через неделю квартира приобрела более уютный вид. А потом Алексей уехал в рейс и Таня с Оленькой остались одни. Не было его две недели, а когда вернулся, привёз целую кучу подарков и малышке, и Тане. Он подарил ей золотой браслет и тонкий нежно – розовый шарфик.
-Танюшка, я для тебя всё, что смогу сделаю – он прижимал к себе девушку и нежно целовал её в губы.
В рейсы Алексей уходил часто, и мало – помалу Таня привыкла быть с дочкой одна. Она всегда ждала его возвращения, к его приезду старалась приготовить что — нибудь вкусненькое, а Алексей звонил каждый день и пылко признавался ей в любви. Так прошёл почти год. Отцу она тоже звонила и когда он спрашивал: как у неё дела? Радостно отвечала, что «всё прекрасно и она благодарна Анне, что та познакомила её со своим братом». А потом всё изменилось. Из очередного рейса Алексей вернулся на себя не похожим – странные, какие -то сумасшедшие глаза, разорванная куртка. Он вошёл в комнату и сразу же заявил:
-Дай мне своё кольцо.
-Зачем? – удивилась Таня.
-Не твоё дело – грубо ответил Алексей – дай, говорю.
Таня обиженно подошла к комоду и достала из коробочки кольцо. Алексей схватил его и тут же выскочил из квартиры. В этот день он домой не вернулся и Таня не могла уснуть всю ночь. В голове крутились страшные мысли:
-С Алексеем случилась какая -то беда.
Но утром он вернулся и не раздеваясь, ничего не объясняя, рухнул на диван. Проснулся только поздно ночью. Так как Тане лечь было негде, она примостилась на полу, подстелив одеяло.
-Танюшка, прости – проснулась она от поцелуев Алексея – у меня неприятность случилась. Я чужую машину разбил, да не простому человеку, а бандиту местному. Если бы я деньги не отдал, живым бы не отпустили. Пришлось и то, что заработал отдавать, и у тебя кольцо забрать. Барыге одному продал, а деньги бандиту вернул.
Таня поверила, обняла Алексея:
-Не расстраивайся, кольцо – не самое главное, что в жизни нужно. Главное, что тебя не тронули.
Но подобное стало повторяться всё чаще и чаще. Уже не стало у Тани браслета, серёжек, цепочки с кулончиком, которые отец с мамой дарили. Исчезли из дома хрустальные фужеры и тостер, который сам же Алексей и купил. Не стало мультиварки. А Алексей стал практически постоянно возвращаться из рейсов какой -то раздражённый и неопрятный.
-Лёша, что с тобой происходит? – Таня стояла перед лежащим на диване мужчиной – ты совсем перестал за собой следить. И куда ты уносишь все вещи из дома?
-Отстань – он сел, спустив с дивана босые ноги.
-Не отстану. Ты говорил, что я никогда не пожалею, если соглашусь стать твоей женой, но прошло только два года, а я уже жалею. Ты так изменился! Деньги в дом почти не приносишь, а если и приносишь, то через какое -то время требуешь их назад. Может объяснишь – что происходит?
-Ничего не собираюсь тебе объяснять – он встал и попытался схватить телефон Тани с тумбочки, но она опередила его:
-Не смей! Не ты покупал, не тебе и забирать.
-Ах ты – Алексей развернулся и влепил ей увесистую оплеуху.
Она схватилась за щёку:
-Негодяй!
Тут же снова прилетело. Заплакала дочка. Таня бросилась к ребёнку и стала успокаивать, а Алексей наскоро обулся и выскочил за дверь. Спокойная жизнь у Тани закончилась. Утром она позвонила отцу:
-Папа, я хочу вернуться домой. У нас с Алексеем всё плохо. Он из дома вещи выносит, возвращается злой, на меня руку стал поднимать. Я так больше не могу.
Но отец Таню не поддержал:
-Ты не можешь вернуться, Таня.
-Почему?
-Видишь ли, мы с Аней ждём ребёнка, ей врачи переживать категорически запретили, а ты с ней никогда и раньше не ладила. Несовместимость у вас психологическая. Она беременность тяжело переносит, и я не могу позволить, чтобы с ней или ребёнком что -то произошло. Нет, нельзя тебе возвращаться. Лучше с Алексеем постарайся отношения наладить, у вас ведь так всё хорошо было, правда? Всё, Таня, мне сейчас некогда, работы много, позже позвоню.
Таня положила трубку и расплакалась – вот уже и отцу она не нужна стала.
Вечером пошла к подруге Вале. За эти годы, кроме Вали, больше подругами не обзавелась. Да и с Валей дружба завязалась совершенно случайно. Она в магазине кошелёк нашла, а в нём деньги и квитанция с адресом. Пришла по адресу, чтобы кошелёк вернуть, так с Валей и познакомилась. Пока Оленька с Андрюшкой играли с кубиками, Валя согрела чайник, на стол пирожки с яблочной начинкой поставила:
-Рассказывай, что опять случилось? Чего глаза красные?
-Алексей вчера хотел мой телефон утащить, я не дала и он – она заплакала – он ударил меня.
-Вот сволочь! – возмутилась Валя- а ты что?
-Ничего. Что я могу, в обратную дать? Так он бы просто убил. Сегодня отцу позвонила, сказала, что назад приеду, он отказал.
-А как он мог отказать? Этот дом ему одному принадлежит, что ли?
-Да нет, конечно. Но я же пока не работаю, ему меня придётся кормить, а он вряд ли захочет. Так и сказал, чтобы не возвращалась. К тому же его жена беременная, а я ей на нервы капать буду. Так прямо и заявил. Нет мне домой дороги.
Валя громко отхлебнула чай из кружки:
-И что думаешь теперь делать?
-На работу буду устраиваться.
-Давно пора.
-Пора, да Алексей не разрешал. Говорил – дома дел полно. Потом комнату подыщу, не могу больше его видеть.
-Вот это правильно. Знаешь, о чём я подумала, когда ты сказала, что он технику из дома утащил? А не наркоман ли твой муженёк, случайно?
Таня приподняла удивлённо брови:
-Валя, ты с чего так решила? Я, конечно, с наркоманами дел не имела, но слышала, что они уколы себе делают, а я никогда у Лёшки шприцов не видела.
-Ну, у тебя и познания про наркуш. Они ведь и курят, и нюхают, а не только колются. Вон у соседки Зои сын был наркоманом. Сколько она, бедная, с ним намучалась, пока он на тот свет не загремел. Тоже всё из дома тащил, а уж какой агрессивный был – ужас! На Зою сколько раз с кулаками кидался, деньги требовал. Она со мной работает, так мы не раз её в синяках видели. А Мишка её и курил, и таблетки какие -то горстями пил, и ещё что – то принимал. Из дома не вынес только то, что от пола оторвать не мог. Вот я и думаю – не просто так твой Лёшка из дома вещи тащит. Он пьяным бывает?
-Бывает иногда.
-Наверное, когда наркоту достать не может – подытожила подруга, а Таня задумалась:
— Может, права Валя? От Лёшки алкоголем хоть и не пахнет, но ведёт -то он себя часто, как пьяный. И золото всё унёс.
-Ты, Таня, поберегись своего Лёшку. Я слышала, они в наркотическом опьянении себя не помнят, чего только сотворить не могут.
-Валя, ну что ты меня пугаешь?
-Не пугаю, а предупреждаю. И с работой поторопись. Ты говорила, хочешь на ветеринара поступать? А я объявление на дверях ветклиники видела – санитарка туда требуется. Ты бы пошла, кстати, и опыта набралась бы.
Вернулась Таня домой, Лёшка уже на диване спал; рядом недопитая бутылка с лимонадом. Привычно постелила себе на полу, Олю спать уложила и решила прямо с утра в ветклинику пойти.
На работу её взяли, даже разрешили дочку с собой на работу приводить. раз девать её пока некуда. Правда, зарплату пообещали не очень большую; на такую не разбежишься комнату снять. Но она решила ещё немного потерпеть, денег подкопить, тогда и от мужа уйти.
-Где шлялась? – Алексей вырос в дверях, как только Таня вернулась с работы.
-Тебя это волнует? – Таня снимала куртку с дочки и не смотрела на заросшее щетиной лицо мужа.
-Отвечай, когда тебя спрашивают – он схватил её за шиворот и повернул к себе лицом – где шлялась?- повторил он.
-Я не шлялась, а работала, ты же совсем денег не даёшь, а чем ребёнка кормить?
-Работала? И ничего не говорила?
-А ты и не спрашивал.
-Теперь спрашиваю. Мне нужны деньги, 500 рублей.
-У меня нет.
Он развернулся и ударил её кулаком в лицо. Из носа пошла кровь. Оля заплакала, а Таня бросилась в ванную. Лёшка вошёл следом, дождался, пока она не остановит кровь и вновь потребовал:
-Мне нужны деньги. Не жди продолжения – угроза была реальной и Таня достала из кармана последние деньги. Алексей схватил пятисотку и выскочил из дома.
-Не плачь, доченька – прижала к себе Олю.
-Тебе больно?
-Уже не больно, не плачь.
Она сидела, прижимая к себе дочку и с горечью думала, как быстро человек смог измениться: из сильного и симпатичного мужчины превратиться в злого, агрессивного непонятно кого.
Копить на аренду комнаты пришлось целых полгода. И все эти полгода Алексей постоянно требовал у Тани деньги. Наконец, нужная сумма скопилась, и Таня принялась за поиски. Комнату она нашла, правда, тоже в старом доме и очень крохотную. Мебели в ней было мало, только самая необходимая, но она на большее и не претендовала. Теперь нужно было выбрать момент, чтобы незаметно собраться и уехать от Алексея. Вещи складывала осторожно, чтобы муж не заметил и только тогда, когда его не было дома. Накануне дня, когда она планировала свой уход, Алексей вернулся неожиданно рано. Оля играла у соседей, а Таня не успела убрать сумку с вещами в кладовку. Когда Алексей загремел ключом, она ногой подвинула сумку под стол. Вошёл Алексей и, словно собака, повёл носом, оглядывая комнату. Потом повернулся к Тане:
-Жрать давай!
Она поспешила на кухню. Подогрела макароны, посыпала сыром и поставила тарелку на стол:
-Ешь!
-Ты скотине подаёшь, что ли? – зло воззрился муж.
-А как я должна подавать, с поклоном? Садись, ешь – Таня хотела выйти в комнату, но Алексей неожиданно вскочил и набросился на неё с кулаками:
-Сука! Навязала мне тебя Анька; говорил же ей, что не нужна мне никакая жена, так она: помоги, освободи меня от этой твари. А ты тварь и есть, права была сестра — он смахнул тарелку на пол и выскочил, хлопнув дверью.
Таня сидела на табуретке и слёзы градом лились из её глаз. Позвонила в дверь соседка. Она привела Олю.
Малышка подошла к Тане, и обхватила ручками её колени:
-Мамочка, не плачь. Тебя папа обидел? Давай от него убежим.
Рано утром Таня вызвала такси. Сдерживая колотящееся от страха сердце, она разбудила дочку и вытащила вещи к машине. На её счастье Алексей ещё не вернулся.
Уже три месяца они с Оленькой жили самостоятельно. В жизни её начались положительные перемены. И самым главным было то, что дочку взяли в садик, а сама Таня подала документы в Университет. С Алексеем она пока на разводилась – не до того было. Но вот теперь время пришло. В этот день она в сад дочку не повела, сама с работы отпросилась и вместе с Олей пошла в мировой суд – заявление подавать. Здание суда находилось недалеко от её нового жилища. И когда она вошла в здание, оглядываясь в поисках нужного кабинета, вдруг услышала знакомый и дорогой когда -то голос:
-Таня, ты?
В коридоре собственной персоной стоял Никита Васильчиков.
-Здравствуй, Никита – сердце гулко застучало, и она покачнулась.
Столько лет не виделись, и вот – пожалуйста. Где – где, но здесь она его никак не ожидала встретить. Боясь упасть, Таня сделала шаг в сторону, но он снова остановил её:
-Подожди! Я рад видеть тебя – он посмотрел на Оленьку, прижимающуюся к руке Тани –а это твоя дочь?
-Моя.
-И моя? – он присел перед Олей на корточки.
-Она не твоя – отрезала Таня – помнится, ты сам когда – то отказался от неё.
-Дураком был – он встал и схватил Таню за руку – сколько мне было -то тогда? Мальчишка. Ответственности испугался, гнева родительского испугался, а ещё и учёбу потерять боялся. Но я никогда не забывал о тебе. Мать мне тогда ультиматум поставила – если тебя не оставлю, ни о какой учёбе даже не думать – помощи не будет. А потом она сообщила, что ты замуж вышла, дочку родила и отец твой соседям хвалился, что ты счастлива. Но теперь- то я вижу, что твоя дочь – моя копия. Да и по времени всё сходится. Прости меня, Таня, если сможешь. Не могу я смотреть на других девушек, всё ты перед глазами стоишь. Я всё исправлю, есть ещё время. Поверь. Универ я закончил, вот уже месяц, как сюда устроился на работу. Прости, умоляю! Давай дочку нашу вместе воспитывать.
-А как мама на это посмотрит? Она же против меня настроена – усмехнулась Таня.
-Я уже вырос из коротких штанишек и сам могу решить, что делать. А ты правда, замужем?
-Была. Пришла на развод подать.
— Так это судьба – улыбнулся Никита – вот теперь я своё счастье постараюсь не упустить. И тебя никуда не отпущу. Номер телефона дашь?
Через два месяца они подали заявление в ЗАГС.
