Семён Евгеньевич работал на заводе и очень гордился своей должностью. И хотя зарабатывал немного, он чувствовал себя не меньше, чем генерал и всегда говорил жене, Татьяне Игнатьевне, что на таких как он держится страна.
— Ты у меня, Татьяна, тоже молодец, конечно… готовишь хорошо, кофейню держишь. Но у меня профессия более важная. А уж когда меня повысят до начальника, вообще заживем!
— Меня и так все устраивает, — снисходительно улыбалась Татьяна Игнатьевна. Она была на несколько лет старше мужа, у нее был свой бизнес, и она получала гораздо больше, чем Семён. Но у Семёна Евгеньевича был «пунктик» насчет места женщины в семье и он считал себя главным. Поэтому Татьяна Игнатьевна старалась во всем соглашаться и лишний раз не заводить тему о том, кто в доме хозяин. Хотя квартира принадлежала ей, машина тоже и даже садовый участок, куда так любил ездить Семён Евгеньевич, чтобы выращивать огурчики и помидоры, принадлежал Татьяне Игнатьевне.
Она была замечательной женой и матерью. Несмотря на то что у нее был свой бизнес, Татьяна так организовала быт, что успевала все: и уделять внимание семье, и руководить кофейней и ухаживать за мужем. Но особенно она любила готовить.
Татьяна Игнатьевна была женщиной в теле, и за время совместного проживания Семён Евгеньевич успел поправиться на десять килограммов. Он очень любил то, как готовила Танюша. Первое время ел с добавкой, а потом немного привык, но все равно всегда нахваливал ее стряпню.
Больше всего Семён Евгеньевич любил пирожки с мясом. Они получались у Татьяны особенными — с мягким, воздушным тестом и сочной начинкой. От них было невозможно оторваться.
— И в чем секрет? — спрашивали подруги, но Татьяна только улыбалась.
— В руках. И в душе, — отшучивалась она.
Любовь к кулинарии передалась ей от бабушки. Семейные рецепты хранились и передавались из поколения в поколение. Татьяна с самого детства приучала дочь к хозяйству, и они вместе много готовили. А Семён Евгеньевич с удовольствием ел.
Несмотря на небольшую зарплату, работал он много и частенько ездил в командировки по стране. Татьяна Игнатьевна мужа хоть и ревновала, но отпускала в такие поездки. А чтобы он не голодал и не скучал без семейного тепла, всегда собирала ему сумку в дорогу сама.
— Я уезжаю. Собери мне чистую одежду и еды положи побольше, буду кормить твоей стряпней коллег, — сказал муж. — Твое дело — ухаживать за мужем, все остальное потом.
Татьяна обязательно укладывала мужу чистые рубашки, брючки и даже белье собирала сама. Семён Евгеньевич никогда не утруждался, знал, что жена обо всем позаботится. Особенно он любил в таких поездках то, что жена заранее готовила для него несколько блюд в дорогу. Обычно это были блинчики с мясом, пирожки с капустой, бульон в термосе и сэндвичи с курицей.
— Я бы ездил в командировки ежедневно ради таких пирожков! — нахваливал он, а Татьяне Игнатьевне было очень приятно. Она была рада стараться и изобретала новые рецепты и блюда.
Разумеется, при такой рукодельной жене Семён Евгеньевич брал обеды и ужины с собой не только в командировку, вызывая удивление и зависть у коллег.
— Что же вы Семён Евгеньевич не ходите в столовую? — спрашивали его.
— У меня свое вкусное. А в столовой несъедобные помои.
— Там теперь новая повариха. Стало вкусно. Сходите, попробуйте.
Семён Евгеньевич не доверял новым поварам. Но коллеги так нахваливали, что он решил для интереса прогуляться и оценить чудо-повариху.
«Возьму что-нибудь, но есть не буду», — решил он.
На удивление еда в столовой оказалась значительно лучше, чем раньше. Да и сама столовая словно преобразилась: стала сверкать чистотой, наполнилась аппетитными ароматами вкусной домашней еды. В общем, с приходом новой поварихи в ней было приятно находиться.
— Здравствуйте, чем вас порадовать? — к прилавку подошла женщина лет шестидесяти.
— Уже порадовали. Вижу, что столовая засверкала.
— Спасибо, стараемся. Меня Валентина Валентиновна зовут. А вас?
— Семён Евгеньевич.
— Очень приятно. Попробуйте солянку. Только что с пылу с жару…
Семён Евгеньевич очень любил солянку. Его жена варила ее идеально, но в тот день он взял с собой только второе. И… не наелся. Поэтому решил попробовать суп и приятно удивился тому, что он вполне неплох. Хотя с Танюшкиным его было трудно сравнивать.
— Спасибо, Валентина Валентиновна, — поблагодарил Семён Евгеньевич. — Порадовали.
— Я очень старалась. Сами понимаете, домашний суп был бы еще вкуснее. Приходите завтра. Будет рассольник.
— Приду.
Вернувшись домой, Семён Евгеньевич рассказал жене о том, что у них появилась новая повариха.
— Замечательно. Значит, я могу теперь не готовить? — хмыкнула она.
— Нет. Я твою еду ни на что не променяю.
— Уверена, что так и будет, — рассмеялась Татьяна, расставляя тарелки с ужином. — Сегодня у нас лагман.
— Ого! Обалдеть…
Так прошло несколько недель. Семён Евгеньевич продолжал брать с собой еду и лишь изредка посещать столовую. Однажды вечером, после работы, он заметил Валентину Валентиновну с большой сумкой. Она стояла у проходной и смотрела на дорогу. Тротуар застыл, покрытый снегом и льдом, и идти было почти невозможно.
— Здравствуйте, — поздоровалась повариха.
— Добрый вечер!
— Что-то давно вы к нам в столовую не заглядывали.
— Да я так… не успеваю. Работа.
— Понимаю.
— А вы кого-то ждете?
— Дочь должна была такси вызвать, да что-то не едет. Уже околела совсем. А идти на остановку боюсь, недавно упала, до сих пор нога болит.
— А вам в какую сторону ехать?
— Вот сюда, — Валентина Валентиновна продиктовала адрес.
— А мы с вами почти соседи. Я живу в том же районе.
— У меня там дочь живет. Я к ней после операции переехала, да так и осталась. Мою квартиру сдаем пока.
— Понял. Давайте я вас довезу. Все равно в одну сторону.
— Да что вы…
— Поехали. Вы еще долго будете ждать, а на улице мороз.
Валентина Валентиновна согласилась. Она поспешно уселась в автомобиль, и они отправились по адресу.
— Спасибо вам большое, Семён Евгеньевич.
— Вас проводить с сумкой?
— Меня дочь встречает. Томочка! Поди сюда! Я как барыня сегодня, на личном автомобиле! — крикнула Валентина Валентиновна.
Семён Евгеньевич повернулся и увидел женщину. Очень молодую, стройную и до хорошенькую.
— Здравствуйте! — смущенно поздоровалась она подойдя. — Спасибо, что привезли маму. С этим такси… сами знаете.
— Знаю.
— Может, чайку? — вступила Валентина Валентиновна. — Томочка у меня профессиональный кондитер. Вчера готовила торты на дегустацию, осталось несколько кусочков, с удовольствием вас угостим…
— Что вы, я как-то не подготовился для гостей. Поеду.
— Нет, нет. Мы вас так просто не отпустим. Не хотите выпить чая, возьмите тортик с собой, — настаивала Валентина Валентиновна.
Семён посмотрел на часы. Утром Татьяна говорила что-то про собрание в школе. А это означало, что она должна была задержаться. А потому он решил, что зайти на чай и отведать торт, было бы вовсе не дурно. К тому же Томочка была такой красавицей, что ему просто необходимо было оценить ее кондитерский талант.
— Хорошо. Уговорили, — сказал он и, заперев машину, пошел к девятиэтажке.
Дом был похож на тот, где он жил с женой и дочерью. Но ремонт в квартире оказался гораздо скромнее.
— Томочка у меня делает торты на дому. Начала работать недавно, но уже обрела довольных клиентов. Многие заказывают не по одному разу, — хвалила дочь Валентина Валентиновна. — Вы присаживайтесь. Томочка, неси все, что есть. Может, вы хотите супа? Я вам сейчас налью. Уверена, что понравится. Это не столовская еда, а своя. Домашняя.
Женщины начали порхать вокруг гостя, обслуживая и ублажая его вкусовые рецепторы.
Валентина Валентиновна поставила перед ним тарелку с грибным супом. Аромат заполнил комнату, и у Семёна потекли слюнки. Он съел суп и остался в полном восторге.
— Все дело в специях… — загадочно сказала Томочка. А затем поставила перед ним такие тортики, что у Сёмена учащенно забилось сердце. Он понял, что влюбился. Таких тортов у Татьяны Игнатьевны в кофейне не было. Да и сама Татьяна внезапно показалась ему старой доброй тётушкой, удобной, родной и… поднадоевшей за годы совместной жизни.
А Томочка была молодой, с горящими глазами и румянцем на щеках. А уж как хорошо она готовила… Десерты оказались превосходными. Семён продегустировал и не угадал ни одну начинку.
— Талант. Я покорен.
— Мне приятно. Завтра будет еще один тортик.
— Жаль, что не попробую.
Томочка хитро прищурилась.
Время шло, и Семён понял, что засиделся. И хотя уходить не хотелось, он поспешно надел куртку и поехал домой.
— А вот и папа! — дочь выбежала встречать отца. — А мы с мамочкой ужинать собрались.
— Милый, мой руки. У нас сегодня плов.
Семён Евгеньевич был сыт, но признаться жене, что ходил в гости к новой поварихе, не мог. Поэтому пришлось садиться и ужинать.
— Тебе не понравилось? — расстроилась жена, видя, что тарелка не опустела.
— Да что-то аппетита нет.
— Заболел?
— Наверное. Пойду прилягу, — Семён Евгеньевич скорчил недовольно лицо и ушел. А Татьяна Игнатьевна быстро убрала со стола и пошла к мужу. Она измерила ему температуру, посмотрела горло, сделала отвар из трав для здоровья и кружила над ним целый вечер.
— Тань, не мельтеши. Дай поспать, — наконец не выдержал он.
— Хорошо, — удивилась Татьяна. Она привыкла, что муж любил ее внимание и заботу. Но в тот вечер Семён хотел, чтобы жена оставила его одного. Все его мысли были о тортиках и чудесной Томочке. Но Татьяна этого, конечно, не знала.
На следующий день Семён Евгеньевич шел на работу с новым контейнером еды. Но есть ее он не стал. На обед он почти бежал в столовую. Ему очень хотелось пообщаться с Валентиной Валентиновной, узнать, как у Томочки дела.
— Семён Евгеньевич! — обрадовалась Валентина Валентиновна. — Здравствуйте.
— Здравствуйте, — ответил он улыбаясь.
— А я вам принесла тортик. Томочка передала, — Валентина Валентиновна протянула контейнер.
— Спасибо. Я его сейчас и съем.
Он снова удивился вкусу кондитерского шедевра.
— У вашей дочери золотые руки.
— Знаю… Семён Евгеньевич, у меня к вам есть разговор, — сказала Валентина Валентиновна, переходя на шёпот.
То, что она предложила Семёну, изменило их жизнь.
***
— Моей дочери так трудно найти работу… вот бы ей устроиться в хороший ресторан… — сказала Валентина Валентиновна Семёну Евгеньевичу.
— А в кофейню пойти она не пробовала? Есть варианты…
— Если зарплата хорошая, то почему бы и нет.
— Я попробую это устроить.
— Правда?
— Правда.
— Семён Евгеньевич, вы волшебник! — Валентина Валентиновна посмотрела на Семёна с восхищением. — Томочка будет очень счастлива.
— Я пока ничего не сделал.
— Вы оценили ее талант. А это уже дорогого стоит.
— Такие женщины достойны творить в самых лучших условиях! — заявил Семён. (Начало истории здесь)
— Бальзам на душу, — сказала Валентина Валентиновна. А потом тихо спросила, — Семён Евгеньевич, а вы женаты? Я могу показаться невоспитанной и наглой, но знаю свою дочь… мне кажется, она в вас влюбилась.
— Вот так сразу?! — сердце Семёна пропустило удар.
— А разве для любви надо много времени? Искреннее чувство то, что вспыхивает в сердце с первого взгляда…
— И то верно… Я, честно признаться, тоже думал все это время о вашей дочери.
— Так что насчет семьи? Вы свободный человек? — снова спросила Валентина Валентиновна.
— Да. Свободный.
— Правда? Ну хорошо, от сердца отлегло. А то мне показалось, что такой мужчина не может быть одиноким… Да и коллеги поговаривают, что у вас есть связи в ресторанном бизнесе, семейное дело… вот я и намекнула на работу.
— Коллеги про меня ничего не знают. Я не распространяюсь про свою семью. Но вам я расскажу. Я не женат, а живу с мамой. Нам с ней принадлежит кофейня, — соврал он.
— То-то я и думаю, на фотографии, которую Томочка нашла в соцсетях, женщина гораздо старше вас. А она заладила: «жена, жена…».
— Никакая она мне не жена! Я свободный мужчина в самом расцвете лет! — громче, чем следовало, сказал Семён, привлекая внимание. Он не понимал, что творит и почему говорит такое про свою жену.
— Хорошо. Тогда я как мать, буду рада, если вы будете ухаживать за Томочкой. Разумеется, с серьезными намерениями на будущее.
— Конечно, — улыбнулся Семён. У него на уме были очень серьезные «намерения» относительно Томочки. Его мысли были только об одном, словно ничего не существовало, кроме этой женщины, а жена и дочь были лишь миражами.
— Тогда я сегодня переночую у родственницы. А вы по тому адресу езжайте. Она будет вас ждать, — подмигнула Валентина Валентиновна. Семён был вынужден вернуться в кабинет, чтобы работать. Он едва дождался вечера.
Семён Евгеньевич придумал срочную командировку, чтобы оправдать перед женой свое отсутствие. Татьяна Игнатьевна поверила. У нее не было причин не доверять мужу.
Она ждала его, все также готовила ужины и обеды, гладила рубашки и собирала сумки для длительных командировок, которые стали происходить гораздо чаще, чем раньше.
— Тань, может быть, у тебя есть возможность устроить на работу талантливого кондитера? — спросил он вскоре.
— А что за кондитер? Девушка или парень?
— Да я не знаю…
— Как это?
— Помнишь, я про повариху рассказывал, так вот у нее кто-то из семьи работу ищет. Вроде дочь. Она меня угощала тортом, я в восторге остался.
— Да? Ну пусть приезжает, Даша примет. Я сейчас занята новым меню.
— Знаю. Даша оценит талант.
— Тогда скажи своей поварихе, чтобы привозила сына или дочь. Если руки тем концом, то возьмем.
Семён хотел бы сказать жене, что у Томочки не только руки, но и все остальное растет из того места, откуда надо, но прикусил язык.
— Ты работу?
— Да.
— А обед?
— Я… забыл про контейнер, — Семён едва нашелся с оправданием.
— Не забывай. Кто тебя еще накормит?
— Никто…
Семён Евгеньевич знал, что его накормит Томочка. Она присылала с матерью для Сёмочки свои контейнеры, и теперь мужчина мог выбирать из обилия блюд то, что больше по душе. И выбирал он обеды Томочки. Она готовила вкуснее, он был уверен в этом.
Тома каждый день удивляла Семёна новыми блюдами. А Татьяна Игнатьевна продолжала класть в его сумку домашние обеды. Это продолжалось до тех пор, пока все контейнеры не перевелись.
Татьяна стала искать грязные в сумке и нашла много интересного. Она обнаружила, что ее обеды за несколько дней так и лежали нетронутыми, а еще она увидела незнакомый, пустой, но грязный контейнер. Татьяна Игнатьевна провела целое расследование. Она обнаружила, какое блюдо было внутри. А вечером она спросила у мужа объяснений.
— Это Валентина Валентиновна, повариха. Она меня подкармливает, — честно ответил Семён.
— А с чего вдруг? Она что, молодая и красивая? Влюбилась в тебя? — насторожилась Татьяна.
— Нет, что ты? Она старуха, в бабушки мне годится.
Татьяна не поверила мужу. Она стала наблюдать за ним. И выяснила, что он перестал есть то, что готовила она. Это значило то, что он питался в другом месте.
На скромную Томочку, которая недавно устроилась младшим кондитером в ее кофейню, Татьяна Игнатьевна и подумать не могла. Они не пересекались, Тома не знала, что Татьяна Игнатьевна — жена ее обожателя, а Татьяна не думала, что Тома — новая зазноба ее мужа.
И лишь Валентина Валентиновна продолжала радоваться тому, что удачно пристроила дочь. Она знала, что Семён каждый вечер ездил к Томочке, но оставался у неё не всегда. Однажды он приехал к ней, оставил машину на парковке, а выехать не смог, его машину «заперли». Возвращаться домой пришлось пешком.
Татьяна Игнатьевна, заподозрившая неладное, была очень удивлена.
— Где машина?
— Оставил в соседнем дворе…
— Зачем?
— У нас места на парковке не было. Пришлось кружить по району.
— Что за глупости?! Посмотри в окно!
— Только что освободилось, — отмахнулся Семён Евгеньевич. Ему не было стыдно, он хотел поскорее закрыться в ванной и, делая вид, то принимает душ, заняться перепиской с Томочкой.
Такая чудесная жизнь очень устраивала Семёна. Жена под боком, любимая женщина тоже недалеко. Обе дамы смотрели в рот и ухаживали за своим «прынцем». А тот, в свою очередь, позволял себя любить.
Разводиться с женой он пока не собирался, хотя Тамара вскружила ему голову. Понимал, что какая бы хорошенькая во всех смыслах Томочка ни была, его жена, Татьяна, более состоятельная и с ней ему будет хоть и не так весело, но более комфортно жить. А Томочка идеально подходила на роль второго плана. Молодая, красивая, сочная как вишенка на торте. При мысли о том, какой он умный и нужный для всех, у Семёна возрастало чувство собственного достоинства, и он, гордо задрав нос, шел в ванную, где и предавался любовным грезам.
Татьяна Игнатьевна же тем временем начала искать улики. И снова нашла. На этот раз, промывая термос, она вылила из него остатки супа, которого не варила.
— Как ты объяснишь это? — она накинулась на мужа.
— Хотел тебя угостить. Валентина Валентиновна в столовой готовила, — не слишком убедительно соврал Семён. — У нее в томатном супе секретный ингредиент… бадьян. Ты попробуй! Знаешь, как вкусно. Ум отъешь…
— Ты его, видимо, уже «отъел», — процедила жена. Она едва дождалась утра и вместо работы пошла в столовую к мужу. Ее не хотели пускать через проходную, но, к счастью, мимо шел хороший знакомый семьи и коллега Семёна Евгеньевича, Кирилл.
— Вот решила в столовую зайти, уж больно Семён нахваливал.
— Пойдем, провожу. И кофейком угощу. Давно не виделись, — сказал Кирилл.
Они присели за столик, но у Кирилла не вовремя зазвонил телефон, и ему пришлось отойти. А Татьяна воспользовалась случаем и пошла на разведку.
— Что вам? Суп? Второе? — спросила Валентина Валентиновна.
— Мне новую повариху.
— Меня, что ли? — удивилась она.
— Если вы Валентина, то вас… — Татьяна Игнатьевна была смущена. Она-то думала, что Валентина Валентиновна моложе и красивее. Не похоже было, что Семён встречался с ней. Хотя он любил женщин постарше, но не до такой степени. Как он сказал, «она ему в бабушки» годилась. Это было преувеличением, но повариха и правда выглядела старше Татьяны на много лет.
— Чем могу помочь? — напомнила о себе Валентина Валентиновна, заметив интерес Татьяны.
— Хотела узнать насчет томатного супа. У вас какой-то секретный ингредиент в нем. Многие хвалят.
— У меня? Нет… не знаю. Может, это вы про бадьян? У меня дочка такой готовит. Уж больно вкусный. Но я сама не знаю, что еще она туда кладет. Но если хотите, уточню.
— А у вас дочь тоже здесь работает? — напряглась Татьяна.
— Нет, вы что. Она у меня кондитер в дорогой кофейне! У нее талант! Самые вкусные сладости делает. Все это знают, — с гордостью заявила Валентина Валентиновна.
— Как вам повезло. А как называется кофейня? Я с удовольствием зайду и попробую ее десерты.
— Слово такое… иностранное… подождите… сейчас, — Валентина Валентиновна что-то поискала в телефоне, а затем с ошибкой в ударении назвала название кофейни, которая принадлежала Татьяна Игнатьевне. Та едва сдержала эмоции. Хотя она уже догадывалась, но до последнего не хотела верить.
— Как зовут кондитера?
— Тамара Казакова. Восходящая звезда!
— Точно. Я запомнила и обязательно ее найду.
— Удачи вам, — улыбнулась Валентина Валентиновна. Она не подозревала, что подписала приговор карьере дочери.
В тот же день Томочка вылетела с должности младшего кондитера с уникальными рекомендациями, которые перечеркнули ее дальнейшую карьеру и закрыло двери в кофейни и рестораны города. Ей пришлось вернуться к домашней работе, но и там нашлись злые языки, которые мешали ей находить постоянных клиентов.
А Семён Евгеньевич делал вид, что ничего не произошло. Он прекратил общение с любовницей и избегал Валентину Валентиновну, чтобы исключить появление новых улик. Он всячески отрицал связь с Томочкой, решив, что жена ничего не докажет, а как известно, не пойман — не вор.
Но Татьяна Игнатьевна нашла доказательство в кармане его пальто.
— Смотри, какая конфета… я похожую видела в маминой кофейне на прилавке, — заявила дочь, показывая отцу находку.
— Давай сюда, — он и забыл про то, что Томочка угощала его конфетами ручной работы некоторое время назад. Конфета немного подтаяла, но ее «оригинальная» форма и дизайн не оставляли сомнений, к ее изготовлению приложила руку та самая «восходящая звезда».
— Мам, это ты делала, да?
— Нет, милая. Это делала Томочка. Папина подруга.
— А мы можем пойти к ней в гости?
— Конечно. Прямо сейчас и пойдем. Собирайся дочка, посмотрим, где наш папа проводил свои командировки.
— Тань…
— Что Тань?
— Перестань глупить.
— Я все знаю, Семён. Не стоит утруждаться и врать, если не хочешь, чтобы наша дочь пошла со мной к твоей любовнице за более явными доказательствами.
— Что ты знаешь и откуда?
— От Валентины Валентиновны. Она все рассказала.
— Вот же ведьма…. Танюша, это ничего не значит! Они сговорились! Околдовали меня, опоили чем-то, хотели меня охмурить, чтобы твою кофейню отобрать! Они думали, что она мне принадлежит, но я не поддался! Я только с тобой, только тебя одну люблю!
— Свежо предание, да верится с трудом, — вздохнула Татьяна Игнатьевна.
— Почему?
— Потому. Собирай вещи и уходи. Я не намерена жить с обманщиком.
— Я больше не буду!
— Не будешь. Но не со мной.
Татьяна выставила мужа с вещами. Ей было противно думать, что он все это время изменял ей, но еще более гадко было осознавать, что она устроила к себе любовницу мужа и хотела обучить ее кондитерскому искусству.
«Отвратительные конфеты. Слишком много сахара… и привкус какой-то, странный, травяной…» — скривилась она, выплевывая шоколад в помойное ведро. Томочка, может быть, имела некий талант к кулинарии, но умом не отличалась, раз позарилась на Семёна Евгеньевича. Впрочем, когда Семён к ней явился с чемоданом, Тамара не обрадовалась и не пустила его на порог. Она все поняла.
— Уходи, Семён. Ты обманул не только жену, ты врал мне, что свободен, врал моей матери и лишил меня надежды на хорошую работу. Я тебя никогда не прощу, — сказала она, захлопнув у него перед носом дверь.
Она не любила Семёна, а лишь относилась к нему как к выгодной партии, рассчитывая получить хорошую работу и удачно выйти замуж. А узнав, что избраннику ничего не принадлежит, потеряла к нему всякий интерес и не собиралась выручать его в тяжелой ситуации.
Пришлось Семёну ехать к матери и проситься жить у неё. А уж она-то не стала за ним «ходить», наглаживая рубашки и готовя ему по несколько блюд. Мать Семёна была женщиной строгой и сразу же занялась воспитанием сына, узнав о том, что он дорос до сорока лет, а ума не набрался.
Автор: Стелла Кьярри