В детстве любимым моим фильмом была сказка «Морозко» Наверное, от того, что моя жизнь напоминала мне ту историю и я страшно жалела себя, сравнивая с главной героиней фильма. Мама моя умерла очень рано, я ее фактически не запомнила. Лишь некий образ иногда витал в моей памяти. Нежный, прекрасный, заставляющий сердце сладко сжиматься от щемящей радости. Отец мой был совершенно безвольным человеком, а главной в семье была моя бабушка. Не мачеха, нет! Родная бабушка! Но она была похлеще любой неродной матери и держала меня в ежовых рукавицах.
— Явилась, наконец! Где ты шляешься? Занятия в школе давно закончились, а ты словно бездомная шарахаешься по чужим дворам! — при этих словах бабушка пыталась стряхнуть с моего пальто прилипшие к ткани комочки снега. Ее руки орудовали так неистово, что постоянно ударяли то по моим плечам, а то и даже по замерзшему лицу. Было очень больно, но я терпела. Если сказать об этом вслух, обязательно прилетит пощечина. Такая хлесткая, что будет еще долго отдаваться в ушах противным звоном.
— Ходи теперь голодная! Никто тебе ужин специально подавать не будет, не королева!
Я пыталась незаметно пробраться в свой угол, там на такие случаи у меня были припасены сухари. Покупные из магазина, которые лучше всего размачивать в горячем чае, тогда они становятся рассыпчатыми. Но я знала, если кусочек сухаря подольше подержать во рту, он станет не менее вкусным.
— Куда пошла? Поможешь мне скотину накормить, а то никакого проку от тебя в доме, один расход!
— Уроки мне надо делать, — попыталась возразить я.
— Нужно было об уроках думать пока по улице бродила! Бери ведро, тащи в хлев!
Я с трудом поднимаю эмалированную посудину, от которой идет пар и несу к дверям. Металлическая ручка впивается в ладонь, но я стараюсь не расплескать ни капли, иначе придется выслушать и то, какая я неуклюжая и кто меня такую родил! И пару тычков еще можно заслужить, если расплескать содержимое ведра.
Жили мы в деревянном доме и как у всех в деревне у нас было небольшое подворье. Козы, поросенок и куры. Отец по хозяйству помогал плохо, с ленцой, но я ни разу не слышала от бабки упреков в его сторону. Папа был ее любимчиком и, возможно, поэтому бабушка Зоя так не любила мою маму. Отзывалась о ней всегда пренебрежительно и эта нелюбовь каким-то образом перешла и на меня. Я чувствовала это, хотя и была еще ребенком.
Когда наша деревня начала потихоньку вымирать, как и все остальные селения в округе, бабушка Зоя взяла дальнейшую судьбу нас троих в свои руки. Она крайне удачно продала нашу усадьбу вместе с домом, добавила свои сбережения и купила для нас квартиру в городе. Небольшую двушку со смежными комнатами и на самой окраине, но все же!
Отец по протекции той же бабушки Зои, у которой, казалось, знакомые были везде, устроился работать шофером, а я пошла в новую школу, расположенную буквально рядом с нашим теперешним жилищем. Нужно сказать это переселение отнюдь не вызывало во мне энтузиазма. Радовало только то, что работы по дому теперь поубавилось. Но мне пришлось уехать от своих друзей Мишки и Саньки. Это с ними я гуляла после школы, забыв о времени и не думая о том, что ждет меня дома. Это они были для меня самыми родными и дорогими людьми! Это Санька и Мишка, провожая меня, оба прятали слезы.
— У! Хотя бы больше не видеть эти бандитские рожи! — прокомментировала наше прощание бабушка Зоя, а я поняла, на свете больше у меня не осталось никого, кому бы я была нужна и кто бы любил меня!
Спустя два года отец мой насмерть разбился на своем грузовике и мы с бабушкой Зоей остались одни. После его смерти она и вовсе словно с цепи сорвалась, я не помню ни одного дня, чтобы мы общались как родные люди. Ненавидящие взгляды в мою сторону, сменялись постоянными упреками и, что бы я ни сделала, все было не так. Даже мои хорошие отметки в школе и то, что бабушку Зою постоянно хвалили на родительских собраниях, ничуть не способствовали ее доброму отношению ко мне. Казалось, даже наоборот, из-за моих успехов она ненавидела меня еще больше.
Тогда я уже училась в выпускном классе и все чего желала, это поскорее окончить школу и пойти куда-нибудь работать. В школе надо мной часто потешались, особенно более модные подруги. У меня же не было средств даже, чтобы купить себе элементарно нижнее белье, не говоря уже об остальном гардеробе. Я, конечно прекрасно понимала, что сижу на шее у своей бабушки, тем более она не давала мне забыть этот факт, но молодость и желание нравиться, брали свое.
— Это что? — бабушка Зоя все же обнаружила, запрятанную в шкафу новую блузку. Я копила на нее еще с осени и собиралась надеть на вечер в честь праздника 23 февраля. Никто из мальчишек в школе мне особо не нравился, но все же мне не терпелось появиться в этом новом наряде.
— Мне Света одолжила, — попыталась выкрутиться я.
— Я же вижу, что вещь новая! Ты мне зубы не заговаривай, говори, где деньги взяла? Неужели у меня выкрала?
Я интенсивно помотала головой из стороны в сторону. Бабушка не знала, откуда у меня могли взяться свои деньги. Мне приходилось скрывать от нее то, что я иногда подрабатываю, прибираясь в кафе, которое принадлежало отцу моей одноклассницы. Сама бабушка Зоя, будучи уже на пенсии работала лифтером. В ее обязанности входила также уборка лифтов и сие действие очень часто выполняла я. Естественно денег за этот труд бабушка мне не давала, достаточно было того, что она меня полностью содержала. Когда же я только заикнулась о том, что хочу подрабатывать в другом месте, чтобы иметь собственные средства, бабушка ужасно раскричалась. Она посчитала, что у меня не останется времени на помощь ей. Но я все-таки, каким-то образом умудрялась совмещать и тот и другой труд, но уже в тайне от нее.
Поэтому, сейчас у меня не было объяснений появлению у меня этой блузки.
— Говори, а не то я отнесу ее в комиссионку! — кричала бабушка, потрясая моей обновкой.
— На заработанные деньги купила, — я потупила взор, в ожидании очередного выговора.
— Не зря значит, Надежда Николаевна моя сменщица про тебя говорила! То что видела, как ты полы моешь в забегаловке возле универмага. Нравится тебе среди пьяных мужиков с тряпкой шастать? Чтобы потом вот в таких нарядах расхаживать? Ты посмотри, рубаха полупрозрачная! Ты вся в мать, такая же распутная!
— Моя мать не распутная! — всхлипнула я, наблюдая за тем, как бабушка уносит с собой мою новую блузку.
— Ты то откуда знаешь? — бабушка Зоя остановилась в дверях. — Да твоя мамаша, забеременев тобой, женила на себе моего Коленьку! А я сыну своему другую невесту желала, из хорошей семьи! Может быть и жив бы он сейчас был и жил как человек! И у меня бы старость обеспеченная была, а не так, что мне приходится лифты мыть и тебя содержать!
Впервые бабушка Зоя заговорила со мной о причинах женитьбы моих родителей. Наверняка, до этих пор она считала меня ребенком и не могла быть так откровенна.
— А может быть мама и папа любили друг друга! Поэтому у них и появилась я!
Я тоже впервые разговаривала с ней таким тоном. Сказался стресс из-за расставания с обновкой, или еще что. Я точно знала, бабка выполнит свою угрозу и отнесет блузку в комиссионный магазин.
— Про любовь заговорила! Да, если бы не ты, и не твоя мать, все было по-другому!
— Значит, лучше было бы мне совсем не родиться? — выкрикнула я.
В горле стоял комок, глаза щипало. Бабка повернула ко мне пылающее лицо и, словно плюнув в меня, проговорила:
— Уж точно так!
После этого я метнулась в прихожую. Схватив с вешалки пальто и шапку, и на ходу натянув сапоги, которые на носке опять отошли от подошвы, но я боялась сказать об этом бабушке, я выбежала во двор. Пробежала несколько кварталов, смахивая слезы с лица, а потом, присела на скамейку на остановке. Куда мне идти и что делать, я не знала.
Я просидела на той остановке более двух часов. Руки и ноги буквально закоченели, нос покраснел, ресницы покрылись инеем.
— Тепло ли тебе девица? — послышался рядом раскатистый смех. В мою сторону направился какой-то парень.
Первым делом я хотела убежать, но черты его лица, вдруг, показались мне знакомыми.
— Санька! Это ты?
— Я! Надо же, сразу узнала! А, я давно за тобой наблюдаю и думаю, есть что-то знакомое в том, как ты постоянно поправляешь шапку и трешь свой нос.
Мы обнялись.
— Ты чего торчишь на остановке? Замерзла совсем! — Санька оглядел меня с головы до ног и скомандовал, — А ну-ка, пошли!
Мы зашли в уютное кафе, где так вкусно пахло кофе и свежей сдобой. Я замотала головой.
— Нет, я не хочу ничего!
— Лена! — укоризненно произнес Саша. — Мы с тобой сколько лет не виделись? Не на улице же нам разговаривать!
Я судорожно вспоминала, есть ли у меня в карманах хоть какая-то мелочь, заплатить за себя. И еще не та ли на мне кофта, где недавно появилась дырка на локте, а я не успела ее зашить?
Словно прочитав мои мысли, Санька сказал:
— Здесь можно и в одежде посидеть, не ресторан вроде бы. И я хочу тебя угостить чем-нибудь на правах гостя этого города. Я же теперь, Лена, живу далеко, ты даже удивишься насколько!
Саша отправился к стойке и вернулся с двумя дымящимися чашками, источающими невероятный аромат. Поставив напиток на стол, Санька снова ушел и принес еще целую тарелку с выпечкой.
— Вот, почти как у моей бабушки, да?
Я кивнула, блаженно отпивая из чашки. Тепло волной прокатилось по всем моим внутренностям и щеки сразу зарделись.
— Оттаяла, снегурочка? — рассмеялся Санька.
В былые времена, после того как мы с ребятами облазим все сугробы, мы шли в дом к бабушке Саньки, и она обязательно поила нас горячим чаем и кормила самыми вкусными пирожками. Я тогда страшно завидовала Саньке. Не то чтобы у нас в доме пирогов не водилось, но сама бабушка Саньки подавала выпечку с таким добродушием, что сдоба казалась во сто крат вкуснее!
— Мы вчера только с родителями приехали. У бабушки юбилей, она сейчас тоже здесь живет, год назад, наконец, покинула деревню, — Сашка посмотрел на меня в упор. — А как твоя, э…, бабушка? Вы все еще вместе живете?
— Мы с бабушкой вдвоем остались, отец мой погиб.
— Плохо, — покачал головой Саня, — заела она тебя совсем? Ты поэтому на остановке сегодня околачивалась?
Я не ответила и поспешила сменить тему.
— Расскажи, Санька, куда ты там уехал? В какие дальние края? — спросила я и нерешительно потянулась за румяной булочкой.
— Мы с родителями переехали жить в Краснодар. Там я и школу окончил, а теперь учусь в летном училище. Буду военным летчиком! — с гордостью сообщил Санька.
Он был старше меня на целый год и всегда учился очень хорошо, хотя моя бабушка и называла Сашу бандитом.
— Вот это да! Ты и море видел? — воскликнула я.
В детстве мы только и мечтали о море! Зачитывались книжками и путешествиях и разрабатывали планы о том, что когда вырастем, отправимся втроем в дальние страны.
— Конечно видел, — рассмеялся Саша, — два часа на машине и ты на месте!
— А какое оно, море? — зачарованно спросила я.
— Ты, знаешь, Ленка, в первую очередь оно соленое! — Сашка снова захохотал.
— Ну, тебя! Я серьезно спрашиваю.
— А, если серьезно, Лена, что ты собираешься делать после окончания школы?
— Не знаю, Санька, — вздохнула я. — работать куда-нибудь пойду, хочется не зависеть ни от кого.
— А, знаешь, что! Как окончишь школу, я тебя в Краснодар заберу! Мой отец неплохую должность занимает, поможет тебе куда-нибудь устроиться! И с жильем что-нибудь придумаем. Я не хочу тебя снова потерять, Лена! — Саша посмотрел на меня таким взглядом, от которого уши мои залились краской. Неужели? Неужели я ему нравлюсь? Такая, как есть? В старомодном пальто, которое мне даже чуточку тесновато, в дырявых сапогах, с опухшими от слез глазами? — Ты очень красивая, Лена! — без тени улыбки, немного охрипшим голосом добавил Санька, заставив мое сердце подпрыгнуть в груди. В тот момент я вновь почувствовала, что я не одинока. Что кто-то дорожит мной!
После кафе мы еще немного погуляли по городу, а возле самого моего дома Саша поцеловал меня. По настоящему, в губы. Когда я поднималась по лестницам, душа моя пела! Никакие выговоры моей бабушки больше не страшили меня! И новая блузка уже не волновала! Санька сказал, что через полгода он приедет за мной и мы вместе поедем к морю!
Дома, не успела бабушка Зоя накинуться на меня, как я, пребывая где-то между небом и землей, тут же выпалила:
— Не переживай! Тебе недолго осталось терпеть меня, скоро я уеду насовсем!
— Интересно, куда это? — подбоченившись, спросила она.
— В Краснодар! Меня Саша Зайцев заберет!
Бабушка рассмеялась мне в лицо.
— Ну, и дура ты! — потом, одарив меня гневным взглядом, добавила, — Если ты в подоле принесешь, хоть от Саши Зайцева, хоть от другого, помни, я тебя и знать не знаю! Достойная дочь той, которая тебя родила, нечего сказать!
С тех самых пор я жила лишь ожиданием окончания моих мучений, а от бабушки слышала только постоянные напоминания о моей распущенной натуре. Весна за окном способствовала зарождению внутри меня самых радужных надежд и самых нежных чувств. Я буквально летала на крыльях первой своей влюбленности и не хотела ни о чем думать.
А подумать мне было о чем. Отчего Санька так ни разу и не позвонил мне? Хотя я оставляла ему номер городского телефона. Почему не пишет? Ведь переезд в другой город дело нешуточное, к нему как-то нужно готовиться. Все эти вопросы всплывали у меня в голове, но я тут же находила им оправдание. Учится Саша! Не до пустяков ему пока! Вот, когда он приедет, тогда и наговоримся!
И вот я с блеском сдала все экзамены и, получив диплом, со дня на день стала ждать Сашу. Я старалась не обращать внимания на высказывания бабушки по поводу сложившейся ситуации, но время шло, а Саша не приезжал.
Я постоянно ругала саму себя за то, что не удосужилась спросить у Саши его адрес или телефон. Ведь с ним могло что-то случиться! Отчаявшись, я надумала разыскать нашего общего друга детства, Мишку. Возможно, он знает, как мне связаться с Сашей.
Все, что я знала о Мишке, со слов того же Саши, это то, что они с родителями из деревни подались в ближайший поселок. Там у отца Мишки жила сестра, Мишкина тетя. Санька, вообще, о Мишке отзывался немного пренебрежительно, говорил, что ничего путного из нашего старинного друга, наверное, уже не выйдет. Отец Мишки еще во времена нашего детства выпивал и о семье совсем не заботился. А из той дыры, где сейчас жил Мишка выбиться в люди непросто.
Плохо соображая, что именно делаю, я взяла билет и поехала в тот самый поселок, о котором говорил Саша. Фамилию Мишки знаю, как-нибудь справлюсь.
Правда, на деле поселок оказался отнюдь немаленьким, некоторые улицы даже украшали пятиэтажные дома. Я попыталась расспрашивать прохожих, но на меня смотрели как на полоумную. Потом меня посетила одна мысль и я отправилась в направлении местной школы. Мишка учился на год раньше меня, но, вполне может быть, кто-нибудь да помнит выпускника прошлого года и поможет мне найти его.
Школа в поселке, к счастью была одна и мне очень повезло. Прямо у входа я встретила свою бывшую учительницу Нину Анатольевну.
— Лена, как ты здесь?! — воскликнула она, после того, как я представилась.
— Я ищу Мишу Соколова. Вот и приехала сюда. Поможете мне?
— Помогу, конечно, Миша мой выпускник! — с гордостью в голосе сказала Нина Анатольевна. — Только он сейчас в городе, учится на врача.
— Мишка, учится на врача?
— Да, — немного печально улыбнулась Нина Анатольевна. — Мишка наш серьезным стал. У него мама умерла от инфаркта позапрошлым летом, так он вбил в голову, что будь у него хоть какие-то навыки в медицине, он бы успел спасти ее.
— А отец Мишки, тут живет, в поселке? — поинтересовалась я, в надежде выяснить местопребывание Мишки у его родственников.
— Да, отец Михаила здесь живет и работает.
— Выпивает? — осторожно спросила я.
— Нет, что ты! Он сейчас у предпринимателя местного трудится, на хорошем счету и деньги неплохие ему платят, поэтому он и сумел сына в город отправить учиться.
— Это очень хорошо, — улыбнулась я, искренне радуясь за друга детства.
— Поселок, Лена, растет, — улыбнулась Нина Анатольевна, — думаю скоро здесь и больницу новую построят, будет Мишке куда вернуться! Я вот тоже здесь обосновалась, после того, как школу нашу в деревне закрыли. Надеюсь тут и старость встретить. Хорошо в этих краях, Лена! И цивилизация, и красивая природа одновременно.
Мы обнялись с Ниной Анатольевной и, еще немного поболтав, попрощались. На вопрос учительницы, куда я планирую поступать, я не нашлась что ответить. Бабушка моя до этого уже не раз корила меня тем, что продолжаю сидеть на ее шее и ни дальше учиться не иду, ни работу себе не присматриваю. Как ни странно, но бабка Зоя настаивала на том, чтобы я все же поступала в институт. Аргументом выступало то, что она желает себе обеспеченную старость, а это возможно только, если я получу высшее образование и хорошую работу.
После того как мы расстались с Ниной Анатольевной, я сразу отправилась по адресу, что она мне дала. Дом у Мишки был большой, добротный и ухоженный. Я очень удивилась, потому что в деревне они жили в хибаре, похожей на сарай.
У входа стояла темно-синяя Нива, и отец Мишки как раз выходил из дома.
Я поздоровалась с ним и назвала свое имя.
— Лена! Ничего себе как ты выросла!
Мужчина улыбался мне так, будто был очень рад видеть.
— А я Мишу ищу, вот сюда приехала, а мне сказали, что он в городе теперь.
— А разве вы с ним в городе не встречались? Сын собирался первым делом тебя разыскать, даже адрес по старым знакомым выведывал.
— Нет, не виделись, — покачала я головой, — возможно, времени у него еще не было. Учится, некогда ему.
— Не скажи! Настрой у него был такой, что уж что-что, а время бы Миша нашел.
Мужчина несколько секунд разглядывал меня, а потом усмехнулся:
— Ох, молодежь! Пиши адрес. Мишка в общежитии живет на Калининской улице дом два, третий корпус, комната шестнадцать.
Когда я ожидала Мишку во дворе общежития, колени мои, отчего-то, тряслись. В помещение меня не пустили, но вахтер послала за Мишкой кого-то из ребят.
— Лена, — окликнул меня Миша, едва появился в дверях.
Он совсем не изменился. Все тот же взгляд из-под бровей, немного кривоватая улыбка и нос с горбинкой. Вырос только очень наш Мишка, теперь, чтобы заглянуть ему в глаза, мне приходилось задирать голову вверх.
— У тебя что-то случилось? — обеспокоенно спросил Миша.
— Разве, чтобы нам с тобой увидеться, нужно чему-то произойти?
Я сама не ожидала, что так обрадуюсь нашей встрече. Внутри меня снова разлилось то самое чувство присутствия чего-то или кого-то родного и ощущение собственной нужности.
Хотя, вроде бы, в случае с Мишкой, выходило все как раз наоборот. Он уже целый год учился в том же городе и так и не захотел увидеться со мной.
— Тогда что ты тут делаешь? — спросил мой старинный друг.
Мне показалось, что он куда-то торопится и я поспешила завершить начатое, то есть выяснить, не знает ли Миша как мне найти Сашу. Я рассказала ему о нашей встрече и о том как Санька обещал забрать меня в Краснодар. Мишка мрачнел с каждым моим словом и когда я замолчала, зло произнес:
— Санька и раньше не всегда выполнял свои обещания, неужели не замечала? — затем он немного помолчал, глядя себе под ноги и безжалостно добавил, — я не могу тебе помочь, я не знаю ни его адреса, ни телефона. Как-то наши пути разошлись, когда отец Саши так же точно пообещал моему папе устроить его на работу в том же Краснодаре. А потом попросту пропал. Мой отец из-за этого потерял перспективную работу в городе. Это потом нам повезло, и мы обосновались в том поселке, где и живем по сей день. Прости, Лена.
Я поняла, что разговор окончен и, сухо попрощавшись с ним, отправилась домой.
Возле подъезда стояла моя бабушка и разговаривала с соседкой.
— Где ты шляешься? — накинулась она на меня. — Сколько можно бездельничать? Когда уже головой начнешь думать, а не принцев у порога дожидаться? Опять о своем будущем летчике мечтаешь?
— Не мечтаю я ни о ком! — закричала я. — Не нужна я никому! Так же как моя мама, никому не нужна!
***
После того как мне пришлось осознать то, что мечты о Саше и о Краснодаре всего лишь плод моего воображения, я как-то враз повзрослела. Выкинула из головы всю эту романтическую чушь и взялась за ум. Я решила совместить наставления бабушки, тем более что на этот раз они как будто отражали некую заботу обо мне самой, и собственные мечты о независимости. Поэтому поступила в вуз на вечернее отделение и устроилась на работу.
Жила я будто робот, по инерции что ли. Все что в то время высказывала мне моя бабушка, отскакивало от меня словно от стенки горох. Я была как неживая, поэтому не могла чувствовать, мне больше не было больно. Тем более времени для душевных страданий не оставалось совсем. То, что я теперь работала и училась, не освобождало меня от обязанности помогать бабушке и выполнять уборку тех же лифтов.
Дни были похожи один на другой, осень сменилась зимой, зима весной, а весна летом. И вот в июне, спустя ровно год, я все же дождалась своего Сашу! Вот только Саша больше не мог быть моим! На пальце его блестело новенькое обручальное кольцо, а под руку его держала молодая, красивая шатенка.
Мы встретились случайно, посреди улицы. Увидев меня, Санька ничуть не смутился. Вежливо поздоровался, кивнув головой, и прошел мимо. Странно, но ту куклу, каковою я в то время являлась, не тронуло даже это. Ожидаемо же. Что же ему, Саньке, то есть, теперь всю жизнь холостым ходить, раз он, не подумав, обещание одно дал?
Но, вот то что случилось вечером того же дня, вывело меня, наконец, из того ступора, в котором я пребывала почти год.
— Ленка, привет! — Саша дожидался меня возле моего подъезда. При этом на его лице была написана такая радость, будто все это происходило годом раньше. Ох, как бы я тогда была счастлива! Как я ждала его! А главное верила в то, что я кому-то нужна! По настоящему, как родной и близкий человек.
— Ты не обижайся на меня за то, что я тогда не смог приехать, — увидев мое безучастное выражение лица, Санька пустился в объяснения. — Взрослая жизнь оказалась не такой простой. Часто приходиться жертвовать тем, что тебе по-настоящему дорого. Знала бы ты, Ленка, как мне было тяжело принять это решение!
— Какое решение?
— Вместо того чтобы поехать к тебе, мне пришлось готовиться к свадьбе. Мой отец настоял на этом. Катя дочь начальника моего папы, такой шанс не часто выпадает в жизни. Так говорит мой отец. А ты знаешь, против его воли я не смог бы пойти.
— Я знаю, Саша, все в порядке. Ты не переживай из-за меня.
Я попыталась пройти мимо него, но он схватил меня за руку.
— Ленка! Умоляю, прости меня! Я так не могу! Ты для меня самый родной человечек! Как мне теперь жить, зная, что я тебя обидел?! Ты нужна мне, Лена, понимаешь ты это?!
Я остановилась и посмотрела в его глаза. Там была такая мольба, что я моментально оттаяла. Да, возлюбленный Саша пропал, но остался Санька мой друг детства. И, получается, я ему нужна! Пусть как друг, но нужна!
Санька тем временем обнял меня и похлопал по плечу. Как в детстве, когда на меня, однажды, напали собаки, а Мишка и Санька помогли отбиться от них. Дома мне тогда попало за надорванный по шву рукав, а вот у Саньки от куртки был оторван огромный клок и он, отмахиваясь, говорил: «Ерунда!».
Санька провел рукой по моим волосам и, коснувшись моего лица колючей щекой, прижался к моим губам в поцелуе. Я совершенно не ожидала этого. Вот только что я обнимала друга, на которого очень долго обижалась, но, наконец, простила, и вдруг он целует тебя в губы! Придя в себя, я изо всех сил оттолкнула его, и Санька врезался в, растущее во дворе дерево.
— Что ты делаешь? — закричала я.
— Что не так? Мне показалось, в прошлый раз ты была не против моих поцелуев.
— В прошлый раз ты не был женат!
— Говорю, же, я женился только, чтобы порадовать папу. А в сердце моем всегда жила ты! Моя женитьба, вовсе не помеха нам с тобой! Ничего для меня самого не поменялось! Лена, пойми, наконец, мы все так же можем быть вместе! И к морю поехать, никто нам не запретит. Ты только подумай, я и ты, на яхте в открытом море, как мы мечтали! Все так и будет, поверь мне!
После такого заявления я, вдруг, обо всем догадалась. Саша уготовил для меня роль своей любовницы! На первых порах наши встречи будут нечастыми, только когда он будет приезжать в этот город, чтобы навестить своих родственников. А затем, вполне возможно, когда Александр встанет на ноги, он исполнит свое обещание, перевезет меня в город Краснодар, но в качестве той же любовницы! Если я ему к тому времени не надоем, конечно.
— Знаешь что, Санька! Пошел ты…
Я набрала полный рот слюны и плюнула ему под ноги. Мы делали так в детстве с теми, с кем, по каким-то причинам, больше не хотели дружить. Санька же и научил меня когда-то этому действию.
С того дня я больше ни разу в жизни не видела Саньку. Не знаю, может быть, приезжая в наш город, он старался обходить стороной те места, где мы могли бы встретиться, а возможно мне просто везло.
Я окончила институт и сменила работу, начав трудиться по специальности. Подумывала о том, чтобы уйти жить на квартиру, но что-то меня всегда останавливало. Бабушка Зоя в последние годы как-то поутихла. Вероятно, распекать взрослого человека, каким я стала к тому времени, ей было несколько не с руки.
Жили мы в той же старенькой двушке со смежными комнатами. Бабушка занимала дальнюю комнату, ту в которой раньше жил отец. А я жила в проходной. Я давно привыкла к тому, что в любой момент может распахнуться дверь, и я окажусь под пристальным взглядом своей бабушки. Поэтому я даже переодевалась в ванной комнате.
— Что, с кавалерами у тебя, как я погляжу, не ладится?! — проворчала как-то раз бабушка, оглядывая меня с ног до головы. — Я-то думала, ты лет в семнадцать замуж выскочишь, как твоя мать, а ты и из дома никуда не выходишь! Соседи уже шептаться начинают.
— О чем шептаться? — не поняла я.
— О том, что ты скоро станешь залежалым товаром на полке, глупая!
Я отвернулась. Да, с романами в моей жизни было не все хорошо. Вернее сказать эти самые романы в моей жизни и вовсе отсутствовали. Но, говорят же, обжегшийся на молоке, и на воду дует. А у меня как будто все еще прежний ожог не прошел и болел периодически.
Объяснять все это своей бабушке я не собиралась, но она как будто почувствовав мой настрой, особо и не давила на меня. Только периодически намекала на то, что скоро всех нормальных мужиков расхватают, а я так и останусь сидеть у нее на шее.
Хотя, конечно, это любимое выражение моей бабушки, ввиду того, что теперь в нашей семье главным добытчиком была я, давно себя изжило. Жили мы сейчас более-менее неплохо, денег нам почти хватало, но бабушка Зоя все равно никак не желала оставить свою работу и продолжала трудиться в должности лифтера. Боялась остаться не у дел, или еще, какие аргументы у нее были, не знаю. Но меня она даже слушать не желала, когда я предлагала ей уже просто сидеть дома и наслаждаться заслуженным отдыхом.
В тот день у меня с самого утра было какое-то странное предчувствие. Как будто произойдет что-то такое, после чего мир мой уже не будет прежним. На работе я все делала невпопад. Перепутала бумаги и получила выговор от руководства. Пролила на блузку суп во время обеда и потом полчаса пыталась вывести пятно. В конце концов, свалилась прямо посреди зала, когда меня позвали к телефону. Мне редко кто-то звонил на работу и от этого мое предчувствие только усилилось.
Звонили из домоуправления, где работала моя бабушка. Женщина на другом конце провода, запинаясь, пыталась объяснить, что моей бабушке прямо во время дежурства стало плохо и ее увезли на скорой в больницу.
Отчего в жизни так бывает? Вот, кажется, человек этот тебя ненавидел всю твою жизнь, ну или хотя бы просто недолюбливал. И не нужен ты этому человеку был, он сам тебе об этом не раз говорил. Но, все равно, когда с ним что-то случается, то ты готов собственную жизнь отдать, лишь бы с ним все было хорошо!
Вот так и с моей бабушкой, когда мне сообщили о том, что у нее что-то с сердцем и она в больнице, я поняла, мне больше ничего на свете не нужно, только бы она была жива! Пусть хоть целыми днями меня пилит, пусть как угодно меня называет, я всего этого хочу! Хочу, чтобы она была рядом! И даже если я для нее ненужная, то она мне очень даже нужна!
В больнице меня попросили подождать и долгое время ничего не сообщали. Потом какой-то молодой человек, наверное, медбрат, пробегая мимо, на ходу обронил:
— Все нормально, жить будет! Спасибо доктору Соколову.
— Спасибо! — прошептала я ему в спину, даже не сразу сообразив, что фамилия доктора подозрительно знакома мне.
Еще более двух часов я высидела в приемной, отказываясь покидать свое место, пока не переговорю с доктором Соколовым. Он же не спешил выйти ко мне. Я уже выяснила у медперсонала имя врача и его отчество тоже и не сомневалась, что это именно Мишка, еще один мой старинный друг и товарищ.
— Здравствуй, Лена! — он появился незаметно, так что я даже вздрогнула от его голоса. — С Зоей Дмитриевной уже все хорошо. Сейчас ей потребуется круглосуточное наблюдение, поэтому пока она останется в отделении реанимации. Ты можешь пойти домой и отдохнуть.
— Миша, — голос мой дрогнул, — спасибо тебе, за все спасибо!
— Не за что, — просто ответил он и собрался уходить.
— Миша, а можно я еще ненадолго задержусь в больнице?
— Зачем? — он остановился и посмотрел на меня в упор.
Я пожала плечами.
— Странно дома быть одной без бабушки, не привычно как-то.
Миша постоял немного, глядя на меня, а потом, еле слышно вздохнув, сказал:
— Пошли.
Мишка, или доктор Михаил Васильевич Соколов проводил меня в ординаторскую и напоил чаем. И вскоре напряженное наше молчание сменилось легкими шутками и общими воспоминаниями о жизни в деревне.
— А я видела ваш дом в поселке. Огромный такой, красивый!
Мишка довольно улыбнулся.
— Мы сами с отцом его строили! Прямо на участке тети Веры, сестры моего отца. У нее домик был старенький, тесновато было всем вместе. Зато теперь места всем хватает! У меня там свой целый этаж! Я каждый отпуск провожу в поселке. Зимой на лыжах в лес хожу, а летом на рыбалку и по грибы.
— Здорово! А я в лесу не была несколько лет!
— Ужас! Как ты живешь, вообще?!
Мы дружно рассмеялись. А потом Миша предложил:
— Приходи завтра, провожу тебя потихоньку к бабушке.
Я приходила в больницу стабильно каждый день и Мишка, даже если была не его смена, находил время, чтобы увидеться со мной и рассказать о состоянии здоровья моей бабушки.
Потом бабушку перевели в обычную палату, но Миша и здесь не обделял нас своим вниманием. Завидев его, бабушка поджимала губы и отворачивалась к окну. Узнать Мишку она не могла. Вроде бы, когда они виделись в последний раз, он был еще ребенком. Но, бабушка, безусловно, догадалась кто перед ней, узнав имя и фамилию врача. Я понимала, старушке немного стыдно за то, что в детстве она гоняла Мишку с нашего двора и называла то бандитом, то разбойником. К тому же, вспоминая о Мишке, бабушка, так же как и наш общий друг Санька, считала, что ничего хорошего из Миши не выйдет. Сейчас же получалось, Миша спас ей жизнь, а благодарной моя бабушка быть не умела. Тяжело это, быть благодарным кому-то.
Один раз, после моего очередного визита в больницу, Михаил Соколов, сильно смущаясь, спросил:
— Ты, чем сегодня вечером занимаешься? Хотел позвать тебя в кино.
— С удовольствием схожу с тобой в кино, Миша! Я тысячу лет не была в кино, а в твоей компании и вовсе ни разу!
Так постепенно, потихонечку возрождалась наша с Мишкой дружба. Я и не заметила, как снова привязалась к нему. Стала скучать, когда он не звонил, строила какие-то совместные планы на выходные.
Странно, что Мишка до сих пор не был женат, тем более, вокруг него было так много красивых девушек. Но, я прекрасно понимала, наличие у Мишки жены, конечно, негативно сказалось бы на нашей дружбе. Хотя может же попасться ему и нормальная девчонка? Понимающая и не возражающая, против обычной нашей давней дружбы. А мне рядом с Мишкой было так же хорошо как в детстве! Я чувствовала и свою нужность, и защищенность, и даже какую-то отеческую заботу с его стороны. И это было просто чудесно!
Но, потом, все это враз закончилось. Мы с Мишей выехали на природу, как давно и мечтали. Там было озеро, огромное такое, можно было плыть по нему больше часа. Мишка взял у знакомых надувную лодку и даже удочки прихватил. Солнце ярко светило с небес, вокруг летали стрекозы. Мишка остановил лодку на середине озера, слева от нас росли кувшинки и мы пытались сорвать хоть одну. И тогда он наклонился ко мне слишком близко и поцеловал. Страстно, можно сказать неистово.
Плохо было то, что я не сразу спохватилась и некоторое время продолжала целоваться с Мишкой. Мне было очень-очень приятно, и это казалось ужаснее всего. Когда он отпрянул, почувствовав мое сопротивление, я, гневно взглянув на своего друга, попросила его сейчас же грести к берегу.
Обратный путь мы проделали, молча. Только, прощаясь возле моего дома, Миша проронил:
— Извини, я не знал, что ты до сих пор его любишь.
Я ничего не сказала в ответ и если честно не сразу поняла, кого Миша имеет в виду. Хлопнув дверцей машины, которую Мишка одолжил у друга, я убежала в подъезд. А там, спрятавшись за дверью, наблюдала как, прежде чем уехать, Мишка долгое время сидел в машине, обхватив руль руками и положив на них голову.
Когда я поднялась домой, со мной случилась настоящая истерика. Мне казалось, что я потеряла последнего друга. Перепугавшись, бабушка пыталась выяснить, что у меня стряслось и я, с целью, чтобы она наконец отстала, буквально в паре слов обрисовала ситуацию.
— Никого ты не потеряла, не говори глупостей! — проворчала бабушка. Потом, присев рядом со мной, как бы нехотя, призналась, — если бы я не помешала, ты давно бы уже была замужем за своим доктором.
— Что ты имеешь в виду?
Я посмотрела на бабушку заплаканными глазами.
— Он приходил сюда. Твой Миша. Два раза. Первый раз летом, ты в лагере была, перед выпускным классом. Я его тогда с лестницы спустила и сказала, что внучка моя теперь городская и с отрепьем, вроде него водиться не станет. Напомнила ему и про отца его пьяницу, и про халупу, в которой они в деревне жили.
— А второй раз, когда он приходил?
Мне показалось, я уже знаю ответ на этот вопрос и я ничуть не удивилась, когда услышала:
— Тогда, когда ты со своим летчиком уже встретилась. Я так и сказала тогда этому Мишке, что друг его опередил. И то, что друг хотя бы что-то из себя представляет. Будущий летчик, все же и отец у него перспективный работник. Добавила еще, что свадьба у вас состоится, как только ты школу окончишь. Вот.
Бабушка Зоя неожиданно заплакала. Я никогда в жизни не видела ее слез! Даже, когда умер мой отец, ее сын, которого она любила больше всего на свете, она не плакала, а лишь иногда прикрывала глаза и что-то бормотала себе под нос. Сейчас же по ее щекам, без остановки катились крупные слезы.
— Я думала, так лучше будет для всех, а теперь я вижу как любит тебя этот доктор. Любит так же сильно, как когда-то любили друг друга твои родители. Этой-то любви я и не смогла простить твоей матери. Мой сын, мой Коленька любил свою жену намного больше, чем меня, родную мать!
Я не удержалась и обняла ее. Наверное тоже первый раз в своей жизни! Так мы и сидели, обнявшись некоторое время, пока слезы в наших глазах не высохли и не пришло понимание, что теперь все у нас будет хорошо!
Вскоре я извинилась перед Мишей за свое поведение там на озере и рассказала ему о себе все-все! Без утайки, все, что чувствовала и все свои мысли. В конце попросила его еще раз меня поцеловать. Пояснила, что никак не могу разобраться, показалось мне, или на самом деле его поцелуй мне так понравился.
***
Давно уже нет в живых моей бабушки. Несколько лет назад мы переехали жить в тот самый поселок, где Мишка и его отец построили такой замечательный дом. Там мы сейчас и живем. Миша продолжает работать в местной больнице, ее все-таки построили, правда, гораздо позже, чем ожидалось. Отец Миши, хотя и уже довольно старенький, но никак не может сидеть на месте. Все что-то там колотит, стругает, усовершенствует наш дом.
А я давно поняла, не бывает в этом мире никому не нужных людей! Если присмотреться и не закрывать свое сердце, то обязательно найдутся те, кому ты не просто нужен, а жизненно необходим!