Еще темно за окном, раннее утро, супруги спят, а на Наташин телефон уже кто-то названивает. Поставила же специально на виброзвонок, чтобы не будили, но этот «дыр-дыр», уже начал раздражать, все равно будит. Наташа включила светильник около кровати и посмотрела на телефон. Фаина звонит, сестричка родная, чего ей надо в такое время? Придется ответить, ведь не отстанет!
— Привет, ты чего в такую рань? – ворчливо спросила Наташа.
— Мама в больнице, ей плохо, что-то с сердцем, — закричала в трубку Фаина. – Она в реанимации! Врачи пока не дают никаких прогнозов. Ночью она меня разбудила, сказала, что плохо себя чувствует, а потом пришлось ей скорую в срочном порядке вызывать и вот! Я сейчас здесь, у больницы.
Наташе хотелось ответить: «А мне-то что! Плевала я на ваши проблемы», но сердце забилось часто-часто, казалось, что оно вылетит из груди.
— В какой больнице? – сохраняя спокойствие, спросила она. — Я сейчас приеду.
Заворочался и Костя.
— Кто звонил?
— Фаина. У матери с сердцем плохо, в реанимации она, надо ехать.
— И что – ты действительно поедешь?
— Придется. Отпроситься с работы сможешь, чтобы с Колей побыть?
— Смогу, — Костя вздохнул и перевернулся на другой бок.
— Хорошо, сейчас я оденусь и такси вызову.
Ехать действительно не хотелось, но Наташа представила, как Фаина испуганно мечется у больницы одна в темноте – просто жалко стало. Никогда бы она не подумала, что пожалеет сестру. Да и мать — тем более, однажды она сказала ей в лицо: «Да чтоб ты сдохла!». Детство ей вывернула наизнанку, за штаны продалась!
Отца своего Наташа не помнила, да и какой он ей был отец? Бабушка рассказывала, что это был какой-то забулдыга из поселка, который бил ее мать, а та ему все прощала. Мало того – он ее изобьет, а та за ним бегает и рыдает – вернись ко мне, я все прощу. Что простит? Синяки под глазами, поломанные ребра, выбитые зубы? Много раз бабушка пыталась посадить этого Петьку, но бесполезно – мать упорно утверждала, что она сама упала. Потом этот Петька пропал, так и не женившись на ней, она так и осталась матерью-одиночкой с трехлетней Наташей на руках. Точнее – Наташа была на бабушкиных руках. Она была болезненным ребенком и часто плакала.
Когда Наташе шел шестой год, она услышала разговор между матерью и ее подругой:
— Как достала меня эта Наташка! – говорила мать. – Родила урода от урода. Вечно у нее какие-то проблемы, болячки, нытье. Если бы не мама, то сдала бы ее в детдом. Да и мать достала – вечно командует. Дождаться не могу, когда она на тот свет отправится, чтобы квартира была моя. Через год Степка выйдет, куда мы с ним денемся?
Исполнилась мечта матери – бабушки действительно не стало до выхода из тюрьмы этого Степки. Мама была с ним в переписке – попросту «заочница». Пришел какой-то ужасно худой мужчина, лицо вытянутое, кожа будто натянуто на нем. Улыбнулся щербатой улыбкой и сказал:
— Привет Наташка-промокашка.
И все! Ни конфетки, ни пряника. Но это было не самое страшное – Наташа боялась, что действительно ее мать сдаст в детдом, хотя этого и не случилось. Мать стала играть роль хозяйки счастливой семьи, и даже когда приходили какие-то тети с комиссией, она прежде чем открыть дверь, повязывала фартук – мол, делами занимается. Хм, смешной ход, а до этого она закрывалась со Степкой в комнате и запрещала в нее заходить. Наташа кряхтела, стоя у двери, ей хотелось есть, но было запрещено брать что-то из холодильника – можно есть, когда позовут к столу.
— Куда ты столько хлеба загребаешь? – кричала на нее мать за обедом. – Ты столько не сожрешь! А дяде Степе больше питаться надо, видишь, какой он худой? Он был там, где плохо кормят, давай его пожалеем и не будем так со стола загребать.
Степа щербато ухмылялся и забирал хлеб из Наташиной руки. Наташа молчала – лишь бы ее не отдали в детдом. Она смотрела на мамин большой живот и уже знала – скоро у нее будет сестра или брат. Родилась Фаина. Мама на нее надышаться не могла – это же кровинка Степана, а не какая-то там Наташка. Степа особо не обращал внимания на родную дочь, и тем более на свою благоверную, на которой он так и не женился, у него были свои интересы – дружки, застольные посиделки. Мать не пила, но часто оставляла Фаину на Наташу и убегала искать Степу, притаскивая его домой на своем плече.
— Степашка, милый, отоспись и давай уже жить нормально, ладно?
— Да-а-а-а, че-е-е-е, — мычал Степа. – Нормально, да-а-а-а-а, шта-а-а-а?
Наташа всегда была виноватой в семье – недосмотрела сестру, не убралась, не так себя вела, значит должна быть наказана, а Степа потакал:
— Родила дуру от дебила! – кричал он матери. – Ее место — в детдоме.
Но Степу самого скоро посадили в тюрьму, когда Фаине было два года. Потом он вновь вернулся, когда Фае было пять лет. А через год Степан опять загремел на зону, он уже не вернулся – уехал к другой заочнице после освобождения. И как в таких только женщины влюбляются, непонятно.
Все это время Наташа пыталась быть хорошей дочерью – она жутко боялась детдома, но и не только поэтому. Как ни странно, она любила мать. Какому ребенку не хотелось бы, чтобы его нежно обняла мама, успокоила, но мать обнимала только Фаину. Степка где-то шляется, а она прижмет к себе Фаю и рыдает. Маму жалко, Наташа тоже подойдет к этим двоим и обнимет, а взаимности не получает. Младшая сестра это чувствовала и считала себя главной в семье.
Вообще, отношения между сестрами складывались по-разному. Иногда Фаина ластилась к Наташе, но это бывало, если ей что-то нужно от старшей сестры. Иногда капризничала и лезла в драку. Мать всегда заступалась за младшую дочь и считала, что ее проступки – дело рук Наташи, это она ее такой сделала.
— Это ты ее сбиваешь! – кричала мать. – Это от тебя она всему дурному учится! Скорее бы ты закончила девятый класс да пошла бы уже в какой-нибудь колледж, в общагу, подальше от нас!
Вот, наверное, ближе к девятому классу Наташа начала чувствовать ненависть к матери. С возрастом она стала понимать, почему все так происходит в их семье – она лишняя здесь! И вот, когда она поступила в колледж, в день сборов произошел настоящий скандал. Начался он из-за куртки — Наташе подарила ее тетя, двоюродная сестра матери. Мать увидела, как Наташа складывает ее к себе в сумку.
— Зачем тебе эта куртка, она совсем новая, в старой можешь походить.
— А тебе зачем?
— Для Фаины, она тебя скоро догонит. Фая девочка рослая, а ты недомерок.
— Но это мне подарили куртку.
— Ее просто принесли! А для кого – это еще спорный вопрос.
Можно было бы еще оспорить куртку, но тут же подскочила Фаина, выхватила ее из рук Наташи и пропищала:
— Это мое! Мама сказала, что все твое – это сопли в носу.
Наташа посмотрела на мать, та только язвительно усмехнулась. Наташа плюнула в сердцах, накинула на плечо сумку и ушла. Решила больше никогда не возвращаться. А потом была учеба, совмещённая с работой, снятие квартир с подружками, замужество, родился Колька, ему сейчас чуть больше года. На протяжении всего этого времени Наташа лишь дважды была дома, чисто по делу. Мать иногда звонила, чтобы что-то попросить, но получив отказ она скандалила. Вот однажды, в порыве гнева Наташа ей и сказала: «Чтоб ты сдохла!». Больше не общались. Фаина тоже иногда звонила, но отношения между сестрами все равно оставались холодными, равнодушными. И вот сегодня такой звонок! Если честно – жалко было только сестру.
Фаина рыдала на плече у Наташи, а самой Наташе было как-то все равно. Пообщались с врачом, ближе к обеду матери стало лучше, а на следующий день ее вообще перевели в палату.
— Наташ, приезжай, пожалуйста, сегодня же суббота, Костя с Колькой посидит, — умоляла сестра. – Ты знаешь, у нее же сердце больное, а она тебя просит приехать.
— Фая, я только тебя жалела, не поеду я к ней.
— Ну пожалуйста, — Фаина всхлипнула. – Она так просит.
Наташа посмотрела на Костю – что он скажет.
— Да поезжай, уже, чего там. Все ж таки мать, может ее дни сочтены, хочет прощения попросить, покаяться за прошлое.
Наташа поехала, даже купила яблоки и апельсины. Мать лежала на кровати и даже не улыбнулась при виде дочери.
— О, явилась та, кто смерти мне желала!
Наташа в нерешительности остановилась посреди палаты:
— Так ты хотела меня видеть или нет?
— Я тебя растила, кормила, одевала, а ты все это забыла. Вышла замуж за богатенького и нос задрала. Я в нужде, Фаина учится, со здоровьем проблемы, ну хоть в чем-то ты должна быть мне благодарна? Я на больничном, мне его не оплатят, так как работаю неофициально, за что мне жить?
Наташа посмотрела на Фаину и кивнула ей – мол, зачем ты меня сюда позвала?
— Наташ ну помоги нам, а? Ну правда, а то мы уже в кредиты влезли, расплатиться не можем.
— Так это мой муж хорошо зарабатывает, а я в декретном отпуске, мои – только сопли в носу. Что вы от меня хотите? Ничего я вам не дам.
Все, на этом разговор окончен. Выходя из палаты, она услышала, как другие пациентки зацокали языками, переговариваясь межу собой: «Какая неблагодарная дочь, какая черствая!». Наташа усмехнулась себе под нос – знали бы эти дамы о ее детстве и о том, как несладко ей приходилось. Уже выйдя из больницы, Наташа обнаружила, что она держит в руках пакет с апельсинами и яблоками. Ну и ладно, своей семье привезет эти фрукты, все просто замечательно.