Девочка стояла на краю обрыва и плакала. Красный воздушный шар, зацепился за сухую ветку и повис над пропастью, развеваясь, словно алое знамя.
— Папа, помоги! — кричала она, а я, пробираясь сквозь серый вязкий туман, пытался прокричать в ответ: — Сейчас, я уже иду! — но голос не слушался меня. Слова были похожи на тихий шепот, уносимый горячим, почти обжигающим ветром.
Я проснулся и облизал пересохшие губы. В коридоре послышались быстрые шаги, и кто-то произнес:
— Молодожены. Только что попали в аварию на мосту. Дались им всем эти свадебные замки, второй случай за год.
Я потер глаза, пытаясь проснуться. Моя смена закончилась еще утром, но по обыкновению, я не спешил покидать больницу. Нам холостым хирургам и на кушетке неплохо спится. Какая разница? Все равно дома никто не ждет.
— Артем Михайлович, хорошо, что вы еще тут! Там сложный случай, дополнительные руки не помешают, — в кабинет заглянула дежурная медсестра.
— Сейчас, Леночка, только кофе выпью.
Когда я, спустя десять минут, взял в руки истории болезней пострадавших, мои руки задрожали. «Не пил же вчера ни капли», — подумал я, постепенно начиная понимать причину по которой распоясались мои конечности. Кошечкина Мария Алексеевна, 13 декабря 1999 года рождения. Сомнений быть не могло. Это та самая девочка, которая тысячу лет назад называла меня папой. Уж очень необычная у нее фамилия, я помню, даже дразнил ее, называя кошкой Машкой.
С матерью Маши, Ларисой мы познакомились самым обычным способом. Я в те времена подрабатывал таксистом и подвозил их вместе с дочкой до дома. Разговорились. Я напросился на чай, да так и остался у них на целых полтора года.
Лариса только что рассталась с очередным бойфрендом и жаждала утешения, а мне очень нравилось изображать из себя этакого взрослого отца семейства. Хотя я тогда еще учился в институте и совершенно не смахивал на ответственного семьянина. Не знаю по этой причине, или еще из каких-то там побуждений, но спустя полтора года Лариса нашла мне замену и маленькая Машка стала называть папой уже совсем другого человека.
Из всей этой ситуации мне было жаль только Машку. Мы очень хорошо ладили, и я страшно привязался к ней. Может быть, потому что я долгое время еще скучал по той девочке, что называла меня папой, я и не женился, и не завел своих детей. Ну, или причина была во мне самом. Бирюк неблагодарный, как сказала последняя моя девушка.
Машка пострадала в аварии больше, чем ее супруг. Парень отделался можно сказать легким испугом, перелом ноги, пара сломанных ребер и глубокая ссадина на лбу не в счет. С девушкой дела обстояли более серьезно.
— Вряд ли когда-нибудь встанет, — сказал оперирующий хирург Слава, у которого я сегодня был в ассистентах.
— Слишком ранний прогноз, ничего еще не ясно, — я понимал, что Славка почти прав, но в жизни всякое бывает. Я сам был свидетелем того как люди выбирались и из более сложных ситуаций. Все решает желание жить. Некоторые возвращаются фактически с того света, мне ли не знать.
Машка пришла в себя только на следующий день. Все это время я фактически не отходил от нее. Не спать по двое суток было для меня делом привычным, но вот вид мой при этом был еще тот. Лох-несское чудовище и то выглядит симпатичнее.
— Папа номер три? — прошептала Маша, увидев меня.
Узнала! Даже в таком виде!
— Привет, кошка Машка! Как ощущения?
— Не знаю. Больно немного.
— Это ерунда! Это скоро пройдет, — я потер лицо, вытерев сырость на небритой щеке. — Ты, Машка, умница! Ничуть в тебе не сомневался!
— А как ты здесь оказался?
— Сам не знаю. После института сюда отправили, так тут и тружусь до сих пор, — я улыбнулся, глядя в ее глаза. Девчонка еще ничего не понимала. Не ощущала опасности и вела себя, как бы находясь между небом и землей. Дальше будет хуже. Дальше она разберется, выяснит, что стала инвалидом и поддастся унынию. Или не поддастся. Это смотря, насколько она сильна духом. Та девочка, что я знал, смело ринулась спасать воздушный шар, повисший над высоким берегом реки, чуть сама не свалившись в воду.
— А что со мной? И где Егор? — Маша начала вспоминать аварию и ее пульс участился.
— Так, давай ты успокоишься, а я все решу. Помнишь, как в детстве?
— Помню, — улыбнулась девушка.
— Итак, слушай внимательно и не перебивай. Ваш свадебный автомобиль врезался в грузовик. С твоим мужем все в порядке и он скоро придет навестить тебя. А вот тебе самой придется потрудиться, чтобы выздороветь и продолжить свадебное веселье. Поэтому, — я посмотрел ей прямо в глаза, — пообещай мне, Маша, ты будешь строго следовать моим указаниям и ни за что не сдашься.
Маша с очень серьезным видом кивнула.
— Вот и молодец. С таким настроем, ты у меня еще станцуешь свой свадебный вальс.
Муж Маши, высокий парень по имени Егор каждый день приходил навестить свою жену. Неумело передвигаясь по коридору на костылях и вызывая умилительные улыбки молоденьких медсестер. Молодожены о чем-то шептались, прижимаясь друг к другу щекой, и я подумал — хорошо, что между ними любовь. Любовь многих ставила на ноги.
Но время шло. Состояние Маши не менялось. Главврач заговорил о выписке пациентки. Что зря лежать, возможно, дома ей станет лучше. И вот тогда в моем кабинете появился муж Маши.
— Артем Михайлович, а может отправить Машу в какой-нибудь реабилитационный центр? Моя мама говорит, что нам не справиться с инвалидом.
Я внимательно посмотрел на него и понял, рядом с ним, Маша никогда не встанет. Тогда в моей голове возникла одна идея.
— Да, ты знаешь, есть такой центр. Пожалуй, мы отправим туда Машу.
— А это дорого? Сами понимаете, мы только что сыграли свадьбу.
Я еще внимательнее посмотрел на него и сказал:
— Это бесплатно. Только реабилитационный центр находится за городом.
— Это ничего, лишь бы Маше там было хорошо.
Вот так! Похоже, ошибся я насчет любви, которая спасает. Такая любовь, как у этого прыщавого мужа, чаще приводит к противоположному результату.
Насчет реабилитационного центра, тем более бесплатного я конечно соврал. В моих планах было поселить Машу на даче одного из моих друзей. В это время года дом обычно пустовал и мой друг будет только рад, что кто-то присмотрит за хозяйством. Я решил, что возьму отпуск и буду пытаться излечить Машин недуг при помощи природных красот. Места там были шикарные. Озеро, сосновый лес, сумасшедшее пение птиц по утрам. То что нужно.
Оставалось получить согласие самой пациентки. Но тут Егор опередил меня.
— Что за реабилитационный центр? — спросила Маша, и я не стал ничего выдумывать.
— Дача моего друга. Тебе нужен свежий воздух и профессиональный уход.
— Сам будешь меня выхаживать?
— А ты что против? Маленькая была, так постоянно делала мне уколы, тыкая пластмассовыми шприцами, вот и рассчитаемся.
Машка улыбнулась.
— Ладно, тебе же виднее, как надо.
Умничка, что тут скажешь.
Так мы с Машей поселились за городом. На все про все у нас было полтора месяца. Больше мне главврач не дал. Сказал, лично выловит меня в лесах и расстреляет на фиг, если я вовремя не явлюсь на работу.
Я договорился с одной женщиной из ближайшего поселка о том, что она будет приходить, чтобы помочь Маше справиться с бытовыми вопросами. А сам занялся разработкой специальных упражнений. У меня давно были мысли относительно одной методики, да все руки не доходили опробовать ее.
В первые пару недель муж Маши Егор иногда приезжал навестить ее. Ему уже сняли гипс, и он скакал как горный олень, наслаждаясь свободой движений. Но его визиты становились все реже и в конце концов совсем прекратились. Егор объяснял свое отсутствие тем, что приступил к работе и теперь очень занят.
Я видел, что Машка огорчена и скучает по нему, но она ни разу не пожаловалась мне на это.
Еще мы ни разу не заговаривали на тему ее матери. Но как-то вечером, сидя на берегу озера, что стало нашей негласной традицией, я, вдруг додумался. А где же Лариса, мать Маши? Почему она ни разу не пришла проведать дочь в больнице. Не знаю, почему я не озаботился этим вопросом ранее?
Посмотрев на Машу, я тихонько спросил:
— Мама до сих пор живет с Борисом?
Машка метнула на меня удивленный взгляд и печально улыбнулась.
— Нет. Они расстались, где-то спустя пару лет. А потом мама серьезно заболела и умерла.
— Как?
— Рак. Последняя стадия. Она же всегда веселая была, у нее будто никогда ничего не болело. А однажды мама упала прямо посреди продуктового отдела в супермаркете, так все и обнаружилось. Она прожила намного дольше, чем говорили врачи, но все равно ушла. Я рада, что у нас было время попрощаться. Потом меня растила бабушка, мы с ней были лучшие подружки.
— А где сейчас бабушка, жива?
— Нет, бабушка умерла три года назад, так что я круглая сирота. Вот только теперь ты у меня появился. Папа номер три, — Машка смотрела мне прямо в глаза и я улыбнулся.
— Я тоже своего рода сирота. Представляешь, так и не женился.
Маша усиленно занималась, выполняя все мои указания, и я уже заметил некоторый прогресс в ее состоянии. Она уже могла шевелить пальцами на левой ноге. Но, вот как-то раз в наш дом пожаловала одна посетительница. Мать Егора была из тех людей, что напоминают лисью породу. Ее разговор состоял сплошь из уменьшительно-ласкательных суффиксов. Машенька, красотулька моя! Колясочка смотрю у тебя хорошенькая, удобненько тебе в ней? Ой, а Егорушка так извелся, бедный мальчишечка. Так и хотелось ей сказать, а не поехать ли вам тетенечка, в обратную дороженьку на своей машиночке!
Уже прощаясь, как бы между делом, женщина сказала:
— Ты уж не обижайся Машенька, но сама понимаешь, как молодому мальчишечке с инвалидочкой жить? Я уж подумала, может быть, ты сама на развод подала бы, не мучила бы Егорушку?
— Я подумаю над этим, — ответила Маша, опустив глаза.
В тот день Маша не плакала, да и в последующие дни тоже. Но тело ее стало вялым, оно больше не желало брать на себя прежние нагрузки. У Маши пропал смысл жизни, она не хотела бороться. Зачем? Свадебный вальс, похоже, отменялся.
Я молил небо вмешаться, потому что без самой Маши мне было не справиться. Все равно, что выполнять все эти упражнения с куклой. Неожиданным образом мои мольбы были услышаны, но я далеко не сразу понял это. Однажды ночью я услышал крики, доносящиеся из комнаты Маши. Я босиком бросился бежать на ее зов и в темноте в кого-то врезался. Это был какой-то парень. «Вор», — понял я и попытался нейтрализовать его. Мне казалось, я хорошо владею техникой ведения боя, но мой оппонент владел ей намного лучше. В результате, это он нейтрализовал меня, повалив на пол.
— Маша! — в ужасе, закричал я, увидев позади нападающего кресло-коляску. Но, Маша уже замахнулась и ударила парня одним из костылей, припасенных для нее же. Парень повалился, и я тут же заломил назад его руки. Маша включила свет. Я поморгал, разглядывая вора.
— Никита?
— Дядя Артем?
— Ты что здесь делаешь?
— А вы?
— Я, блин тут временно проживаю! По договоренности с твоим отцом, разумеется. А ты, чего здесь по ночам шастаешь?
Я отпустил парня и, тот поднявшись на ноги, пояснил:
— А я от отцовского гнева решил спрятаться. Родитель совсем спятил, решил насильно заставить меня работать на его фирме, а у меня экзамены на носу, мне готовиться надо.
Точно. Я вспомнил, что у моего друга и его сына Никиты были давние разногласия. Будущий наследник фирмы не желал быть таковым. А желал парень посвятить себя музыке, вернее ее сочинительству, или как там это правильно называется. Короче готовился стать композитором. Мать всячески поощряла будущего гения, но даже вдвоем они не могли справиться с главой семейства.
— Ясно, — я, вдруг осознал комичность ситуации и заржал, как ненормальный, пытаясь одновременно представить Маше Никиту, а Никите Машу. Молодежь, глядя на меня, тоже начали хихикать и через минуту мы все хохотали, по очереди высказывая, кто, что подумал об этом ночном приключении.
Никиту я не выдал, пусть себе готовится к своим экзаменам, у меня на него были другие планы. Я сразу заметил, что Маше в его присутствии намного легче справляться со своей печалью. Девушка снова начала усиленно заниматься, а мне только этого и надо было. Может быть, мой друг потом меня прибьет, за то, что укрывал беглого наследника, ну так это когда еще будет! А пока, я использовал это пока.
Когда прошел примерно месяц нашего пребывания в этом импровизированном реабилитационном центре, Маша самостоятельно встала. По-моему, больше всех этому факту радовался Никита. Он даже устроил настоящий праздник по этому поводу. При помощи подсказок Маши испек торт, изготовил какие-то странные бутерброды, с дольками мандарин и курицей. Брр. Но я честно все это ел. Куда было деваться?
Так вот во время празднования, мы опять чего-то там обсуждали, и это обсуждение сопровождалось громким хохотом. Мы вообще с появлением Никиты все время находили поводы для веселья. Видимо, сквозь смех мы не услышали ни звук подъезжающего автомобиля, ни вопрос, повисший в воздухе.
— Что здесь происходит, спрашиваю я? — возле веранды, где у нас проходил праздничный ужин, стоял Егор, все еще как бы муж Маши. — Мало того, что я закрывал глаза на то, что вместо настоящей больницы, вы привезли Машу в этот частный дом, так у вас тут еще и вечеринки проходят? Так вы представляете себе реабилитацию больных?
— Именно так! — не сдержался я, — А вы как хотели?
Ох, сколько невысказанных слов теснилось внутри меня! Но я не хотел говорить все это при Маше.
Егор бросил на меня гневный взгляд. Потом он подошел к Маше и взялся за ручки коляски.
— Нам нужно поговорить с женой.
Егор уже направил коляску к выходу, как Маша твердо сказала:
— Стой!
Она ухватилась за перила и уверенно поднялась. Затем повернулась к Егору и с улыбкой на лице проговорила:
— Твоя мама просила подумать насчет развода. Так вот, я согласна и подам заявление в ближайшее время.
Ну и выражение лица было у ее мужа, он несколько секунд не мог вымолвить ни слова, а потом его будто прорвало:
— Маша, что ты такое говоришь?! Наверно, ты неверно поняла мою мамочку. Я никогда не задумывался о разводе. Я же люблю тебя.
И прочее, прочее. Он бы и дальше продолжал говорить ничего не смыслящие фразы. Сын лисы не умеет ценить слова и бросается ими как мелкой разменной монетой. Но мне надоел этот бред и я, перебив его, произнес:
— Так! Пациентке нужен покой. Она сообщит свое решение в письменной форме. А теперь, кыш отсюда!
Муж, который как я понял, вскоре станет бывшим, еще что-то там кричал про мои права и обязанности, но, я напирал на него до тех пор, пока он не сел в машину и не завел мотор.
Когда этот клоун скрылся из виду, я со страхом посмотрел в сторону Маши. Я боялся, что приезд Егора повергнет ее в очередную депрессию, но Машка улыбалась! На ее лице читалось, даже некоторое облегчение. Хотя, возможно, мне показалось. Но, все равно! Моя девочка-то самостоятельно достала красный шарик, застрявший над обрывом!
На момент, когда Маша получила свидетельство о расторжении брака, она уже могла ходить. Пока еще, опираясь на палочку, но все же! Один раз мы с ней прогуливались в парке и Маша, вдруг остановившись, спросила:
— Можно я снова буду звать тебя папой?
— Что, даже без номера три? — рассмеялся я.
— Без номера. Ты единственный человек, которого я бы хотела так звать.
Маша немного помолчала, не замечая, как в моих глазах застыли слезы радости.
— Эта цифра — три, в отношении тебя, для меня теперь означает кое-что другое. Ты трижды спас меня.
— Это, когда это? — удивился я.
— После аварии — это неоспоримо. Затем, ты спас меня от этого брака, просто не понимаю, где были мои глаза ранее?
— Хм, — я улыбнулся, радуясь, что Машка так восприняла свой развод, — Ну а третий раз?
— А третий раз тогда, в детстве. Ты как-то сказал, что я очень сильная и со всем в этой жизни смогу справиться. Я всегда помнила эти слова. И когда осталась без мамы, и когда в институт поступила только со второго раза, и когда бабушка ушла. Да, вообще, в любой сложной ситуации, я вспоминала эти твои слова.
Машка посмотрела на меня и улыбнулась.
— Так что насчет называть тебя «папой»?
— Маша, ты знаешь, так уж сложилось в жизни, что других детей, кроме тебя, у меня не было. Так что я всегда считал тебя единственной дочерью. Номер один, можно сказать. Я был бы счастлив, если бы и ты считала меня отцом.
— Договорились! Переименовываю тебя в папу номер один!
Через три года я гулял на свадьбе Никиты и Маши в качестве отца невесты. Ревел больше всех, как будто отдаю свою кровиночку неизвестно в какие руки. Руки, нужно сказать, были самые что ни на есть подходящие. Никиту, похоже ожидал огромный успех. Даже его отец, мой лучший друг в конце концов согласился, что такой талант сына, нельзя гробить, насильно делая из него бизнесмена. Правда, друг по секрету признался мне, он надеется, что сын рано или поздно наиграется в крутого композитора и все же приобщиться к бизнесу отца. Для меня же все это было неважно. Главное я видел между этими молодоженами та самая настоящая любовь! Вот это для моей дочери было самым надежным гарантом ее счастья!
Автор Светлана Юферева