Он открывал задвижку лезвием ножа, а потом запускал в форточку Серого. Если семья была дома, то кот просто выпрыгивал назад, и они уходили, оставшись голодными…
В Лондоне восемнадцатого века была одна проблема, о которой предпочитают умалчивать — свирепствовали квартирные воры. Домушники, так сказать.
И среди них всегда были форточники, то есть те, которые могли пролезть в маленькое оконное отверстие и открыть дверь. И в этой роли выступали в основном мальчишки лет восьми. Маленькие и достаточно худые. Но тут случилось одно дело. Очень важное…
Изобрели великий уравнитель. А точнее — кольт. Все, надеюсь, знают, что это такое.
Ну так вот. Лондонцы начали массово покупать кольты, тем более что стоили они немного. И естественно, при их помощи стали охранять свои жилища.
И начался такой отстрел воров, что быть домушником стало опаснее, чем солдатом на войне. И специальность эта временно отошла в небытие. Воры старались переквалифицироваться.
Но Вильям по кличке Худой был исключением из общих правил. Он не входил ни в какую банду. Он орудовал самостоятельно. И никогда не попадался. Никогда.
Чем заслужил в своей среде уважение и удивление. Никто не мог понять, как это ему удаётся. И даже поменяли кличку на – Везучий. А везения то и не было. Был точный расчет и… любовь. К своему коту по имени – Серый.
Кот тоже был маленький, худой и грязный. Что не удивительно, поскольку Вильям ел только тогда, когда приносил перекупщику украденную в квартирах мелочь, а это случалось далеко не каждый день.
И тогда же ел и Серый. Но несмотря на голод и холод, он не бросал своего маленького друга. Он отвечал ему взаимными чувствами.
Вы спросите, конечно, как же действовал Вильям? А просто. Он открывал задвижку тонким и крепким лезвием ножа, а потом запускал в форточку Серого. И тот проверял, есть ли кто дома.
Если семья была дома, то кот просто выпрыгивал назад из форточки и они уходили, оставшись голодными, что чаще всего и случалось, но… Если никого в квартире не было, Серый садился на подоконник и ждал своего мальчика внутри. Сделав дело, они вместе уходили через форточку.
И всё же — очень опасно было это. И Вильям не без оснований боялся пули от одного из жильцов, если вдруг его не заметил Серый. Поэтому, когда особенно долго не удавалось ничего украсть, он шел в аббатство, где знал одну маленькую и неприметную форточку…
Убедившись, что в церквушке никого нет, Вильям залезал туда и брал всякую серебряную мелочь. И тогда у них с Серым был пир горой. Но в этот раз…
В этот раз, как всегда, Серый сел на подоконник. И Вильям, набив карманы и маленький мешочек крестиками, цепочками и маленькими иконами, уже подошел к окну и приготовился исчезнуть.
Вдруг его окликнули. Вздрогнув и чуть не потеряв сознание от страха, Вильям замер и сжался. Он ожидал выстрела в спину и уже прощался с жизнью, когда на его правое плечо легла большая и тёплая ладонь.
Мягкий, но звучный баритон прозвучал над его ухом.
— Повернись ко мне, малыш. И не бойся.
Вильям повернулся и увидел высокую, худую фигуру седого мужчины в черной сутане.
— Я аббат, — представился тот. — И монахи рассказали мне, что тут постоянно исчезают украшения. Вот я и заинтересовался. На самом деле, я давно наблюдаю за тобой. И у меня возникло несколько вопросов, которые, честно говоря, не дают мне покоя. Если ты ответишь мне на них, то я разрешу тебе уйти отсюда и даже дам денег. Согласен?
Вильям смотрел на правую руку аббата, опущенную в карман и опасался, что оттуда в любую секунду может появиться великий уравнитель. И жизнь его закончится. Поэтому он сел на предложенное место на скамье и согласно кивнул.
— Прежде всего, — начал аббат, — вытащи всё украденное и положи рядом с собой.
Вильям послушался, и вскоре на скамейке появилась горка украденных вещей.
— Не густо, — усмехнулся аббат.
— Как получилось, — нахмурился Вильям.
Аббат вытащил руку из правого кармана и мальчик вздрогнул. Но в руке высокого седого мужчины был не кольт. Это был мешочек с монетами, которые позвякивали.
— Возьми, — сказал аббат. — Считай, что я купил у тебя всё это вместо перекупщика. Идёт?
— Идёт, — оживился Вильям, который не ожидал такой удачи.
Он схватил мешочек и стал радостными глазами искать Серого, чтобы показать своему единственному другу улов, который принесёт им пару сытых дней. Но кот…
Серый уже улёгся на коленях аббата, сидевшего рядом с маленьким и худым вором.
— А я его давно подкармливаю, — улыбнулся аббат. — Как ты его сюда запускаешь, так я и кормлю. А потом наблюдаю за тобой.
Серый прижимался к аббату и смотрел на того влюблёнными глазами, и Вильям на секунду почувствовал укол ревности.
— Не сердись на него, — сказал аббат. — Он не предал тебя. Он просто был очень голоден.
И Вильям, услышав про еду, сглотнул слюну. Он не помнил, когда ел в последний раз. Может вчера, а может и пару дней назад.
— Итак, — начал аббат. — Объясни мне, пожалуйста, почему ты берёшь только такую никчемную мелочевку, когда мог бы унести, например, вот эти бесценные старинные подсвечники, которые обеспечили бы тебя на много лет. Я не могу понять, почему?
Вильям усмехнулся.
— У меня всё равно отобрали бы их и избили, — сказал он.
И правое веко аббата дёрнулось. Он ещё раз внимательно посмотрел на Вильяма и увидел перед собой сидящего на церковной скамье маленького, худого, голодного и оборванного мальчика. Сироту… Сердце его болезненно сжалось.
— А так, — продолжал Вильям, — я могу спрятать немного серебряных изделий и потом продать. И у нас с Серым будет, что есть.
— Но ведь, кубок… Кубок, — настаивал аббат. — Было бы легче пронести и спрятать. Может, ты смог бы продать его?
— Что же вы думаете, что я буду обворовывать Бога? — вдруг вспыхнул Вильям и вскочил. — А так я беру всякую мелочь и надеюсь, что он простит нам с Серым это.
— О как! — изумился аббат. — Честный вор.
И Вильям, вдруг вспомнив, что его застали за воровством в церкви, покраснел и сел на скамейку.
— А знаешь, что, — заметил аббат. — Что это мы с тобой разговариваем на пустой желудок? Пойдём-ка ко мне в покои. У меня там стол накрыт. Вот там и продолжим разговор.
И тут желудок Вильяма, давно приставший к спине, предательски заурчал. Вильям сглотнул слюну, но ответил:
— Не попрошайки мы. Мы работаем.
— Ты смотри, гордый какой, — улыбнулся аббат и тёплой и крепкой ладонью погладил мальчика по вихрастой голове. — Ну, не упирайся, пойдём пожалуйста. Сделай мне такое личное одолжение. Я ведь совсем один и некому со мной поговорить.
— Ну, раз одолжение, — согласился Вильям. — Раз одолжение, то мы пойдём.
И они направились в покои аббата. Высокий, седой человек в черной сутане и маленький, оборванный мальчик, а между ними шел Серый, задорно подняв хвост. Ему явно всё происходящее нравилось.
Вильям ел, стараясь не хватать всё подряд. Мальчик делился со своим хвостатым другом и через час они оба уснули.
Вильям за столом, а его кот — свернувшись калачиком на коленях аббата. Тот перенёс лёгкое, как пушинка, тело маленького мальчика на кровать, а сам сел в кресло возле свечи и всё время, пока Вильям спал, смотрел на него. И в его глазах была жалость и ещё одно чувство…
Вильям напоминал ему его давно умершего сына. Умершего, еще до того, как он принял сан. Жена не смогла пережить смерть ребёнка, и аббат остался один.
Он смотрел на маленькое тельце, свернувшееся на его кровати, и из его глаз текли слёзы.
А когда Вильям проснулся, то нашел рядом с собой немного большую, но все же новую одежду.
— Я не могу её взять, — сказал он аббату. — Я не смогу объяснить в притоне, где взял её, и меня снова изобьют.
И у аббата опять дёрнулся правый глаз.
— Послушай, — сказал он Вильяму. — Послушай… Когда у тебя не будет совсем ничего, приходи сюда, и я буду давать тебе деньги.
Вильям возмутился.
— Я же не попрошайка, — сказал он. — Мы с Серым работаем. Мы честные воры.
Аббат улыбнулся.
— Послушай, честный вор, — сказал он Вильяму. — Когда совсем станет плохо, приходи сюда. Я хочу, чтобы ты жил здесь. Я обещаю, что ни в чем не буду ограничивать тебя и твоего серого друга. Просто мне очень одиноко. Ты мог бы жить здесь и рассказывать мне истории о своей жизни. И мне стало бы веселее. Идёт? Не отказывайся сразу. Подумай, пожалуйста…
— Ну, хорошо, — сказал Вильям. — Хорошо. Мы с Серым подумаем, — и он пошел к окну.
— Куда?! — удивился аббат. — Теперь ты тут дома. А из своего дома выходят через дверь, и входят туда же.
И на секунду…
На одну краткую секунду Вильяму вдруг стало хорошо. Так, будто что-то родное и давно забытое прикоснулось к его сердцу.
Они с Серым ушли, а аббат стоял и смотрел им вслед. И в его глазах была надежда.
Никогда, ещё никогда в жизни он так не молился, как в эту ночь. Он просил Бога только об одном…
Вильям пришел через неделю. Он шел к тому, давно забытому чувству. Оно звало его.
Холодный осенний дождь стекал по тряпью, заменявшему ему одежду, а под правым глазом был огромный синяк.
— Кто это сделал? Кто? — затрясся аббат, который схватил мальчика и, подняв, прижал к себе.
— Не думайте об этом, — ответил Вильям. — Не думайте. Можно мне немножко поспать?
И аббат побежал в свои покои, неся на руках свою бесценную ношу.
Я сказал вам, что никогда раньше он так не молился Богу? Но это неправда. Пока Вильям спал, аббат благодарил Создателя за то, что он услышал его молитвы.
И кот по имени Серый стоял рядом и тихонько мурлыкал.
Вы, наверное спросите, дамы и господа, а что случилось дальше?
А дальше было вот что. Мальчик быстро пришел в себя и аббат стал учить его письму и другим наукам, а потом он пошел в школу при монастыре. После чего поступил в университет, где…
Нет, я не скажу вам. Это секрет. Могу только рассказать, что до конца жизни он называл аббата своим отцом. И принял его последний вздох, сжимая в своих руках его холодеющие ладони.
Мальчик стал самым известным ученым восемнадцатого века и знаменитым философом. Имя его, вне всякого сомнения, вам известно. Поэтому я не стану называть его. Ведь я дал обещание…
Да и никто не поверит в это, а зачем? Зачем, дамы и господа?
Ведь не это главное. А главное — счастье в глазах аббата и радость маленького мальчика и его кота.
И причём тут Бог, спросите вы?
А я не отвечу. Потому что, не знаю ответа на этот вопрос.
Я ведь маленький, обычный человек, который пишет о любви.
Сказки для взрослых о любви.
Вот так.
Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО