Регина смотрела в окно, отхлёбывая небольшими глотками горячий чай. Это были те самые довольно редкие моменты, когда она была предоставлена сама себе, для собственных раздумий.
Что было за окном, Регина не совсем замечала, поскольку тут же ей бросились в глаза разводы на стекле. Когда же она мыла в последний раз окна? На мгновение хозяйка задумалась, а после её мысли плавно перешли в другое русло.
Дочка, как же она там? Как же ей не одиноко в городе без родных и близких? Когда она думала о Марусе, то сердце сжималось так, что плакать хотелось. И даже, если всё было хорошо, о дочери она переживала часто и много, особенно в последнее время, словно чувствовала, что что-то не так, нужна ей материнская поддержка и помощь.
В момент редких разговоров по телефону, Маруся всегда отрицала трудности, говорила, что у неё всё хорошо и спокойно и переживать матери не за что. Но материнскому сердцу сложно указать, Регина так и не могла перестать беспокоиться за дочку.
Девочка для Регины была словно выстраданная. Выйдя замуж в свои двадцать лет, она была уверена, что всё будет легко и просто, ведь есть молодость, есть здоровье. Детей Регина хотела много, хотя бы пятерых точно.
Мечтая, совсем ещё юная Регина видела себя многодетной матерью, но судьба подсказала другой сценарий. Дитё в их с мужем семье всё не получалось.
Сергей успокаивал жену, говоря, что видно так Бог распорядился, чтобы они пока для себя пожили, но такие отговорки никак не успокаивали молодую особу и через год после свадьбы девушка отправилась в больницу, которая располагалась в восьмидесяти километрах от их села.
Прогноз врачей был неутешительным. После проведённых анализов, Регине сообщили, что детей иметь она не может. Есть небольшая вероятность, но она совсем мала для появления на свет пятерых детей. Её мечта была разбита о медицинские диагнозы, озвученные доктором.
Регина помнит тот день очень хорошо, она шла по городу к вокзалу так, словно ноги были очень тяжёлыми и каждый шаг давался с великим трудом. В уютной аллее, рядом с женской консультацией она вдоволь наревелась и брела домой, неся эту новость супругу. На сердце тогда была невыносимая тяжесть, словно кто-то туда поместил тяжёлый камень и не сдвинуть его, не убрать нельзя.
Следующие десять лет были адом для Регины. Она и думать ни о чём не могла, а только у видит мамашу с малышом на улице, так и переживать начинает вновь. Супруг предлагал взять из детского дома малыша, но Регина отказывалась, ей так хотелось испытать счастье материнства в полной мере, хотелось прочувствовать сердцебиение внутри себя и движение малыша.
Господь сжалился над Региной и в тридцать лет она всё же забеременела. Несмотря на тяжёлое состояние молодая мамаша летала от счастья. Большую часть беременности она провела в больнице, так как протекала она сложно. Малышка появилась на свет на два месяца раньше.
Маруся – сразу же дала имя новорождённой счастливая мать. Девочка месяц провела в больнице, а когда Регина смогла забрать её домой, то всё семейство радостно хлопотало над долгожданной малышкой.
Регина допила чай, ещё раз окинув критичным взглядом стекло, сквозь которое можно было увидеть проезжую часть возле их дома. Ну всё, пора бы и в стайку отправляться, там её уж заждалась Зорька. Её нужно подоить, да проводить в стадо.
Выйдя на крыльцо, она услышала зов её кормилицы, которая знала точное время прихода хозяйки, поэтому настойчиво и зазывала её к себе. В небольшом дворике, огороженном для птицы, важно расхаживал петух, наблюдая за своими подопечными.
Занеся после дойки ведро с молоком, прикрытое чистой марлей, в дом, она взяла свой прут и открыла двери стойла, где находилась её Зорька.
— Пошли, моя ты хорошая, давай-ка, выходи, — Зорька тут же послушалась и, покачиваясь с ноги на ногу, побрела к калитке.
Зорька то и дело спускалась то к одному двору, то к другому, поедая зелёную траву. В утренний час было уже жарко. Все гнали своих коров не спеша, словно торопиться было и некуда.
— Ну как там твои куры? Не занеслись ещё? – спросила Регина, равняясь с Антониной, — может каких витамин не хватает им?
— Да хорошо уже всё. Попереживать заставили, окаянные. Мой уж хотел им всем бошки пообрубать, говорит, на суп пойдут. А я тут возле ограды траву рвала, да заметила целое гнездо их. Представляешь, двадцать штук яиц лежало, это они все туда ходили, чтобы откладывать свои яйца. Вот непутёвые куры. Сейчас в загон всех определили, чтобы привыкли, где нужно яйца сносить, — рассказывая свои новости, женщина погоняла корову прутом, — у тебя-то что нового? Маруська не появлялась?
— Нет, закачала головой Регина, — видно уж шибко занятая.
— Вот и расти их, а они после вылетели из гнезда и довольные по свету бродят, даже и невдомёк им, что мать переживает. Сколько она у тебя не была уже? Год?
— Да, примерно так.
Определив Зорьку в стадо, Регина поспешила домой. Так как там ей предстояло ещё и с молоком управиться, просепарировав его, да убрав в холодильник, а позже и на работу следовало отправляться.
Деревня Елисеевка была довольно большой, Здесь Регина родилась и выросла. Окончив когда-то сельскохозяйственный техникум в городе, она вернулась в родное село, но по профессии работать не стала, пошла на почту, да так там и осталась.
Ей тут было хорошо среди газет, посылок и писем. Нравился запах горячего сургуча, аромат свежей типографской печати или ощущение новизны от полученных книг или открыток, поэтому в отделении она чувствовала себя на своём месте.
В подчинении у Регины было три почтальона, одна из которых сейчас ушла на больничный, поэтому после обеда Регина отправилась разносить пенсию, дабы помочь своим девочкам.
Она проходила мимо сельской столовой, когда её окликнула всё та же Антонина.
— Кричу-кричу тебе, а ты и не слышишь, всю улицу за тобой бежала. Зинка Скороходова видела, как твоя Маруся из автобуса выходила, поспешай домой, прибыла она вроде.
Тоня и правда дышала тяжело. Она смотрела на Регину своим раскрасневшимся от бега лицом, ожидая хоть какой-то реакции. Регина задумалась на некоторое время, а после быстро рванула в сторону дома, позабыв обо всём на свете.
Маруся сидела за столом, где перед ней стоял стакан молока, да тарелка с булочками, которые Регина ещё вчера напекла. Дочка с аппетитом поедала мамкину выпечку.
— Мам, а я ключ взяла в стайке, не изменили место-то? А вот вдруг придёт, кто чужой, да войдёт? – Маруся поднялась, оставляя стакан с молоком на столе, — долго к вам добиралась, часа три, наверное, проголодалась, сил нет.
— Ты же моя хорошая, — Регина уже тянулась к дочке, желая прижать её к себе, — доченька, маленькая моя.
— Мам, да большая я уже, давно выросла.
— Нет, всегда будешь маленькой для меня, — она обняла Марусю, после отодвинула её чуть от себя, вглядываясь в лицо молодой девушки. Что-то сильно насторожило её, хоть и улыбалась Маруся во весь рот от радости, — вот отец обрадуется.
До прихода мужа Регина всё не могла наговориться с дочкой, выспрашивая у неё, как живёт, да чем занимается. Сообщила Маруся матери, что работает на заводе в лаборатории. Зарплата небольшая, но ей там нравится, коллектив хороший, поэтому уходить никуда не хочет.
— Дочь, а замуж не вышла? Двадцать пять лет уж, может уже и пора? – с надеждой посмотрела мать, — уже бы и внуков понянчить хочется.
— Мам, так внуки и без замужества делаются легко, — Маруся ухмыльнулась, а у Регины будто бы сердце кольнуло, — мам, ты чего?
— Всё за тебя переживаю, чего одна всё? Чего всё ищешь? Вон Васька Пантелеев хотел же жениться на тебе, так хороший какой парень, а ты всё чего-то ищешь. Ну не хочешь деревенского, так городского выбери. Что же у тебя на заводе мужчин нет совсем?
— Есть, мам, много их там, ладно, может и выберу, подумаю я.
— Всегда ты так, да ничего не меняется, — проворчала Регина.
А вечером в семье был праздник, как-никак дочка же приехала. Стол ломился от приготовленных угощений, а вокруг собрались родственники, да друзья. Хорошо посидели, много чего вспоминали.
Ночью Регина встала, не спалось ей. Она почему-то остановилась у кровати дочери, на которой та спала, да не могла отойти, будто бы всё что-то её тревожило, а что именно, не могла и себе объяснить. Ясно всё стало на следующий день, когда Регина осталась с Марусей наедине и завела опять разговор о детях.
— Мам, да чего ты всё заладила про детей? Нет в них никакого счастья, — она отвернулась, закусив нижнюю губу, — не всем видно это доступно, кто-то вон рожает одного за другим, а другим тяжело всё идёт.
— Что случилось, дочка? – настороженно уставилась на Марусю Регина.
— Родила я, мам, — она умолкла на мгновение, собираясь с мыслями и глотая ком, застрявший в горле, — да нет его со мной. Нельзя…
Маруся не договорила. Она опустила глаза, уставившись на свои руки, на которые падали крупные слёзы. Мать присела рядом на диван, обнимая её за плечи.
— Так я и знала. Сердцем чуяла, что не так что-то. Да не томи, расскажи, что случилось то?
— Мы познакомились с Геной там, у меня на заводе, роман у нас завязался. Генка парень неплохой, замуж звал, а я всё не торопилась, говорила, чтобы обождал. Три года он за мной пробегал, а после раз и женился на Лизке, она в цеху работает. Я не слишком и переживала, так как и не любила его вовсе, но забеременела, как назло. Будто бы Бог меня покарал за что-то.
— А может наградил? Ребёнок – это дар, — робко вставила Регина.
— Покарал, мам. Я знаю, о чём говорю. Больной родился Никитка. Сказали сразу же мне, что он и до года не доживёт, уговорили меня отказную написать.
— Как так? – Регина даже отодвинулась от дочери от удивления, — дитя своё оставила?
— Мам, да ты меня не слышишь? — Маруся говорила громче, с неким надрывом в голосе, — больной он, мам. Я его видела, ручка одна загнута, ножка тоже, страшненький. Доктор сказал, что и ходит не сможет он. Его в специальное отделение определят для таких детей. А позже, когда подрастёт, если выживет, конечно, будет жить в интернате всю жизнь.
— Маруся, а где сейчас мой внук? – спросила Регина ледяным тоном.
— Мам, да какая разница? – раздражённо ответила Маруся, — не знаю я.
Регина встала с дивана, отошла к серванту, да остановилась там, будто думая над чем-то, затем повернулась к дочери и серьёзным тоном проговорила.
— То, что без мужа родила, не беда, но вот то, что оставила сына – ужасно. Ты не представляешь, как дети даются. Сколько я тебя вымаливала, да выпрашивала. Сколько я больниц, да врачей обошла. Да, не всё гладко бывает, но как дано, так и бери свою судьбу в руки, действуй, а не разбрасывай детей по больницам. Какого ему там? Один совсем, без мамки, без бабушки. И так не повезло малышу, да ещё и любящих рук с детства не видит. Давай-ка, вставай, собираемся.
— Мам, да куда? Я же отказалась, – возмущённо завопила Маруся.
— Ничего, разберёмся. Мой внук по интернатам скитаться не будет!
***
Регина уже не работала два года, а как вышла на пенсию, так и дел ещё больше прибавилось. Всё также она вставала рано, чтобы выдоить свою Зорьку, да проводить её в стадо, всё также прогуливался важно петух по двору, правда уже совсем другой.
Жили они ладно, Маруся приезжала несколько раз в месяц, чтобы на выходных провести время с близкими. А всё это время Регина возилась с Никитой, что было ей в радость.
Вопреки прогнозам врачей, мальчик не только выжил, но и пошёл в полтора года. Одна ножка у него не вставала ровно, как нужно, поэтому он прихрамывал, но бегать от бабушки у него хорошо получалось.
В три года Регина определила Никиту в детский сад, чтобы было мальчонке веселее, там всё же дети. В развитии малыш никак не отставал от своих сверстников.
Регина смотрела на него и благодарила судьбу, за подаренного второго ребёнка в её жизни. Когда-то она и мечтать не могла, что судьба может подарить ей ещё раз такое счастье!
