— Мама, мам! Он опять ушел!
Соня подняла голову от выкройки и посмотрела на дочку, которая стояла в дверях.
— Куда, Машуня?
— Не сказал. Психанул, скинул мои тетради на пол, плюнул и ушел.
Соня опустилась на стул, положила голову на расстеленную для кроя ткань и застонала:
— Господи, когда же это закончится? Ну, что мне сделать, чтобы жить спокойно?
Маша подошла к матери и обняла ее со спины, прижавшись щекой к плечу:
— Мам, может быть пусть он с папой поживет какое-то время? Успокоится?
— Машенька, ничего не изменится. – Соня повернулась и обняла дочь. – Мы это уже проходили. Сколько он там продержался?
— Да… неделю?
— Пять дней. И все сначала…
Соня разошлась с мужем больше года назад. Олег, совершенно неожиданно для семьи, собрал вещи и ушел. Накануне они планировали отпуск. Обсуждали куда поедут, что будут делать, вспоминали прошлогоднюю вылазку в горы. И, вдруг, такой поворот!
Соня тогда не могла ничего понять. Они знали друг друга с пятого класса. Именно тогда она перешла в новую школу, потому, что родители переехали, и Олег был первым, кто поздоровался с ней. А год спустя их посадили вместе и так они просидели до одиннадцатого класса. Сначала была дружба, а потом, как-то само-собой получилось, что мысли о том, чтобы быть отдельно друг от друга, не допускались.
После школы Олег уехал учиться в другой город. Мама говорила Соне, что все возможно, девушек вокруг будет много, но ошиблась. Он приезжал почти на каждые выходные, благо, что город, в котором он учился находился в двух часах езды на автобусе, звонил, давая понять, что кроме Сони в его жизни других быть не может. Соня даже не думала в нем сомневаться. Ей почему-то казалось, что в ее жизни все уже предрешено. Она четко представляла себе, как они будут жить вместе, даже планировала имена для детей. Однажды, заговорив об этом с Олегом, они долго хохотали, вытащив из кепки бумажки с именами, которые каждый придумал для детей: мальчика и девочки.
— Маша и Денис.
— Ты мухлевала! Это я написал!
— Да я им имена придумала еще в третьем классе!
Олег обнял Соню и поцеловал ее.
— Если бы еще двойня! Представляешь, как классно? Одного возраста, никогда не скучно.
Все их мечты стали реальностью. Правда не сразу. После свадьбы Соня долго не могла забеременеть, а когда почти пять лет спустя, после долгого лечения, все получилось, врач повернула монитор аппарата УЗИ и показала:
— Смотрите! Вот это – мальчик, а это – ваша девочка.
Соня была на седьмом небе. И, ни тяжелая беременность, ни токсикоз до последнего, ни роды, которые стоили ей немало здоровья, не смогли омрачить ее состояния эйфории.
— Голова в облаках! – резюмировала мама, глядя на свою огромную, как дом дочь, которая едва стояла на ногах на последних сроках. – Сонька, еще ничего не начиналось! Двое детей – это каторга!
— Мама, ну что ты говоришь такое!
— Какое? Ты подумала, как ты справляться будешь? Я работаю, свекровь твоя тоже. Кто помогать будет?
— Разберемся! Не делай проблему там, где ее нет, мама. Сколько семей воспитывают двойняшек, а то и тройняшек. Мы не первые.
— Ну-ну, посмотрим!
Перед родами они переехали в двухкомнатную квартиру бабушки Олега, которая перебралась к дочери, свекрови Сони:
— Пусть дети живут, мне одной уже сложно управляться, а им здесь хорошо будет.
Соня была безмерно благодарна свекрови, что та забрала к себе мать, потому что жить с родителями ей дальше становилось все проблематичнее.
Все это время они с Олегом жили в доме ее родителей. Точнее в одном дворе с ними. Когда-то давно, папа ее мечтал, что дочка не уйдет, когда выйдет замуж и создаст семью, а останется рядом. На большом участке, рядом с родительским домом, понемногу вырос еще один дом. Отец строил его почти десять лет и успел до Сониной свадьбы. Вот только жить там оказалось совершенно невозможно.
— И почему вы спите до сих пор? Вставайте, лежебоки!
Сразу после возвращения из свадебного путешествия, Сонина мать дала о себе знать. Она стояла у окна в их спальне, раздернув шторы:
— Соня, прикройся! Почему ты спишь раздетая? Не май на дворе!
Олег в ужасе смотрел на тещу, которая совершенно не понимала, что такого она сделала? Ведь она в своем доме.
— Мама, в нашем! Моем и Олега! – Соня стояла на кухне, закутавшись в халат. — Не твоем! Не делай так больше! Я никогда не думала, что мне придется закрывать двери на замок.
— Соня, прекрати! Не городи огород! Когда отец строил этот дом, он рассчитывал на то, что вы будете под присмотром.
Соня опустила голову, выдохнула, а потом сказала:
— Если такое повторится еще раз, я прерву с тобой всякое общение? Ты меня понимаешь?
— Что?! – глаза матери стали похожи на грозовое небо. – Ты мне угрожаешь?
— Предупреждаю, мама. Если ты не забыла, я твой единственный ребенок. Не заставляй меня объяснять тебе простые вещи, которые понял бы и младенец.
— Да как ты смеешь? Я для тебя — все!
— Именно! Ты для меня все, мама. Но, теперь не только ты, понимаешь? Поэтому давай не будем делать так, чтобы это все прекратилось.
Любовь Леонидовна шумно выдохнула, встала и сказала, едва сдерживая гнев:
— Мы вернемся к этому разговору, когда приедет отец с вахты. Я крайне в тебе разочарована, дочь!
Хлопнув дверью, она вышла из дома.
Соня стояла, глядя на дверь, которая захлопнулась за матерью и вспоминала свое детство.
— Соня, немедленно сними эти колготки! Они не подходят к платью. Одень те, что я приготовила.
— Мама, они порвались, когда я их надевала.
— Значит, никуда не пойдешь, обойдутся без тебя на дне рождения.
И Соня рыдает, сидя в углу, пока ее подружки веселятся.
— Соня, почему четыре по истории?
— Я не смогла ответить на дополнительный вопрос. В параграфе этого не было, а дополнительно подготовиться я не успела. Ведь вчера был экзамен в музыкалке.
— Меня не волнуют твои отговорки! Сиди по ночам, если не можешь все делать вовремя.
И Соня сидит с уроками до поздней ночи.
— Я хочу стать дизайнером одежды.
— Чушь! Принесешь мне красный диплом стоматолога, тогда хоть на Луну!
Нет, мама Сони не была чудовищем. Она очень любила свою дочь в том понимании, которое сама вкладывала в это слово. У Сонечки всегда были самые модные вещи, репетиторы, самая современная техника, а любые капризы исполнялись, стоило только попросить, при условии, что Соня выполняла то, что требовала от нее мама. Отец Сони, Григорий Матвеевич, много работал, месяцами не бывал дома и не видел, как развиваются отношения жены и дочки. Если он замечал, что мать давила на девочку, то тут же пресекал это. Любовь Леонидовна моментально находила кучу аргументов, что поступает так только в интересах ребенка:
— Ты посмотри на нее! Отличница, прекрасный ребенок, от которого слова в ответ не услышать, не то, что нынешнее поколение. Посмотри на Светку, дочку соседей – скандал день через день, уже дважды из дома уходила. А Соня – золото! И благодаря чему? Воспитанию, конечно!
Соня помалкивала, хотя больше всего ей хотелось составить компанию Светке в следующем ее побеге.
После инцидента, с приходом матери в дом, вернувшийся отец, выслушав обе стороны, строго-настрого запретил жене появляться в доме дочери без разрешения:
— Я сказал – ты услышала!
Любовь Леонидовна чуть ли не первый раз в жизни осеклась возразить, увидев выражение лица мужа.
А через месяц Григорий Матвеевич оформил документы на половину участка на Соню и поставил забор между домами.
— Так тебе спокойнее будет.
— Спасибо, папка! – Соня обняла отца.
К сожалению, ситуацию это только усугубило. Любовь Леонидовна дулась, отказывалась общаться с дочерью или скандалила, пока не видел отец, и только Сонина беременность немного смягчила ее, дав право появляться с советами в любое время, поскольку Соня как будто погрузилась в себя и пропуская мимо ушей материнские «заботы», молча слушала, иногда кивая невпопад.
— Ты меня не слушаешь! – возмущалась Любовь Леонидовна.
— Слушаю, мама, слушаю.
— Посмотрим, как ты запоешь, когда будешь метаться, как вшивый по бане с двумя детьми.
Олег наблюдал за пикировками жены и тещи, не вмешиваясь до поры до времени, но потом не выдержал.
— Соня, хватит! Сколько можно! Мне нужны здоровые дети, а детям мать. Переезжаем!
— Куда?
— Я решу этот вопрос. Главное, подальше отсюда.
— Хорошо, давай думать.
Думать долго не пришлось. Олег поговорил с матерью, и та через неделю решила вопрос с бабушкой.
Отец Сони принял их выбор без вопросов, только огорченно вздохнул.
— Дочь, если хочешь, продавайте дом, покупайте что-то другое. Я не буду против.
— Пап, нет! Ты что! Ты его строил для меня, как я его продам? Мы поживем пока в квартире, так как там места меньше, уборки и хлопот тоже, а потом посмотрим.
— Ну, как решишь, так и будет, — отец обнял Соню. — Ух, толкается!
— Деда услышал! – рассмеялась Соня.
На переезд мать отреагировала с усмешкой:
— Решила сама попробовать? Давай! Посмотрю, что у тебя получится.
После рождения детей Любовь Леонидовна появилась всего дважды. Первый раз, когда выписывали:
— Какие маленькие! Не доедала ты, что ли?
— Мама, они же двойняшки! Для них это хороший вес.
— Посмотрим, что там со здоровьем будет. Ты же не стала меня слушать, вот теперь расхлёбывать будешь.
Соня только вздохнула.
Второй раз, когда детям исполнилось три месяца.
— Почему в памперсах их держишь? И смесь! Соня! А как же иммунитет?
Замученная Соня, которая с ног валилась от усталости, несмотря на помощь мужа и свекрови, только махнула рукой и промолчала.
Ольга Ивановна, свекровь Сони, после рождения детей взяла отпуск и первые две недели почти не уходила домой, оставаясь ночевать. Она молча делала все, чтобы Соня научилась справляться с детьми. Вместе они придумали график, при котором хоть что-то можно было успевать. Молока у Сони было мало, на двух детей не хватало, как не старалась она усилить лактацию. В какой-то момент, Ольга Ивановна, покачав головой сказала:
— Сонечка, ты с ума сойдешь так! Смесь – это тоже еда. Лучше, если у детей будет адекватная мама. Подумай.
Встрепанная Соня, сидя на кровати с молокоотсосом на перевес, устало кивнула:
— Сил моих больше нет. Но, я же хотела, как лучше! – она тихо заплакала.
Ольга Ивановна молча уложила ее на подушку и прикрыла пледом:
— Спать! Нервы тебе еще пригодятся!
При первом визите в поликлинику, врач, осмотрев детей и оценив их состояние, сказала:
— Хорошие детки! Почти по учебнику. Я сейчас распишу рекомендации, а вы маму свою позовите пока, пусть поможет одеть детишек.
— Это моя свекровь.
— Надо же! – врач удивленно приподняла брови. – Первый раз такое вижу. Чтобы свекровь так помогала.
— Ну, вот такие мы чудесные! – улыбнулась Соня и принялась одевать сына.
Именно Ольга Ивановна подарила Соне на день рождения три года спустя, оплаченный курс кройки и шитья.
— Я знаю, что ты мечтала научиться, Олег сказал. Попробуй. Детвора уже большая, в садик ходят, а если что – я помогу. Мало ли, вдруг пригодится в жизни.
Любовь Леонидовна только поморщилась, узнав, что Соня принялась шить.
— Что за ерунду ты придумала, лучше бы прошла курсы повышения квалификации и вышла на нормальную работу.
— Мама, я занимаюсь тем, что мне нравится.
Любовь Леонидовна только махнула рукой.
Соня с наслаждением окунулась в новую для себя деятельность. Со временем она разобралась, что просто шить – ей мало, хотелось большего. Поговорив с Олегом и свекровью, она уехала в Москву на две недели и, пройдя еще один курс обучения, занялась созданием костюмов для бальных танцев и фигурного катания. У нее был прекрасный вкус, голова полна идеями и через год Соня открыла свое ателье. Близость к Москве и «сарафанное» радио сработали быстро. Скоро от клиентов отбоя не было. Соня стала очень неплохо зарабатывать.
Дети росли, радовали родителей успехами. Соня отдала их в танцевальную студию и очень скоро Олегу пришлось прибивать большую полочку в детской, чтобы помещались все награды, полученные на турнирах. Учеба тоже давалась легко, но больше Маше, чем Денису. Соня стала замечать, что сын менее усидчив, более вспыльчив. А когда он запустил машинкой в бабушку Любу, после того, как та прикрикнула на него за пролитый чай, Соня пошла с ним к неврологу.
— До этого не было проблем? – врач открыл карту и зашелестел страницами.
— Никаких. Мы регулярно обследуем детей.
Врач долго крутил Дениса, тщательно осматривая и задавая море вопросов и, в конце концов сказал:
— Ничего особенного. Никаких задержек в развитии. Я вам выпишу рецепт, попробуйте. Станет поспокойнее. И уделяйте ему побольше внимания.
— Спасибо, доктор! Я постараюсь.
С тех пор Соня стала пристальнее наблюдать за сыном. Любые проблемы выбивали Дениса из колеи. Он мог расстроиться из-за пустяка, вроде упавшей на пол ручки и подняв, сломать пополам, просто вымещая свой гнев. Спустя месяц, после приема препарата, прописанного врачом, Соня отметила, что сын стал поспокойнее, но до конца напряжение не ушло.
Были еще несколько врачей, которые в один голос твердили, что ничего страшного нет, просто переходный возраст, начавшийся чуть раньше обычного, так бывает.
Маша как могла помогала брату, гася вспышки агрессии и стараясь утихомирить, каждый раз, когда видела, что приближается гроза.
Соня ругала себя, понимая, что не может проявить строгость с детьми там, где это было необходимо. Ей все время казалось, что если она скажет «нет» Маше или Денису, то тут же станет похожа на свою мать. Боялась обидеть, оттолкнуть от себя детей.
К тому времени, семья снова перебралась в дом Сони, так как в квартире становилось тесно. Григорий Матвеевич сделал пристройку, в которой разместилась мастерская Сони. Посоветовавшись с дочерью, он подарил жене двух щенков лабрадора. И та, вплотную занявшись собаками, возя их по выставкам, стала гораздо меньше уделять внимания дочери.
Соня видела, как дети реагируют на конфликты в семье. После появления бабушки Любы, Денис мог замкнуться на неделю, а то и больше, переставал разговаривать даже с сестрой. Поэтому Соня свела к минимуму контакты с матерью, общаясь в основном с отцом.
Все шло своим чередом, пока не грянул, как гром среди ясного неба, развод с Олегом.
Никаких предпосылок к тому, что в их отношениях что-то изменилось, Соня не видела. Да и Олег, выйдя на связь, после недели абсолютной тишины, когда он не отвечал на звонки даже детей, сказал:
— Извини! Это с тобой никак не связано. У нас все по-прежнему.
— По-прежнему? – Соня на миг потеряла дар речи и только и смогла прохрипеть в трубку. – По-прежнему, ты сказал?
— Да! Просто в моей жизни появилась другая. К тебе я привык, у нас дети, а здесь… другое! Я буду помогать, но жить вместе – мы не сможем больше.
Соня отбила вызов и тихо, словно стеклянный, положила телефон на стол.
— Он нас бросил? – в дверях стоял Денис.
— Ты почему дома? У вас же еще два урока? – Соня встала и подошла к сыну.
— Математичка заболела. Мама, он нас бросил?
— Нет, не совсем так. Проблемы у нас с папой, но не у вас с ним. Детей бросить невозможно. Ты понял?
— Еще бы! – зло усмехнулся тринадцатилетний Денис. – Что ж тут непонятного? Получается, что это ты во всем виновата?
Соня растерялась.
— Денис…
— Замолчи! Я не хочу слушать! Вы все испортили!
Он вылетел из дома, изо всех сил хлопнув дверью. Маша, стоявшая в прихожей, только вздохнула:
— Опять началось!
До вечера Соня бегала по улицам, ища сына. Она обзвонила всех одноклассников и друзей двойняшек, но никто Дениса не видел. Соня с ума сходила от беспокойства и решив уже заявить в полицию, вернулась домой, чтобы проверить, не вернулся ли сын.
***
У калитки Соня столкнулась с матерью.
— Нашла?
— Нет. Я не знаю, где его еще искать. Хоть бы папа был дома, может он бы что посоветовал.
— Я тебе и без папы скажу, что по Денису психушка плачет. Просидел у меня весь день, скандалил, сломал стул. Разговаривать отказывается! Хотя, я только пыталась ему объяснить, что вам давно надо было разойтись с Олегом, что все к тому шло. Я же говорила — какие из вас родители? Себя воспитать не можете!
Соня остановилась, уже готовая зайти в калитку и повернулась к матери. Первый раз в жизни ее голос зазвенел от такой ярости, что мать отпрянула:
— Ты знала, где он? Знала, и ничего мне не сказала? Ну, знаешь! Все, мама, это последняя капля! Ты берегов вообще не видишь, что можно сказать и сделать, а что нет! Я больше не хочу тебя видеть! К детям чтобы не приближалась или с тобой отец разговаривать будет, а я в суд пойду, чтобы запретили общение!
Соня грохнула калиткой, заперла ее на замок, не обращая внимания на гневные крики матери, и поднялась на крыльцо.
Навстречу выскочила Маша:
— Мам, он вернулся!
Соня кинулась в детскую. Денис спал одетым, укрывшись с головой одеялом. Рядом с кроватью валялись заляпанные грязью ботинки.
— Слава Богу! – Соня сползла по стенке и уткнулась в колени лицом. Ее плечи затряслись от плача.
— Мам! Не плачь, он в порядке! – Маша обняла мать. Так они просидели больше часа, пока Соня не успокоилась и не вытерла слезы.
— Ты голодная? – спросила она Машу.
— Нет, я поела и Дениса покормила. Иди, сама поешь и ложись.
— Отец не звонил?
— Я ему звонила. Он сказал, что занят, приехать пока не может.
— Понятно… – Соня тяжело поднялась и пошла на кухню.
Через несколько минут раздался звонок от Ольги Ивановны:
— Соня, у вас все в порядке?
— Уже да. Денис сбежал из дома сегодня.
— Сонечка, я сейчас скажу, возможно, страшную вещь, ты просто выслушай и можешь потом на меня обидеться, если сочтешь нужным. Мне кажется, что Денису нужна профессиональная помощь. И, на этот раз, уже не психолога. Я не считаю его ненормальным, упаси Бог, но мне кажется, что сам он не справится. То, что происходит между вами с Олегом – это ваши дела. Сами разберетесь, но за детей я боюсь и волнуюсь, как и ты. Подумаешь о том, что я сказала?
Соня помолчала.
— Возможно, вы и правы. Я займусь этим.
Утром она набрала телефон участкового педиатра, которая вела детей с самого рождения. С ней у Сони сложились дружеские отношения, и Елена Петровна все знала о проблемах в семье. Соня вкратце рассказала ей о последних событиях.
— Да, Сонечка, я тоже думаю, что Денису нужна помощь. Развод родителей дети вообще всегда переносят тяжело, а тут еще и его эмоциональная нестабильность, умноженная на переходный возраст. Тебе нужен врач?
— Да, если вы сможете кого-то порекомендовать.
— Могу. Мой бывший однокашник. Переквалифицировался и работает клиническим психотерапевтом. Записывай телефон.
Соня долго крутила в руках бумажку, прежде, чем набрать номер.
Владимир Кузьмич оказался замечательным человеком. Он быстро понял, чего именно боится Соня и поспешил ее успокоить:
— Никакой постановки на учет, пока, ничего такого. Привозите мальчика, я посмотрю. А потом подумаем, что и как.
Проведя несколько сеансов с Денисом, он вызвал к себе Соню.
— Небольшие отклонения есть, но ничего критического. Он относительно здоров. Точнее здоров, как большинство окружающих нас людей. Но, вся эта ситуация сильно повлияла на него. Он не может разобраться в своих чувствах и разрывается между вами и отцом. Ему действительно нужна помощь. Я не хочу вас пугать, но с этим нельзя затягивать. Такие состояния часто приводят к непредсказуемым и, иногда, и очень печальным последствиям.
— Что мне делать?
— Прежде всего, перестаньте носиться с ним как с писанной торбой.
Соня удивленно вскинула глаза на врача.
— Что?
— Вы же меня услышали. Слишком много внимания к его переживаниям, действиям, эмоциям. Можно, я буду говорить, как есть?
— Конечно, я для этого и пришла.
— Перестаньте быть для него курицей-наседкой. Дайте парню проявить себя. Пусть что-то сделает для вас, для сестры, помогает вам. Он не чувствует себя нужным сейчас. А это ему необходимо.
Соня кивнула:
— Я поняла.
— Второе, что я рекомендовал бы – отдайте его в спортивную секцию. Ищите хорошего тренера и секцию, в которой будет сплоченный коллектив. Сложная задача, но выполнимая.
— Сын занимается бальными танцами много лет.
— Это не то, нужно другое. Нужно место, где его никто не знает и где он сможет проявить себя.
Соня снова кивнула.
— Ну пока, собственно все. А, еще одно! Давайте ему полную свободу в общении с отцом, не ограничивайте.
— Да я и не думала.
— Вот и хорошо. Не прощаюсь, мы будем часто видеться. Соня! – Владимир Кузьмич снял очки и близоруко прищурился. – У вас очень хороший мальчишка растет и мама у него тоже замечательная. Вы справитесь! А я помогу.
— Благодарю, Владимир Кузьмич. – Соня поднялась. – Еще один вопрос, можно?
— Конечно.
— Я могла спровоцировать у сына все эти проблемы?
— Соня, позволите, я отвечу вопросом на вопрос? Ваше чувство вины или копание в своих ошибках как-то поможет сейчас вашему сыну?
— Не знаю.
— Оставьте свое чувство вины на потом, обратитесь к психологу, если считаете, что он вам нужен, но не стойте на месте, не теряйте времени. Действуйте! Вы нужны сыну!
Они распрощались, и Соня вышла из кабинета.
Следующие две недели у нее ушли на то, чтобы найти секцию для Дениса. В их городе не было недостатка в спортивных секциях для детей. Но, общаясь с тренерами, она понимала, что все это не то, о чем говорил Владимир Кузьмич. К счастью, с вахты вернулся отец и Соня поделилась с ним своими переживаниями.
— Поехали! Нам нужен Иван!
— А чем дядя Ваня нам поможет?
Григорий Матвеевич отвез ее к своему другу, с которым он ездил рыбачить уже без малого сорок лет.
Они приехали на водохранилище ближе к вечеру.
— Ваня!
— Гриша! Соня! Вот это сюрприз!
— Ты нам нужен, точнее сын твой.
— Егор? Да не вопрос. Только он вон аж где. Придется подождать.
Иван Алексеевич махнул рукой в сторону водохранилища и только сейчас Соня заметила, что на воде — яхты. Много маленьких юрких суденышек сновали по глади воды, а закатное солнце окрашивало паруса во все оттенки розового, золотого и оранжевого.
— Пойдемте, чаю попьем пока. Это недолго, уже заканчивают. Как яхты уберут – поговорите.
Соня не была знакома с сыном Ивана Алексеевича. Егор учился не в их городе. Служил в морской пехоте. Отец по дороге рассказал, что после ранения Егора комиссовали и он вернулся в родной город.
— Ну вот. А, чтобы не сидеть без дела, он организовал детскую секцию парусного спорта. Сам когда-то занимался, вот и решил, что ребятам понравится. – Иван Алексеевич подлил чаю гостям и в этот момент они услышали, как гомонят дети, идущие от ангаров к дому.
— Ты ж не слепой, видел, что я рядом? – возмущалась высокая стройная девочка с мокрыми кудрявыми огненно-рыжими волосами.
— Прости, Янка, я не специально! – оправдывался мальчишка, который шел с ней рядом и нес два весла.
— Будешь за меня завтра камбуз драить, чтобы неповадно было.
-Янка, полегче на поворотах! — раздался голос Егора.
Яна посмотрела на отца и озорно улыбнулась:
— Подумаешь! А как меня заставить отмыть весь ангар, когда я галсы перепутала – ничего?
— Выдра! – резюмировал Егор и засмеялся. – Убирайте весла, паруса и готовьте костер. У вас полчаса.
Детвора загомонила и прыснула врассыпную.
Через три часа Григорий Матвеевич вез домой Соню.
— Ну, как тебе?
— Здорово, папка, я думаю это именно то, что нам надо. Только бы Денис согласился.
— Давай я с ним поговорю.
Соня только устало кивнула. Она была под впечатлением от вечера, который провела на берегу в компании детей из секции во главе с Егором. Костер на берегу, печеная картошка и песни под гитару. У Сони было чувство, что она попала на другую планету. В какой-то момент ей захотелось самой попроситься:
— Возьмите меня тоже к себе! Здесь так спокойно!
Егор согласился взять Дениса, правда предупредил, что ребята уже занимаются какое-то время и придется догонять.
На удивление Сони долгих уговоров не потребовалось. Дед отвез Дениса познакомиться с Егором и ребятами. Вернувшись, Денис весь вечер, не замолкая, делился впечатлениями.
— Мам! Это здорово! Я даже не знал, что можно в таком возрасте водить яхту. Там даже девочки есть.
— И еще будут. – Маша крутила в руке вилку. – Ты же не думал, что я посижу в сторонке, пока ты будешь под парусами ходить?
— А ты пойдешь со мной?
— При одном условии.
— Каком?
— С сегодняшнего дня всю работу по дому мы делим пополам.
— Я что, девчонка?! Чтобы я полы мыл?
— И полы, и посуду, и все остальное. Ты хоть знаешь, сколько стоит это удовольствие? Экипировка и прочее? Маме придется очень много работать, даже если папа поможет, чтобы все это оплачивать. А она не железная, чтобы и работать, и дом тянуть! Да и мы уже не младенцы.
— Маша! – Соня попыталась остановить дочь.
— Нет, мам! Почему ты должна все делать одна? Денис, ты собираешься мужчиной становиться или так и будешь истеричкой всю жизнь?
— Машка! – Денис возмущенно смотрел на сестру, пытаясь найти слова для ответа, но внезапно сдулся, как воздушный шарик. – А там тоже полы моют. Я видел сегодня.
— Тем более. Значит договорились. Посуда сегодня твоя.
Денис молча собрал тарелки со стола и начал мыть посуду. А Соня украдкой поцеловала дочь в макушку.
Маша с Денисом начали заниматься в секции. Поначалу Денису было трудно найти общий язык с ребятами.
— Мам! Они на меня, как на странного смотрят!
— Почему?
— Да потому что, когда он весло зашвырнул с досады в воду, Егор ему сказал, чтобы сам за ним и лез! – Маша рассмеялась. – А потом лекцию прочитал, что настоящий моряк должен держать эмоции под контролем, а то рыбы будут сильно толстыми, столько есть.
— Машка!
— А что, Машка? В следующий раз держи себя в руках. Подумаешь, Янка обошла тебя на финише!
— Она девчонка!
— И дальше что? Ты хоть одного пацана там знаешь, который бы лучше нее яхту водил?
— Я буду!
— Посмотрим.
Соня видела, что Денис постепенно меняется. Она продолжала его возить на сеансы к Владимиру Кузьмичу и тот тоже отмечал положительную динамику.
— Такими темпами, Сонечка, я скоро не буду вам нужен.
Олег пытался наладить контакт с детьми, но если Маша спокойно общалась с отцом, то Денис пока отказывался, но хотя бы перестал устраивать истерики по поводу и без.
Отношения Сони с мамой так и не наладились толком. Любовь Леонидовна сначала скандалила, требовала извинений от дочери, потом притихла, поняв, что никто извиняться не собирается, и кажется задумалась. Но Соня пока не готова была идти на какие-либо уступки. Отцу она сказала:
-Папа, я понимаю, что она моя мать, но ты видишь, во что выливаются ее попытки все держать под контролем? Мне страшно! Я больше не могу так рисковать детьми, да и собой тоже. Я только-только себя в кучку собрала.
Григорий Матвеевич только обнял в ответ дочь:
-Я все понимаю, родная, тебе не в чем оправдываться. Я виноват… Надо было больше тебе внимания уделять и не давать маме так себя вести.
-Ты делал для меня все, что мог. Главное, что сейчас ты рядом.
Прошел год.
Соня проснулась утром от звонка будильника и вскочила, не дав себе даже минуты на полежать-потянуться. Не сегодня. У ребят первые соревнования. И, хотя они еще не так много умели, Егор допустил их до участия. Соня должна была привезти их на водохранилище, где детей ждал сюрприз от деда и Олега.
— До дня рождения еще прилично, но думаю, что сейчас будет в тему как раз.
Пока она возилась с завтраком, дети успели собраться и от нетерпения подпрыгивали на стульях.
— Да, поешьте вы по-человечески, там не до того будет.
— Мам, а отец приедет? – Маша осеклась и глянула на Дениса.
Тот помрачнел и положил ложку, которой ел кашу.
— Обещал. Он очень хотел увидеть вас под парусами.
— Хотел бы – приехал раньше. – Денис, отодвинул тарелку. – Спасибо, мам, я наелся.
Соня подошла и обняв сына, прижала к себе. Еще полгода назад, он бы вырвался и был бы очередной скандал, а сейчас Денис уткнулся в плечо матери.
— Дай ему шанс, сынок, он ведь тебя любит! Ты его ребенок, так же, как и мой!
— Тогда почему он меня бросил?
— Он тебя не бросал. Просто жизнь вас развела в разные стороны. Так бывает. Если бы он тебя бросил, разве стал бы поддерживать связь все это время? Помогать? Не нужно вам с Машей пытаться разрулить наши отношения с отцом. Это наша с ним история. А у вас Машей и папой своя. Ты понял?
— Понял. Но, пока не знаю, как быть.
— А ты просто дай себе время. Оно все расставит по своим местам. Главное – не брыкайся. – Соня поцеловала сына и подтолкнула того к выходу из кухни. – Опоздаем! Егор вас оштрафует и будете вы камбуз драить до скончания века.
Денис глянул на часы и рванул вслед за сестрой, которая уже убежала одеваться.
Соня подъехала к парковке, на которой было еще мало машин и скомандовала:
— Выгружайтесь! Я сейчас приду.
Она добежала до ангара и войдя туда, нос к носу столкнулась с бывшим мужем.
— Привет!
— Привет! Все готово?
Олег поманил ее за собой. Они прошли вглубь ангара, и Соня обняла отца:
— Привет, папа! Это они?
— Правда, красавцы? Мы сейчас их выкатим, а ты пока детей отвлеки.
Соня ушла к детям и в нужный момент вывела их на берег.
— Дед, привет! – Маша обняла Григория Матвеевича.
— Привет, моя хорошая!
— Папа! Ты приехал! – Маша заметила отца.
— А как я мог пропустить такое событие.
Денис пожал руку деду и повернулся к отцу.
— Привет!
— Здравствуй, сын! – Олег подошел к Денису, который стоял, сжав руки в кулаки. – Ты прости меня…
Денис удивленно вскинул глаза на отца и помолчав, ответил:
— Я подумаю…
Тут его перебил счастливый Машкин визг и причитания:
— Правда? Правда-правда? Наши-наши?
Она скакала вокруг двух яхточек класса «Оптимист», стоявших на берегу и от восторга не могла найти слов, хотя обычно за словом в карман не лезла.
— Денис! — она кинулась на шею брату. – Это наши!
— Что наши?
— Балда! Яхты наши!
Он растерянно переводил глаза с родителей на деда.
— Правда?
— Да, сынок. Дедушка и папа ездили в Москву, выбирали и теперь вы сможете заниматься дальше уже на более серьезном уровне. Сможете участвовать в выездных соревнованиях.
Денис подошел к суденышкам и тихонько погладил нос одного из них.
— Наши… Спасибо! – он обернулся и первый раз за последние два года Соня увидела, как глаза его зажглись задорными огоньками. – Ну, держись, Янка!
А в конце дня Маша подошла к Яне, которая сворачивала парус и спросила:
— Ты ведь специально?
— Что?
— Дала ему выиграть?
Яна дернула плечом и улыбнулась.
— Только ему не говори, ладно? Одна победа мне погоды не сделает. Есть вещи поважнее. Но, на будущее, — Яна хитро улыбнулась, — спуску я ему больше не дам. Он ведь не понял?
— По-моему, нет.
— Хорошо!
Девчонки хлопнули друг друга по ладошкам и рассмеялись.
