У своих родителей Ленечка был первым и единственным ребенком. Так получилось. Вернее, долго не получалось, а когда маме было почти тридцать, а папе почти сорок — получилось. Вернее, получился. Он. Ленечка.
Сначала все шло замечательно, и малыш ничем не отличался от других детей его возраста — так же ел, так же спал, так же капризничал и не давал маме покоя. «Развитие соответствует норме,» — говорили доктора, и родители радовались — ведь их пугали, что ребенок может родиться не совсем здоровым из-за солидного возраста мамы и папы.
Ленечке было четыре месяца, когда мама перестала кормить его сама и перевела на смеси. Наверное, тут-то и было начало всех бед. Потому что на смесь у Ленечки началась сильнейшая аллергия.
Он стал беспокойным, нервным и плакал, почти не переставая. Мама с папой делали все, что могли, возили его по врачам, покупали все доступные лекарства. Помогало. Но не надолго.
Была больница, был санаторий — к трем годам кошмарный кошмар закончился и аллергия, которую теперь доктора именовали «нейродермит» напоминала о себе вспышками: когда Ленечка поест запрещенных продуктов, например. Или летом, когда в жару походит в рубашке с длинным рукавом — сгибы локтей начинали мокнуть и чесаться. Но родители, закаленные в борьбе с недугом, с этими приступами справлялись быстро. Гораздо сложнее было справиться с самим Ленечкой.
Очень рано мальчик понял, что его приступы и обострения — очень выгодная штука. Он мог просить все, что угодно, и ему тут же это давали или покупали. Он мог вести себя, как угодно и делать абсолютно всё, что придет в голову — и его никто за это не ругал. И это «абсолютно всё» было буквально.
В пять лет он отказался идти в туалет и сел прямо посреди комнаты, на ковер. В семь-восемь вытряхивал из ящиков «стенки» папины или мамины вещи и играл с ними, иногда ломая. Чуть позже он начал развлекаться тем, что бросал из окна седьмого этажа трехлитровые банки с маринованными огурцами и помидорами — прямо под ноги прохожим. Правда, у него хватало ума прятаться после каждого броска.
Еще позже он начал таскать деньги у родителей у деда с бабкой — прямо из кошелька. Лет в четырнадцать он с другом разгромил газетный автомат у метро, и папа откупался от милиции, где уже успели на него завести дело. В шестнадцать Ленечка развлекался тем, что сдергивал с плеча сумки и прохожих, женщин пожилого возраста — и бросал их через несколько десятков метров.
Учиться Ленечка не желал совершенно, считая всех учителей тупыми придурками, которые сами ничего не знают, а лезут чему-то учить его. Только благодаря усилиям мамы и бесконечным подношениям, в том числе, и денежным, он смог закончить девять классов и даже ни разу не остаться на второй год.
На этом свое образование Ленечка счел законченным, тем более, что у него были дела поважнее. Он учился играть на гитаре и уже считал себя мега-звездой, которую вот-вот пригласят в мировое турне. А пока он шатался по району с такими же раздолбаями, как он сам, научился курить, пить и даже употреблять запрещенные вещества.
Здоровье у него было — хоть в космос лети. Но он туда не хотел. А еще больше не хотел в армию, поэтому каждые полгода ел десятками яйца, залитые майонезом и расчесывал руки: в таком виде ему нужно было приходить в КВД для получения отсрочки.
Ленечке исполнилось восемнадцать, и он понял, что у него есть еще кое-какие потребности. «Я женюсь! — заявил он родителям. — У нас будет ребенок!» — добавил он, чтобы наверняка. Ребенка никакого не было, просто хотелось новую игрушку. Со своей стороны, девушка тоже была заинтересована: ей было уже 24 года, ее младшая сестра уже воспитывала двоих детей, а она… Надо было срочно «сходить замуж». Так через два месяца родители Ленечки справили молодым свадьбу, а в их квартире поселилась невестка.
В отличие от Ленечки, она работала, но по хозяйству что-то делать отказывалась категорически: «Я здесь не хозяйка!»Ленечка ее поддерживал: «Не переживай! Родакам все равно заняться нечем, пусть шуршат по дому!» Тем не менее, их брак не продержался и нескольких месяцев. Жене Ленечки не нравилось то, что ее молодой муж не желает ни учиться, ни работать, а изволит почти каждый день либо пить до свинского состояния, либо глотать «колеса» и улетать в астрал. Она ушла и подала на развод.
Потом у Ленечки была вторая жена, продержавшаяся около двух лет: при ней он закодировался и решил вести здоровый образ жизни. Но работать отказывался по-прежнему. Он злился на родителей, что они дают ему мало денег, что не могут купить отдельную квартиру и с нетерпением ждал их смерти — чтобы хотя бы продать дачу и машину.
Но родители были живы и относительно здоровы. И Ленечка придумал новый способ честного отъема денег. Он стал шантажировать их тем, что «сорвется» и снова начнет употреблять. Родители этого, конечно, не хотели и продолжали работать на износ, лишь бы сыночке было хорошо.
С третьей женой Ленечка прожил полгода, после чего решил, что все бабы — гадины, что дела с ними иметь не стоит и надо жить только для себя. К тому же, его родители сумели купить квартиру в пригороде, и переехали туда, оставив сыночке квартиру в центре.
«Стервятники! Всю жизнь мне испортили!» — ругает он родителей, но не забывает раз в неделю приезжать к ним за деньгами и маминой стряпней. Он действительно ведет здоровый образ жизни, выглядит великолепно — в свои сорок три года — лет на десять моложе. Нет, он больше не желает смерти родителям — пусть живут, пока пользу приносят. Да и потом хуже не будет: их квартиру можно сдавать, а дачу с машиной — продать. Водить-то он не умеет и не хочет учиться.
А родители… Они утро начинают не с кофе. Они измеряют давление и глотают горсть таблеток. Потом делают друг другу уколы: папа маме «от сердца», а мама папа «от суставов» и едут на работу. Да, до нее теперь добираться почти два часа, но работать нужно. Кто же, кроме них, будет содержать сыночку? А если он сорвется, как обещает? Нет-нет!.. Даже представить страшно.
