Ларису воспитывали приличной девочкой. Но в восемнадцать лет гормоны победили приличия. Влюбившись в своего однокурсника, Георгия, Лариса пошла в своей любви до конца. Не дожидаясь помолвки, свадьбы, и прочего, о чём настойчиво твердили ей родители в процессе воспитания. Но ведь она любила Гошу! А он любил её. Однако, когда выяснились последствия, Лариса жутко, просто неприлично, перепугалась.
Георгий сказал, что на первом курсе ни о каких детях не может быть и речи!
— Мы совершеннолетние, можем сами решить вопрос. Деньги у меня есть. Выберем самую лучшую клинику, ты даже боли не почувствуешь.
Родители Гоши были были людьми весьма небедными.
Лариса задумалась. Просто представила, что приносит своим показательно-порядочным родителям такую весть, и ей стало дурно. А тут ещё токсикоз начался – всё сложнее стало дома скрывать своё самочувствие.
— Но как же… ведь он уже там поселился… живой.
— Ларочка, ты такая смешная! – умилился Гоша. – Это пока всего лишь клетка. Просто клетка, и всё.
Они записались на вторник. Точнее, записали Ларису. В очень хорошую клинику – денег Гоша не жалел. Вечером в понедельник Лариса решила прогуляться, чтобы как-то отвлечься от мрачных мыслей. Ей было больно и страшно убивать своего ребёнка. Даже если он пока просто клетка. Не ходить никуда завтра, что ли? Но как тогда?..
Судьба распорядилась за неё. Когда Лариса почти ночью возвращалась домой, около гаражей она встретила двух каких-то отморозков. Они изнасиловали её. Девушка подумала: «Убьют. И ладно». Главное, она сама не стала убийцей. Она просто умрёт вместе со своим ребёнком. Потом наступила благословенная тьма, а очнулась Лариса в больнице.
Подумала, в раю. Не успела ведь нагрешить-то. Помещение, в котором она открыла глаза, было залито солнцем. Но потом Лариса пошевелила рукой, ощутила её материальную тяжесть и иглу, прозрачная трубка от которой шла прямиком к капельнице. Выжила, что ли? Да вот же наказание!
Ребёнок тоже выжил. По просьбе Ларисы врач не сказала родителям о том, что их дочь в положении. Вообще, больница оказалась очень хорошей. Там был медицинский психолог, Елена Тарасовна. Лариса поговорила с ней, и стало легче. Намного, гораздо легче. Но Лариса понимала, дома никакой лёгкости не будет. Для родителей она теперь позор. Да и ещё и позор с довеском. Зато выбор больше не стоит, говорить им о своей беременности, или не говорить. Она скажет чуть погодя, свалив всё на изнасилование.
— Уверена, что не хочешь рассказать правду? – поинтересовалась Елена Тарасовна. – Ложь, это ведь снежный ком. Тебе кажется, что ты просто скроешь правду, или немного солжёшь во благо. Но потом приходится сочинять новую ложь, чтобы оправдать первую. И в результате строятся уже нагромождения вранья. Они могут рухнуть, Лариса. А выбираться из-под обломков будет очень тяжело.
Лариса помотала головой.
— Вы мне очень помогли в главном. Я не буду страдать от последствий насилия. Или почти не буду. Но если бы вы знали моего отца…
Отец, узнав, что Лариса беременна – по её версии, беременность была последствием инцидента около гаражей – пришёл в ужас, и вознамерился отправить дочь на аборт. Спасибо, один раз её уже туда оправляли.
— Не пойду! – упрямо заявила Лариса.
— И что? Будешь рожать от грязных насильников?
— Виктор, не напоминай ей! – взмолилась мать. – Доктор же просила, не напоминать. Ларочка, дорогая, но папа прав…
— Нет! – отрезала Лариса, и зажмурилась.
Она с самого начала не хотела этого. Не хотела избавляться от ребёнка. Но если бы узнали о её связи с Гошей, Лариса бы считалась в равной степени виноватой с ним. Её бы дома затюкали просто! А так… Господи, а ведь этим омерзительным происшествием Бог спас её малыша!
С Гошей она не хотела видеться. Просто потому, что он знал правду. И потому, что несмотря на все усилия психолога, чувствовала себя грязновато. Вроде и отмылась, но не до конца. Ну, а ещё Гоша отправлял её в клинику. Избавляться. Этот разговор неминуемо бы всплыл, а у Ларисы всё переигралось. Однако, в институт идти придётся. Нужно было подготовить какую-то линию поведения с Гошей, продумать её. И Лариса судорожно думала. Но, как оказалось, зря. За неё всё придумал отец.
— Поедешь к Таисии в Питер.
Тётя Тася была родной сестрой отца. Бездетной вдовой. Овдовела она очень рано – муж разбился на машине. Больше замуж Тася не пошла, заявила, что любила однажды, и больше не сможет. Без любви ей семейная жизнь неинтересна. Мать Ларисы Таисию не любила – слишком уж своевольной была та. А почему бы и нет? Сама себе хозяйка. Виктор сестру нежно любил, но по причине того, что женщины не очень ладили между собой, виделся с ней редко.
— В Питер… — повторила Лариса.
Документы из института она забрала после того, как сама своими глазами увидела Гошу, уехавшего на своей машине. Вот он вышел из универа, вот сел, завёл мотор. Взял телефон, нажал что-то, поднёс к уху. У Ларисы в кармане завибрировал мобильник. Что она могла ему сказать? Гоша названивал все эти дни. Лара молчала. Он, наверное, всё уже знает откуда-нибудь, что её изнасиловали… зачем же звонит ей?
Гоша ничего не знал. Откуда ему было знать? Лариса просто резко исчезла – в назначенный день к врачу не приехала. Уже месяц не появляется в институте и не выходит на связь. Решила что-то по-своему? Наплевала на родителей? Вряд ли…не те там родители. Телефон гудит, не выключен. Да где она, чёрт возьми?!
Машина Георгия уехала, а Лариса пошла к деканат. Написала заявление, забрала документы. Вечером того же дня девушка села в поезд и уехала к тёте Тасе. Тётка ей очень обрадовалась.
— Ты давай тут сразу иди учиться. Не теряй времени.
— А ребёнок родится? – удивилась Лариса.
— Что ж я, с ребёнком не посижу? Дело молодое, знай учись.
Тася была такой хорошей. Так хотелось ей рассказать правду. Но Ларисе было страшно, что тётка расскажет эту правду отцу.
Уже с немного заметным животиком Лариса сдала вступительные и жизнь вошла в колею. Беременной студенткой нынче никого не удивишь. Она училась, готовилась стать матерью, и хранила свою тайну, как зеницу ока.
Как-то вечером Лариса отвлеклась от реферата и залезла на страницу к Гоше. Телефон она сменила, переехав в Питер. Старые страницы в соцсетях забросила. Создала одну фейковую.
— Парень твой? – спросила тётка за спиной. – Красавчик.
Внутри Ларисы снова завибрировало желание снять часть груза с души. А с другой стороны, зачем каяться, когда с Гошей им вместе уже не быть. Никогда!
— Бывший.
— Скучаешь?
— Нет. Уже не скучаю. – тщательно скрывая страдание, сказала Лариса. – Чего скучать-то? Всё быльём поросло!
— Ага, ага. – согласилась Тася. – Идём ужинать. Я твои любимые тефтели запекла.
— Вау! Иду.
Они сидели, обсуждали момент, когда маленький Артём появится на свет. Скрининг уже показал: будет мальчик. В этот вечер Тася несколько раз внимательно всматривалась в лицо племянницы, но поняла, что делиться девушка не будет. Ей и раньше казалось странным, что Лариса так спокойно, и даже радостно ждёт ребёнка, зачатого в таких ужасных обстоятельствах. Что-то тут нечисто. А сегодня заметила, как племянница пялилась на того парня. С тоской и сожалением.
Таисия очень ждала этого внучатого племянника. Своих Бог не дал, так хоть Ларкину кровиночку понянчить. Но что-то не давало ей покоя… не совершает ли девка величайшую глупость?
Когда Лариса выходила из кухни, Тася вдруг сказала:
— Ты же знаешь, что можешь мне доверять? Я всегда буду на твоей стороне.
Девушка задумалась на мгновение, потом тепло улыбнулась тётке. Подошла, поцеловала её.
— Знаю, Тася. И очень благодарна тебе!
Её в тот вечер занимали совсем другие мысли. Ларисе казалось странным, что красавчик и почти мажор Гоша, судя по всему, один. Всё ещё один. Где фото с новой девушкой? Полу интимные селфи? Где вот это всё?
Малыш родился в ноябре. Лариса продолжила учёбу, Таисия с удовольствием возилась с Артёмом.
— Когда записывать пойдёшь? – то и дело торопила она Ларису. – Чего он у тебя без документа?
А Лариса, которая всё-таки хотела записать малышу отчество по родному отцу, всё тянула. Её смущало, что Тася видела страничку Гоши в соцсетях. Начнёт задавать вопросы. Кстати, родители Ларисы даже не приехали посмотреть на внука. Родила? Все здоровы? Ну и ладно!
В декабре месяце Георгий, страшно напившись для храбрости, явился к родителям Ларисы. Пока поднимался по лестнице, от страха протрезвел. Он уже слышал от однокурсниц, что его девушка уехала куда-то, вот только без подробностей. Гоша долго пытался забыть Ларису – не получалось. К тому же он чувствовал себя таким козлом! Вместо того, чтобы взять ответственность, испугался. На аборт её отправлял. Сволочь и козёл.
Пошёл к её родителям, потому что к своим было ещё страшнее обращаться за помощью. Ему могли простить дома любые выходки, но любовь с последствиями к девушке из неподходящей семьи… Гоша сильно сомневался. Хотя… мать ему там что-то всё прививала. Порядочность, бла-бла. Может, это именно её воспитание привело сейчас Георгия на порог дома Ларисы? Ну, или просто любовь.
— Я люблю вашу дочь! – заявил он слегка нетрезво, когда открылась дверь. – И я подлец.
— Интересно. Вы что, пьяны, молодой человек?
— Именно. Я думал, что сильно. Но перед встречей с вами куда чо делось. Извините. – хмыкнул Гоша. – Мне надо знать, где Лариса. Я без неё не могу.
Виктор понял, что этот парень не знает, что с Ларкой случилась беда. Видать и правда любит – уж сколько времени прошло, а не забыл. Виктору бросилось в глаза, что парень очень хорошо и дорого одет. Он подумал, какое ему вообще дело? Ларка не оправдала его надежд. Он сплавил её к сестре, чтобы не видеть тут этот позор. А Таисия и счастлива. Её ничего не смущает. Сестра никогда не зависела от общественного мнения. А он вот слаб…
С другой стороны, если этот парень заберёт Ларису обратно, может и замуж возьмёт – чем черт не шутит – так может и к лучшему? Говорит, любит…
— Я вам дам адрес. – решил Виктор. – И идите уже с Богом. И так надышали тут.
Гоша невесело усмехнулся. Адрес он взял и даже поблагодарил. А вечером уже ехал в Питер. По дороге заливал в себя литры кофе, чтобы прийти в себя. О последствиях старался не думать. Может родители лишат его денег, может нет. Главное, он будет счастлив. С любимой рядом.
А вдруг она к другому уехала? – пронзила Георгия мысль.
И даже пот на лбу выступил. Или это от смеси остатков коньяка и кофе? Мысль он прогнал. Не станет Гоша заморачиваться раньше времени. Вот на месте всё и узнает. Зазвонил телефон. Мама. Он написал сообщение, что с ним всё в порядке, и отключил аппарат.
В Санкт Петербурге Гоша заселился в гостиницу, принял душ, поспал пару часов, а потом уже в нормальном состоянии поехал по адресу, который дал отец Ларисы. Дверь открыла потрясная тётка лет сорока пяти. Потрясным в ней было то, что она могла бы быть красоткой, но её, похоже, это ничуть не беспокоило. Босая, в шортах, прядь волос выбилась из седеющего хвоста, и ни грамма косметики на лице. Женщина была внешне похожа на его Лариску. Видимо, родственница.
— О. Привет, Георгий. Проходи.
— Вы меня знаете? – опешил он.
— Знаю. Видела, в смысле. Один раз в интернете. Входи, мой руки. Всё-таки ребёнок маленький в доме. Я Таисия. Кофе будешь?
— Спасибо, буду.
— Ага. И мне тогда свари. – бросила она, уходя в комнату.
Потрясная тётка!
Он вымыл руки, разобрался с техникой на кухне, сварил кофе. Оставил чашки на столе и с замиранием сердца прошёл в комнату. Мелкий спал, лежа в кроватке и старательно сопя. Таисия сидела неподалёку и вышивала синюю машинку на маленькой кофточке. Гоша кивнул и сходил обратно в кухню, принёс кофе. Себе и ей.
— Ты можешь нормально говорить, главное не ори. А так мы не приучаем его к тишине.
— Он что, спит тут?
— Нет. Я просто кроватку выкатила. Они с Лариской вон в той комнате живут.
— А можно… можно мне его на руки взять? – спросил Гоша.
— Признаешь, получается, отцовство? – прищурилась Тася.
— Признаю. – вздохнул он.
И всё ей рассказал. Тася в душе ликовала. Так она и знала, что нечисто дело с этой беременностью.
— Как думаете? Не простит она меня? – спросил Гоша.
— Почему не простит?
— Так вон… аж к вам уехала. От меня, от козла.
Таисии нравился этот парнишка. Но, как она поняла, Гоша правду не знает. Имеет ли она право ему рассказывать? Подумалось, что ей будет легче рассказать, чем Ларисе. И она рассказала.
— Вот и думайте. Кто там из вас кого простит.
Гоша сидел весь бледный.
— Господи, зачем она туда пошла? На ночь глядя…
— А я теперь поняла, зачем. Мы все этим вопросом задавались. Но никто не знал, что Ларка уже беременная. Это как раз накануне похода в клинику было. Видать, пошла проветриться. Неудачно. Ну, что? Сможешь ты с таким знанием жить?
Гоша помолчал. Он был виноват кругом. И в том, что с Ларисой случилось, тоже. Но информация была жуткой, конечно. Прямо к земле придавливала. И трусливая часть Гоши побуждала его встать и уйти. Но тут завозился Артём, проснулся.
— Я возьму?
— Конечно. Осторожно только.
Георгий прижал к себе малыша. Странное чувство. Твоя кровь и плоть. Продолжение. Как же он мог даже подумать избавиться от него. Клетка, клетка… а родился человек. Его человек!
Тася написала Ларисе: «Приехал Гоша. Всё ему рассказала. Ждёт тебя. Тёмку нянчит». В ответ пришло «Поняла». По Тасиным подсчётам Лариса как раз ехала домой. Ну, деваться ей некуда. Тут сын. Придёт, не сдрейфит уж поди.
Когда Лариса вошла домой, Гоша показывал Тёме, лежащему на диване, козу и допытывался у Таси, видит ли сын, что он ему показывает.
— А я знаю? У меня этот первый. – отвечала тётка, изредка выглядывая из кухни.
Волновалась, что не уследит. Но Гоша следил за малышом во все глаза.
— Козя, козя, козя, козя! – сюсюкал он, легонько щекоча двумя пальцами Тёмин бок.
Малыш в ответ только хаотично махал руками. Иногда он поглядывал на Гошу, иногда устремлял взгляд куда-то мимо.
— Привет! – сказала Лариса.
Гоша посмотрел на неё и вытер слезу, выкатившуюся из глаза.
— Привет! Я так скучал по вам. Так скучал!!!
Лариса нерешительно улыбнулась. А Гоша добавил:
— Прости меня, Ларочка. Если сможешь!
Им очень хотелось кинуться друг к другу и крепко обняться. Но Гоша следил за Артемом, а Лариса ещё руки не помыла. Ребёнок важнее всего. А обняться они успеют. У них ещё вся жизнь впереди.