— Олька? Тимофеева, это ты, что ли? — воскликнула невысокого роста полная женщина с редкими, окрашенными в рыжий цвет волосами. Я вгляделась в ее лицо, но никак не могла сообразить, кто передо мной. — Это я, Свалова Наташа. Не узнаешь?
При сочетании этих фамилии и имени я вздрогнула. В голове вновь прозвучал колокольный звон, и мне показалось, что земля завертелась у меня под ногами. Передо мной, улыбаясь как ни в чем не бывало, стоял мой враг! Та, благодаря кому я до сих пор иногда просыпаюсь в холодном поту, и, кажется, трагедия, произошедшая со мной в школьные годы, никогда уже не сотрется из моей памяти…
Почти двадцать пять лет тому назад мои родители, решив сменить место жительства, перевезли меня в другой город. Я тогда училась уже в восьмом классе и страшно волновалась, в первый раз отправляясь в новую школу. Переживала я не зря. Сложившийся коллектив из моих новых одноклассников не пожелал принять в свои ряды новенькую. Больше всех усердствовала в этом деле как раз Наташа Свалова. До сих пор не понимаю, чем я ей так не угодила, но она постоянно задирала меня сама и настраивала против меня других. Основной мишенью были мое немного отличающееся от местного произношение (там, где я жила до этого, жители говорили, несколько растягивая букву «о») и мой стиль одежды. Второе я быстро исправила, когда мама свозила меня по магазинам и накупила мне новых нарядов. А вот проклятая буква «о» никак не желала становиться такой, как нужно. Используя то, что мое имя начинается на эту самую букву, все без исключения одноклассники звали меня «Оооля», растягивая эту самую первую букву.
К несчастью, я не привыкла сносить подобное к себе обращение. Там, где я училась до этого, отношения с одноклассниками у меня были ровными. Даже, можно сказать, я занимала в некотором роде лидирующие позиции, так как учеба давалась мне легко, а в той школе ценились ученики с хорошими отметками.
Здесь же, на новом месте, моя хорошая успеваемость вызывала дополнительное негативное отношение ко мне. И вот однажды я, не сдержавшись, высказала Наташе Сваловой, которая по привычке задирала меня до этого, все, что о ней думаю.
— Смотрите, Оооля идет! Побежала попу математичке лизать, авось поставит ей пятерку в четверти, — смеясь, проговорила Наташа. Она со своими подружками, как всегда, торчала на лестнице, ведущей на второй этаж. — Оооля, ты там старательнее работай языком, а то не успеешь во время перемены, попа у математички не маленькая. — Видя, что ее слова не достигают цели, Наташа добавила, — конечно, у твоего отца не хватает денежек на дочку, приходится самой стараться!
— Зато, в отличие от тебя, у меня есть мозг! — вспылив, ответила я, проходя мимо них. — И лет через пятнадцать я буду успешной женщиной с хорошей работой, а ты будешь продавать мясо на местном рынке! И максимум, на что хватит твоих мозгов, это незаметно обсчитывать покупателей!
Сжав кулаки, я поспешила по лестнице вверх и уже не разобрала, что там кричала мне вдогонку Наташа.
А вот последствия этой ссоры были для меня самыми ужасными. Дом, где мы жили с родителями, располагался неподалеку от реки. Я любила гулять там. На берегу было так пустынно и можно было привести мысли в порядок, отвлечься от дневного противостояния моим одноклассникам. Шагая вдоль берега, я очень удивилась, услышав знакомые голоса, и начала озираться вокруг. Мне навстречу шла гурьба, состоявшая сплошь из моих ненавистников, а впереди всех шагала Наташа Свалова.
— Вон она! — прокричала девчонка, и ребята бросились в мою сторону.
Я даже не успела испугаться и не смогла что-нибудь предпринять. Сильные руки парней, что уже успели стать похожими на настоящих взрослых мужиков, схватили меня и потащили в непонятном направлении. Кто-то из моих обидчиков предусмотрительно зажал мне рот потной ладонью, и все, что мне оставалось, это мычать, выражая тем самым свое недовольство.
Тут же, почти на самом берегу, возле излучины реки, располагалась старинная церковь. Ее как раз недавно начали восстанавливать. Сюда и затащили меня мои одноклассники. Внутри здания пахло отсыревшей штукатуркой, кое-где были расставлены строительные материалы, на бетонном полу валялись кирпичи, ведра, стремянка. Я в мельчайших подробностях запомнила все, что видели мои глаза в тот момент, потому что дальше для меня начался настоящий ад.
Мои мучители сорвали с меня всю одежду, даже нижнее белье стащили. Как бы я не сопротивлялась этому, их было слишком много, и они были сильнее. Они окружили меня и стали гонять внутри круга. Кто-то даже схватил палку и тыкал в меня ею, подгоняя, словно животное. Я и выглядела словно загнанное животное, кое-как прикрывая руками свою наготу и пытаясь пробиться через кольцо окруживших меня, будто ставших безумными, детей.
Во главе всего этого действия была, разумеется, Наташа. Когда кто-то из детей проявлял сострадание ко мне, она подзуживала и кричала на них: «Катя, держи ее! Сева, гони ее сюда!» и прочее. Все это продолжалось довольно долго, по крайней мере, мне казалось, что прошла вечность. А потом один из моих одноклассников, Альберт Матюшин, сказал:
— Все, хватит! Теперь она в моем распоряжении.
Сначала я подумала, что парень сжалился и решил избавить меня от мучений. Но не тут-то было. Альберт ухватил меня со спины, одной рукой зажав мне рот, а второй приподняв меня над землей, и потащил по винтовой лестнице верх. В глаза ударило солнце, его лучи проникали сквозь узкое оконце в стене. Альберт повалил меня прямо на груду строительного мусора и навис надо мной. Где-то над нами прозвучал колокольный звон. Кто-то из детей, видимо, забрался наверх и сейчас развлекался, звоня в колокол, невесть каким образом сохранившийся в наполовину разрушенной церкви.
Помню, что меня сковал тогда такой ужас, что я будто оцепенела. Я не могла ни двигаться, ни кричать. Лишь наблюдала, как мой мучитель возится, расстегивая свои штаны. Долгое время Альберт пыхтел, кряхтел и пытался сделать со мной то, что, по его мнению, должно было происходить между взрослыми мужчиной и женщиной. Но у него ничего не вышло. Тогда малолетний насильник плюнул прямо на меня и, выругавшись, ушел. А я, скрючившись, забилась в самый угол и так и лежала некоторое время.
Колокольный звон затих, и голоса внизу тоже. Солнце ушло за тучи и стало страшно холодно. Или это от пережитого ужаса мои зубы выбивали дробь? Я поднялась и очень медленно пошла к выходу. Внизу никого не было. Тогда я спустилась по лестнице, отыскала свою одежду и бросилась бежать. Я неслась, не разбирая дороги, старалась убежать как можно дальше от места своего позора. Больше всего мне тогда хотелось покинуть этот ненавистный для меня город, а еще лучше сбежать с планеты Земля!
Отбежав на довольно большое расстояние, я увидела пологий берег и, осторожно ступая по скользкому дну, зашла в реку. Прямо в одежде, снимать спасительную оболочку мне больше не хотелось. Вода была просто ледяной, но это не остановило меня. Я несколько раз окунулась с головой, пытаясь смыть прилипшую ко мне грязь.
Не знаю, сколько времени я просидела в этой реке, но когда я все же вышла на берег, ноги не слушались меня. Я повалилась на сухую траву и, обхватив колени, закрыла глаза.
—Ты чего? Сдурела совсем, купаться в такой воде? — послышался рядом со мной грубый голос. Я не отвечала, поэтому человек подошел ближе и некоторое время разглядывал меня. Потом он выругался и произнес, — топиться, что ли, придумала, твою мать?! А ну-ка вставай! Где ты живешь, говори! Не то я тебя в отделение сейчас отведу, и тебя в психушку поместят за попытку самоубийства!
Его слова подействовали на меня отрезвляюще. Я поднялась на ноги и поспешно проговорила, стуча зубами:
— Не нужно. Я сейчас домой пойду.
Я никогда никому не рассказывала о том, что произошло со мной в тот день. Ни родителям, ни даже своему мужу. Одному Богу известно, чего мне это стоило, но я продолжила учиться в этой школе, рядом с людьми, которые издевались надо мной. Я проучилась там до самого окончания школы и получила свой отличный аттестат. Помню, как гордились мною мои родители, как они говорили, какая я молодец, что сумела и на новом месте показать саму себя! После школы родители настояли на том, чтобы я подала документы для поступления в московский вуз, и я сделала все, чтобы действительно поступить в учебное заведение столицы. Не столько ради престижности такого обучения, сколько ради того, чтобы уехать из ненавистного мне города, с которым у нас была взаимная неприязнь.
В этот город я больше не вернулась. После окончания учебы устроилась на работу и вышла замуж за коренного москвича. Ни разу за всю мою жизнь я больше не виделась ни с кем из бывших одноклассников. Поэтому сегодняшняя встреча с Натальей стала для меня полной неожиданностью.
Наташа между тем, что-то там лепетала о том, сколько лет прошло со дня окончания школы и про то, что жизнь летит, словно умалишенный гонщик, и так далее. Я еле-еле взяла себя в руки, чтобы ответить ей, а не, развернувшись, тут же уйти.
— Да, времени прошло достаточно, — сдержанно вступила я в разговор.
— Ты как? Слышала, ты теперь москвичка?
— Да, я живу в Москве.
— А я вот тоже решила попытать счастья в столице. Недавно развелась со вторым мужем. Изменил мне с моей лучшей подругой, представляешь?! Вот я и подумала, пора менять жизнь к лучшему! В столице-то жизнь явно поинтереснее будет! Может, и мужика тут найду. Есть у вас здесь холостые мужики, не всех еще расхватали?
Наташа громко рассмеялась над собственной шуткой, а, отсмеявшись, спросила:
— А ты где работаешь?
— В юридической компании, — коротко ответила я, не желая ничего особо о себе рассказывать.
— О! Это мне вряд ли подходит, — снова засмеялась Наташа, — не знаешь, где можно устроиться продавцом, чтобы платили побольше?
Я пожала плечами, на самом деле не зная ответ на этот вопрос.
— Ладно, сама что-нибудь найду! Я пока устроилась на рынок мясные полуфабрикаты продавать. Но там хозяин жмот, даже на съем жилья с трудом хватает тех денег, что он платит.
Услышав ее слова, я чуть не засмеялась. Вспомнилось то, что я сказала Наташе тогда на лестнице в школе о том, что когда-нибудь она будет торговать мясом на рынке. Сама Наташа будто и не помнила ничего из того времени. Вела себя со мной, словно встретила старинную приятельницу. И ее следующая фраза была тому подтверждением:
— Оль, а может, мы с тобой посидим где-нибудь, отметим встречу?
— Извини, у меня почти не бывает свободного времени. Работа, семья, фитнес зал.
Последние слова точно были лишними, но я сказала о занятиях спортом машинально, пытаясь обосновать собственную занятость.
— Ты ходишь в зал? — удивленно воскликнула Наташа. — То-то я смотрю, формы у тебя что надо. А вот я уже и не помню, когда занималась спортом. Да и денег у меня на фитнес залы нет. Ладно. Но все равно, не можем же мы просто так расстаться! Раз уж теперь живем в одном городе, давай хоть изредка общаться. Земляки на чужбине должны поддерживать друг друга!
Ни общаться с Наташей, ни оказывать ей какую бы то ни было поддержку у меня по понятным причинам желания не возникало. И я, чтобы отвязаться от нее, записала номер телефона Наташи. Звонить ей я не собиралась и в тот же день удалила ее контакт из памяти телефона.
Я рассчитывала, что это была наша единственная встреча. Москва большая, и вряд ли мы еще когда-нибудь пересечемся. Но не тут-то было. Буквально через неделю я столкнулась с Наташей прямо возле моей работы. Я была уверена, что не говорила ей, в какой именно компании работаю. А так как в Москве было полно подобных контор, шанс того, что Наташа вычислит место моей работы, равнялся нулю.
— Оля! Вот мы и снова встретились! Я так рада! Почему ты мне не позвонила? Давай-ка я запишу твой номер, а то ты, бегая по своим фитнес залам, ничего не помнишь.
— Наташа, — вздохнула я, не желая делиться с ней своим контактом. — Мы же с тобой не подруги, отчего такое желание общаться?
— Ну как? Мы же учились в одной школе! Разве это не повод для общения? Тем более, ты давно живешь в столице, а я, можно сказать, здесь новенькая. Как ты когда-то…
В глазах Натальи вспыхнул недобрый огонек, и я сразу догадалась. Ничего она не забыла! Просто притворяется! А вот с какой целью, мне пока было не понятно.
— Не думаю, что нас с тобой объединяют приятные воспоминания. Поэтому извини, Наташа, но я тороплюсь.
Я попыталась пройти мимо нее, но бывшая одноклассница ухватила меня за рукав.
— Оль, подожди! Ты чего, обиделась? Я честно не хотела тебя обидеть. Мне просто так одиноко в этом большом городе! Увидев тебя в прошлый раз, я словно встретила родного человека. Пожалуйста, не бросай меня одну! Очень тяжело привыкать к жизни здесь! Все куда-то несутся, словно выполняют важные задания правительства, и я ощущаю себя пылинкой под их ногами.
Я остановилась и посмотрела на нее более внимательно. В тот момент мне показалось, что передо мной обычный человек, нуждающийся в поддержке. Я видела таких не раз. Многие, приезжая в столицу, первое время никак не могут адаптироваться и найти себе место. Я сама когда-то испытывала нечто подобное. Вот только у меня была конкретная цель, и к тому же я бежала не «куда», а «откуда». От нее, от Наташи и ее приспешников, от их презрительного отношения ко мне я, можно сказать, и бежала!
Собрав в себе все силы, я решила проявить нечто вроде человечности. Не убудет от меня, если я иногда отвечу на ее вопросы. По телефону, разумеется. Плотное общение с бывшей моей гонительницей никак не входило в мои планы.
Я продиктовала ей свой номер и поспешно простилась, сославшись на срочные дела. В душе я все же надеялась, что Наташа вовсе не позвонит мне, но мои ожидания не оправдались. Каждое мое последующее утро начиналось со звонка Наташи. Неважно, какой был день, будний или выходной. На рынке, где работала Наташа, в выходные дни напротив, работа кипела. Звонила Наташа в основном без повода, просто, чтобы скоротать время, пока поток потенциальных покупателей был не так велик.
— Олька, представляешь, у нас тут вчера такое было! — возбужденно кричала в трубку Наташа, — К Вальке, что фруктами торгует, заявился ее хахаль и избил прямо за прилавком. Народ испугался, что он ее убьет, и вызвал наряд полиции. Так Валька давай своего мужика защищать и утверждать, что ссадины у нее на лице потому, что она сама упала. Вот мы, бабы, дуры, да? А у тебя как? Твой муж руки не распускает?
Отвечая на ее вопрос, я бросила взгляд на Гришу, своего супруга, который как раз протирал свои вечно заляпанные очки, и с улыбкой проговорила:
— Нет, Наташа. Мой муж руки никогда не распускает.
— Повезло тебе. А мой первый мужик, случалось, колотил меня. Поэтому я и ушла от него. Надоело терпеть.
Подобные диалоги случались у нас почти каждое утро. Исключения составляли лишь те редкие случаи, когда у Наташи у самой был выходной. Обычно в такие дни она спала до обеда, как следует погуляв накануне. Я знала об этом, потому что на другой день Наташа обязательно рассказывала мне в подробностях, где и с кем она отмечала предстоящий отдых.
Все это продолжалось примерно недели три. А потом Наташа позвонила и сказала, что ее уволили.
— Уволили? За что? — спросила я, не понимая, что может стать причиной для увольнения человека, исправно посещающего свое рабочее место, когда в стране кадровый голод.
— Да, так, — промямлила Наташа, явно чего-то не договаривая. — Слушай, а у вас на фирму не требуются служащие? Я имею в виду кого-то вроде курьера или, на крайний случай, уборщицы?
Я чуть было не выдала информацию о том, что уборщицу в офис мы как раз обыскались. Но вовремя прикусила язык. Не хватало мне еще каждый день видеть перед собой Наташу! К тому же, наша прежняя уборщица, Галина Васильевна, отличалась интеллигентностью и никогда бы не позволила себе некоторых высказываний, которыми изобиловала речь Натальи.
Каково же было мое удивление, когда спустя два дня я встретила Наташу выходящей из кабинета менеджера по персоналу.
— Олька! Что же ты не сказала, что вам в контору нужна техслужащая? Я вот случайно зашла сюда, и меня сразу взяли! Так что с завтрашнего дня будем работать вместе!
На лице Наташи была написана такая радость, что я тоже выдавила из себя улыбку, проговорив:
— Что ж, замечательно, раз тебя все устраивает.
— Конечно, устраивает! Зарплату пообещали не меньше, чем на рынке!
Вот с того дня моя жизнь и стала напоминать дурной сон. Казалось, что никто, кроме меня, ничего не замечает, но все вдруг резко изменили свое отношение ко мне. Коллеги, с которыми мы раньше дружили, неожиданно перестали общаться со мной. Не то чтобы совсем, но не так, как раньше. Я замечала, что когда я вхожу в кабинет, разговоры сразу затихают. При встрече со мной многие отводили глаза, и через некоторое время я поняла, что что-то не так.
— Марин, ты не знаешь, что происходит? — обратилась я однажды к одной из коллег. Раньше у нас были довольно приятельские отношения, и я не понимала, отчего вдруг Марина так переменилась ко мне.
— Что ты имеешь в виду? — не глядя на меня, спросила девушка.
— Думаю, ты, итак, понимаешь, о чем речь. Я чем-то обидела тебя?
Марина вздохнула и, посмотрев на меня, проговорила:
— Оль, если на чистоту, то я никогда не думала, что ты такая завистливая.
— Не поняла.
Я насторожилась, пытаясь вспомнить, что сделала не так, и когда успела позавидовать подруге
— Да все ты понимаешь. Неужели еще отпираться будешь?
— Если пойму, о чем речь.
— Ладно. Я так и думала, что бесполезно с тобой это обсуждать.
— Да что это? Договаривай! Нельзя же бросаться такими обвинениями просто так!
Марина еще раз вздохнула.
— Я знаю, что ты начальству жалуешься на то, что мне дают якобы более перспективные дела, чем тебе. Хотя это полнейшая чушь. Нам обеим приходится порой вести различные дела, и ты должна понимать, что это просто наша работа.
— Я и понимаю! И никогда не обивала пороги начальства с такими бредовыми вопросами! — возмущенно сказала я. — Кто тебе вообще такое сказал?
— Наташа. Новенькая уборщица, — растерянно проговорила Марина. — Но она лично слышала, как ты беседовала об этом с Василием Николаевичем.
Вот тут-то для меня все и встало на свои места. Если захотеть и вести себя осторожно, можно оклеветать любого человека. А Наташа действовала очень умело. Я не постеснялась и переговорила со всеми, кто проявлял в отношении меня холодность в последнее время, и у каждого нашлось, что мне сказать. К вечеру мое лицо пылало, и я с трудом сдерживалась, чтобы тут же не наброситься с кулаками на нашу новую уборщицу. Не стану пересказывать все те интриги, что плелись за моей спиной в последнее время, скажу только, что Наташа проделала огромную работу, настроив против меня очень многих. К примеру, одной из коллег, немного грузной и уже немолодой женщине, муж которой тоже работал в нашей фирме, Наташа наговорила, будто она видела, как я откровенно заигрывала с ее супругом. У Маргариты Петровны и без того был непростой период в жизни, у нее начались возрастные изменения, и женщина страшно переживала за сохранность своей семьи. Так что «откровения» Наташи пришлись весьма кстати.
Очернить человека очень просто, а вот опровергнуть обвинения в свой адрес бывает не так уж просто. Никто из моих коллег до конца не поверил в мою невиновность, и я это прекрасно осознавала. Поэтому и задушила на корню желание тут же разобраться со своей обидчицей. Наталья все равно бы не призналась просто так, а спасти меня могло, только если бы она сама опровергла собственные слова.
Я решила отправиться домой пораньше, чтобы подумать обо всем и решить, как мне восстановить справедливость. Странно, что коллеги, зная меня столько лет, поверили на слово совершенно постороннему человеку! Хотя люди в своем большинстве настолько неуверенны в себе, что готовы верить и не в такое. Так уж человек устроен. Ему проще поверить в плохое отношение к самому себе, чем в хорошее.
Придя домой, я занялась готовкой. Этот процесс всегда отвлекал меня от невеселых мыслей, а иногда и помогал решить сложные задачи. Ровно в девятнадцать ноль-ноль я услышала, как открылась входная дверь, и улыбнулась. Мой муж точен как часы! Гриша всегда приходит домой в одно и то же время. Никогда не понимала, как ему это удается с учетом московских пробок?
— А я уже дома! И ужин готов! — прокричала я, выключив плиту.
В ответ послышалось угрюмое «угу», и я очень удивилась. Нечасто я прихожу с работы пораньше, чтобы встретить мужа горячим ужином. «Наверное, у Гриши что-то случилось на работе», — подумала я и решила не доставать мужа расспросами. Если пожелает, то сам поделиться. Гриша надолго закрылся в ванной, и я уже начала накрывать на стол. Дети были в летнем лагере, так что ужинать нам сегодня придется вдвоем. Когда муж, наконец, вошел в кухню, по выражению его лица я сразу поняла, что все гораздо серьезнее, чем я думала.
— Что-то случилось, Гриш?
Муж молчал и смотрел на меня таким пронзительным взглядом, что мне стало не по себе.
— Гриша, что такое?
Муж отвел глаза и, выдвинув стул, сел на него.
— Я тут кое-что узнал. О тебе и твоем тренере, — проговорил он, рассматривая свои ладони.
— Что именно?
— Я должен сказать об этом вслух?
Гриша перевел взгляд на меня.
— Наверное, да. Иначе я просто не пойму, что ты имеешь в виду.
— Оля, с недавнего времени мне стали поступать непонятные звонки с разных номеров, хотя голос был один и тот же. Женщина на том конце провода утверждала, что моя жена любовница ее мужа.
— Подожди, я запуталась, чья жена?
— Моя! То есть ты спишь с мужем звонившей.
— Любопытно. И что было дальше?
Я, скрестив на груди руки, смотрела мужу прямо в глаза. После того как сегодня в офисе меня обвинили во всех грехах, в том числе и в любовных похождениях вместе с мужем Маргариты Петровны, я уже, можно сказать, не удивилась, услышав подобное заявление.
— Та женщина рассказала о том, что ее муж твой тренер по фитнесу, а сегодня она прислала мне фотографию. На ней ты и этот…
— Ты серьезно? Покажи мне это фото.
Муж достал из кармана телефон и через секунду передал его мне. Несколько секунд я пялилась на экран, откровенно говоря, ничего не понимая. На фото точно была я, но моложавый мужчина рядом со мной был мне не знаком. Затем я разглядела едва заметную точку в углу фото и, увеличив ее, ткнула пальцем.
— А это что? Я, конечно, не сильна в тонкостях фото искусства, но это явно значок какого-то сайта. И на лицо очевидная подделка с учетом того, что мужчина на фото мне не знаком!
Гриша взял из моих рук телефон и, поводив пальцами по экрану, стал разглядывать рекламный логотип, что я обнаружила. Потом Гриша растерянно посмотрел на меня и с надеждой в голосе произнес:
— Это не твой тренер, хочешь сказать?
— Григорий Матвеевич! — строго проговорила я. — Если бы ты более внимательно относился к жизни своей жены, то мы с тобой сейчас это не обсуждали бы! Мой тренер женщина! И я не раз тебе об этом говорила.
— Как женщина?
— Так!
Я взяла в руки свой телефон и включила видео ролик, что Инга, моя тренер, периодически выкладывала у себя на странице.
— Но что тогда все это значит?
Муж ткнул пальцем в экран своего телефона, где с плотоядным выражением лица меня обнимал какой-то перекаченный незнакомец.
— Как именно было создано это фото, я не знаю, но откуда ветер дует, мне кажется, известно, — проговорила я, понимая, что сегодня мне придется рассказать мужу ту ужасную историю, приключившуюся со мной в школьные годы. Как иначе мне было объяснить все происходящее сейчас? И ежу было понятно, что мой муж стал такой же жертвой наговора на меня, как и мои коллеги. Наташа знала, что я посещаю фитнес зал, и решила представиться женой моего тренера. Наверняка нашла первую попавшуюся фотку в интернете и либо сама, либо, попросив у кого-то помощи, состряпала эту подделку, где я обнимаюсь с каким-то мужиком. Наташа же не знала, что я тренируюсь у девушки по имени Инга. Фото мое, кстати, я потом сообразила, было взято с моей страницы. Глупость полная, но ведь Гриша повелся на это! А значит, ее интрига почти удалась.
Поздно вечером мы с Гришей все еще не спали. Муж никак не мог отойти от моего рассказа. Периодически Гриша сжимал меня в своих объятиях и шептал: «Прости меня!». Как будто это он был виноват в том, что случилось со мной много лет назад. В тот вечер с моей души свалился тяжеленный камень, ведь я впервые поделилась своей болью с кем-то еще. В ту ночь я заснула на плече у мужа, можно сказать, со спокойным сердцем.
А на следующий день в моей голове родился план. Я решила нарядиться в овечью шкуру и, приступив к осуществлению своего замысла, позвала Наташу пообедать со мной в кафе. Вид у меня был такой расстроенный, что Наташа, ничего не заподозрив, тут же согласилась пойти со мной.
— Вообще-то я обед с собой ношу, — разглагольствовала она по дороге, — в кафе питаться мне не по карману. Ну ладно, один раз можно.
— Я тебя угощаю, — успокоила я свою бывшую одноклассницу.
— Правда? Вот спасибо! — с некоторым ехидством в голосе проговорила Наташа и добавила, — а что у тебя случилось? Ты сегодня такая грустная.
— С мужем развожусь, — выпалила я заранее запасенную фразу.
— Как? Почему? — Наташа не сумела скрыть торжествующую улыбку.
— Кто-то донес ему то, что я встречаюсь с моим фитнес тренером. Не понимаю, как эта информация просочилась, мы были так осторожны.
Я состроила плаксивую гримасу, в душе удивляясь собственному актерскому мастерству. План работал безупречно, Наташа повелась на мое вранье.
— Значит, тренер твой любовник? — округлив глаза, переспросила Наташа, наверняка даже несколько удивившись тому, что она якобы попала в точку.
Я будто немного смущенно кивнула и проговорила:
— Ну да, но об этом никто не знает. Даже мои коллеги.
— И что теперь будет? — с едва скрываемым любопытством спросила Наташа.
— Не знаю. Квартира, в которой мы с мужем живем, ранее принадлежала его родителям, я к этому жилью не имею никакого отношения. Так что муж прямо сказал, чтобы я и не рассчитывала на какую-либо долю с его жилья. Придется снимать квартиру, а у меня как раз на работе неприятности, — на ходу сочиняла я.
— А что такое?
Наташа от нетерпения подалась вперед, позабыв даже отправлять в рот большие куски мяса со своей тарелки.
— Не знаю даже. Еще недавно меня хотели повысить, а теперь кто-то будто вставляет мне палки в колеса. Боюсь, как бы вовсе не остаться без работы. Без работы, без жилья, без мужа…
Я сделал вид, что вытираю слезы.
— Бедняжка. Что же это у тебя за черная полоса в жизни?! — проговорила Наташа, однако без тени сочувствия.
В тот же день, ближе к вечеру, я зашла в кабинет руководства и специально задержалась там, перекинувшись парой слов с нашей непосредственной начальницей. К счастью, женщина она была умная, и никакие сплетни на нее не действовали. Позже я узнала, что Наташа пыталась и руководительницу против меня настроить, да та и слушать ее не стала. Точнее, пропустила мимо ушей все, что наговаривала ей новая уборщица.
Выйдя из кабинета руководства, я нацепила на свое лицо угрюмую маску и, обратившись к Наташе, сказала:
— Пойдем куда-нибудь, выпьем?
— Снова угощаешь? — усмехнулась она.
— Вряд ли. Меня только что уволили, — не моргнув глазом, соврала я.
Покинув офисное здание, мы с Наташей зашли в первую попавшуюся забегаловку со странным названием «День сурка». Не хотелось бы мне, чтобы каждый мой день заканчивался в подобном заведении, но вкусы у всех разные. Наташа, к примеру, была очень довольна. До этого я немного опасалась, получится ли у меня привести свою бывшую одноклассницу в нужную кондицию? Тем более, учитывая, что сама я почти не пью. Но ничего, Наташа опрокидывала рюмку за рюмкой, даже не замечая, что напивается в одиночку. Я выпила с ней только пару рюмок, а потом просто поднимала полупустой бокал, делая вид, будто поддерживаю ее веселье.
Я отлично сыграла свою роль, притворяясь несчастной жертвой, жизнь которой неожиданно пошла под откос. Я даже плакала почти натурально, повторяя при этом одну и ту же фразу: «Как мне теперь жить? Я все потеряла!». И далее по кругу. И вот спустя где-то примерно часа полтора, когда язык у Наташи начал слегка заплетаться, она и проговорила, глядя на меня помутневшими глазами:
— Оля, Оля! Прикусила бы ты тогда свой язык, ничего бы этого с тобой не случилось!
— Чего не было? — шмыгнув носом, спросила я.
— Всего, что с тобой произошло за последнее время! Думаешь, просто так, совершенно случайно, твоя жизнь пошла под откос? Это я постаралась! И поделом тебе! Вспомни свои слова, тогда, в школе на лестнице! Ты напророчила мне стать продавщицей на рынке! Сказала, что это мой потолок. И я уже тогда знала, что твои слова точь-в-точь сбудутся! Ты ведьма проклятая! Ты мне всю жизнь сломала!
— То есть ты мстила мне за те мои слова? И тогда, когда натравила на меня одноклассников, и сейчас? — ужаснулась я.
— А ты как хотела? Думала, ты будешь жить как принцесса, а я должна из-за тебя всю жизнь прожить, словно прокаженная?!
— Почему из-за меня? Что за ерунду ты говоришь?
— Это не ерунда! Это проклятие! Почему, думаешь, твои слова сбываются? Почему я нет-нет, да все равно возвращаюсь за прилавок? Я ведь пыталась что-то изменить. Институт мне с моими оценками не грозил, так я вышла замуж сразу после школы за мужика с деньгами, и он оплатил мне обучение. Гордился даже, что его жена в институте учится.
— Что же ты с дипломом не смогла никуда устроиться? — в недоумении спросила я.
— Твое пророчество не дало мне получить высшее образование! — воскликнула Наташа, со злостью посмотрев на меня. — Учеба мне не давалась, и пришлось бросить институт. Потом, спустя какое-то время, муж стал бить меня почем зря, и я ушла от него несолоно хлебавши. Деваться было некуда, и я несколько лет проработала на рынке. Продавала, правда, овощи, а не мясо, но какая разница?! Потом, когда это все меня достало, я снова вышла замуж. У мужика моего была своя фирма, и он взял меня туда на работу оператором на телефон. Только недолго я у него проработала, продажи упали, и Игорь стал обвинять меня в этом. Будто это я так неумело общалась с клиентами, что они все разбежались кто куда. Пришлось снова в продавцы податься. А потом, когда я застукала мужа со своей подругой, я поняла, неспроста, моя жизнь не складывается. Работает твое пророчество, и пока я с тобой не разберусь, так и буду страдать!
— Наташа, тебе лечиться надо! Ты хоть слышишь сама себя? Какое пророчество?! Я сказала тогда все это только потому, что ты не давала мне спокойно жить. И если тебя так задели мои слова, то нужно было пойти от обратного. То есть доказать всем вокруг, что ты не станешь продавать мясо на рынке. Нужно было не тратить время на глупую месть, а начать учиться. Тогда бы ты смогла всего сама достичь, и не нужно было бы жить за счет богатых и неблагодарных мужиков.
— Вот ты всего сама добилась, и чего? Парочка моих слов, сказанных о тебе твоим коллегам и твоему мужу, сломали твою благополучную жизнь! Видишь, какой силой обладают слова?! И не тебе меня учить, как нужно было поступить! Ничего бы у меня тогда не вышло! А вот теперь, я уверена, мои дела пойдут в гору!
— Это вряд ли, — со вздохом сказала я и встала из-за стола. — Мой тебе совет, Наташа, не трать время понапрасну. Мы с тобой не молодеем, и скоро тебе уже будет сложно найти того, кто будет тебя содержать. И вот что, раз уж ты так веришь в силу моих слов, я желаю тебе, наконец, обрести себя в какой-нибудь профессии. Скажем, подойдет мастер маникюра. Работа прибыльная и очень творческая. Есть куда расти. И что-то мне подсказывает, что через несколько лет ты сможешь открыть свой маникюрный салон. Вот прямо вижу вывеску, которая гласит: «Дизайн ногтей от Наташи». Удачи тебе и всего хорошего!
Я взяла в руки сумочку и удалилась, так ни разу не оглянувшись и не узнав, какой эффект произвели мои слова. Однако, судя по тому, что Наташа больше не вернулась в наш офис, я склонна считать, что говорила я все это не напрасно. Вполне может быть, женщина на самом деле пошла учиться на мастера маникюра. Что же, я бы только порадовалась за нее. Обижаться на Наташу я перестала еще там, в кафе, слушая ее бредни про силу каких-то там пророческих слов. Пожалуй, я даже простила ей тот случай из нашего детства. Ну как можно обижаться на человека, уже обиженного судьбой?
К сожалению или к счастью, я больше ничего не слышала о Наташе, хотя прошло уже без малого три года. Я очень надеюсь, что бедная женщина на самом деле нашла саму себя и обрела, наконец, долгожданный покой. Моя же жизнь давно уже стала прежней. В ней есть все, чего бы я сама желала: любимая работа, моя дорогая семья и фитнес зал. Куда же без него!
Автор: Юферева С.