— И что, нам здесь теперь целую вечность лежать?! – возмущалась Арина, молодая женщина лет 25-ти с нарощенными ресницами и ярким маникюром, – Я, вообще, рассчитывала на индивидуальную палату!
— Вы поймите, – вздохнула постовая медсестра, – у нас в отделении вспышка кори. Поэтому придётся полежать чуть дольше. Палат свободных нет… В индивидуальных сейчас те роженицы, которые контактировали с заболевшей… Вам придётся полежать в общей палате… В этом ведь нет ничего страшного! В палате всего 4 человека! Зато скучать не придётся…
— Всего четыре! – скривилась пациентка, – А я хотела лежать одна! Ко мне муж должен был приехать, мама, чтобы помочь с младенцем – у меня ведь первый ребёнок!
— Вы скажите спасибо, что, вообще, успели к нам попасть! – вздохнула медсестра, – Сейчас уже никого не принимают: карантин!
— Спасибо! – хмыкнула молодая женщина, – Вот уж, действительно, спасибо!
Арина отвернулась к окну и нахмурилась: настроение было испорчено окончательно. Вместо индивидуальной палаты с удобствами она сегодня с утра, сразу после родов, отправилась в общую, ещё и сына забрали. Свободной в этой палате на 4-х оставалась только одна кровать… Медсестра вышла.
— Меня Настя зовут! – обозвалась её соседка, – А тебя?
— А меня Арина, – нехотя ответила та, – не знаешь, нам здесь долго лежать?
— Минимум неделю, – беззаботно улыбнулась женщина, – хорошо, что хоть всем вместе! Я бы одна с ума сошла! А так даже хорошо: отдохнём от домашних хлопот. Не скоро теперь предоставится такая возможность…
— И не говори! – хмыкнула Арина, набирая какой-то номер в телефоне. Выглянув в коридор и убедившись, что там никого нет, молодая женщина вышла туда.
— Привет, котик… – услышали её соседки. Дверь за Ариной закрылась.
— Стесняется нас, что ли? – обратилась к соседке по палате Арина.
— Наверное, просто разговор не для чужих ушей, – предположила та, – не каждому хочется выносить свою личную жизнь на обсуждение…
Санитарка принесла обед, и женщины, прервав разговор, разобрали тарелки…
— А у меня муж на заводе слесарем работает! – похвасталась Настя, – Мы и не собирались третьего рожать, просто так вышло…
— Что значит «так вышло»?! Вам ведь не по 17 лет! Детей планировать нужно в наше-то время! Тем более, третьего! Я, вообще, считаю, что больше одного должен рожать тот, у кого состояние в миллионах исчисляется. Зачем нищету плодить?! – презрительно проговорила Арина.
— Почему сразу нищету?! – обиделась Настя, – Сашка у меня нормально зарабатывает. В нашем посёлке 50000 – это вполне достойна зарплата! Мы уже 10 лет вместе! Душа в душу живём! Поэтому, когда я забеременела, то и мысли не было аборт делать. Там, где двое растут, и третьего поднимем! Я так рада, что девочка родилась! У меня 2 пацанов… 2 годика и 8 лет.
— И ты целых 10 лет с одним мужчиной живёшь? И, действительно, до сих пор его любишь? Так бывает?! – недоверчиво спросила Арина.
— Конечно, бывает! – открыто улыбнулась Настя. Мы с Сашей в одном классе учились, за одной партой сидели. Классе в 9-м поняли, что любовь у нас. Вместе ходили в школу, вместе – со школы. Всегда вместе… Я его из армии ждала… После того, как он вернулся, мы поженились.
— А жильё у вас своё или с родителями до сих пор живёте? – с ехидцей спросила Арина.
— Своё, конечно, – не заметив иронии в словах соседки, ответила Настя, – нам повезло: Саше в наследство от бабушки дом достался. Конечно, старый, ветхий, можно сказать: мы там все 10 лет ремонт делаем! – хихикнула она, – Зато место хорошее: на окраине посёлка, рядом лес лиственный, и до реки – рукой подать. Красота неописуемая!
— А нанять бригаду строителей не судьба?! – хмыкнула Арина. На замечания Насти о красоте окружающей природы она не обратила никакого внимания.
— Для этого денег сразу много нужно, – пожала плечами Настя, – мы ведь не сразу всё делаем, постепенно. Я много не зарабатываю: продавцом работаю. Зато магазин на соседней улице: старший сын после школы сразу ко мне идёт. Мы, как только в дом после свадьбы заселились, первым делом канализацию провели, туалет и ванную в доме сделали. В следующем году окна поменяли, сайдингом дом оббили, потом – пристройку пристроили, расширились немного, так сказать. Уже после этого внутри обои переклеили, мебель обновили… Так постепенно и облагораживаем своё жилище. В этом году забор новый поставили… Муж большую часть работ сам делает: он у меня на все руки мастер. Да и дешевле так…
— Ты, я смотрю, и правда его любишь, – протянула Арина, – не каждая пошла бы на такие условия: старый частный дом даже без удобств… Вот я бы точно не пошла! Да и зарплата в 50.000 – в Москве у нас это, вообще, ничего…
— А что же ты из Москвы к нам в провинциальный городишко рожать приехала?! – удивилась Настя, – Ладно, я со своего посёлка: у нас ближе роддома нет. А в Москве, настолько я знаю, роддомов предостаточно.
— Так вышло, – пожала плечами Арина, – я к матери приезжала, погостить, а тут схватки. На 2 недели раньше, чем ожидалось. Вот и попала в ваш «замечательный» роддом. У меня в Москве всё оплачено было! Палата индивидуальная со всеми удобствами, лучший доктор должен был роды принимать… Я и здесь заплатить пыталась, чтоб в палату отдельную пасть, но, видно, не судьба. Ваш заведующий сказал, что тут их всего две, и те заняты… А тут ещё карантин, как назло…
— А что же муж твой? Он будет сюда из Москвы ездить? – удивилась Настя, – Не близкий свет…
— Зачем? – в свою очередь удивилась Арина, – Он просто деньги скинет на карту мне, а я – матери. Она купит всё, что нужно. Что ему здесь делать?! Всё равно в роддом не пускают.
— А как же внимание, любовь?! – не унималась Настя, – Мой Сашка вчера приезжал и сегодня точно тут будет. Слышишь?! – вскочила Настя, – По-моему, это уже он!
И, действительно, под окнами её кто-то звал.
— А позвонить не мог?! – выглянула она, набрав мужа, – Телефон тебе зачем?!
— Не подумал, – развёл руками мужчина внизу, – мы к тебе всей семьёй приехали. Мальчишки хотят на сестрёнку посмотреть!
— Ты и Ваньку взял?! – всплеснула руками Настя, – Ну, ты даёшь! На улице ведь мороз!
Она поднесла к окну малышку, помахала рукой мужу и детям.
— Мы вас очень любим! – проговорила она в трубку. В голосе её дрожали слёзы, – А что это на Ваньке надето?! – голос Насти изменился, – Это же осенняя куртка, а на улице декабрь! Мороз! На вешалке комбинезон зимний висит, вы его почему не надели?!
— Да вчера Ваня соком облился томатным! Прямо в комбинезоне! – развёл руками Александр, – Я его замочил, комбинезон, а постирать не успел… Ты не представляешь, сколько с ними хлопот! Борщ вчера доели, тот, что ты готовила. Сегодня суп варил. Пересолил, дети его есть отказались. Хорошо, что пельмени в морозилке были… С Колькой уроки вчера делали, задачу неправильно, оказывается, записали. Ему сегодня «3» поставили. Он домой пришёл, рыдает… А я откуда знаю, как эту самую задачу записывать?! Сегодня хочу мяса пожарить и вермишель сварить: не будем же мы пельменями питаться до тех пор, пока ты выйдешь?! Кстати, а когда вас уже, наконец, домой отпустят?!
— Саш, я здесь только третий день! – вздохнула Настя, – Комбинезон Ваньке постирай: у нас машинка автомат, от сока ополосни – а дальше она сама всё сделает. Не забудь, что у Коли сегодня футбол: через 2 часа как раз. Я позвоню твоей маме: она поможет.
— Позвони, – кивнул мужчина, – а то мне стыдно: подумает, что я с собственными детьми управиться не могу… Она давно уже говорит, что я – отец, и должен посвящать детям больше времени…
Арина и Юля с интересом слушали разговор Насти с мужем.
— Да уж, – проговорила Арина, когда Настя и Саша попрощались, – какие они, мужики, бывают беспомощные…
— И не говори! – улыбнулась Настя, – Что бы он без меня делал!
Женщина позвонила свекрови, рассказала о сложившейся ситуации, попросила помочь.
— И что, свекровь твоя не против? Вы с ней нормально общаетесь? – удивилась Арина.
— Конечно, а что нам с ней делить?! И она, и я – мы обе любим Сашу. Она, к тому же, обожает внуков и очень рада тому, что у нас, наконец-то, родилась девочка: у неё самой 3 сына. И вообще, она у меня замечательная женщина! А ты что, со своей свекровью не общаешься?! – удивилась она.
— Ну, если честно, у меня её просто нет, – развела руками Арина.
— Твой муж сирота?! Или у него просто мама рано умерла?! – не отставала Настя.
— У меня, если быть до конца откровенной, и мужа-то нет, – отвела глаза Арина.
Здесь даже тихая, молчаливая Юля удивлённо открыла рот: они ведь совсем недавно слышали от Арины совершенно противоположное.
— А поподробнее? – прищурилась Настя, – Ты же говорила…
— Говорила! – вскинула голову Арина, – У меня, естественно, есть любимый мужчина – отец моего сына – но он мне не муж. У него официально другая семья. Жена и дети…
— Ничего себе! – глаза Насти округлились от удивления, – И ты молчала!
Дверь в палату открылась, санитарка занесла пакеты.
— Кто здесь у вас Настя Иванова?! Вам муж передачку передал. С голоду явно не помрёшь! – улыбнулась она, передавая тяжёлые пакеты женщине.
Яблоки, творог, бутылка молока, сгущёнка, печенье, лоток с котлетами, банка с вареньем и пирожки – всего было много. «Котлеты, сгущёнку и пирожки передала твоя мама, – прочитала Настя в записке, – я немного нам с детьми оставил, а остальное ешьте вы. Там, в роддоме, кормят, наверное, не очень…»
— Лучше бы он детей накормил, – хмыкнула Арина, – заботливый какой!.
Настя раздала соседкам котлеты и пирожки. Женщины с явным удовольствием перекусили. Проснулись малыши, молодые мам принялись их кормить. К вечеру принесли сына и Арине.
— Корми, мамочка, сыночка! – улыбнулась пожилая медсестра, протягивая ей младенца, – Посмотри, как он проголодался!
— Я ведь говорила, что грудью кормить не буду! – нахмурилась Арина, – Где смесь, что я покупала?! Я передавала её в детскую комнату!
— Ты погляди, какой малыш! – не унималась медсестра, – Здоровенький, розовощёкий… Такого красавца грех смесью кормить, тем более, когда у мамы молока полно! Ты посмотри на свою грудь: молоко ведь уже прибыло! Зачем дитя и себя мучить?!
— Дайте мне смесь! – повысила голос Арина. Ребёнок расплакался. Медсестра, всё ещё возмущаясь, пошла за смесью. Арина носила малыша на руках, пытаясь успокоить. Мальчик затих только тогда, когда ему ткнули соску. Малыш тихо засопел, кушая. Арина присела с ним на край кровати.
— А почему ты его не кормишь?! – спросила Настя, – У тебя же, правда, молоко прибывает…
— Не хочу портить фигуру! – вскинула голову молодая женщина, – Сейчас такие смеси – лучше любого грудного молока. Я не могу себе позволить обабиться и потерять форму!
— Грудное вскармливание – это здоровье! – тихо проговорила Юля.
— Здоровье, говоришь! – прищурилась Арина, – А почему сама грудью не кормишь?!
— У меня на то совсем другие причины, – отвернулась к окну женщина, – если бы я могла, я бы обязательно кормила…
— А я не буду! – вскинула голову Арина, – Моему мужчине я нужна молодой, красивой и здоровой! Такие, как он, от недостатка женского внимания не страдают… Вот и приходится держать себя в форме.
— Да уж, – вздохнула Юля, – мне бы твои проблемы…
— Да что ты знаешь о проблемах! – нахмурилась Арина, – Это сейчас я так выгляжу, у меня есть деньги и даже собственная квартира в Москве! Да, пусть не в центре, но двухкомнатная! Мне её Толик купил, когда узнал, что я сына от него жду… Но через что мне пришлось пройти, вам и не снилось!
— Ну, так расскажи, – предложила Настя, – дети уже спят, за окном – почти ночь. Как раз время интересных историй…
— Я приехала в Москву поступать в театральный, – начала Арина. Соседки по палате захихикали, – не смешно! – вздохнула она, – Я ведь, правда, думала, что самая талантливая, самая красивая – мать меня в этом убеждала постоянно. Я одна у неё была, она готова была на меня молиться. И я, действительно, играла в школьных спектаклях главные роли… Да только это школьные спектакли в провинциальном городке, а то – Москва, где таких талантливых и одарённых пруд пруди, – вздохнула Арина.
— Не поступила? – сочувственно спросила Настя.
— Нет, конечно, – пожала плечами Арина, – а домой возвращаться стыдно было: я ведь всем рассказала, что стану известной актрисой. Как в глаза-то знакомым смотреть?! Осталась… В кафе официанткой работать устроилась. Жила в общежитии. Там одни наркоманы и алкоголики – страшно было и по коридору пройти. А снимать что-то поприличнее денег не было… А дальше – и того хуже…
— Что хуже-то?! – в один голос спросили соседки.
— Попала я, как у нас говорят, на деньги: приехала компания 2 паря и 2 девушки, заказали много всего, хорошо посидели, дорого. Шампанское и коньяк самый лучший… Сначала девчонки ушли – подышать, типа, вышли, а потом и парни – за ними вроде. Пакеты с вещами оставили: вернёмся, мол. Нет их и нет… Я в пакеты – а там старое тряпьё. А этих и след простыл…
— И что дальше? – тихо спросила Настя.
— А дальше у меня был выбор: или работать месяца 3 без зарплаты. Но тогда мне и за общежитие заплатить нечем было бы, или рассчитаться натурой. Хозяин кафе сам предложил…
— И ты рассчиталась?! – так же тихо спросила Юля.
— А что мне было делать?! – выкрикнула Арина, – Противно было в первый раз: ему лет 55, старый, толстый… Зато потом он мне квартиру снял…
— А ты у матери не могла денег попросить? – спросила Юля, – Тем более, что ты – единственная дочь…
— Мама тогда как раз в больницу попала. У неё всю жизнь сердце шалило, ей поэтому и рожать не разрешали. Если бы она узнала, что я не учусь, а в каком-то кафе работаю… Не было бы её уже! Она ко мне даже приезжала пару раз, хорошо, что я уже на квартире жила: сказала, что с девчонками снимаю, а они домой на выходные уехали. Мама верила… Я даже «на пары» ходила… Она ведь до сих пор не знает, что никакая я не актриса! Я после этого поняла, что на красоте зарабатывать можно. Постепенно в порядок себя привела, на фитнесс пошла… Там и встретила своего второго любовника. Он старше был на 34 года. 3 года я с ним была. Квартиру он мне купил небольшую… Я в кафе уже тогда не работала: секретарём к себе Витя меня взял… С Толиком он меня и познакомил: на каком-то корпоративе мы встретились… Витя спустя пару лет заболел и улетел лечиться в Израиль: там у него жена и дети давно жили. Естественно, оттуда он уже не вернулся. В качестве компенсации он на меня переоформил свою машину: мне её Толик перегнал – его Витя попросил. Перегнал и пригласил в ресторан отметить это дело… В ту же ночь он у меня остался… И не смотрите на меня так, будто вы из полиции нравов! Я привыкла к хорошей жизни, а сама я в Москве этого позволить себе не смогу!
— А как же его жена?! Дети?! Тебя совесть не мучает?! – тихо спросила Юля, побледнев.
— Не мучает! Каждый выживает, как может! Чтобы муж не гулял, нужно себя в форме держать, удивлять его, оставаться для него загадкой… Хотя мало какой мужчина будет оставаться верным одной женщине. Вы с мужем, Настя, скорее исключение, чем правило… – улыбнулась она соседке.
— Я надеюсь, что нет! – усмехнулась Настя, – А тебя не смущает, что он каждый вечер уходит к жене?!
— Во-первых, я его не люблю. Поэтому к его семейной жизни отношусь совершенно спокойно. Во-вторых, Толик сразу предупредил меня, что жену бросать не собирается. Я приняла это условие. Я даже больше скажу: его жена обо мне прекрасно знает. Она ко мне приходила! – усмехнулась Арина.
— И что?! Вы хоть не подрались?! – приподнялась на кровати Настя.
— Нет, совершенно спокойно поговорили. Она предупредила меня, чтобы я на многое не рассчитывала: наследство достанется её детям. Хотя я и так об этом знаю. Толик пообещал мне давать на сына определённую сумму ежемесячно, купил нам квартиру… Я теперь свою однушку сдаю…
— А зачем ты от него родила, если замуж он тебя не берёт? – тихо спросила Юля.
— Толик – единственный мужчина, который мне по-настоящему нравится. Нет, это не любовь до гроба, но он симпатичный и умный, весёлый и приятный в общении. При этом ещё и богатый. На мою карту ежемесячно, до 20-тилетия сына, будет поступать такая сумма, которую я сама заработать явно не смогу. Плюс к этому, он оплатит детский сад и хорошую школу… Вообще, всё обеспечение ребёнка он берёт на себя… Да и мне уже давно не 20-ть…
— А если с ним что-то случится? – спросила Юля.
— Всё оформлено юридически. Деньги переводятся со счёта фирмы, которой Толик руководит. А там… Видно будет! Квартира, даже 2, у меня есть: с голоду не умрём! – отмахнулась Арина.
— Но ты ведь попросту продала себя! – тихо проговорила Юля.
— У каждого своя цена, – кивнула та, – я просто честнее, чем вы – я её озвучила…
… Молодые мамочки и их малыши спали. И только Юля долго смотрела в окно: её задела история Арины. Она ведь тоже пережила нечто подобное, только оказалась на другой стороне…
Следующий день прошёл практически так же, как предыдущий. Новорожденные плакали и требовали к себе внимания, Арина всё так же отказывалась кормить сына грудью, несмотря на то, что её уговаривали все, даже мать по телефону.
— А твоя мама знает, что ты не замужем? – спросила между прочим Юля.
— Нет, это её расстроит, – ответила Арина, – она думает, что Толик в командировке за границей и поэтому не может приехать ко мне. Меньше знает – лучше спит! – грустно пошутила она.
Арине мама передала «тормозок», привёз еды и Саша для Насти. Молодые мамочки вечером устроили настоящий пир.
— Если так пойдёт, то мне на диету садиться после роддома придётся! – заявила Юля, – Толик толстых не любит!
— Главное, чтобы ты сама себя любила! – философски проговорила Настя, – Юль, а к тебе почему никто не приходит? Ты не местная?
— Местная, – тихо ответила та, – просто приходить ко мне некому – сирота я. Меня бабушка воспитывала. Она умерла 4 года назад. Квартиру мне оставила. Я как раз замуж вышла. Бабуля счастлива была: ей нравился мой бывший муж. Она его считала надёжным и серьёзным…
— Бывший муж?! – Арина и Настя даже жевать перестали, – Как бывший?!
— А вот так! – грустно улыбнулась Юля, – Ушёл он от меня. Бросил… Я на 8-м месяце беременности была. Умереть хотела… Только он, – она погладила сынишку по голове, – меня остановил. Грех это – ребёнка губить…
— Как ушёл?! Почему?! – спросила Юля, – Ты же хорошая такая…
— Я ребёнка очень хотела, а Стас не хотел. Считал, что нужно сначала для себя пожить. Хотя, когда я забеременела, вроде бы смирился… Да только трудности почти сразу начались: я плохо очень беременность переносила… Больше в стационаре находилась, чем дома. Постоянная угроза прерывания, давление, отёки, токсикоз… Я ни есть не могла, ни готовить… А в постели, естественно, только спала – ничего другого нельзя было. Никакой любви… Да Стас и сам не хотел: ему, наверное, и смотреть на меня противно было: я какая-то обрюзгшая сразу стала, расплылась… Пятна пигментные на лице и на теле… Загулял он. Прямо на работе у себя. Он лаборантом в медколледже работает, а она – преподаватель. Старше его. Но красивая, ухоженная, с машиной и квартирой в новостройке. И, что самое главное, детей у неё нет. И не планирует она, как я понимаю, их рожать… Вот мой ненаглядный к ней и ушёл. Собрал вещи однажды вечером – и был таков. Как я перед ним унижалась! Плакала, просила, к ней ездила… Он просто сказал, что не любит меня, что ребёнка не хотел – мол, сама виновата. А она посмеялась: кто, мол, с такой жить будет?! Я думала, что просто с ума сойду…
— Так вот почему ты о жене спрашивала! – протянула Юля, – А я-то дура… Он знает, что ты сына родила?
— Ему всё равно. Так и сказал… Это только мой сын. Ещё бы не эта галактоземия! Я так хочу его к груди прижать! Это же так сближает, когда мать ребёнка грудью кормит! А мне нельзя…
— У моей знакомой такое было! – вспомнила Настя, – Не расщепляется там что-то, поэтому молока нельзя таким деткам. Смеси специальные есть…
— Да, – кивнула Юля, – поэтому я тебе, Арина, и завидую… Я бы для своего сына всё сделала! Я его больше жизни люблю!
— Ты не расстраивайся, Юль, – тихо проговорила Арина, – судьба твоего Стаса накажет ещё! А ты себя береги, и сына… Всё у вас хорошо будет!
… Настя проснулась ночью: плакала её доченька. Женщина взяла крошку к себе, дала ей грудь. Малышка затихла. «Ешь! – вдруг услышала женщина в тишине приглушённый голос Арина, – Ешь, сынок, и пошли эти мужики в баню! Теперь ты для меня самый главный, а тебе, думаю, будет не важно, сохранила ли я формы! Ешь, мой маленький, здоровее будешь!»
Бутылочка со свежей смесью, приготовленная для малыша, так и осталась стоять на тумбочке Арины…
***
… Шёл четвёртый день карантина. Молодые мамочки из 5-й палаты начали скучать.
— Арина, а что это ты решилась грудью кормить?! А как же фигура, богатый любовник?! – прищурилась Настя, – Ты же говорила…
— Мало ли, что я говорила! – вспыхнула молодая женщина, – Здоровье ребёнка важнее! Вон, Юлька подтвердит.
Юлия, которая укачивала на руках малыша, задумчиво кивнула.
— Я бы кормила, – вздохнула она, – обязательно кормила бы, если бы было можно…
— К нам свекровь на несколько дней переехала, – поделилась с соседками Настя, – теперь мои мужчины будут сыты, нормально одеты, и уроки у старшего будут выучены. А то на Сашку надежды мало: он, конечно, старается, но он совершенно не самостоятельный!
— Насть, мне кажется, ты сама в этом виновата: привыкла всё делать сама, всё контролировать – вот и результат! – улыбнулась Арина, – У меня мама такая была. Поэтому я и боялась ей признаться в том, что не поступила – не оправдала её надежды…
— Возможно, ты и права, – легко согласилась Настя, – я, вот, думаю…
О том, что именно думает Настя, её соседкам узнать не удалось: дверь в палату внезапно открылась, и санитарка тётя Шура завела ещё одну роженицу.
— Принимайте пополнение! – бодренько объявила она, – У вас, как я знаю, кровать пустует… Вот, сегодня только родила…
Молодые женщины переглянулись. Незнакомка, стоящая перед ними, их явно впечатлила. Коротко стриженная, в старой больничной ночной сорочке и таком же застиранном халате, накинутом поверх неё, с грязными ногтями и обветрившимися губами, в резиновых шлёпанцах (тоже, скорее всего, больничных) на босу ногу.
— Вы уверены, что её нужно переводить именно к нам в палату? Может, есть места в других? – презрительно глядя на незнакомку, спросила Арина.
— Мест нет! – развела руками тётя Шура, – Её ещё неделю назад к нам привезли, а сегодня, вот, родила…
— Я не надолго, не переживайте вы так! – буркнула незнакомка. Она легла на пустующую кровать, отвернулась к стенке и укрылась с головой одеялом.
Разговоры в палате стихли. Все женщины подозрительно поглядывали на новенькую. Та лежала, не двигаясь…
— А почему я должна молчать?! – Арина разве что ногами не топала от возмущения, – Подселили к нам какую-то бомжиху с вокзала, а мне молчать?! А вдруг она больная?! Вдруг инфекцию какую-то занесёт? Детский организм ещё неокрепший, да и мы только после родов! Я к заведующему пойду! Пусть решает что-то!
— Арин, не нервничай так! – Юля пыталась успокоить соседку, – Ты же слышала, тёть Шура говорила, что она уже неделю здесь. За это время, даже если она какая-то неблагополучная, у неё и анализы взяли, и обследовали, и вымыли… Ничего нам и детям не будет. Нужно быть человечнее: мало ли, что у девчонки в жизни случилось…
— Видно ведь, что неблагополучная! Что там у неё случиться могло! – продолжала негодовать Арина, – Пьёт, небось, по-чёрному, вот и причина всех бед! А детей ради выплат рожает, ради капитала материнского…
— Нельзя так говорить о человеке, которого не знаешь совсем! – обозвалась Юлия, – Не кипятись, Арина, может, нормальная женщина она…
— Что, меня обсуждаете?! – в палату вернулась незнакомка, – Не переживайте, говорю же, я к вам ненадолго! Вот, ходила к заведующему. Сказал, что выпишет скоро…
— А как же карантин?! И где твой ребёнок?! – не сдержалась любопытная Настя.
— А что мне карантин?! Я птица вольная! – с какой-то непонятной грустью протянула женщина, – И ребёнок мне не нужен. Я отказ написала. Вот теперь можете меня обсуждать! – хмыкнула незнакомка.
— Как отказ?! – Юля, естественно, смолчать не смогла, – Ты родила ребёнка и бросила его?! Нормального, здорового ребёночка?!
— Нормального, здорового… Девку я родила, – кивнула женщина в больничном халате, – мне её забирать некуда! Понимаете, некуда! – вдруг совершенно неожиданно разрыдалась она.
Женщины притихли. Юля сидела, не спуская с рук сына, Арина стояла у окна и смотрела на заснеженный больничный сад, а Настя, уложив уснувшую дочь в кроватку и укрыв её одеяльцем, подошла к незнакомке и погладила её по плечу.
— Ты не убивайся так, – тихо проговорила она, – расскажи нам, что у тебя случилось, может, поможем тебе чем…
— Чем вы можете мне помочь?! – вздохнула та, – А впрочем… Слушайте. Может, кому-то моя история покажется поучительной… Кстати, меня Дульсинеей зовут! – улыбнулась она сквозь слёзы.
— Как?! – Арина отошла от окна, – Ты серьёзно?!
— Да, совершенно серьёзно! Дульсинеей! Дуськой, по-простому. Это матушка моя фильм о Дон Кихоте пересмотрела! Любимый её фильм… Вот и назвала… Вся школа надо мной смеялась! Я-то сама из глухого маленького села! Вот и превратилась из Дульсинеи в Дуську! Мать с отцом пили, мы с братом сами по себе росли. Его посадили по малолетке. Я после 9 класса в училище пошла, но не доучилась: гнобили меня там, житья не давали. У меня ведь ни одежды нормальной не было, ни денег – ничего. Вернулась я домой в родное село. На ферму телятницей пошла. Отец к тому времени спился уже: замёрз зимой прямо под домом. Мать от цирроза печени следом умерла. Похоронила я её, погоревала: какая никакая, а мать… Осталась я одна. Дом старый, дряхлый, я его вымывала, порядок наводила, как-то жизнь свою налаживала… Вроде, сначала всё неплохо было, а потом – полетело в тартарары!
— А что случилось-то?! – тихо спросила Арина, которая с интересом слушала рассказ Дуси-Дульсинеи.
— Сначала думала, что в сказку попала, да только со временем сказка стала фильмом ужасов… – вздохнула Дуся, – Влюбилась я. Приехала к нам в село бригада строителей из соседнего посёлка. Молодые ребята, статные. А я что? Мне 20 лет – невеста! Познакомилась с одним – Виталик его звали – такая любовь у нас была! Он ко мне по вечерам заходил, гулять мы с ним ходили… Даже в кафе меня водил! У нас в селе одно всего кафе, я там до этого ни разу не была: денег-то вечно нет… Хороший он парень, добрый. Жениться обещал. Говорил, что вернётся за мной… Сразу ехать с ним предлагал, но я сказала, что сначала ему мать предупредить надо: не дело это, с невестой из командировки возвращаться… Тем более, что он с матерью живёт в одном доме. И, возможно, Виталька и вернулся бы за мной, если бы не одно «но»…
— Что случилось?! – хором спросили соседки с нескрываемым любопытством.
— Вернулся из колонии мой старший брат. Он и когда уходил особо хорошим поведением не отличался, а тут и вовсе… Вернулся – и сразу во все тяжкие. Дружков своих полный дом навёл, водка рекой лилась. И не только водка! Страшные люди к нам в дом приходили! Как глянет кто из них мне вслед с улыбочкой похотливой – сквозь землю провалиться хотелось. Я с Виталиком старалась подальше от дома встречаться, чтобы не провоцировать их. Однако брат узнал, что ко мне командировочный захаживает. Как он кричал, чего только на меня не говорил! Что позорю его, что я должна за одного из его дружков замуж выйти, что если не я, то он мне мужа найдёт, что если я с Виталиком ещё хоть раз встречусь – он ему голову отобьёт. А я-то знаю, что не шутит он… Хорошо, что Витальке уезжать нужно было через 2 дня. Да только сглупила я: пожаловалась ему на брата. Совершенно случайно, в разговоре… Он и пришёл с ним поговорить: думал, наверное, что сможет с Костей договориться. Не понимал, что такие, как мой брат, понимают только язык силы… Для них прав тот, кто сильнее…
— И что?! – Юля, побледнев и затаив дыхание, слушала рассказ Дуси, – Что было дальше?!
— А дальше, пока я на работе была, Виталик пришёл к Косте поговорить. А тот был не сам, с дружками, выпивали они, как обычно… Побили они Витальку, пообещали меня по кругу пустить (брат родной, на секундочку!), если он ещё хоть раз явится ко мне. Виталика соседка спасла: увидела, что происходит, вызвала «скорую» и полицию. Виталика в больницу увезли, а Костю – в участок. Только выпустили его через день. Ох, и досталось мне тогда! Он меня избил так, что я еле-еле до своей комнаты доползла. Та же соседка меня тогда приютила: дома я оставаться побоялась, к ней вечером, пока Костя с дружками пил, незаметно пробралась… И правильно сделала…
— А что случилось? – спросила Настя. Она, как и все, внимательно слушала рассказ Дуси.
— Сгорели они там, прямо в доме. Все. Костя и двое его дружков. Дом-то бревенчатый был, ветхий… Эти напились и, наверное, курили… Мы ночью проснулись с тёть Катей: полыхает. Ничего не осталось! Даже все мои документы сгорели вместе с домом… Кое-что я восстановила, вещи кое-какие соседи собрали… Поехала в город, сюда… Вот теперь и живу… В общежитии у меня койкоместо: комната на двоих. Работаю уборщицей: образования-то нет! А зарплата копеечная: только на еду и хватает… Так что, судите или не судите, не заберу я дочку свою. Не хочу ей такой жизни! Может, попадутся хорошие люди, удочерят, не будет она бедствовать так, как я…
— А если не попадутся?! Если её отправят в детский дом?! Неужели, ты этого для своей дочери хочешь?! – Юля взглянула на Дусю с укором.
— Если не попадутся – значит, такая у неё судьба! – тихо ответила женщина, – Я для неё ничего сделать не могу: сама нищая! Потеряю работу – выгонят из общежития. Куда я с младенцем пойду?! На вокзал бомжевать?! Нет, милые мои, не буду я её забирать – ей без меня только лучше будет!
— Не может ребёнку быть лучше без матери! – не сдавалась Юля, – Настя, а ты чего молчишь?!
— А что ей говорить?! – перебила Юлю Арина, – Как по мне, Дуська права: что она может дать ребёнку?! У меня есть жильё, и богатый мужчина – отец моего сына; У Насти – муж, семья, любовь и взаимопонимание; у Юльки – квартира и огромное желание стать идеальной матерью для своего сына. А у Дуськи-то ничего этого нет! К чему плодить нищету?! Правильно она всё решила! А младенцев, тем более, здоровых, часто усыновляют… Может, и дочке Дуськиной повезёт…
— А Виталик этот твой, – задумчиво спросила вдруг Настя, – он больше не появлялся?
— Да откуда же я знаю?! – развела руками Дульсинея, – Я, спустя 2 недели после всего, что случилось, уехала: ничего меня больше там не держало. Никого и ничего у меня больше там нет…
— А он, говоришь, откуда был? – переспросила Настя.
— Из Дубового, посёлка недалеко от нас, – пожала плечами Дуся, – рассказывал, что мать у него одна, более она, вот он и поехал в командировку – денег заработать. Дом у них большой был, рассказывал, отец – начальником когда-то был, да умер от инфаркта не так давно… Всё говорил, что он матери обо мне расскажет и заберёт из этого ада… Не сложилось… После того, что тогда произошло, он и видеть меня не захочет больше…
— Почему ты в этом так уверена?! – вздохнула Настя, – А если он тебя по-настоящему любил?! Он знал, что ты беременна?
— Откуда?! Я и сама уже на 5-м месяце узнала, когда живот расти стал. Мне соседка по комнате глаза открыла. Я в больницу пошла: аборт делать поздно. Вот и пришлось рожать… Не хотела я этого ребёнка, ни к чему он мне сейчас… Хоть и жалко, конечно, сердце-то не каменное…
— Настя, ты ведь, кажется, из Дубового? – прищурилась Юля, – А ты не знаешь этого Виталика?
— Не знаю, – задумчиво протянула Настя, – понятия не имею, кто это…
В палату вошёл главврач – седовласый пожилой мужчина. Молодые мамочки с интересом подняли на него глаза.
— А я к Вам, Дульсинея, – обратился он к молодой женщине, – поговорить пришёл…
— И Вы туда же?! – нахмурилась Дуся, – Я же уже сказала: не буду я её забирать. Отказ написала. Не могу, понимаете, некуда! Нет у меня дома, нет родных, нет работы… Я сама себя обеспечить не могу, а ребёнка – и подавно!
— Но ведь ты ещё такая молодая! – вздохнул доктор, – Всё ещё у тебя будет. А дети – это самое главное в жизни. Знаешь, сколько женщин не могут забеременеть и родить?! Тебе Бог дал такое счастье, а ты от него отказываешься…
— Я просто не могу! Не мучайте меня! Выпустите уже отсюда! – разрыдалась Дуся.
— Так, значит, так. Но я пока не даю ходу твоему отказу. Тебе ещё дней 5 здесь лежать. Думай, – мужчина подошёл к двери, – очень хорошо подумай! От этого решения будет зависеть вся твоя будущая жизнь!
— Я уже подумала! – крикнула Дуся. Но дверь за доктором уже закрылась…
Тем вечером все женщины из пятой палаты были грустны и задумчивы. Разговор не клеился. Не вывели их из этого состояния даже вкусные пирожки с мясом, которые передала Настина свекровь на всех. И только сама Настя, укрывшись от посторонних глаз и ушей в коридоре, о чём-то долго разговаривала с мужем…
… Дульсинее Игнатовой, – прочла на пакете с передачкой санитарка тётя Шура, – Дуська, это тебе, что ли?!
Женщина протянула обалдевшей Дульсинее огромный, тяжёлый пакет.
— Вы ничего не перепутали?! Мне некому передачки носить! – пожала плечами молодая женщина с округлившимися от удивления глазами.
— Ничего не знаю! Тут так написано: «Дульсинее Игнатовой, 5 палата». У нас в роддоме ты первая Дульсинея! Думаю, и последняя. Перепутать сложно! А пакет тяжёлый – кто-то постарался…
Соседки Дуси с интересом наблюдали за тем, как та взяла пакет, осмотрела его со всех сторон, открыла…
— Дусь, что там?! – Арина нетерпеливо потирала руки, – От кого передачка-то?! А говорила, что никого у тебя нет…
— Понятия не имею, я правду говорила, посмотрим сейчас, – протянула женщина. Она достала из большого пакета свёрток поменьше. В нём был новый красивый халат и тапочки.
— Как раз мой размер, – удивилась Дуся, – странно…
— Халат хороший, – оценила Арина тоном знатока, – не из дешёвых…
Дуся продолжала распаковывать свёртки. Во втором она обнаружила новенький комплект на новорожденную малышку, а также несколько совершенно новых распашонок и ползунков.
— А это мне зачем?! – вспыхнула Дуся, отложив детские вещи. На кровать посыпались груши и яблоки. Дуся молча, то краснея, то бледнея, выкладывала всё на стол. Там были йогурты, молоко, отварная куриная грудка в отдельном лотке…
— Угощайтесь, – тихо проговорила она, – вы меня кормили всё это время…
— От кого всё это богатство?! – не удержалась даже тихоня Юля, – Не томи!
Дуся держала в руках записку и новый мобильный телефон. Руки её дрожали. Она всё не решалась прочесть послание.
— Девочки, отстаньте уже от человека! – обозвалась Настя, которая до этого вела себя на удивление тихо, – Давайте лучше по яблочку съедим!
Дуся незаметно вышла в коридор, прижимая к груди телефон и записку. Арина прищурилась, глядя на Настю в упор:
— Так, милая моя, признавайся: твоих рук дело?! А я думаю, что это ты на себя не похожа! По углах прячешься с телефоном, с мужем о чём-то часами перешёптываешься, вся такая загадочная… Говори, давай!
— Я знаю Виталика этого, девчонки! Это наш сосед – через дом живёт. Он, когда из командировки вернулся, очухался немного, собирался за Дуськой ехать: все уши нам с мужем прожужжал своей к ней любовью. Но у него мать внезапно умерла, пришлось задержаться: похороны и всё прочее. Когда он поехал-таки, Дуськи уже там не было, а дом их, она правду говорит, сгорел… Виталик тогда долго её искал, да только безрезультатно. Он так и не женился, сам живёт, работает… Я мужу о Дуське рассказала, записку Витальке передала, а результат вы видите…Сработало!
— Это он?! – в один голос спросили Юля и Арина Дусю, когда та, заплаканная, но счастливая, вернулась в палату.
— Да. Он как-то узнал, что я здесь. Спасибо, Настя. Я знаю, что это ты, – улыбнулась Дуся соседке, – записку написал, телефон мне купил… Я позвонила. Говорит, что любил меня всегда, что приезжал – просто опоздал немного. Замуж зовёт. Дочь увидеть мечтает…
Дуся плакала. Смахивали слёзы и остальные.
— А ты что?! – не отставала Арина, – Надеюсь, согласилась?!
— Я ведь не дура – второй раз такой шанс потерять! Конечно, согласилась! Уже была у дежурного врача, он заведующему позвонил. Мой отказ аннулировали. Хорошо, что ему ход сразу не дали…
— Здесь главврач – очень мудрый мужик, – покачала головой Настя, – он видит, кто сам хочет от ребёнка отказаться, а кого обстоятельства вынуждают. До последнего ждёт: надеется, что некоторые, как ты, Дуся, передумать могут…
— Я никогда не думала, что в жизни случаются чудеса, – тихо проговорила Дуся, – у меня, так точно, их в жизни не было… Спасибо вам, девочки!
Дверь в палату открылась, и детская медсестра занесла младенца.
— А вот, наконец, и мама твоя! – протянула она свёрток Дусе, – Ты погляди, как она похорошела! Приоделась, улыбается! Повезло тебе, крошка, будет и у тебя мама, – женщина аккуратно передала малышку Дульсинее. У той дрожали руки, а слёз, которые текли по щекам, она даже не замечала.
— Какая она красивая! – женщина зачарованно смотрела на маленькую девочку, а та – удивлённо – на неё, – Я не видела ребёнка лучше!
— Конечно! – улыбнулась Настя, – Я так говорила о каждом из моих троих!
Женщины рассмеялись, хотя слёзы предательски дрожали на их ресницах… Слёзы радости и счастья…
… Их выписали в один день. Первой забрали Настю. За ней приехала вся семья: две машины. В одной – муж и дети, в другой – родители и свекры. Цветы, благодарность врачам и медсёстрам, шум и гам – так её провожали из роддома.
— У всех есть мой номер телефона! – проговорила женщина, прощаясь, – Звоните, девчонки, я вас всех люблю! Не теряйтесь! Ну, а с Дусей мы теперь соседи, скоро увидимся…
Второй забрали Арину и Юлю. Мать приехала за Ариной на такси, а та забрала с собой и соседку, успевшую стать ей настоящей подругой.
— Я к матери поеду, – пожала плечами она, – я ей призналась, что ребёнок не от мужа. Сказала, что и мужа у меня-то нет… Она, оказывается, и сама обо всём догадывалась… И Толику я сказала, что мне нужно немного подумать. Не устраивают меня такие отношения… Не знаю, как дальше будет… Время покажет… А Юлька – она же рядом живёт, на соседней улице! Будем с детьми вместе гулять!
Так они вместе и уехали: такие разные, и такие похожие – молодые мамочки с любимыми сыновьями…
Чуть позже приехал Виталик за Дусей и дочкой.
— Прости, милая, – долго извинялся он, – как раз мебель в детскую привезли – ту, что мы вместе выбрали в интернет-магазине, я не мог раньше приехать!
— Ты кроватку хоть собрал?! – смеялась Дуся.
— А то! Ещё вчера! До полуночи промучился – но собрал! Вот оно – неожиданное отцовство! – обнимал он женщину, ласково и нежно глядя на неё и на дочь, – Кстати, там вчера Витя целую гору детских вещей привёз: сказал, что Настя велела пополам всё поделить. У них после сыновей много всего осталось. А от Юли с Ариной тебя коляска новая ждёт. И посылка огромная: я её не открывал! Хорошие у тебя подруги!
— Хорошие, – со слезами на глазах согласилась Дуся, – это благодаря им мы сейчас вместе…
А за окнами кружился снег, устилая землю белым покрывалом. В домах зажигался свет и огоньки гирлянд: совсем скоро Новый год, а под Новый год, как известно, сбываются самые заветные мечты: нужно просто этого очень захотеть…
Автор: Ирина Б.