— Опять со своим болтала? – недовольно спросила дочь у мамы, когда она вернулась на кухню.
Двухлетний Егор достал из тумбочки кастрюлю, металлическую миску и стучал по ним как можно громче своей машинкой, его мама сидела на стуле за столом, подняв одну ногу и упёршись пяткой в стул. Она не любовалась своим игривым ребёнком, не делала замечаний, она уткнулась в телефон.
— Да, — ответила Ирина.
Ирана стала отбирать у внука посуду, объяснять: нельзя играть на полу посудой, у него есть игрушки. Внук расплакался, м Юля с раздражением оторвалась от телефона, спрыгнула со стула, и за руку утащила сына в другую комнату, он закатил истерику.
— Ну, что? Довольна? – налетела дочка на маму, ворвавшись обратно на кухню. – Ты из-за своего хахаля всё недовольство срываешь на моих детях!
— При чём тут недовольство? Я просто объяснила ему…
— Нет! Ты выхватила у него эти дурацкие кастрюли, начала швырять, оттолкнула его. Я видела!
— Ты ничего не видишь, кроме телефона.
Мама отвернулась к мойке и принялась за гору грязной посуды, скопившейся за весь день.
— Тебе надо быть внимательнее с детьми. Рита разрисовала маркером обои в большой комнате, Егор не знает слово «нельзя». Они мешают Саше заниматься, а у него выпускной класс.
— А твой «бойфренд» не мешает ему, когда тусуется здесь? — захлёбываясь ядом спросила дочка.
— Юля, следи за словами! – Ирина повернулась к ней, хотела ещё что-то сказать, но видя, гадкую гримасу на лице дочери, отвернулась.
— Мам, как ты не понимаешь, — подошла к ней Юля, опять ласковая, милая, обняла за плечи, — он тебе не подходит!
— А кто подходит? Напомни, почему ты сейчас здесь?
— Та-а-ак! Давай, начинай! Попрекай! Я к родной матери приехала. Надо было на вокзал с двумя маленькими детьми тащиться? Куда мне ещё бежать? Этот придур0к нажрался, начал опять руки распускать, — Юля вспомнила о муже, о Вадиме. – Ты сама приехала и забрала нас.
— Когда-нибудь он проломит тебе голову или детей покалечит.
— Мам, — оправдывала Юля Вадима, — он такой, когда напивается, ты же знаешь. Зато потом добрый, мягкий… — прикрыла она глазки от удовольствия, — такой… на всё согласен! В прошлый раз вот, купил, — посмотрела она на запястье, где переливался массивный золотой браслет, — эту штучку.
— Юля, ты правда думаешь, что эти безделушки стоят того, чтобы муж лупил тебя, после пьянки? В отсыпается второй день в твоей квартире! Которую я тебе подарила, а ты с детьми толкаешься в нашей съёмной.
— Вот как толкаюсь?! То есть ты нам не рада, — опять провоцировала Юля, — мы же мешаем твоей личной жизни! Твой Васенька приехать не может. А может, не хочет? Может, ему твои близкие в тягость, и он с тобой так… для разнообразия. Пошалить!
В комнате заплакал кто-то из детей. Юля с места не двинулась, бабушка, отбросив губку для посуды в раковину, пошла к ним. Через минуту там всё стихло, Юля налила себе чай, уселась опять на то же место, задрала ногу и уткнулась в телефон. Мама вернулась минут через пятнадцать, видя нетронутую посуду в раковине, остывший чай на столе перед дочерью, её начало трясти.
— Ты не можешь встать и посуду помыть?! Я весь день на работе.
— Мам… я, вообще-то, в гостях у тебя, — удивлялась ей дочь. – Ты чё, со своим поругалась, кидаешься на всех? То ли ещё будет, — усмехнулась Юля, — он оттуда вернётся совсем с простреленной башкой.
— Ни с кем я не ругалась! А тебе пора напомнить, что такое уважение! К матери, к старшим. Не устраиваю я, Василий, возвращайся опять к Вадиму, пусть упражняется на тебе с кулаками, если тебе это так нравится! – высказала, наконец, Ирина, глядя на бардак, на кухне.
Юля показательно оторвалась от стула, посмотрела на маму с возмущением, но ничего не сказала, для себя решила, завтра же утром уедет отсюда, здесь ей не рады! И её детям тоже! У мамы одна любовь на уме, гормон заиграл на старости лет.
При мысли о мамином друге у Юли губы сжимались в тонкую полоску, не нравился ей это Вася. Мало того младше мамы на 8 лет, разведён, ничего своего нет. Жил с родителями, пока не встретилась ему такая… уставшая одиночка — мама Ира. Засыпал её цветочками, подарками, машину, какую-то древнюю, купил, чтобы она не мёрзла на остановках зимой – рыцарь! У самого нормальная тачка работает обычным водилой. Хитрый тип, одним словом.
Она его раскусила сразу, достаточно было пару раз на него взглянуть. Высокий, подтянутый, пиво не любит, как её муж, намёков и прямой речи не понимает, строит из себя воспитанного. Наверняка есть вторая семья или ещё одна тётка постарше, раз уж замуж не зовёт маму, — думала Юля, каждый раз, когда Ирина заводила разговор о нём, или Сашка хвастался, что ему купил Василий.
Сейчас служит Вася по контракту. Сбежал просто!
Юля обрадовалась, когда мама поделилась с ней, что Васенька свалил. Надеялась не вернётся оттуда или вернётся и забудет её маму он же при денежках будет. А он не забывал, звонил, по возможности переписывались, приезжал в отпуск и всё время у Ирины находился, оставил ей карточку, на которую приходят деньги за службу. Но Юля всё равно видела во всём подвох. Даже в том, что к младшему брату подлизался этот Вася, они чуть ли не друзьями стали.
Сестра пыталась переубедить Сашу, Вася не тот, за кого себя выдаёт, но брат, просто хлопал перед ней дверью. Не авторитет она для него, хоть и старше, а мужа её вообще ненавидел, за его дурацкие приколы при встрече, особенно насчёт девочек.
— Ну, что мелкий? — обращался зятёк к брату своей жены, — много попортил девчонок? Смотри парень, — стебался он, — поосторожнее с ними, разведут, как миленького, особенно тебя! Держись до последнего.
А как выпивал, так вообще мозг отключался, поносил и тёщу, и жену, бил Юлю. Мама частенько забирала её с детьми к себе, во время его очередного дебоша. А Юля прощала, возвращалась, был уже и разбитый в кровь нос, и сотрясение мозга, маленькие дети при пьяном папе прячутся по углам, а Юля возвращается. Любит, говорит, и детей без отца оставить не может. Так-то он нормальный, но вот когда выпьет…
Сложные получались взаимоотношения между мамой и дочерью.
Юля уехала от мамы ближе к выходным, чтобы уж мириться так мириться с супругом. А мама вымывала съёмную квартиру, подклеивала обои, чистила диван от растаявшего шоколада и прилипшей карамели.
Пятнадцать лет назад, они приехали сюда. Сбежали из другой республики в этот регион. Ирина с двумя детьми на руках и с пакетом документов, всё! Остальное они получили здесь: статус беженцев, гражданство, работу, встали на очередь, на жильё. Получили определённую сумму на покупку жилья, хватило на однокомнатную квартиру на окраине. Мама сразу оформила квартиру на взрослеющую дочь. Прожили в этой квартире несколько лет, пока Юля замуж не собралась. Привела будущего мужа в СВОЮ квартиру.
Мама сама предложила разъехаться, Юля уже беременная была, да и с зятем они не поладили. Сняла квартиру недалеко от работы, школа рядом для Саши, и вот, пять лет они на съёмке, зато в семье у дочери «всё хорошо».
Пару лет назад появился этот Вася. Сразу захотел жить вместе, а не видеться два-три раза в неделю с Ириной. А если Юля с детьми была у мамы в гостях могли вообще не видеться. Разница в возрасте, отношение дочери к Василю (мама не хотела ссориться с ней постоянно), у него дочь от первого брака, там тоже могут не понять. Нагромоздила себе Ирина, переступить не могла.
-Мы по чужим квартирам толкаемся с Сашкой, а дальше что? И ты с нами?
— Купим дом, мне одному он даром не нужен! – злился Василий, — пока ты не появилась в моей жизни, я по вахтам шлялся, деньгами сорил! После предательства бывшей жены, и развода хотелось гулять не останавливаться. Быстро осточертело всё! Рядом с тобой, мне хочется жить, хочется возвращаться домой, к тебе. И Сашка ко мне нормально относится.
— А Юля?
Василий сразу менялся в лице. Не понимал он такого самопожертвования Ирины ради дочери. Неблагодарная, взбалмошная, ленивая Юля и её муж, детей только жалко. Даже с бывшей женой у него не было таких высоких отношений, видимо, поэтому позже стали нормально общаться, всё-таки дочь общая.
— Когда своего угла нет, то и начинать не стоит, — находила она вескую причину.
У Василия была квартира, при разводе он оставил её жене, сама уехал только на машине. Даже представить себе не мог, как это? Начать делёжку с женщиной, от которой общий ребёнок. Друзья и родители тогда крутили у виска, намекая ему, он чокнутый, останется с голым задом, а бывшая в квартире! Он никого не слушал, сбежал на вахту.
А после слов Ирины о «своём угле» подписал контракт, в сложившихся обстоятельствах платят там куда больше чем на вахте, а при ранении можно ещё доплату получить. Оттуда писал, уговаривал Ирину расписаться.
— Если мне прилетит пуля в голову, ты, как супруга все деньги получишь, сможешь дом или квартиру взять.
Ира отказывалась. Но вот в последний его отпуск они тайно расписались. Тайно в первую очередь от Юли. Все остальные знали, даже родители Василия. Спокойно ко всему отнеслись, очень уж они боялись, что сын пустится во все тяжкие, как после развода, а с Ириной он успокоился, домашним стал, смысл в жизни появился. Ну и что, что у неё дети, и она старше, зато ума побольше. У него тоже дочь, почти ровесница Александра, чего только не бывает в жизни. Главное, чтобы жили нормально.
Вскоре Василий написал, что контракт у него заканчивается и продлевать он не будет.
— Хватит! — писал он, — всех денег не заработаешь. Жизнь одна.
На дом в пригороде им хватит. Уговаривал Ирину переехать в Краснодарский край, там и климат лучше и цены на дома в станицах приятнее, он уже присматривает для них домик. И там без работы он не останется. Слал фотографии объявлений любимой, она не отвечала. Василий понимал, почему не хочет уезжать Ирина – из-за дочери.
А Саша загорелся, ему понравились варианты Василия, он тоже их маме показывал.
— Ма, смотри, а этот дом почти такой, как у нас был…
Ирине это не понравилось, она попросила не давить на неё, и главное! умоляла вернуться живым и здоровым, с остальным разберутся по факту.
А по факту в семье дочери очередной мордобой, на этот раз Юля в больнице, а внуки у бабушки. Работать и думать о чём-то, кроме дочери Ирина не могла. Дети разносили в очередной раз квартиру, в садик Юля их не отправляла – муж запрещал. Жена должна заниматься детьми, раз уж дома сидит, а не государство. Поэтому Ирине сейчас приходилось несладко с двумя маленькими, неуправляемыми внуками. У сына экзамены вот-вот начнутся. Она опять погрузилась в чужие проблемы, забыв о своих.
— Как же я устаю от Егора с Маргариткой, — жаловалась она Василию, в редкие минуты, когда он звонил. – Я люблю их! Но они просто сорванцы. И Сане тяжело сосредоточиться в таком бедламе. Что скажет хозяйка, когда увидит, что они сделали с квартирой, всего за неделю…
— Ирин, почему они не ходят в детский сад?
— Они не оформлены, «этот», — с особым чувством сказала Ирина, вспомнив про зятя-драчуна, — не разрешает ей. Господи, когда же она образумится? Когда поймёт, что он искалечит её или убьёт, в следующий раз.
— Никогда Ирин. У меня, как у человека со стороны, складывается впечатление, что ей нравится так жить, не удивлюсь, если она его провоцирует. Ира, подумай о себе, хоть немного.
— Ты не понимаешь! Вот вырастет твоя дочь, и что? Позволишь вот такое?
— Нет, конечно. Но если она сама пожелает жить с таким человеком, я ничего не смогу сделать, даже её мать не сможет. У тебя ведь не получается.
— Мне бросить её? Внуков? Они скоро заикаться начнут, от такого папаши.
Василий молчал, а Ирина жаловалась и жаловалась, как ей трудно сейчас с маленькими детьми.
— Так! – заявил он, минуты через три, — я не для этого, сижу тут как крот, зарывшись в окопе, чтобы ты рассказывала мне о своей безответственной дочери. Возьми денег, сколько надо. Не спорь! — остановил он её мычание, — отправь внуков в группу дневного пребывания, пока. Я знаю, в городе есть, бывшая жена просила иногда на такую, когда не с кем было оставить Лену. Если хочешь, спрошу у неё телефон.
— Не надо, — неуверенно ответила Ира.
— Завтра же отправь их к няне или в такую группу, а сама отдохни! Не думаешь о себе, подумай о Сашке, о том, что у него экзамены на носу. Я завтра проверю! Всё отбой, постараюсь завтра набрать.
И… громкий хлопок.
Ирину это не испугало, и не такие звуки слышала во время звонков оттуда. Поручения Василия выполнила, пора и о сыне подумать.
Дети неделю ходили в частный детский сад, Ирина на работу, торопиться к пяти не надо было, группа работала до семи. Сашка спокойно занимался. Поведение детей изменилось, они не разносили бессмысленно всё, что попадалось на глаза, не дрались между собой за игрушку или конфетку, они начали общаться, договариваться, играть вместе. Когда Юлю выписали, они ещё три недели ходили в частный детский сад – оплачен месяц.
Дочка обещала маме оформить их в садик, или оставить здесь же, сама искала работу. Присылала маме сообщения, что её пригласили на собеседование, при этом писала: муж против, но она его уже не слушает – сколько можно?!
Оплаченный месяц в садике закончился, дети опять сели дома, на работу Юля так и не вышла. Снова началось нытьё маме на телефон, жалобы на детей, на мужа. Ирина не выдержала.
— Юля, мы расписались с Василием, собираемся переехать. Саша только окончит школу, Василий вернётся, и мы уедем. Дом он уже присмотрел, задаток он отправил. Это, конечно, не город, но станица большая, и крыша своя над головой, а не съёмная.
— Умница мама! – ёрничала дочь, — будешь мамкой, приживалкой, кухаркой для своего Васеньки, он тебе потом и доченьку свою притащит, вот увидишь! – смеялась Юля. – А может, и молодую любовницу. Ты мамочка не молодеешь, у тебя двое внуков. Тебе о другом думать надо, а ты за своего Васеньку ухватилась! У тебя и сын есть, забыла?
Ирина молчала, выслушивая обидные слова, жгучие, неприятные, дочка будто ревновала её к мужу, не хотела отпускать от себя.
— Ты высказалась?
— Что ты ещё хочешь услышать? А-а-а-а? Как на тебя будут коситься его родственники, на взрослую тётю, рядом с их Васенькой, — Юля уже не стеснялась в выражениях.
— Замолчи!
— Что?
— Замолчи немедленно! Этот Васенька думал о твоих детях больше, чем ты сама! Нравится тебе жить с таким существом, на здоровье! У меня есть своя жизнь, я могу любить и быть любима! Юлечка! Живи, как знаешь.
Мама отключилась. Другой реакции от дочери она не ждала, но всё равно обидно. Юля не звонила, даже заблокировала маму во всех соцсетях. Ирина сначала обрадовалась, потом впала в депрессию, как же дочка без неё справится? Внуки?
Наверняка Ирина так и жила бы проблемами дочери, если бы сама судьба не намекнула ей- жизнь одна! Василий позвонил оттуда, он ранен, находится в госпитале.
Ирина всё бросила, поехала к нему. Какими же мелкими и жалкими, казались ей сейчас проблемы с её взрослой дочерью и её мужем. Ирина шестнадцать часов тряслась в автобусе, потом на перекладных, чтобы увидеть его любого, безногого, безрукого, главное – живого.
Руки ноги у Василия оказались на месте, голова немного пробита и плечо, радовался, будто джекпот сорвал. Выплату получит, можно и не уезжать никуда, если Ира не захочет.
— Глупый! Глупый! – ругала его жена, — плевала я на эти деньги! Прости меня за мой эгоизм, поеду! Куда хочешь за тобой поеду, — плакала она, обнимая своего Ваську.
Он вернулся, ведь его так ждали. Купили дом своей мечты, переехали, Саша поступил в Краснодарский вуз, маме стало спокойнее. Дочь Василия тоже у них бывает, приезжает на все каникулы. Одна только Юлия не хочет прощать маму и не верит в искренность чужого им человека.
Ну, хотя бы мессенджеры разблокировала и написала маме: вышла на работу. Про мужа пока ничего не пишет, возможно, осознала, спасать её в следующий раз будет некому, мама далеко, у неё своя жизнь.
Автор: Наталья Кор