— Это не у нас, а у вас! Не успела войти, под водопад попала. – Лина продолжала выжимать подол прилипшего к телу платья.
— Мам, да у нас кран сорвало, видишь, мы все мокрые. Вот спасибо, человек помог, — Лера указала на Максима. Потом обратилась к Лине: — Извините, что так получилось, я сама не ожидала.
— Вот уж точно неожиданно, — Лина сняла намокшую шляпу, — ох, аж сердце зашлось.
— Вам плохо? – Валерия кинулась к ней, взяла за руку, проверить пульс. – Где болит? Присядьте на скамейку.
— Да не болит у меня, это говорят так.
— Ну, вы же сказали про сердце…
— Мам, может давление? – Забеспокоился Максим.
— Лина Антоновна, неужто плохо тебе? — Серафима тоже склонилась над соседкой.
— Да погодите, дух переведу. Это от того, что вода, как обухом по голове.
— У нас тонометр есть, я вам сейчас давление измерю, — предложила Лера.
— Спасибо, девочка, спасибо, мне бы переодеться, домой надо сходить.
— Нет, сначала давление, потом уж домой пойдете, — строго ответила Валерия.
— Слушайся, Лина, слушайся, дочка у меня знает, что делает, — сказала Серафима. – Будь она неладна эта вода, не вовремя этот кран, да как раз на тебя…
— Ничего страшного, только неожиданно, — оправдывалась успокоившаяся Лина, тронутая заботой хозяев.
— Ну раз все в порядке, мы пойдем домой, — сказал Максим после того как Лера измерила давление, — маму отведу, потом шкаф передвину вам.
— Какой шкаф? – Удивилась Лера, не зная о «заговоре» двух соседок.
— Да-ааа, шкафчик наш пододвинуть хотела, — уклончиво ответила Серафима.
— Да он вроде хорошо стоит.
— Ну, тогда не надо, пусть стоит как есть. Лучше давай позовем соседей к нам на чай, воду-то остановить Максим помог. Сейчас Лина Антоновна переоденется и вернется к нам.
— Так я и сама схожу. Максим, а ты оставайся, может еще подкрутить чего надо, чтобы снова кран не сорвало.
— Ну, хорошо, посмотрю.
Пока Лина ходила домой, Серафима позвонила на насосную станцию и вызвала помощь: — Уж приезжайте, пожалуйста, а то не знаю, как себя эта система поведет, боюсь, чтобы не затопило.
Минут через двадцать соседи, наконец, сели за стол в доме Серафимы, обсуждая подачу воды на дачные участки. Тема эта после того, как был сорван краник, оказалась животрепещущей. Помощь с насосной станции не заставила себя ждать, слесарь подъехал через полчаса.
Мужчина невысокий, с выпирающим брюшком, в светлой кепке, молча, прошел к месту прорыва. За новый краник хозяйке пришлось заплатить, Серафима посчитала это мелочью, главное, чтобы система была надежной.
— Может, и у меня посмотрите заодно, чтобы очередного прорыва не было.
— Гляну, — поправив кепку, — охотно согласился слесарь.
Когда вышли за ворота, в глаза бросилась красная Нива, на которой приехал слесарь с насосной станции. – Лина, погоди, — шепнула Серафима, — не про эту ли Ниву говорил Александр Михайлович.
— А я не заметила сразу, на чем он приехал. А вдруг этот слесарь с насосной «по совместительству» еще и дачи присматривает, где и что плохо лежит. А мы его сами к себе позвали.
— Задержи его подольше, а я Михалычу позвоню, пусть подойдет, уж он точно знает, он же видел его.
— Это та самая Нива, и мужика того узнаю, что возле поста охраны был, охранник его тестем своим назвал. – Александр Михайлович вместе с Серафимой заглянули за забор соседей, и теперь подозрение еще больше закралось.
— Не высовывайся, Александр Михайлович, побудь тут, я а пойду, Лину хочу предупредить.
Соседка по-хозяйски показала мастеру проложенные трубы, краны. Летний душ с баком, бочка для воды – все это успел заметить мужчина. И хоть система была в порядке, он задержался, охотно общаясь и осматривая дачу.
— Лина, иди сюда, скажу чего, — позвала Серафима, вызвав соседку за калитку.
— Так и есть, он это, Михалыч только взглянул и сразу узнал. А мы ему наши дачи «засветили». Что делать будем?
— Тааак, действуем на опережение.
— Это как?
— Пойдем, увидишь.
Лина улыбалась, «нарисовав» радость на лице: — Вот спасибо, проверил нашу систему, спасибо, добрый человек.
— Да чего там, — вытирая руки, сказал слесарь, дачникам всегда рад помочь. Огород, смотрю, у вас немаленький. Неужели одна за всем смотрите?
— Не одна, сын приезжает и муж.
Серафима округлила глаза, не понимая, про какого мужа говорит Лина, она ведь развелась давно.
— А это вот лучок, это чесночок, брату сродному обещала, он у меня прокурор, ему некогда, так я угощаю. А на днях как-то пошутил: — Ну что, говорит, как там мой урожай, никто не украл? Смотри, говорит, если что, звони, вмиг найдем.
Было заметно, что слесарю тяжело было удержать улыбку после слов о прокуроре, появилась растерянность на лице. – У него, у брата, который прокурор, сын следователь, тот еще розыскник, ему и собак не надо, у него особое чутье на преступников.
— Ну, я пошел, — слесарь собрал инструменты и направился к калитке.
— Чего ты ему наговорила? Какой прокурор? Родственник что ли твой? Про мужа тоже: ты же давно в разводе. – Серафима ждала разъяснения.
— Отродясь, в роду прокуроров не было. Это я ему для острастки, пусть думает, что у нас защита есть. Ну и про мужа сбрехнула, пусть думает, что не одна.
_________________
— Мам, я завтра уезжаю, — сообщила Лера, — закончился мой отпуск.
— На выходные приедешь?
— Не знаю, если дежурства не будет.
— Поезжай, конечно. Я слышала, у Лины Антоновны сын тоже уезжает. Он на машине, может попросить подвезти?
— Мам, ну неудобно просить. К тому же никакой проблемы с транспортом нет, остановка недалеко, села на автобус и через пару часов в городе.
— Ну, смотри сама. А вообще жаль…
— Чего жаль?
— Да так, ничего.
Лина тем временем упаковывала свежесрезанную огородную зелень. – Ты уж готовь, сынок, не ленись. И приезжай почаще воздухом чистым дышать. И вот еще что, Максимушка: может, соседку прихватишь до города? Дочка Серафимы Сергеевны тоже уезжает, как-то у вас совпало, что в один день. Подвезешь?
— Ну а почему нет, раз по пути.
Лина обрадовалась: — Ну, так я пойду, скажу, что ты предложил подвезти.
Максим улыбнулся. – Хорошо, скажи, что я подвезу.
________________
Они выехали под вечер, когда земля хорошо напиталась теплом, а солнце еще не зашло и долгий летний день продолжал тянуться.
Серафима в платочке, а Лина в той же широкополой шляпе провожали взглядом машину Максима.
— Вот и уехали детки. А что делать? Не будешь же возле юбки всю жизнь держать. Как думаешь, может, договорятся? – Серафима слегка толкнула Лину локтем в бок.
— А кто их знает, я уже ничего не понимаю. Когда они думают детей заводить, как думают дальше жить? Или кроме работы ничего не видят? Они и так у нас поздние дети…
_______________________
Показались крайние домики, вот пост охраны, который благополучно миновали. Слева, чуть пониже, показалась речка, Максим посмотрел, сдерживая улыбку, потом знакомая клубничная поляна привлекла внимание Леры. Она улыбнулась, потом поджала губы, сдерживая смех. Наконец не выдержал Максим и, покачав головой, негромко рассмеялся. И этот смех, словно передался девушке, она подхватила его, больше не сдерживаясь и смеясь задорно, от души.
Максим съехал на обочину, остановив машину и продолжая смеяться. – Мы об одном и том же подумали? – Спросил он.
— Скорей всего, да. Я еще когда на речку пошла, поняла, зачем меня мама так срочно купаться отправила, я вас в окно видела, как вы пошли, а следом я вышла. А потом мама спрашивала, был ли кто еще на речке.
— И моя спрашивала. Ну, я-то свою мать знаю: у нее на лице все написано. А когда клубнику собирать отправила, это уже на сто процентов понятен план. Спасибо, кстати, что ягодой поделились, не получается у меня быстро ягоду рвать. Надо было нам вместе приехать, пусть бы порадовались.
— А я испугалась, когда кран сорвало. Не за себя, за Лину Антоновну испугалась, подумала, неужели до сердечного приступа человека довела. Но все обошлось. Потом подумала, может, с краном тоже подстроено было…
— Нет, с краном невозможно подстроить.
— Да, это точно, невозможно. Но все равно, с нашими мамами не соскучишься; и главное, делают вид, что они ни причем, что все случайно происходит.
— Да-да, я тоже заметил, — согласился Максим. – Ну что, едем?
— Едем.
________________
Въехав в город, Максим спросил: — Где тебя высадить?
— Да можно на ближайшей остановке.
— Ну нет, мама не простит мне, она ведь спросит, на какой улице и у какого дома высадил девушку. Так что, Валерия, везу домой.
— Ну, хорошо, тогда едем в Северный микрорайон.
Возле подъезда Максим вышел из машины, чтобы попрощаться с девушкой.
— Ну, до свидания, — с улыбкой сказала Лера, — путешествие было приятным.
— И приключения на даче тоже, за что спасибо нашим мамам. Я вот подумал: может нам созвониться, как надумаем ехать.
— А я не знаю, когда теперь поеду, у меня дежурства бывают, — ответила Лера.
— Ну, тогда лучше телефонами обменяться и договориться, как только наметится поездка, сразу звонить. Идет?
— Идет, — согласилась девушка.
— Ну, тогда до свидания, Лера.
— До свидания, Максим. – Она еще раз обернулась и скрылась в подъезде.
А он стоял у машины, почему-то не торопясь ехать домой. Странное чувство охватило его, словно знал эту девушку много лет.
***
— Смотри, Сима, грядки у меня как на дрожжах поднимаются, урожай богатый будет. Только зачем нам с Максимом так много? – Лина взглянула на огород Серафимы, которая в этот год попросту не успела посадить овощи. – А я с тобой, Сима, поделюсь.
— Да прямо, зачем мне, обойдусь.
художник Георгий Дышленко
— Да не стесняйся ты, дают – бери, бьют – беги. Или думаешь, если не получилось породниться, так и гостинцы мои не захочешь принять? Я же по-соседски. Хороших соседей надо еще заслужить. А ты хорошая соседка. – Лина вздохнула. – Максим две недели не появляется. Звоню, говорит, пока не может. Спрашивала, как Леру довез, говорит, нормально. И все. Вот и поговори с ними.
— Дочка тоже приехать не может, сейчас отпуска у людей, дежурства часто выпадают. Так и не знаю, как она с Максимом рассталась.
— Слышь, Сима, а дочка у тебя хорошая. Я сначала сомневалась, а потом поняла: девочка добрая, умная красивая.
— Так и Максим у тебя парень видный, спокойный такой, уважительный. Ох, и загоняли мы их: то на речку, то по ягоду, то с этим краном заморочки. Жаль, что не породниться нам, так и не проявили они интереса друг к другу.
— Вот я не понимаю, почему хорошие люди не видят друг друга, а ищут приключения на свою голову, женятся на таких оторвах, что потом всю жизнь маются. А потом жалеют: «вот ведь говорила маменька, а я не послушал».
Телефон задребезжал в кармане у Лины. – Сынок звонит! Алле, на связи! Что говоришь? Приехать хочешь? Ну, наконец-то, всегда жду. Что купить? Ну, я вечером подумаю, напишу список и позвоню тебе.
Не скрывая радости, Лина вновь погрузила телефон в карман: — Максимушка приедет.
Следом зазвонил телефон у Серафимы: — Да, доча, здравствуй! Когда? Завтра? Ой, да, конечно, жду, приезжай, хоть отоспишься. А ты на чем… Ну вот, отключила, так и не поняла, на чем приедет. На автобусе, наверное. Как думаешь, вместе приедут?
— Ага, размечталась. Дождешься от них. Наших детей за ручку в ЗАГС надо вести. Я могу только сказать Максиму, чтобы Леру прихватил, по пути же.
— А я думаю, что не надо ничего говорить, мы и так вмешивались, пусть сами думают. – Снова зазвонил телефон. – Еще кто-то позвонил. Ага, Михалыч. Здравствуй, Александр Михайлович, слушаю тебя. Ко мне? Дома, конечно, где мне быть. Подходи.
— Михалыч сейчас придет, пошли в домик, что-то рассказать нам хочет.
-Я-то чего пойду, он к тебе захаживает. Только вот не пойму, как на это его жена смотрит, мы же про его жизнь ничего не знаем.
— Нет у него жены, вдовец он.
— Как так? Когда узнала?
— Да вот недавно. Также как ты поинтересовалась, почему один на даче, где супруга, он и сказал, что один живет.
— Вон оно как, — Лина была искренне удивлена. – А я с самого начала недолюбливала его, думала, как мой бывший, любитель за юбками бегать. А, оказывается, ошиблась я. Слышь, Сима, ну так он вроде неровно в твою сторону дышит, ты бы присмотрелась.
— А чего смотреть, я так вижу, что хороший он человек. Да вон он уже идет, пойдем, встретим.
Александр Михайлович, запыхавшись, снял кепку, пригладил волосы, по привычке чуть склонился, приветствуя женщин. – Все-таки справедливость восторжествовала, — начал он, — этих воришек караулить не придется. Сегодня на посту охраны совсем другая смена, прежний состав весь уволен, все строго, но уважительно. От соседа узнал, что о хищениях на дачах дошло до начальства общества, занялись проверкой и быстренько убрали прежнюю команду, да еще и в полицию заявили.
— Вот точно говорят: — А ты не воруй, тебя посодют! – Обрадовалась Лина. — Эх, не придется теперь в ночное дежурство идти, воров караулить.
— А может это хорошо, что не надо, а то как в прошлый раз еще на кого-нибудь нарвемся. Помнишь, Михалыч, как ты нас своим деревянным ружьем остановил?
— Помню, Серафима Сергеевна, до сих пор неловко за тот поступок.
— Не переживай, Михалыч, мы не обижаемся. Даже я не обижаюсь. К тому же будет зимой что вспомнить, когда варенье клубничное кушать начнем.
____________________
На другой день Лина ждала сына, приблизительно высчитав время его приезда и прислушиваясь. Но пока возилась у плиты, не услышала звука автомобиля, сына увидела, когда уже вошел в дом.
— Сынок, как это я пропустила и не слышала, как ты приехал! – Лина выглянула в окно и увидела пустую машину, мелькнула мысль, что сын приехал один.
Также неожиданно для Серафимы появилась и Валерия. – Лера, а ты на чем? Автобусу еще рано, позже приходит.
— А я с Максимом на машине. – Валерия улыбалась, разбирая сумку. – Кстати, раз на машине, продуктов тебе побольше купила, не на себе же везти. Они там, у Максима в машине, он сейчас принесет.
Серафима оторопела от новости, ведь за время отсутствия дочери Лера ни разу не сказала, как она рассталась с соседом по даче.
В это время Максим занес сумку матери. – Подожди, ма, я сейчас отнесу продукты Серафиме Сергеевне и вернусь.
— Аааа…
— Мы с Лерой приехали, — пояснил сын, понимая вопросительный взгляд матери.
— Да что ты! А как же вы… А почему ничего не говорил? А обратно тоже вместе?
Вопросы Лины сыпались, как из рога изобилия. – Мам, давай пока без вопросов, ну я очень прошу. Да, мы приехали вместе и вместе обратно.
— Хорошо, сынок, хорошо, я поняла, молчу, молчу.
Она присела за стол, осознавая приезд сына и соседской девушки. – А вот молодец Максим, — бормотала она, — не упустил, разглядел. Да и мы с Симой молодцы.
В этот приезд Максим и Лера пошли на реку вместе, от сбора ягод оба наотрез отказались, сославшись на атакующую лицо и тело мошку. Обе матери были рады, и ягода, в общем-то, им не нужна. При удобном случае шептались, пытаясь угадать на какой стадии отношения их детей. А то, что отношения завязались, было видно невооруженным взглядом.
— Ну не думаю, что Максим захватил Леру просто по пути, вижу, что она ему нравится.
— Дочка проговорилась, что они вместе ходили на концерт неделю назад. И еще в кино.
— Ну а что, нормальное начало, — порадовалась Лина, — мне бы удержаться и не лезть к сыну с вопросами, ох набраться бы терпения, дождаться, когда скажет, что женится.
— И я буду молчать, как будто ни причем,- поддержала Серафима. – Ну а если все серьезно, я, конечно, выбор дочки поддержу. Она у меня хоть и поздний ребенок, хоть я и хочу внуков дождаться, а все же за кого попало отдавать не хотела. А Максим – хороший мальчик.
— Спасибо, Сима, — растрогалась соседка, — твоя Лера мне тоже нравится, я о такой невестке и мечтала. А помнишь, как она мне давление измеряла, когда кран сорвало, — такая внимательная сразу, ну прямо настоящий доктор.
Лера и Максим уехали в воскресенье вечером, оставив матерей абсолютно счастливыми. И все же не до конца уверенными, сложатся ли у детей серьезные отношения, которые приведут их в ЗАГС. – Наберись терпения, сама жду, когда назову тебя сватьей, — призналась Серафима.
В тот вечер женщины засиделись в доме Серафимы допоздна. Уже стемнело, и теплая ночь опустилась, зажигая огоньки в домиках дачников. – А давай вот эту, — предложила Лина: — Яблоневый вечер звездами расцвечен, — помнишь такую?
— Конечно, помню, душевная песня, только слова немного подзабыла… Ой, Лина, хорошо сидим!
Женщины затянули песню, иногда сбиваясь, смеясь. – Ну, что, как говорится, пора и честь знать, — Лина поднялась из-за стола, — пойду я, соседушка. Надеюсь, в будущем, сватьюшкой назову.
— Провожу, — предложила Сима, — хоть до калитки.
— Ну, спокойной ночи, — Лина пошла к своей калитке, которая была в нескольких шагах.
Она зажгла в домике свет, а на крыльце оставила гореть на всю ночь. Спать не хотелось, думала о сыне, потом вспомнился непутевый муж, которого любила в молодости до беспамятства. После того, как ушел от нее возвращался несколько раз, но постоянно получал отказ. – Дурак ты, Веня, профукал свое счастье, променял нас с Максимом на призрачное что-то. А теперь кукуешь один, никому ненужный. Она вспомнила, как Максим несколько раз говорил про отца, намекая, что раскаялся давно и что здоровье у него барахлит.
— Мам, ты хотя бы просто простила его.
— Обойдется. Прощение заслужить надо.
И теперь вдруг грустно стало от того, что жизнь так сложилась. – Ничего, — сказала Лина, зато у меня сын вон какой, хоть за это Вениамину спасибо.
Она начала стелить постель и уже погасила свет, как услышала через открытое окно, как стукнула калитка у соседки. Лина насторожилась, тихо вышла на крыльцо и погасила свет, затаившись, прошла к забору. Она увидела силуэт мужчины, кто-то пытался пробраться в дом к Серафиме.
***
— Ах, ты, неужели снова воры?! Чего делать-то? – Она вернулась на крыльцо, стала звонить Александру Михайловичу, чтобы позвать на помощь. В это время раздался звонок, который ночью звучит особенно громко. Звонок доносился как раз из-за забора соседки. – Ой, батюшки, что это? – Испугалась Лина.
Мужчина, услышав звонок, от неожиданности оступился на крыльце и упал.
— Так это же Александр Михайлович! – Догадалась Лина.
— Михалыч, это ты?! – Шепотом спросила она.
— Ой, елки-палки, растянулся на ровном месте.
— А я тебе звоню, думала, воры к Серафиме полезли.
В это время вышла Сима. – Михалыч, ты? Я слышу голос знакомый. — Ты чего так поздно?
Мужчина, потирая колено, подал букет цветов. – Забыла ты, Серафима Сергеевна, что я обещал сегодня вечером заехать к тебе, показать, какие цветы у меня выросли. Да не получилось засветло, только что из города приехал. Звонить не стал, решил обещание выполнить, вот, цветы принес.
Лина, услышав весь разговор, рассмеялась. – Михалыч, а я уже хотела полено достать, за пулемет его выдать, как ты тогда деревянное ружье за настоящее.
— Присядь Александр Михайлович, — предложила Сима, — какой ты, однако, ответственный человек.
— Прости, Сима, что так поздно. И, ты, Лина Антоновна, извини, поднял вас тут.
— Да ничего, мы еще не спим, зато рассмешил снова. Ну, покажи колено, может повязку надо, — Лина обратилась к соседке: — Сима, помоги кавалеру, окажи помощь, а я пойду спать, вы уж тут сами справитесь. – Она пошла домой, посмеиваясь: — Вот умора, вот учудил, с букетом пришел.
____________________
В конце августа, когда уже дачники потихоньку убирали урожай, Максим и Лера обрадовали матерей, что будут подавать заявление. Все это время они приезжали на дачу вместе.
— Сынок, квартиру мы разменяем, мне скромной комнаты хватит, а вам уж квартирку сделаем.
— Мам, я не о квартире хочу поговорить. Помнишь, я говорил, что отца в городе видел.
— Ну, говорил. И что?
— Он увидеться с тобой хочет.
— Зачем? Я не хочу видеться.
— Мам, а как же свадьба? Отец должен быть на свадьбе.
Лина задумалась: — На свадьбу позовешь, а видеться до твоей свадьбы я с ним не желаю.
— Мам, столько лет прошло, ты бы уж простила его.
— А что толку? Ничего не вернешь.
— Это понятно. Но хотя бы по-человечески общаться…
— Максим, ну если тебе так важно, общайся.
— Мам, так я и так общаюсь, уже давно.
— Да я догадывалась.
— Ты уж прости, но встречаюсь с отцом, он ведь давно один и сожалеет, что так поступил. Постоянно о тебе спрашивает.
— Ага, хватился, когда жизнь под горочку… Ладно, сынок, ты не думай о нас, ты лучше свою семью создавай.
__________________
Вениамин, невысокий, полысевший, осунувшийся, появился неожиданно на даче у Лины. Он приехал на старенькой иномарке, к которой привык за много лет.
— Ну и кто тебе адрес дал? Догадываюсь: Максим, конечно! – Лина встретила бывшего мужа недружелюбно. – Мало того, что дома пороги обивал, так еще и сюда явился – загородную жизнь мне портить.
— Линушка, чем же я испорчу? Я ненадолго, дай хоть чайку выпить.
Лина смотрела на постаревшего Вениамина, стоявшего с несчастным видом. Многое меняется с годами в человеке, но глаза… глаза остаются прежними. Вот и Вениамин стоял у калитки, согревая Лину теплым взглядом карих глаз.
— Ну, зачем ты Веня, приехал? – С сочувствием спросила она. – Если Максим с Лерой решат пожениться, на свадьбу тебя позовем, отец все-таки. А больше не знаю, чего тебе тут надо.
— Тебя, Линушка, тебя, хоть увидеться. Неужели нам не о чем поговорить?
— Ох, Веня, горе ты луковое, проходи, отдохни с дороги, покормлю тебя.
Вениамин оживился: — А я тут привез тебе: сыр вот, колбаска… тортик взял. Представляешь, не мог найти тот, который ты любила, пришлось другой купить.
После обеда Вениамин все порывался в огороде помочь.
— Да я уж много чего убрала, а картошку копать рановато, да и Максим поможет.
— Зачем сына отвлекать? У него работа, любимая девушка… давай лучше я помогу. Скажи, когда приехать? А хочешь, вместе в город съездим?
— Ишь, ты, помощник нашелся, — усмехнулась Лина.
Бывшего мужа Лина проводила вечером, потом уже рассказала о его приезде Серафиме. – И что, так и не простила?
— Простила. Давно простила. А сейчас тем более не хочу злиться, у сына радость, жениться надумал.
________________________
Лина приняла бывшего мужа осенью, когда уезжала с дачи, когда уже весь урожай вывезли. Дома договорились продать небольшую квартиру Вениамина, добавить денег и купить жилье Максиму.
— Линушка, ты не думай, я изменился, да и бежать мне уже некуда, квартиры у меня нет теперь.
— Не бойся, Веня, не выгоню. Куда тебе теперь идти, молодецкий задор давно растерял, сиди теперь на печи, да ешь калачи.
С Серафимой Лина созванивалась почти каждый день, раза два в неделю виделись. – Вот уж не ожидала от тебя, Лина, что примешь мужика, ты же такая непреклонная была. А знаешь, я рада за тебя, все же родной отец Максиму, да и любит он вас, по нему видно.
— Ну, принять обратно – дело нехитрое. Ты вот скажи, как там Александр Михайлович, вы так дружно на даче до самой осени… Когда сойдетесь?
Серафима вздохнула. – Нет, не сойдемся мы. Я так решила.
— А почему? Такой мужчина интересный, он же ухаживал за тобой. Может Лера против?
— Нет, что ты, дочка всегда на моей стороне, Лера тут ни причем.
Знаешь, я подумала: лучше моего Володи никого не будет у меня. Прожила одна, а теперь, на старости лет, думаю, не стоит. Другие у меня будут заботы: Лера замуж за Максима выйдет, внуки пойдут, будет, чем заняться.
— Эх, жаль, хороший мужчина. И что теперь, вообще не видитесь?
— Почему же, созваниваемся, в театр ходили вместе, но замуж…я не пойду. Саша понял меня, спасибо ему.
— Сима, ну ты меня расстроила. Я как вспомню его деревянное ружье, так до сих пор улыбаюсь.
— Лина, так мы общаемся по-дружески, но замуж… не могу. Муж у меня был один: мой Володя.
— Вот какой в тебе стержень, оказывается, — удивилась Лина, — а сначала показалось, что ты такая кисейная барышня… а ты — крепкая мадам.
— Ладно, Лина, давай не будем печалиться, как говорится, вся жизнь впереди.
— Это точно! – Вот подарят нам дети внуков, тогда точно вся жизнь впереди – интересная жизнь. И хорошо, что у нас дачи есть, будет, где ребятишкам отдыхать. И главное, нам с тобой болеть нельзя, у нас столько дел впереди. Спасибо за это нашим поздним детям!
— А давай, сватья, вспомним нашу песню, что на даче пели: — Яблоневый вечер, звездам расцвечен…
— За окном уже темнело, город вспыхнул цветными огоньками. В окнах Серафимы тоже горел свет, и через полуоткрытое окно доносилась песня, стелилась мягко, с любовью в голосе, плыла над двором, очаровывая мягкими женскими голосами.
Татьяна Викторова
