— О, Маша! — в дверь заглядывает Наталья Пална — наша уборщица. — Ты чего домой не идёшь? — заходит в кабинет с ведром и шваброй.
— Уже иду, — торопливо прячу в карман пиджака тест на беременность и подскакиваю со стула. — Заработалась.
— Нельзя так много работать, Машенька, — качает головой уборщица. — Посмотри на себя в зеркало — бледная, как поганка. Надо себя беречь.
— Я больше так не буду, — отшучиваюсь. — Всё, убегаю, — улыбаюсь натянуто, хватаю сумочку и тороплюсь покинуть рабочее место.
Я бледная, да. Но причина не в переутомлении. И не заработалась, а специально задержалась. Ждала, когда все уйдут, чтобы поговорить с боссом наедине. Он не уходит из офиса раньше девяти.
Бреду по пустому коридору, слушаю гул ламп и прислушиваюсь к собственному организму. Заглянуть в комнату для девочек или обойдётся? Тошнит меня теперь постоянно, но далеко не всегда это заканчивается плохо. Иногда просто проходит. На время. А потом снова…
— Ох-х… — прижимая ладонь ко рту, приваливаюсь к стеночке и жму на кнопку лифта.
Пока он едет, мне становится легче. Поход в туалет отменяется. Иду к боссу.
Макс. Максим Викторович, если точнее. Он генеральный директор корпорации, где я работаю, и мужчина всей моей жизни по совместительству. У нас роман. Или теперь недороман? Даже не знаю. Последнее время мы редко видимся.
Многие мои коллеги считают Максима Викторовича бесчувственным и жестоким человеком, но это не так. Да, он не слишком эмоционален. Кроме того Макс строгий, а ещё из-за работы он находится в постоянном нервном напряжении. Но мой босс не бесчувственный. Я это точно знаю.
Однажды я пришла сюда на собеседование — его проводил сам Макс. Вот тогда я и влюбилась. Идеальный мужчина в идеальном деловом костюме изучил меня внимательным взглядом, прочёл моё резюме и стал задавать вопросы. Не помню, что он спрашивал. Не помню, что я отвечала. Помню только пытливый прищур карих глаз, лёгкую небритость на точёных скулах и бархатный баритон, который щекоткой забирался мне в уши.
Двадцать минут общения с новым начальником оказались для меня роковыми. Из его кабинета я вышла с новой должностью в кармане и новым чувством в сердце. А дальше…
Дальше всё было как в крутом женском романе: тайные встречи, ночи любви и планы на будущее. Отношения мы не афишировали — по трудовому договору они запрещены. У нас в корпорации даже муж и жена работать не могут. Я подумывала уволиться, но хотела сначала обсудить это с Максимом. А как? То он в командировке, то на встречах-совещаниях. Мы даже после работы видеться почти перестали. Раз в неделю по воскресеньям и то на пару часов.
А сегодня утром я сделала тест на беременность. Он показал две полоски.
Теперь я собираюсь обсудить с Максом не только собственное увольнение, но и нашего будущего ребёнка. Волнуюсь. Нет, я уверена, что Максим будет рад, просто глупые женские страхи и гормоны…
Захожу в приёмную — секретарши Макса на рабочем месте уже нет. На то и был расчёт. Лишние глаза и уши нам точно не нужны. Остаётся открыть дверь, шагнуть через порог и…
Прислушиваюсь к тому, что происходит в кабинете Макса, и ушам не верю. Я слышу женские стоны. Не слишком громкие, но это определённо они!
В груди холодеет, голова кругом, а сердце взрывается бешеным боем. За секунды я успеваю мысленно обвинить и оправдать Макса сотню раз. Он смотрит фильм для взрослых. Или у меня галлюцинации. Или…
Поворачиваю ручку, толкаю дверь — вот оно или… она. Наша новая сотрудница из отдела логистики. Её чуть больше месяца назад на работу взяли. Боже!
Макс быстро оборачивается и бросает на меня хлёсткий взгляд. В нём столько ненависти, что мне становится жутко.
— Максим… Викторович, — шепчу занемевшими губами.
— Вышла! — орёт на меня.
Его «вышла» действует на меня как холодный душ. Я вылетаю в приёмную, словно пробка от шампанского. Мне дурно, перед глазами всё пляшет. По стеночке добираюсь до коридора и понимаю, что не могу дышать — грудь сдавило от боли, а под горлом стоит тошнотворный комок. На этот раз не обойдётся. Я едва успеваю добраться до туалета…
Сегодня утром я рыдала здесь от счастья, когда увидела две полоски на тесте. Что может быть прекраснее, чем забеременеть от любимого мужчины, родить ему ребёнка? Но теперь я плачу от обиды и боли, потому что этот самый любимый мужчина предал меня. Макс растоптал наши чувства, смешал их с грязью. Он убил всё, во что я имела неосторожность поверить. Он убил нас.
А может, и не было нас?..
Поднимаю глаза и смотрю на себя в зеркало. Потёкшая тушь и распухший от слёз нос — я не похожа на себя. В отражении будто другая девушка. Из зеркала на меня смотрит дура обыкновенная. Простушка, которая поверила, что влиятельный, умный, красивый мужчина может её полюбить. Макс просто развлекался. Он и сейчас развлекается там… с другой.
Закручиваю вентиль крана и выхожу в коридор. Тихо. Только лампы гудят. Возможно, Макс и его новая любовница до сих пор в кабинете. Он не пошёл за мной, не попытался объясниться. Он просто выгнал меня. И всё.
Всё.
…Конечно, ночью я не уснула. Проревела до утра в обнимку с телефоном. Всё ждала, что Макс позвонит. Или напишет. Не позвонил и не написал. Что и требовалось доказать.
Плетусь в кухню, щёлкаю кнопкой на чайнике и смотрю на часы. Шесть утра. Через час надо начинать собираться на работу. Только я туда не пойду. Не сегодня точно.
Пишу смску начальнице моего отдела — вру, что сильно простыла и лежу с высокой температурой. Проснётся — прочитает. Мне понадобится больничный лист, а его не будет. Но мне плевать. Уволюсь.
Завариваю чай с жасмином, и меня снова тошнит. Боже, только не это! Только не сейчас! После такого стресса с бессонной ночью жёсткий токсикоз — настоящее испытание!
Я быстро иду в прихожую к вешалке — в кармане пиджака есть мятные конфеты. Они помогут облегчить мучения. Только вместо конфетки извлекаю из кармана тест на беременность с двумя полосками. Меня больше не тошнит, из глаз снова катятся слёзы.
Истерика. Мысли путаются. Я берусь за телефон, фотографирую тест и прикрепляю фото к сообщению для контакта «Любимый». Но это будет выглядеть, как последняя попытка удержать Макса. Унизительная попытка. Убираю телефон, так ничего и не отправив.
Глупое сердце безумно хочет найти оправдание его поступку, но головой понимаю — оправдания быть не может. Борьба разума и чувств на фоне пляшущих гормонов сводят меня с ума. Невыносимо!
Я вздрагиваю от разорвавшего утреннюю тишину звонка в дверь. В половине седьмого утра кто-то решил заглянуть ко мне в гости?! Серьёзно?! Смотрю в глазок и удивляюсь ещё больше — на лестничной площадке стоит Кира. Кира Викторовна — родная сестра Макса и его заместительница. Кого-кого, а её я здесь точно увидеть не ожидала.
— Доброе утро, — приветствует меня Кира с мягкой улыбкой на губах. — Можно войти?
— Проходите, — в шоке пожимаю плечами и делаю шаг назад, пропуская гостью в квартиру.
Добрым моё утро точно не назвать. По мне видно — даже пижама помята. Впрочем, как и я сама.
— Я приехала поговорить с тобой, Мария. Разговор серьёзный.
Сердце перестаёт стучать. Она с подачи Макса приехала? Похоже на то.
— Пойдёмте в кухню, — у меня голос срывается.
Да что голос — меня трясёт! На ватных ногах топаю в кухню, Кира Викторовна идёт за мной. Резкий аромат её дорогих духов смешивается с запахом жасминового чая — меня снова мутит.
— Я от Максима Викторовича, — подтверждает мою догадку гостья и садится за стол.
— Что-то случилось? — спрашиваю как ни в чем не бывало.
Цапаю чайник с плитки, срочно выливаю заварку в раковину и включаю холодную воду. Одним запахом меньше — уже неплохо. Спешу к окну, чтобы проветрить кухню.
— Да, кое-что случилось… — Кира постукивает наманикюренными пальчиками по столешнице. — С тобой всё в порядке? — изучает меня внимательным взглядом.
— Приболела немного. А так всё в порядке, — нервная улыбка проходится дрожью по моим губам.
— Ай-ай, как нехорошо, — наигранно сочувствует гостья. — Тогда тебе следует отдохнуть сегодня, Маш.
— Да, пожалуй.
— А завтра приходи в офис, — Кира гнёт бровь.
— Я не уверена, что завтра мне станет легче.
— Прийти всё равно надо. Ненадолго, — поджимает намалёванные красной помадой губы. — Напишешь заявление по собственному желанию и пойдёшь домой.
— Что? — растерянно моргаю.
— Расчёт получишь на карту, а это… — достаёт из сумочки пухлый почтовый конверт. — Это прощальная премия лично от Максима Викторовича, — кладёт «подарочек» на столешницу и встаёт. — Нам было очень приятно работать с тобой, Маша, — улыбается фальшиво.
У меня челюсть где-то в районе пола. Стою у окна и слушаю, как хлопает входная дверь, как стучат каблучки Киры по ступенькам. Я собиралась увольняться, но Макс меня опередил. Не пришёл сам, не позвонил, не написал — прислал сестру. С деньгами.
Если у меня и были иллюзии насчёт примирения, то сейчас они полностью растворились. Беру со стола конверт, открываю — пятитысячные купюры, целый пресс денег. Не знаю, сколько здесь, но именно в эту сумму Макс оценил наши отношения. Забавно…
Снова беру в руки телефон и звоню. Не Максиму.
— Привет, мам, — стараюсь держаться бодро.
— Привет, — мамочка зевает в трубку. — Ты чего так рано звонишь? Случилось что-то?
— Я возвращаюсь домой, — улыбаюсь. — Насовсем.
— Как это? А работа? — она нешуточно удивлена.
— Знаешь, я поняла, что эта работа не для меня.
— Та-а-ак… А теперь я хочу услышать правду, доченька.
Маму мою не проведешь. Она всегда слышит ложь.
— Я беременна, мам, — признаюсь и зажмуриваюсь. — Отец о ребёнке не знает и никогда не узнает. Я так решила.
Минутное молчание в трубке намекает, что мамочка переваривает информацию. А я волнуюсь, ожидая, что она ответит на такое заявление.
— Приедешь — расскажешь подробнее, — наконец, выдаёт моя родная. — Когда тебя ждать?
— Возьму билет и позвоню, — у меня камень с души падает.
Мы с мамой прощаемся, и мне становится легче.
Я вернусь домой. В небольшой курортный городок — к морю и солнцу. Малышу там будет хорошо. А Макс?.. Ему не место в моей жизни и в жизни моего ребёнка.
Автор: Ляна Вечер