Во имя тех, кого ты любишь. Рассказ.

Деревянный дом на несколько квартир дом полыхал, озаряя все вокруг. Вой сирен, четкие команды пожарных, льющаяся вода, крики соседей. Даша была последней, кого удалось спасти. Женщина надышалась дыма. Скорая быстро увезла ее с места происшествия.

— Паша! – кричала она, пытаясь подняться с каталки. – Где Паша?

-Кто это, Паша? — спросил ее медик.

-Это мой муж. Он тоже был там! Его спасли?

Женщина из последних сил старалась вырваться от сдерживающих ее врачей, потом потеряла сознание.

— Коль, скажи, что еще человек там был! Быстро, давай!

Скорая отъехала от места пожара и, включив сирену, поехала в ближайшую больницу.

В горящем доме рухнула крыша, так не дав возможности пожарным спасти Дашиного мужа…

 

 

…Женщина лежала на кровати с широко открытыми глазами. Невидящим взглядом она уставилась в потолок. Руки, напряженно сжатые в кулаки, лежали на одеяле. В душе – пустота и злость. Злость на саму себя, что выжила, злость на врачей, которые не дали уйти вместе с мужем, злость на всех, кто продолжал жить, кто не терял, кто ходил рядом и обсуждал последние соревнования спортсменов, кто смотрел смешные видеоролики, кто радовался этому дню, не думая о потерях.

Мир вокруг потерял краски. Серый и угрюмый, он встретил Дашу своей безликостью, когда та выписалась из больницы. Ее дом сгорел, пришлось ехать к сестре, Александре, живущей в другом городе. Даша не собиралась у нее долго задерживаться, но без денег и документов снять жилье самостоятельно она пока не могла. Да и голова все еще немного гудела, кружилась, стоило женщине немного устать. Нужно было восстановиться.

Саша, навещая сестру в больнице, пыталась развлечь ее, планировала их будущее, описывала комнату, в которой та будет жить. Но Дарья лишь отворачивалась. Горе только начало свою работу, женщине предстояло пройти большой путь, прежде чем снова научиться дышать, видеть красоту этого мира, улыбаться.

-Не торопите ее! Год, не меньше, придется потерпеть, — говорили Саше психологи, работавшие с Дарьей в больнице. – И обратитесь к хорошему специалисту. Ваша сестра замыкается в себе, это опасно.

Александра кивала, звонила знакомым, искала врачей и психологов в своем городе, наводила справки и назначала встречи. Даша таяла на глазах, ее нужно было спасать.

…Дверь небольшой двухкомнатной квартиры медленно открылась.

-Проходи, давай, твоя комната будет та, угловая. Там солнышко утром светит, уютно, тепло. Тебе обязательно понравится! Я пойду, чайник поставлю, а ты располагайся! – Саша говорила без умолку. Она все пыталась заполнить, разорвать ту тишину, которая сопровождала двух сестер, пока они ехали в машине.

Даша лишь молча кивнула. Располагаться ей было нечем, все вещи сгорели. О них она и не жалела. Перед глазами стояло только лицо Паши, который, задыхаясь, вытолкнул ее из квартиры, пообещав выйти следом. Когда начался пожар, все крепко спали. Дым, просачиваясь в щели под дверьми, в трещины стен, злорадно кружился, заплетался причудливыми узорами. А потом нырял в легкие, отравляя спящих…

Даша моргнула, разбуженная от воспоминаний голосом сестры.

-Даша, иди, помоги мне, пожалуйста. Давай поедим, я такая голодная!

Дарья, медленно ступая по холодному паркету, зашла на кухню.

-Ты чего босиком? Там тапочки есть! Надень, а то простудишься! – Саша уже бежала в коридор. Схватив мягкие, уютные, лавандового цвета, тапочки, она принесла их на кухню и поставила на пол. – Надень! Мне кажется, твой размер!

Даша машинально обулась, даже не посмотрев вниз.

-Ладно, ничего. Ты порежь овощи, я сейчас котлеты разогрею. Картошку будешь?

Саша посмотрела на сестру. Та не слушала ее. Она была опять далеко, прошлое не отпускало.

Время шло. Даша отказывалась ходить к психологам. Ей казалось, что чужой человек никогда не сможет понять то, что ты чувствуешь. Она оберегала свое горе, как малое дитя, баюкая воспоминания день за днем. Только с Сашей она могла плакать, кричать от злости и ощущения безысходности, потом затихать, сидеть, обнявшись и смотреть, как тает воск на горящей свече.

Женщина боялась ночи, сны возвращали ее обратно, в тот момент, который остановил ее жизнь. Телесная оболочка продолжала есть, дышать, слушать, что говорят по телевизору, душа же замерла, замерзла, утратив способность чувствовать «сегодня», ее не оживили, вернув к жизни тело в ту ужасную ночь.

Саша мучилась от невозможности помочь. Она делала все, что советовали специалисты, но, казалось, ничего не помогало. Даша не становилась такой, как раньше.

Прошло еще несколько недель. Женщине обещали в ближайшее время восстановить паспорт, оформить все необходимые документы. Даша подписывала какие-то бумаги, Саша водила ее по организациям, стараясь вернуть в действительность. А сестра продолжала замыкаться в себе, плакать по ночам, зовя во сне Павла.

Александра уже отчаялась. Ей говорили, что скоро должно стать легче, что ее сестра пойдет на поправку, а выходило совсем наоборот.

Но вот однажды, вернувшись с работы, Саша увидела совсем другую Дарью. Ожившие, смеющиеся глаза, легкий румянец на щеках. Ее движения стали быстрыми, ловкими, а в голосе вновь зазвучали такие знакомые, родные нотки.

-Привет! Ты уже пришла? Я суп сварила. Иди скорее, поешь! – Даша улыбалась, встречая сестру в прихожей.

-Хорошо, я быстро, только руки помою! – Саша, удивляясь и радуясь одновременно, поспешила переобуться и прошла в ванную.

-Неужели все налаживается? — шептала она, намыливая руки. — Скоро все будет хорошо!

Сидя напротив сестры за столом, Саша тайком рассматривала ее. Даша стала вдруг такой, какой была раньше: улыбалась, болтала о чем-то, с аппетитом уплетала суп.

-Пойдем, погуляем вечером! – предложила Даша.

Это было первый раз за много недель. Раньше сестра всегда уходила в свою комнату, не желая покидать дом.

-Конечно, пойдем! Погода такая хорошая! – Александра боялась спугнуть, погасить энтузиазм Дарьи.

Они долго бродили по улицам, слушали, как птицы перекликаются на деревьях, смотрели, как солнце падает за горизонт, заливая небо теплым оранжевато-алым светом.

А потом Даша вновь погрустнела. В ней как будто кончился заряд позитива, тумблер хорошего настроения кто-то выключил, лишив энергии пробудившуюся, было, душу.

Саша не понимала, что происходит. То сестра была весела и довольна, улыбалась, почти не грустила, а потом вдруг возвращалась в темноту, печаль, становилась рассеянной, подавленной. Она как будто постоянно чего-то ждала, нетерпеливо поглядывая в окно.

Однажды Саша пришла домой и обнаружила сестру в ванной. Та упала, разбив колено. Но Дашу это совершенно не смущало. Она сидела с широко открытыми глазами и смотрела как будто сквозь кафельные стены на что-то, ей одной ведомое.

-Даша, Дашенька! Что с тобой? – Александра пыталась поднять сестру, хлопала ее по щекам. Но Даша не обращала на нее никакого внимания.

Испугавшись, Саша вызвала Скорую.

Даша сидела в приемном покое и держала Сашу за руку.

-Понимаешь, — говорила она. – Он приходит ко мне. Я как будто чувствую, что по телу разливается тепло, мне становится так хорошо, а потом я вижу его. Всегда один и тот же момент. Мы плывем на лодке. Солнце отражается от воды, слепит глаза. Я пытаюсь разглядеть Пашино лицо, но не могу. Мы смеемся. У меня в руках мороженое. А потом он наклоняется и целует меня. Саш, мне становится так хорошо! Я как будто оживаю, понимаешь! Я чувствую все, до мельчайших подробностей. Слышу, как плещется вода, как где-то сигналит поезд. Я ощущаю его губы на своих так, как будто бы это происходит прямо сейчас. А потом я «просыпаюсь». Я снова у тебя дома. Так было уже много раз. Но раньше я никогда не падала. Видения приходили, когда я сидела на диване или в кресле у окна…

Щеки Даши пылали, она с испугом и надеждой смотрела на Сашу, как будто та была волшебницей и могла сделать сон явью.

-Но Даш, это же не по-настоящему! Это ненормально, надо же что-то делать! Ты можешь вот так упасть и разбить голову. Врачи говорят, это что-то, похожее на эпилепсию. У тебя припадки, они начались, видимо, после того, как мозг пострадал от дыма. Я точно не знаю, я не все поняла, но мне сказали, что это лечится, надо принимать лекарства, что…

-И что тогда? Все это исчезнет? Я все забуду? – яростно перебила ее Даша. – Вы хотите лишить меня и этого?! Жизнь злая, она жестокая и слепая карга, которая отобрала у меня все. Знаешь, как мне страшно ложиться вечером спать? Как только я закрываю глаза, то вижу его там, в дверном проеме. Я не слышу, что он говорит, читаю по губам. Я отпускаю его руку. И все. Потом мне становится так страшно, меня как будто физически режут на части, разрывают изнутри. И лучше бы это было на самом деле. Тогда бы я умерла, мне стало бы легче! А потом появились эти видения. Это как будто глоток воздуха. У меня появляется шанс снова ощутить то, чего меня лишили! Я готова ждать, когда снова впаду в этот, как ты говоришь, припадок. Он нужен мне, зачем ты хочешь отобрать и это??

Даша рыдала, сидя на кровати. А Саша с испугом смотрела на нее. Ей казалось, что Даша сошла с ума.

Уже потом, когда женщина успокоилась и пришла на прием ко врачу, тот стал объяснять ей, что обследование показало некоторые признаки эпилепсии, что, если сейчас не начать лечение, то последствия будут очень печальны. Он рассказывал о многих случаях в его практике, когда люди, начав принимать лекарства, начинали жить более полной жизнью, им становилось легче…

Даша молча слушала его. Она понимала, что переубедить этого седого, строгого мужчину, заставить поверить, что приступы для нее на самом деле благо, она никогда не сможет. Он видел перед собой пациента, которого нужно лечить. Но не мог дать этой женщине новый смысл жизни, она сама не желала его искать. Прошлое не отпускало. Даша, подобно выпущенному голубю, пыталась вернуться в свой дом, прилетала, искала его, не желая улететь в новую жизнь…

Дома Саша тоже постоянно просила сестру одуматься, говоря, что видения лишь плод Дашиного больного воображения, что нужно избавиться от них, что врачи знают лучше.

Скоро Дарья поняла, что ей будет легче согласиться с этими черствыми, жестокими людьми, пойти у них на поводу, обмануть, сделать вид, что она с ними «за одно». И она согласилась на прием медикаментов.

-Не забудь про лекарства! Я позвоню в обед, не скучай! – Саша обняла сестру и уехала на работу. Даша помахала ей из окна, а потом не спеша прошла на кухню. Пузырек с лекарствами стоял на столе. Рядом Саша написала инструкцию, что когда принимать. Дарья медленно открыла крышку, высыпала на руку нужное количество таблеток, а потом выкинула их в унитаз.

-Вы не отберете у меня счастье! Я не позволю сделать это!…

Паша приходил к ней вновь и вновь. Опять они плыли на лодке. Даша чувствовала, как ветерок нежно гладит обожженную солнцем кожу, как пушинки цветущего тополя щекочут шею. Паша опять наклонялся и целовал свою возлюбленную.

А за небольшим леском, подходящим вплотную ко двору дома Александры, гудел поезд. Электричка везла пассажиров за город, не догадываясь, что своими звуками она вплетается в мираж, в сон наяву, который смотрит женщина, не желающая сделать шаг вперед, в новый день своей жизни.

Александра работала каждый день, без выходных, поэтому обманывать ее было легко.

-Ну, как дела? Как ты себя чувствуешь? – Саша стеснялась спросить напрямую, были ли у сестры те видения.

-Все хорошо, кажется, таблетки начали помогать, — весело отвечала ей Даша, счастливая, как ребенок, который сумел обмануть наивную мать.

Таблетки исчезали, Александра верила, что лечение помогает, а Дарья вновь и вновь ждала «приступы» своего счастья.

Но однажды, когда женщина уже стала одна ходить в магазин, пока сестра на работе, гулять по небольшому парку рядом с домом, она вдруг обнаружила себя лежащей на асфальте. Вокруг толпились люди, они что-то обсуждали, какой-то мужчина хлопал Дашу по щекам, что-то говорил ей.

-Все хорошо, все нормально! – Даша постаралась встать. – Мне не нужна помощь, спасибо!

Мужчина помог ей сесть на лавочку.

-Может, все же вызвать врача? Вы, кажется, лоб разбили! — глядя ей в глаза, спросил незнакомец.

-Нет! Я же сказала, просто закружилась голова. Я пойду домой! Спасибо!

Дарья встала и медленно побрела обратно к дому. В тот день она впервые испугалась, осознав, что ее мозг может отключиться в любой момент, что она может упасть на рельсы, угодив под трамвай, или свалиться со ступенек подъезда или…

Воображение рисовало все больше страшных картинок.

Даша пришла домой и, сев на стул, взяла в руки пузырек с лекарством, задумчиво потрясла его, слушая, как таблетки шуршат внутри. Она читала, что эти лекарства могут и не помочь, что многие жаловались на побочные эффекты.

–Нет, я еще не готова! – Даша мотнула головой и поставила пузырек на место. – Может быть, позже. А пока просто буду аккуратнее.

-Что у тебя с лицом? Ты, что, ударилась? – с испугом спросила Саша, вечером. – Опять был приступ?

-Нет, это я об дверцу шкафчика на кухне. Открыла его, отвернулась, а потом задела головой. Так низко они у тебя висят! Ничего страшного, правда!

Александра внимательно посмотрела на сестру. Страх за нее, отступивший, было, куда-то в темный угол сознания, теперь вернулся и мягкой, неторопливой волной заливал душу.

— Ты ведь не станешь обманывать меня? – тихо спросила Саша. Она имела право на честность со стороны сестры.

-Нет, что ты! Зачем мне это! – Даша отвернулась, сделав вид, что хочет выключить засвистевший на плите чайник.

…Очередное обследование показало, что улучшений нет. Лекарства не помогают. Даше выписали другие, более сильные препараты. Тем более, что она собиралась выходить на работу. Сестра обещала устроить ее к себе, договорившись с начальством.

Дарья никому не говорила, что старается не выходить из дома, что все время сидит на диване, боясь, что приступ застанет врасплох. А тут нужно выходить на работу… Даша запаниковала. Но никто не должен знать ее тайну.

Уже в конце консультации врач вдруг сказал:

-Даш, останьтесь, пожалуйста. Я хочу поговорить с вами наедине. Александра, подождите сестру в коридоре, если вам не сложно.

Саша кивнула и вышла, тихо закрыв за собой дверь.

Седой доктор, строго посмотрев на притихшую пациентку, спросил:

-Зачем вы ее обманываете?

-Что? Что вы имеете в виду? – Даша изобразила удивление.

— Вы ведь не принимаете лекарство. Вы не выпили ни одной таблетки. Почему вы прямо не скажете об этом сестре? Она имеет право знать правду. Она доверяет вам, а вы лжете.

— Нет! Я принимаю эти таблетки. Я никого не обманываю!

-Даша! Вы сейчас, возможно, усмехнетесь, но я все же скажу. Совсем скоро видения прекратятся. Они уже не будут радовать вас. На их место придут телесные страдания. Физическая боль скрутит вас, выгнет в дугу, а потом отпустит, лишив сил. К сожалению, дальше будет только хуже. Вы не сможете работать, вы не будете способны позаботиться о себе. И все ради чего? Картинки, которая оживает лишь на мгновение! Вы застряли, не желая идти дальше. Но хотел ли этого ваш муж? Для этого он тогда спас вас? Чтобы вы постепенно убивали себя сейчас? Сколько раз за последнее время вы были на могиле мужа? Молчите? А я вам скажу! Ни разу. Потому что вы боитесь выходить из дома. Ни одного цветка, ни одного слова вы не сказали там, где покоится его тело, не обратились к небу, моля Бога об успокоении его души. Вы не жалеете никого, кроме себя. Вы используете сестру, вы отнимаете мое время. Что вы делаете с лекарствами? Выбрасываете?

Даша молча сидела на стуле, сжав руки в кулаки. Каждое слово этого человека было правдой. Жестокой, холодной, как ледяной горный поток. По телу пробегали волны дрожи.

-Когда-нибудь, — продолжил врач. – Вы сделаете то, что приведет к несчастью. Поверьте, я знаю. А теперь уходите. Лекарств вы больше не получите. Хотите, выходите на работу, заработайте и купите их. Я не дам вам рецепта.

Даша не знала, говорит ли доктор правду. Что тогда он напишет в истории болезни, как объяснит начальству свой поступок?

-Я прошу вас, не надо! – попыталась женщина уговорить его.

-Нет, я не верю вам. Вы многое пережили, чуть не погибли, но так и не научились ценить жизнь.

-Ценить жизнь? А много ли вы знаете о ценности жизни, когда ты теряешь всё. Мой муж погиб, а я осталась. Зачем? Зачем все так жестоко? Он приходит ко мне, делая меня счастливой. Иначе для чего мне жить! – Даша, сверкая глазами, стояла перед врачом. По ее щекам текли слезы.

— Видите, вот на столе у меня стоит фотография, — доктор повернул фоторамку к пациентке. – Это моя семья. Вот жена, Тамара, вот двое детей. Это Рая, это Максим.

Даша невольно залюбовалась счастливыми улыбками людей на фото.

— Их сбила машина. Тамара еще неделю пролежала в реанимации. Дети погибли на месте. Мне было больно. Я хотел повеситься. Но я пережил это. Я могу говорить о них, я вспоминаю моих родных с любовью, но не обманываюсь иллюзиями. Я напивался и видел их, сидящих передо мной. А потом шел на работу. Так продолжалось до тех пор, пока я не перепутал лекарства. Накануне я выпел слишком много, потому что они все не появлялись. Моя ошибка чуть не стоила жизни человеку. Я вовремя спохватился. Никто не узнал. Но с тех пор я не обманываю себя. Вы тоже это поймете. Только как бы не было слишком поздно! Всё, идите!

Даша медленно вышла из кабинета. Александра приставала с вопросами, но женщина не отвечала ей.

-Он дал тебе рецепт? Надо зайти в аптеку! – Саша ждала, что сестра отдаст ей талон на лекарства.

-Нет, он сказал, что мне оно больше не нужно. Поехали домой, пожалуйста!

Саша изумленно смотрела на Дашу, но, видя ее подавленность, не стала ничего спрашивать.

Дарья пыталась забыть слова доктора, уговаривала себя, что приняла верное решение. Но судьба распорядилась иначе.

Как-то вечером, пока Александра, которой нездоровилось, спала у себя в комнате, Даша решила подогреть чайник и принести сестре чай с медом. Она прошла на кухню, протянула руку к плите, а потом оказалась в лодке, Паша с грустью смотрел на нее, пытался что-то сказать, но она не понимала, не слышала. Потом он встал и, вместо того, чтобы пересесть поближе к ней, прыгнул в воду. Дарья звала его, но он лишь один раз обернулся, помахав ей рукой. Поезд надрывно загудел где-то вдалеке. Весла упали и теперь плыли по воде. Сердце женщины защемило. Она поняла, что Павел больше не придет к ней. Прошлое навсегда покинуло ее душу, оставив лишь воспоминания…

Проснувшись от того, что в горле щекотало и хотелось кашлять, Саша вскочила и прибежала на кухню. Она быстро выключила плиту, распахнула окно и попыталась перетащить тело сестры в комнату. Ничего не получалось. Александра заплакала, она звала Дашу, стараясь разбудить ее.

Приехавшие врачи не стали забирать женщин в больницу. На этот раз все обошлось.

Через три дня, когда голова уже не кружилась, а колени не подкашивались от слабости, Дарья пришла на прием ко врачу. Даша никогда не рассказывала сестре, о чем они говорили, но эта беседа стала начальной точкой новой жизни.

Птица Настоящего, наконец, расправила крылья, готовясь взлететь.

источник

Понравилось? Поделись с друзьями:
WordPress: 6.64MB | MySQL:47 | 0,092sec