—Да лучше б у меня никакой матери не было, чем вот так! Ты не имел права так со мной поступать! Я всю жизнь стыдилась, комплексовала и ради чего? Чтоб ты весело проводил время со своей дамочкой? — Рита кричала так, чтоб было у отца заложило уши. Во всяком случае, она надеялась, что так и будет.
—Ты не имеешь права так говорить! Ей тоже было сложно, но она все простила и все выдержала. Маша тебя отлично воспитала! Я не уверен, что эта твоя оказалась бы лучшей матерью. Так что прекрати истерику. А когда вернемся — извинись перед матерью. – Михаил не любил скандалов, поэтому приучил всех домашних к безоговорочному подчинению. Однако сейчас дочь совершенно не слушалась, от чего мужчине хотелось перейти от разговоров к более эффективным методам.
—Она мне не мать! Я больше никогда в жизни не заговорю с этой женщиной! И тебя не прощу. Считай, что у тебя нет больше дочери, да и я теперь сирота!
Рита весь оставшийся до дома путь просидела молча, не поворачивая голову в сторону отца.
Весь его комфортный и налаженный быт рушился, словно карточный домик от дуновения ветра, хотя еще недавно он был уверен, что ему удалось построить крепкую семью.
Четверть века Михаил был женат на Марии. Семью вполне можно было считать благополучной и крепкой, если не одно «но» — женщина не могла иметь детей. Поначалу проблема не казалось такой уж серьезной. Немало семей счастливо жили без детей, посвящая все свое время друг другу. Однако в семье Михаила не было той любви и гармонии, которая могла бы спасти брак. При этом, мужчина отчаянно хотел ребенка. Родного, не приемного. Он гонял жену по врачам до тех пор, пока не получил окончательный диагноз, поставивший крест на его мечте о детях.
С горя мужчина начал пить, пропускать работу, завел несколько интрижек на стороне. Жена молча смотрела на это и не протестовала. Не потому, что сильно любила или сильно боялась потерять мужа. Ей просто некуда было идти от него. Она не успела нажить до брака ничего существенного, родителей уже не было и от них осталась только комнатка в общежитии. А с мужем был налаженный быт, собственный большой дом, приличная работа, о которой похлопотал муж. Мария прекрасно понимала, что после развода ее устоявшаяся стабильная жизнь разлетится вдребезги, а уверенности в том, что ей хватит сил собрать ее снова из осколков, не было.
День за днем она все больше разочаровывалась в муже и ждала, когда его «отпустит». Просветление наступило так же внезапно, как и началось. В один прекрасный день мужчина пришел домой не с пустыми руками. Он принес сверток, завернутый в грязные тряпки и сказал:
—Это мой ребенок. Теперь наш. Воспитывай.
Мария была в ужасе, но получить больше объяснений от едва стоящего на ногах мужа она не смогла. Утром мужчина встал и отправился оформлять ребенка. Кому и сколько он заплатил за получение документов на девочку, неизвестно, но вернулся он со свидетельством о рождении, в котором родителями были записаны он и Мария.
Вот так в их семье появилась Рита. Абсолютно не похожая ни на мать, ни на отца, при этом Михаил уверял, что дочь его. Он так и не признался, кто именно родил ее, но Марии и не хотелось выяснять. Само по себе присутствие ребенка в доме было сильнейшим оскорблением, с которым Марии предстояло примириться.
—Ты в своем уме? Я не буду воспитывать чужое дитя! Не известно еще, с какой помойки ты ее притащил и кто ее мать! Даже если это твоя дочь, я не обязана ее растить.
—Это мой ребенок. Точно. Но мать беспутная, ей еще один ребенок вообще не нужен. Она отказную написала на нее. Так что воспитывай и не возмущайся, раз сама не смогла родить.
Целый месяц Мария не подходила к девочке, не решаясь при этом и на развод. Она понимала, отсудить у мужа что-то значительное при разводе вряд ли получится – большая часть того, чем они владели, принадлежала ему до брака. Но и молча мириться с таким отношением она не могла. Слух о том, что Михаил прижил на стороне ребенка, быстро расползался по знакомым.
И Мария придумала, как обезопасить себя, при этом наказать мужа. Она выставила мужу несколько условий.
Первое, что она придумала – переехать в другой город, где никто не знал бы о той позорной ситуации, в которую ее загнал муж.
—Куда я поеду? У меня тут дом, работа, связи! – Михаил решил, что надо сразу выставить рамки, за которые Марии не следует переступать.
—А это второе мое условие. Мы продаем все ТВОЕ имущество и после переезда приобретаем на новом месте НАШЕ. Связи ты и на новом месте наладишь – я уже убедилась в том, как легко это у тебя получается!
—Ну нет, я не согласен. У меня тут большой родительский дом, я не буду его продавать.
—Тогда я от тебя ухожу. Может, ничего существенного отсудить не получится, но нервы тебе знатно помотаю. Да и байстрючку свою будешь сам воспитывать. Или может, мамашу ее в дом притащишь? Либо ты делаешь так, как я сказала, либо мы разводимся.
Михаил крепко задумался. Разрушать брак, в котором он чувствовал себя комфортно, не хотелось. К тому же, он осознавал свою вину и был готов к тому, что жена не согласится принять его условия «без боя». Решено было пойти на взаимные уступки. Они продали все имущество, переехали в крупный город, но с тех пор Мария пообещала воспитывать девочку как родную и не припоминать Михаилу его измену.
Договор, хотя и выполнялся, оказался тяжким бременем для обоих. Целый год супруги жили, как поссорившиеся соседи, практически не разговаривая и не уделяя должного внимания девочке.
Рита росла довольно спокойным ребенком. Еще в первые месяцы жизни она будто поняла – никому нет до нее дела, нет смысла кричать и звать маму. Требовать к себе внимания она станет куда позже, словно подсознательно стремясь компенсировать недополученную в детстве любовь.
За первый год жизни с родителями девочка практически не продвинулась в развитии. Она лежала в кроватке целыми днями, дожидаясь, когда ее накормят или поменяют пеленку. Мария к ней практически не подходила, несмотря на обещание мужу стать для девочки хорошей матерью.
Михаил, приходя с работы, тоже стремился к дивану, а не к дочери, в душе жалея, что вообще ввязался в эту историю. Со стороны все виделось ему значительно проще. Он думал, что жена легко примет чужого ребенка и станет воспитывать как своего. Он не рассчитывал, что возиться с пеленками придется ему самому.
Семья катастрофически быстро неслась к своему распаду, если бы не несчастный случай.
Мария, которой пришлось взять декрет и сидеть дома с нелюбимым чужим ребенком, старалась под любым предлогом отлучиться из дома.
На этот раз она отправилась по магазинам, мельком заглянув в кроватку и убедившись, что Рита спит. У подъезда она встретила новую соседку и разговорилась с ней. К счастью, их квартира находилась на первом этаже, вскоре до беседующих женщин донесся запах горелого. Мария, которая только сейчас вспомнила, что оставила на плите кастрюльку с кашей, бросилась домой.
Вся квартира была заполнена дымом и запахом подгоревшего молока. К счастью, в комнате, где спала Рита, было открыто окно. Именно это и спасло девочку.
Мария схватила бледную, едва дышащую Риту и бросилась на улицу. Соседка, которая вбежала в квартиру следом за Марией, выключила газ, открыла все окна и начала звонить в скорую. К счастью, врачи приехали довольно быстро. Марию и Риту забрали в больницу. По дороге Мария вспомнила все молитвы, которые знала, глядя, как врач колдует над девочкой, которая до сих пор не открыла глаза.
В приемном покое Марию оставили внизу, а Риту бегом унесли куда-то. Женщина металась по коридору, словно дикий зверь по клетке. Она готова была все отдать, чтоб отмотать назад эти несчастные полдня, чтоб не уходить из дома, не оставлять девочку одну. Ни единого раза за это время женщина не вспомнила о муже и о том, как он отреагирует на случившееся. Все ее мысли были заняты ни в чем не повинным ребенком, который где – то сейчас в окружении врачей боролся за жизнь.
Наконец, к Марии вышел врач.
—Мамочка! Ну что ж вы так? Девчонка едва богу душу не отдала! Слава богу, что это был не угарный газ, да и окно было открыто, не успела дымом сильно надышаться. Она у вас годовалая, а по виду будто пару месяцев ей. Вы вообще ребенку внимание уделяете? Она даже головку не держит! Вы ее что, из детского дома забрали?
—Да мне все некогда с ней заниматься. Дел полно, дома, да и муж требует чистоты.
—Какой чистоты? У вас совершенно не развитый ребенок. По-хорошему, на вас надо в социальную службу заявить. У вас ни одного осмотра педиатром нет. Вообще ничего! Вы когда родили, вам не сказали, что надо детей каждый месяц врачу показывать? Ни прививок, ничего! Как же так?
Мария подняла глаза на врача и разразилась потоком слез, впервые за все время со дня появления в ее жизни чужого ребенка.
—Доктор, да не мой это ребенок. Муж прижил от любовницы, а меня заставил воспитывать! Но я обязательно ее покажу врачу! И заниматься с ней буду! Я вам обещаю. Ничего подобного больше не повторится!
Мужчина был шокирован, хотя ему за годы практики приходилось видеть разные случаи. Он не стал сообщать о случившемся, а через пару дней Риту выписали домой.
С тех пор в отношении Марии к Рите произошли значительные перемены. Она перестала воспринимать ребенка как живое напоминание измены мужа. Рита стала для нее просто девочкой, которая нуждалась во внимании, заботе и любви. Последнее было для Марии самым сложным, но она пообещала себе, что приложит все усилия и воспитает девочку не хуже, чем это могла бы сделать родная мать.
Михаил о произошедшем узнал, но не стал устраивать скандал. Он увидел изменения, произошедшие в Марии, и постарался не «спугнуть» их. К сожалению, счастливой семью нельзя было назвать и после этого. Рита выросла избалованной и своенравной. Отец баловал ее и частенько отчитывал мать при дочери, если Мария была чрезмерно строга.
Мария боялась, что дочь вырастет такой же, как ее мать, поэтому периодически «закручивала гайки» в воспитании девочки. Михаил со временем подзабыл о тех проступках, которые совершил и стал покрикивать на жену, требуя воспитывать дочь лучше, вести хозяйство качественнее, да и работу найти более денежную. В семье редкий день проходил без стычек, ссор и скандалов. Мужчине казалось, что это жена обязана ему и должна беспрекословно подчиняться всему, что он говорит. Дочь, видя такое отношение отца к матери, тоже перестала уважать Марию. К тому же, Рита стыдилась некрасивой невзрачной матери, на которую была совсем не похожа. Миниатюрная брюнетка Мария казалась высокой эффектной блондинке Рите серой мышью.
В пятнадцать лет Рита начала убегать из дома. Она могла задержаться у подруги на несколько дней, остаться пожить у друга на даче или «зависнуть» на квартире знакомого, родители которого работали в другом городе. Мария пыталась образумить дочь, но та лишь высокомерно замечала:
—Ты в доме никто, чтоб меня отчитывать. Я отцу пожалуюсь, он тебя за дверь выставит.
—Да я тебя на неделю дома запру за такое! Немедленно извинись! – Мария стремительно теряла контроль над дочерью, понимая, что вскоре станет в собственном доме пустым местом.
—Не запрешь! Отец все равно выпустит. – Смеялась дочь в лицо матери.
Однажды Рите взбрело в голову отправиться на все лето в путешествие автостопом. Сообщить родителям она соизволила лишь тогда, когда была далеко от дома.
По чистой случайности девушку занесло в тот город, где она когда – то родилась. Оказалось, что у одного из ее друзей в этом городе жила бабушка, у которой вся компания решила остановиться. Рита несколько раз ловила на себе пристальный взгляд женщины, пока не решилась спросить напрямую:
—Вы чего на меня весь день смотрите? Не нравлюсь?
—Деточка, а как твоя фамилия? Что-то ты мне одну знакомую напоминаешь. Жила у меня тут по соседству. Детей у нее было много. Тебе сколько годов-то?
—Семнадцать. Только я у родителей одна, у меня братьев и сестер нет.
—А как фамилия родителей?
—Кирилловы. Михаил и Мария.
—Ба! Да ведь точно! У них не было детей, а потом вдруг девка откуда-то появилась. А до того он к соседке моей захаживал, а она после этого брюхатая ходила, только вот ребенка никто не видел у нее. И похожа ты на соседку мою, как две капли! Погоди-ка, у меня ж фото ее осталось. Как раз она там молодая еще, зеленым змием не изуродованная. Перед смертью-то она страшная стала. – Бормотала старушка, роясь в ящике стола. В это время в душе Риты пронеслась настоящая буря. Если то, что сказала бабка, правда, многое в ее жизни становилось более понятным. И натянутые отношения родителей друг с другом. И отношения с матерью, ведь с Марией у Риты не было ничего общего. Не только внешность, но и поведение, мысли, увлечения, планы на жизнь. Рите порой было стыдно даже рядом с матерью по улице идти, настолько неказистой и невзрачной она казалась на фоне дочери.
Старушка между тем нашла фото, с которого на девушку смотрела ее копия, только чуть старше. Сложно было придумать какое-либо объяснение такому сходству, кроме кровного родства. Рита попросила старушку отдать ей фото и решила отправиться домой, потребовать объяснений от родителей.
Она позвонила отцу и попросила приехать за ней. Известие о том, что Рита находится в родном городе, заставило отца замолчать на минуту, а затем уточнить.
—Что, уже все узнала?
—Смотря о чем ты? Если о том, что здесь когда-то жила твоя бывшая любовница, у которой семнадцать лет назад была беременность, но не появилось ребенка, то я уже в курсе. Да и о том, что в вашей семье я появилась крайне удивительно, тоже знаю. И мне нужны ответы на некоторые вопросы.
Всю дорогу домой Рита кричала на отца, заставляя признаться в том, что он отнял ребенка у родной матери и заставил чужую женщину воспитать девочку.
—Да как ты посмел так поступить? Лучше б меня моя мама воспитала! Ты не имел права меня навязывать своей жене! Она меня всю жизнь ненавидела! Лучше б один меня вырастил! Было бы куда лучше.
Михаил молчал достаточно долго, наконец он заставил дочь замолчать и начал рассказывать.
—Тебе бы замолчать и радоваться, что тебя вырастили в приличной семье. Ты всегда обута, одета и накормлена была. Мать в тебя всю душу вложила. Ты знаешь, сколько таких, как ты, нарожала твоя родная мамаша? Шестеро было уже на тот момент, когда я к ней захаживал. Социальные работники периодически детей забирали, а мать твоя на лечение ложилась, да потом все заново начинала. Я знал, что ты моя, потому и забрал. Знаешь, за сколько мать тебя мне уступила? За бутылку! Марии ты должна в ноги кланяться, что она не ушла от меня и согласилась моего ребенка принять. Да, я с ней обошелся нечестно. И жили мы с ней плохо. Может, и не надо было нам жить вместе, но тебя она воспитала лучше, чем родная мать. Я наводил справки, мать твоя, Лидка, спилась через несколько лет. Ребятишек по детским домам распихали. Никто из них их отцам не нужен оказался. Ты могла оказаться среди них. Вместо этого ты ходила на балет и в музыкальную школу. Плохо тебе жилось? Ну что ж, живи, как тебе вздумается, без нашей помощи и поддержки. Посмотрим, через сколько дней ты обратно приползешь!
Вернувшись домой, Рита объявила родителям бойкот. Осенью она поступила в техникум и уехала из дома. Мария и Михаил развелись, так как последняя причина быть вместе перестала существовать – ребенок вырос и больше в них не нуждался.
На полученные от раздела имущества средства Мария купила домик в деревне, разбила садик и огород, впервые в жизни получив возможность пожить для себя. С Михаилом и Ритой она больше не общалась.
Конец.
Ольга Брюс
