Сына Виктор любил — и с коляской гулял, и с ложечки кормил, и не боялся остаться с ним, когда Тане надо было сходить в поликлинику. Когда ребенок подрос, Виктор сам отводил его в детский сад, а в выходные по два часа гулял на площадке возле дома, пока жена убирала квартиру.
Таня была счастлива. Ее подруги жаловались, что их мужья вообще к ребенку не подходят, отговариваясь тем, что это «бабские дела» и вообще, он не умеет и боится навредить малышу. А ее Виктор ничего не боится! Замечательный отец! И она с гордостью рассказывала всем, как муж помогает ей с ребенком.
Когда муж попросил ее «сходить за вторым», она даже не сомневалась: материальное положение у них стабильное, жильё есть, отец из Виктора отличный, а она сама всегда мечтала, чтобы у нее было двое детей. Единственное, в чем супруги не сошлись — это в запросе на пол ребенка. Виктор хотел второго сына, а Таня мечтала о девочке.
Юлечка родилась в срок, абсолютно здоровая и очень красивая — по крайней мере, так казалось Тане. А вот Виктор ее восторг не разделял. Увидев дочь после выписки из роддома, он, нахмурившись, поинтересовался, почему у нее такие темные глаза и такие светлые волосы. Таня легкомысленно рассмеялась и сказала, что такие глазки — у всех новорожденных, настоящий цвет появляется не сразу, а волосы — это не волосы, а пушок новорожденных. К тому же, многие дети, родившиеся светленькими, вскоре начинают темнеть.
Виктор покивал и спорить не стал. Но с первого дня Таня увидела, как изменилось его отношение и к дочке, и к ней самой. Нет, он ничего такого не говорил, но в отношениях появился холодок, отстраненность, равнодушие. А иногда Тане казалось, что муж посматривает на нее с какой-то брезгливостью.
Она очень сильно переживала — мужа-то она очень любила, но дочка много плакала и не давала Тане возможности много времени уделять мужу. Да что там говорить! Просто вызвать его на откровенный разговор было непросто: Виктор приходил с работы, ужинал и ложился отдыхать, а Таня разрывалась между малышкой и пятилетним «почемучкой», который, придя из садика, ходил за мамой хвостиком.
Дочка росла, а трещина между супругами постепенно превращалась в пропасть, тем более, что Виктор искал в Юлечке свои черты и не находил — девочка была копией мамы. Тем не менее, жене он ничего не говорил о своих подозрениях. Он не хотел развода, потому что его, в принципе, все устраивало. Да и сына он любил. Однако обида грызла его постоянно.
В компании проверенных друзей он, выпив, рыдал и бил себя кулаком в грудь. «Не могу я так больше! Извелся весь! Ничтожеством себя чувствую — чужого ребенка, как своего, воспитываю! И ведь развестись не могу — Танька сына заберет сразу, видеться с ним не даст, а сына я люблю…» — мужики крутили головами и высказывали разные мнения. Кто-то называл его дураком, которого обманула хитрая баба, кто-то сочувствовал, кто-то смеялся, называя рогоносцем.
Конечно, об этих разговорах Таня понятия не имела, пока одна из жен друзей не подслушала очередную беседу и из чистого любопытства спросила у Тани — как, мол, ты сумела это все провернуть? И чем мужа приворожила, что он после этого от тебя не уходит?
Таня была поражена и оскорблена до глубины души. В тот же день она потребовала у мужа ответа — как он смеет так о ней говорить? «Должен же я какую-то отдушину иметь, — огорошил ее Виктор, — ты и так из меня посмешище сделала…»
Татьяна каялась и клялась, что он ошибся, что у нее никогда и в мыслях ничего подобного не было, что Виктора она любит всей душой и даже представить себе не может, чтобы хотя бы просто посмотреть на другого мужчину. Виктор слушал, не перебивая, а потом сказал, что ему надо подумать.
…»Раз маски уже сорваны, давай больше не будем притворяться, — сказал он ей через несколько дней. — Я очень устал за эти годы жить в притворстве и лжи. Я больше так не могу. Нам надо пожить отдельно»
Предложение «пожить отдельно» очень часто бывает предвестником скорого развода. У Виктора и Татьяны получилось именно так. Уже через несколько месяцев Татьяна с детьми вернулась к родителям, а Виктор стал свободным мужчиной.
К его чести следует сказать, что он не отказался выплачивать алименты на обоих детей. Правда повернул он все так, что зарплата у него минимальная, поэтому платил сущие гроши. Официально. Но сына он любил по-прежнему и очень переживал разлуку с ним. Поэтому сына Виктор часто забирал к себе, даже тогда, когда у него появилась другая женщина. Он покупал ребенку хорошую одежду, оплачивал секцию у-шу и репетитора по математике. О дочери он не вспоминал вообще.
…Годы шли, дети выросли, а их родители начали стареть и болеть. Однажды сын позвонил Тане и сказал, что Виктор тяжело болен. Тяжело настолько, что ему требуется пересадка костного мозга. Он сам уже сдал анализы, но, увы, в качестве донора не подошел — совпало слишком мало показателей.
И Таня, которая, несмотря ни на что, все еще любила мужа — настолько, что даже замуж больше не вышла, кинулась звонить Юле с просьбой спасти отца. «Отца? — удивилась дочь. — А он у меня вообще есть? Что-то не припомню…»
Но Таня умела убеждать. Она умоляла дочь хотя бы сдать анализы на совместимость. Отец — хороший человек, он просто заблуждается. А сейчас он все поймет. «Извини, мам, мне это уже не надо,» — упиралась Юля, но в ее голосе уже появилось сомнение, и Таня поднажала. «Доченька, сделай это не ради него. Ради меня. Ведь и я все эти годы живу как будто с клеймом изменщицы… Помоги МНЕ оправдаться в его глазах» — и Юля не смогла ей отказать.
…Анализы показали очень хорошую совместимость, Юля была для отца идеальным донором. Пересадку ему сделали, и он пошел на поправку.
Таня с Юлей пришли навестить его, как только им разрешили. «Папа…» — Юля протянула руки к отцу с желанием наконец-то обнять его, как мечтала всю свою жизнь, но была остановлена его жестом — нет.
«Я, конечно, благодарен, что вы помогли мне — спасибо большое. Без твоей помощи я, скорее всего, умер, но… Даже моя благодарность в наших отношениях ничего не изменит. Я тут спрашивал у мужиков — даже посторонний человек может быть донором. Не обязательно родственник. Проблема найти подходящего… Мне повезло. Но наша совместимость абсолютно ничего не доказывает. Да, я очень благодарен, и думаю, что этот поступок в полной мере искупил твою, Таня, вину передо мной…»
«Но… как же, — залепетала Таня, а Юля взяла ее за руку: «Идем, мама!» — «Витенька! — Таня сопротивлялась и вырывалась. Она смотрела только на бывшего мужа и еще пыталась ему что-то объяснить: — я узнавала… Теперь можно тест специальный сделать… По ДНК…» — «МАМА!» — «Не надо, — Виктор отвернулся к стене, — КУПИТЬ сейчас все, что угодно можно — это верно. Не надо. Я же сказал — прощаю тебя»
«О, да! Теперь я поняла! Ты, действительно, мне не отец! Знать тебя не желаю!» — почти выкрикнула Юля и быстро вышла из палаты, даже не взглянув на мать…