День сегодня вообще не задался. Олеся Петровна с раннего утра пошла на прием за больничным, и там у нее случился нервный срыв. Она заняла очередь за женщиной с ребенком, которая зыркнула на нее глазами из под очков. Не проронила ни слова, что она последняя.
Олеся обратилась к её сыну, мальчишке лет одиннадцати, который кивнул, что да, они последние. Губы у обоих были сжаты в тонкие полосочки.
За эти пятнадцать минут, мать открывала свою полосочку, чтобы нервным шепотом запрещать сыну надевать новую футболку без спроса, гулять, кататься на самокате, общаться с дебильными друзьями, особенно с Валерой и Савелием, звонить бабушке и отцу, играть, смотреть телек, пальцем прикасаться к компьютеру, дотрагиваться до планшета, приказывала забыть про телефон, но не забывать убирать за своим бешеным котом, сообщила, что кота вышвырнет, и его тоже, назвала куском дурака, заявила, что думать он не умеет, объявила, что она не нанималась его кормить, лечить, покупать всякую дрянь, и напоследок, у нее видно пришло понимание, что пацан крепко стиснул зубы, и она решила, что сегодня же соберет ему манатки и отправит к отцу и его козе, где он тоже никому не нужен.
Олеся почувствовала гнев на эту очкастую мадам и собиралась ей сказать так по-мужски:
«А ну сымай очки и пошли выйдем, коза!»
Но не смогла сдержаться и сказала:
– Если вам так не нравится этот замечательный мальчик, отдайте его мне, я одного сына воспитала, и второго с удовольствием буду любить. Муж у меня тоже детей любит.
– Щас! Разогналась!
– Я предложила в шутку!
– Захлопнись! У меня тоже муж! Муж у нее…
Малец, когда воцарилась тишина, и рот матери снова сжался, произнес:
— Мам, да я все понимаю, уберусь и помогу приготовить. Сегодня у меня секции нет. А ты полежишь.
И Олеся, намочив глаза, отвернулась. Ничего не сказала. Невысказанное застряло внутри и не хотело выходить.
Приехала она после поликлиники, достала фото взрослого сына, который улыбался и держал в руках свой диплом бакалавра, позвонила ему, спросила как дела и сказала, что любит. Вздохнула поцеловала словами своего будущего магистра и легла вздремнуть.
Только первые быстрые движения глаз начались, как её разбудил звонок.
Олеся устало взяла трубку, надеясь, что её завтра не потребуют на работу. Больничный открыт.
– Алло…
– Доброго дня, Олеся Петровна, это вы?
– Я, — шепнула Олеся и собралась нажать отбой.
– Позвольте представиться, я подруга вашего мужа Вани….
Тишина в трубке и снова молодой звонкий голос:
– Вы понимаете о чем я? Алесяяяя… Вы меня слышите?
– Что вам нужно? – мертвым голосом прошептала Олеся сглотнув остатки влаги в пересохшее горло.
– Я его психоаналитик. Семейный психолог…
– Вы … кто? – Олеся поднялась и на ватных ногах пошла на кухню налить воды. – Так вы его подруга или психоаналитик?
– Да какая разница, это одно и то же в наше время… – улыбнулся незнакомый и приятный женский голос. – Вы не волнуйтесь, все оплачено. У нас с вами будет часовая консультация. За это время, я смогу выяснить все проблемы Ванечки и вам помочь. Представьте, что я врач. Душу лечу.
– А тело моему Ванечке вы случайно не лечите? – закипала Олеся. – И что за отношения у вас с моим мужем Ванечкой?
– Да мы случайно пересеклись с ним. Я ехала домой, он ехал домой, а на заправке я увидела его и притормозила. Ванечка не сильно изменился с последней встречи выпускников.
– И когда вы видели его на последней встрече выпускников?! Что-то я не припомню, чтобы он ходил на последнюю встречу выпускников – проскрипела Олеся несмазанным еще горлом, — Вы вместе учились в школе?
– Нет, в институте мы учились, в параллельных группах. Я вас знаю ну так, заочно. Ванька такой заботливый, ласковый, … а вы не всегда. Это же правда? Признайте, что проблемы есть… и мы начнем консультацию.
– А почему это вас-то касается?
– Потому что он остается мне близким другом, а я его близкая подруга.
– Ваня после армии на мне женился, а потом в институт…
– Так вы же потом работали, а не учились, а мы с ним на дневном обучались.
– Так я же на заочном училась и работала, а он … Постойте. Вы были тогда любовниками?
– Ах, ну не стоит вспоминать. Давайте ваши проблемы настоящего времени разберем.
– А какие у нас сейчас проблемы?
– Так вы и скажите. Я за этим и звоню. Какие вы чувствуете проблемы в ваших отношениях?
– Психоаналитические… — выдавила скрипящим шепотом Олеся и шумно попила воды.
– Это не проблемы. Вы скажите, что у вас не так?
– У меня температура! И давление с сахаром! И вы у меня не так! – звонко ответила Олеся после того, как вода своей прохладой остудила её горло.
– Серьёзно? Вы же молодая еще! Ну что такое в наше время сорок три года. Мне вот скоро тридцать шесть.
– Не лги мне, близкая подруга. Тебе скоро минимум сорок четыре! В параллельных группах! Я считать умею!
– Могу паспорт показать! Я была вундеркинд.
– Так, наврала про институт…. Пришли мне паспорт со штампом о браке. Семейный говоришь психолог? И как – удачно семью завела?
– А это в наше время далеко не достижение. Лучше с мужем и с больным давлением, ага… Я уже все знаю о ваших отношениях, которых просто нет!
– Ясно. Значит, нет отношений. Отлично! С этого дня у нас с вашим Ванечкой … – и тут Олеся осеклась. Почему она сказала «Вашим»? Это ведь ее Ванечка. Уже двадцать пять лет будет в следующем году. И Олеся добавила хитрым голосом – Будут отношения. А вот какие, мы посмотрим, когда придет мой Ванечка и расскажет про вашу трогательную заботу. Вы же о семейных ценностях говорили? О детях, да?
– Я — его любовница, вот я кто!
– Эт вряд ли! У вас всё сошло на нет и не было… – протянула Олеся. – Любовница начинает звонить жене и хитрить, выяснять про отношения, если она скучает… покинутая или вообще только планирует ей стать. Так зачем ты мне позвонила, любовница? Хочешь выяснить, какие у нас с ним отношения?
– Ваня сказал, что никакие, я хотела просто уточнить. Мы с ним … в обед встречаемся, и я поняла, что сегодня ужинать тоже будем вместе, а еще… мы ребенка планируем.
– И когда рожать от моего мужа планируешь? … Может, завтра? После того, как я его выгоню?
– Он всё равно уйдет. Поэтому – чем раньше, тем лучше.
– А вот и не угадала. – Олеся снова налила воды и полила себе на голову, чтобы снизить температуру кипения. – Ванечка мой останется дома, и будет получать от меня то, чего нет у тебя.
– Ты вообще себя не уважаешь, что ли, крыса?
– От крысы слышу.
– Да я тебя… измором возьму. Ты в зеркало себя видела?
– Видела, очень даже ничего. Может по видеосвязи поговорим? – Олеся забыла, что полила голову, но зато вспомнила, что обед у мужа в конторе начинается в четырнадцать ноль ноль, как раз сейчас идёт обед. – Как ваше имя, дорогая?
Женщина бросила трубку.
Олеся пошла в ванную, посушила волосы полотенцем и разозленная легла спать.
Голова у нее раскалывалась.
Муж вечером явился вовремя и что-то напевал в коридоре.
– Олеська! Привет больным от любимых мужей! Я пришел два в одном. Повар и лекарь. Принес тебе домашних пельмешек и манда-ринок.
– А ты что, один? Где твоя психичка?
– Мать боится заразиться от тебя, только пельменей на работу ко мне привезла… А что ты так грубо? Нормальная у тебя свекровь. Есть и похуже.
– Я про твою любовницу… Разговор записан, может голос узнаешь? Не представилась.
– Ты температуру мерила?
Муж ворвался как вихрь, скинул галстук и наклонился с колючим поцелуем.
– Вань, уйди.
– Ты точно не с инсультом, ну-ка улыбнись… я проверю… Не пугай меня, улыбнись нормально, что-то криво как-то … быстрее…
– Уйди говорю, я только проснулась.
– А… так это любовницы вам приснились! Соскучилась по мне?
– Телефон подай, я тебе разговор включу.
Ваня послушал, побагровел и упал в кресло.
«Вот это денек» – подумала Олеся и потрясла мужа за плечо.
– Что это за дела? — спросил он, деловито захлопав глазами.
– Так что? Пельмешки будешь есть или сначала объяснишь?
– Голос незнакомый. А говорит обо мне… Я не виноват.
– Значит, я виновата?
– Я ходил на консультацию, как начальник цеха к штатному психологу… год назад. Там была одна дама бальзаковского возраста.
– У тебя у самого уже давно бальзаковский возраст! Не обольщайся!
– Да, вроде. А сколько Бальзаку лет?
– Он уже умер. И прекрати притворяться.
– Олесь, я не знаю, кто это.
– Ну и что делать будем?
– Может пельмешки?
Олеся вздохнула и протянула руку. Погладила мужа по голове. Наполовину седая. Приятная мужская седина, стрижка аккуратная… Мой. Он — мой!
Через несколько дней она снова услышала знакомый приятный женский голос, дама разговаривала по телефону в её подъезде перед её дверью. Прислушалась, подкралась ближе — точно!
– А, Катюх, ну пока. Да, консультация стоит две тыщи час, тыща полчаса. Я тороплюсь на обед, пока.
Олеся всё еще была на больничном, но решила прогуляться, поэтому она сразу и вышла в подъезд в два часа дня.
Она спустилась по лестнице за дамой и увидела её — дама была бальзаковская, моложе Вани, губы накрашены масляной помадой, шеи не было видно, но персиковое платье и туфли на квадратных каблуках не из дорогих брендов. Дама выманила Олесю из подъезда, села в белую тойоту и снова начала кому-то звонить.
Олеся подошла и постучала по стеклу.
– Консультация нужна!
– А …. привет!
– Я слышала, вы про консультацию в нашем подъезде говорили, – звонко сказала чужим голосом Олеся.
Она была без косметики, в домашних тапочках, с пучком на голове и спортивном костюме. На лбу у Олеси были очки для чтения, она их быстро надела на нос.
– Очень хорошо! Хорошо, что услышали! Сейчас я вам визиточку дам, и телефончиками обменяемся! Значит, мы соседи? А вы из какой квартиры?
– Из сто сороковой! – быстро сообразила Олеся, назвав соседскую квартиру, где жила бабушка, Ангелина Петровна.
– Мы можем у вас поговорить! Я консультант по женскому счастью. Вы замужем?
– Нет, не довелось пока.
– Значит обязательно доведется!
– Так я не хочу замуж. Я хочу с женатым встречаться, чтобы он меня любил по выходным. На какой бес мне каждый день мужика обслуживать… Привыкла сама по себе.
– А дети есть?
– Ну… есть. У матери моей живут, пятеро… А я сама по себе.
– Хорошо, давайте сегодня в восемь вечера встретимся? Удобно?
– Конечно удобно! – не сморгнув сказала Олеся, – Еще бы неудобно… Я же сама по себе!
-Прекрасно! Меня зовут Алла Станиславовна Мисюкова, на визитке вот всё есть. Если не сможете, позвоните мне и перенесем нашу встречу. Обещаю, вы не пожалеете!
Олеся кивнула и протянула руку к открытому окну Тойоты.
– А вот и первая наша консультация! Это мужской жест! Женщина должна быть женщиной, – сказала консультантша и мягко подала руку. – Я вам покажу, как действует система обольщения с первого взгляда.
Олеся чуть не двинула по этой напомаженной физиономии, но вместо этого чуть крепче сжала руку и потрясла.
– Очень хочу научиться! Не знаю, как бы я жила, если бы случайно не встретила вас.
Как только тойота скрылась за поворотом, Олеся набрала мужу:
– Так, признавайся, кто такая Алла Мисюкова!
– Мормышка, ты что?
– Какая я тебе мормышка???!!! … Ваня, я спокойна, скажи честно.
– Я вообще в своей жизни не слышал такую фамилию.
– А имя слышал?
– Олеська! Ты что, про этот звонок??? Даже быть не может, я уже женатый и влюбленный по уши в тебя! Ну неееет! Ох ты боже мой,…. это какая-то месть. Я с ней разберусь! Где она?
– У нас в подъезде! Где-то живет твоя кухарка!
– Она что, к тебе пришла??? Вот это да! Я уже еду! Не отключайся… Стоп, а почему кухарка?
– Да потому, что единственное, что я не умею делать, это с утра до вечера пирожки с начинками печь! Я их покупаю. Вань, она была и уехала. Ходила по нашему подъезду, наверное квартиру снимает, я её раньше не припомню.
– Неужели … Слу-ушай, я тут мужиков поспрашивал, и женщин тоже…К нам пригласили каких-то коучей, чтобы конфликтов на работе не было. После этого у нас никто воду для кулера менять не хочет и кофе просто так не попьет поутру… Были их там трое.
– Вот, а ты её любовник теперь.
– Ужас, Лесь, смотри сыну ничего не жалуйся. Я что-то занервничал. Ты же не поверила? Олесечка, прости, сам не знаю за что.
– Точно не было?
– Матерью клянусь, сыном, тобой… и собой клянусь, своим здоровьем.
– Вань, надо её как-то усмирить. Она меня крысой назвала. И в подъезде у нас поселилась.
– Я её выселю! В какой квартире?
– Не сказала, вечером узнаю. Я к ней на консультацию пойду и поспрашиваю. Может кого консультировала на дому…
– Ага! Чтобы она там… отравила нам жизнь одной консультацией? В офисе отравила мне утро, теперь кофе только в десять можно выпить, а на два часа пораньше — уже наглость, так еще и до жены моей добралась?
– Вань. А я ведь поверила. У меня сахар в давлении поднялся.
– Так! Я в полицию напишу заявление на клевету, участковому её сдам. Пусть собака с полицейским приходит и её ищет!!! У тебя запись сохранилась! Хорошее приложение, надо себе поставить!
– Не надо позориться на весь дом. Участковый у нас хороший, но шебутной, громкий, может прийти выяснять, и все подумают, что мы преступники, а не она. До вечера, что-нибудь придумаем. Я вообще-то приложение для клиентов ставила, чтобы запомнить, что они там… хотят. И это незаконно!
Вечером у Олеси была личная консультация дома у соседки Ангелины Петровны. Бабушка кивала и подливала им чай. Консультация была познавательной, Олеся пообещала, что купит длинную юбку и взяла список мантр для привлечения чужого мужа.
Ей родной муж Иван стоял на этаж выше наготове. Как только они распрощались Ваня двинул следом за женщиной, которая не села в машину, а отправилась прогулочным шагом по темнеющему двору к следующему.
Олеся вылетела следом, догнала мужа и они пошли вдвоем под ручку следить.
Психолог села на лавочку и кому-то позвонила, из подъезда вылетела встрепанная очкастая женщина, которая была с Олесей утром в поликлинике и спросила с издевкой:
– Ну что, эта крыса еще замужем? Или у нее муж уже тю-тю после нашего звонка?
– Да она дурная какая-то вообще, врала, что мужа нет и есть любовник женатый. Я не поняла к чему. Мужа выгнала, похоже. Неадекватная. Что еще сделаем?
– Вот крыса, настроение мне испортила с утра! Я до сих пор в себя не пришла. Давай еще как-нибудь отомстим.
– Ты карточку её сожгла?
– А ты думала! Я её саму готова была спалить. … Воспитательница нашлась!
Олеся посмотрела на мужа и покрутила у виска. Прошептала:
– У неё еще и ребенок! Мальчик!
– Ужас! – Сказал муж и вышел из укрытия.
– Добрый день, барышни, признаюсь вам по секрету — любовницу ищу! Здесь не пробегала?
– А ну чеши отсю… да… – женщина в очках вдруг осеклась, подняв глаза.
– Мужчина, вы шутите? – нежным голосом спросила Алла Мисюкова. – Мы не знакомы, но давайте познакомимся, и тогда, возможно….
– Подождите, я, кажется, знаю — это вы!
–Я?
– Вы! Вы же звонили моей жене и рассказывали историю про заправку! Что-то сразу я вас не признал. Ах вот у меня какая любовница!!!
Женщина в очках попыталась ретироваться потихоньку привстав со скамейки и опустив голову.
– Куда??? А ну стой! Женщина, обижающая собственного малолетнего ребенка! Куда собралась? Я еще не договорил! … Ох ты, зараза… Я же тебя, кажется знаю…
– Привет, Вань.
– Кулешова!!!
– И что? Твоя жена меня оскорбила!
– Кулешова, а ну-ка сними очки! Я проверю свои … узнавания…
– Скажи своей, чтобы не хамила… женщинам в очередях.
– Ох ты какая! А была — божий одуванчик. Ты в кого превратилась?
– Ну и что? Иди, куда шел.
– Нет, погоди, Светка. С тобой рядом сидит человек, который чуть мою жену до инсульта не довел. Я должен знать, кто эта провокаторша. Участковому заявление напишу на угрозу жизни и здоровью.
– Она моя… подруга и психолог по причине… развода.
Олеся вылезла из-за кустов и подошла руки в боки.
– Скоро твоему сыну придется психолога нанимать! Смотреть противно! Вань, так это она твоя одногруппница?
– Одноклассница. Бывшая. Светка Кулешова. Нормальная была, а стала… Олесенька, посмотри на этих страшных женщин, запомни, что такой быть нельзя! От таких одни беды, разлучницы…
– А на консультации так всё красиво было… вот ведь. Чуть Ванька по голове сковородкой не получил… Слава богу я себя плохо чувствовала.
– Я тоже себя плохо чувствую. – Вдруг завыла женщина, сняла очки и сразу стала беззащитной.
– Так подругу свою выгони, перестань её деньгами поощрять и сына обними…. Эй, Алла, прошу вернуть нечестно заработанные пару тыщ!
– Да забери!
– И мне… за все время, сто двадцать четыре… Мужа я не нашла, и результат — давление и … сахар. – Светка протерла стекла очков и уставилась на Олесю. – Что так всё ужасно было?
– Мальчика жалко до слёз. Такой хороший…
– А я тоже была… хорошей…
– Лучше бы на эти деньги ребенка отдохнуть свозила и накупила барахла… Ну ты даешь, Кулешова, отличницей же была…
– Вань, а ты троешником был, зато …
– Только не начинай!!!
– Ладно, не буду. Мир?
Олеся весело воскликнула:
– Мир! Ура! Мой муж не виноват! … – Она повернулась к психологу, – А тебе не мир! Жди повестки!
– Ой, подумаешь… напугали… – Сказала консультант и поцокала к своей тойоте, у которой Олеся уже записала номер.
В тот вечер Олеся поняла, что ей нужно высказать то, что осталось невысказанным.
Она села на лавочку и попросила Свету попросить прощения у сына.
– Он у тебя такой хороший, до слез жалко. Мой уже вырос и уехал учиться, а твой с тобой. «Мама, ты полежи» ни один муж так тебя любить не будет, как сынок. Береги его, Света, он еще такой маленький, просто ангел, а ты с ним, как будто мстишь. Не он от тебя ушел, а его отец.
– Знаю. Но не могу, мне к психологу надо… Год прошел, а я всё…
– А ты всё мегера!!! – Ванька подошел и тоже сел, – Кулешова, надо тебе велик купить, помнишь, как гоняла, только ветер в ушах свистел… У Олеськи есть велик, она на нем рассекает по выходным.
– Я вряд ли уже залезу.
– Да, придется сиденье пошире покупать. – Иван улыбнулся и попросил:
– Познакомь с сыном-то, Кулешова.
– Отцу отвезла. Заберу и познакомлю… Ванька, ты был… обаятельным в школе.
– Учись, пока я жив. Пойдем, Олесь, участкового нервировать.
– Нет, Вань. Давайте жить дружно. Мы все тогда будем… обаятельные.
– Моего сына зовут Иван… В честь тебя, Ваня! Я ему говорила про своего одноклассника, фотки показывала со школы… Хотел познакомиться… Как увидела в очереди твою жену, узнала… и сразу так завидно стало…
– Олесь? Это что, в мою честь ребенка назвали?
– Да, я разрешаю познакомиться… А ты и правда подруга моего мужа! – Олеся важно уставилась на Ивана и положила ему руку на плечо. – Хороший у нее мальчик. Буду рада, если эта мегера прекратит его обижать. Если для этого нужны жертвы — готовься, Ваня. Я пожертвую тобой.
– Я щас кому-то пожертвую! Ишь, мужьями разбрасывается. Смотри мне!!!
В следующие выходные на дорожку в парке выехали четыре велосипеда. Все ехали с улыбками, а Иван ворчал, крутя педали: «Я почему такой злой был, потому, что у меня, … как у Кулешовой, велосипеда не было…»