Работая егерем, я жил в одной далёкой деревушке. Предгорьях Саян. Народу вокруг никого. Несколько совсем древних старичков жили вместе со мной, в деревне. Все остальные дома были пустые, которые стояли заколочены и окна и двери, такими добротными толстыми досками на хороших гвоздях. Сразу видно, хозяева собирались вернуться, однако по каким-то причинам им это сделать не удалось. Кто-то увлекся новой жизнью, может построил новый дом или обосновался в городе, получил квартиру и возвращаться в прежнюю жизнь не собирался. А кто-то может и помер, если вдруг и остались дети так может не помнят где у родителей дом стоял или не знают, всякой ведь бывало.
А были еще дома, которые бросили люди просто так, ушли и все, не то что окна ставнями закрыть, дверь и не прикрыли, словно бежали куда-то или от кого-то.
Старики, что остались жить деревне, разного мне понарассказывали и о голоде и о революции и о бандах разных, которые то одна, то другая сотрясали всю страну. О войне тоже много рассказов было. Так вот мы коротали долгие зимние вечера: за чайком-кофейком да за рассказами.
Работа поначалу показалась мне непыльная: ходить да лес сохранять, но и от кого его тут охранять. От зверей диких? Так они сами получше моего охраняют свой лес. Он ведь для них дом родной. Но разнести подкормку зимой в отдаленные места, ну солонец разложить, отсчитать поголовье да следить, чтобы хищники не стали вдруг преобладать над травоядными. Одним словом жить в лесу и как можно меньше соваться в жизни и уклад дикой природы. Так рассудил я, когда соглашался на эту работу.
Оно же ведь как у бабушки моей в деревне, куда меня родители транспортировали на лето. Вот заведет она новых кур или уточек, а то и петушка сменит на молоденького. Птицы сразу обступают новичков, начинают щипаться, клевать, проверяют видимо характер на прочность, чтобы понять какое ему место в стае выделить. Чего достоин новый постоялец птичьего двора и как только начинает бабушка с моей подачи вмешиваться, то мне куренка жалко самого маленького, то утенка затолкали под насест. Бабушках их начинает загородками отделять, новое место искать. И вот мы так целый месяц возимся: отделяем, выпускаем, приучаем, потом надоест бабули плюнет она, на мои капризы, уберет все загородки, выпустит всех в одну кучу на двор. Смотришь на следующий день уже и порядок, чем меньше вмешиваешься, тем лучший результат, решил я и почти не встревал в дикую лесную жизнь
Так шли годы, я привык к тихой размеренной жизни, больше заведовал не лесом, а со стариками до старухами в деревне нянчился: то кому какие лекарства привести, то кого к врачу свозить, то в больницу положить и из больницы забрать, продукты опять-таки закупить на всех. Огородничать приходилось за многих, а некоторым и иду готовить. А что делать, зайчонка в лесу не бросишь, а тут человек живой, хоть и старый и немощный.
Сколько раз говорила мне начальство сдай ты свой пенсионный детский сад в какой-нибудь дом престарелых и живи спокойно, а как же я могу так поступить. Во-первых это только родственники могут сделать, а я никому из них родственникам не считаю, слава Богу, Во-вторых, если я их распишу по всяким богадельням что тогда? Одному в деревне оставаться? Нет уж братцы, я как-нибудь справлюсь, мне не тяжело.
А вот однажды по осени уж первый снег лежал. Иду с обходом, слышу ревет кто-то. Ясное дело, зверь какой-то. Не пойму только сразу, вроде, на медведя похоже. Подкрался ближе и точно: медвежонок молодой первогодка, видимо, только этим летом отучила его медведица от себя. Наверное, может, медвежат новых решила завести, а этот дурачок совсем жизни не знает. Жира не нагулял, берлогу не сделал, спать не улегся во время. Меня только шатуна не хватало на участке. По шатунам у нас правило было одно и непреложное.
Хоть деревень и немного и народу зимой совсем мало, отстреливать шатунов приказано без жалости. Ну как без жалости??? Я признаться до сей поры ни одну душу живую не ради забавы, не ради пропитания не загубил. Не охотник я, если честно, да и признаться не рыбак даже. Мне хватает живности, которую в магазине продают. Захотел мясца, поехал в райцентр да купил. Я с тем животным знаком не был. В глаза ему не глядел, да и жизни его лишил не я. Так что можно и воспользоваться, чтобы покушать. А вот за животиной по лесу гоняться, пугать ее, да стрелять потом, сомнительное удовольствие в моем понятии, да и еда тоже сомнительная.
Так вот гляжу на этого медвежку и не понимаю, чего не уходит то и орёт благим матом на весь лес. Подошел поближе, пригляделся и увидал. Угодил косолапый в капкан. Вот тебе раз. Откуда он тут взялся? Я эти места знаю я как облупленные. Раз в неделю тут бываю, может какой старый потерянный или заброшенный, также как и половина домов в моей деревне. Раньше-то медведей тут много водилось и способа отлова у людей были, прямо скажу варварские: капканы, ловушки, ямы, рогатины.
мишка в капкане
Надо было как-то освобождать косолапого, а он не дается рычит, окаянный. Я пальнул в воздух для острастки, думал притихнет, а мишка взял да и в обморок упал. Прямо как барышня кисейная. Вот те раз и что с ним делать? Капкан я снял, пока медведь в себя не пришел. Гляжу, а он новый совсем, смазка еще свежая, блестит на солнышке. Вот дела!
И кто же это его мне тут поставил? Уж точно не старики мои болезненные едва по полу шаркающие. Но и кто тогда?
Соорудил я из елок молодых волокуши. Водрузил туда медведя. Он и вправду тощий, не тяжелый оказался. И потащил в деревню обустроил ему сарай и жилище. К вечеру косолапый пришел в себя, пришлось, конечно, привязать его, чтобы не разгромил свое жилище, но это всяко лучше чем капкан.
Стал я мишку откармливать как на убой. Гляжу через месяцок он стал вялый совсем, время еще позволяло. Натащил я ему в сарай соломы, брезентом укрыл, поерзал мой мишка да и улегся спать. Ну вот и слава Богу, так прошла зима. Я иногда заглядывал в сарай, проверить жив ли Аркашка, вроде живой.
Весной смотрю зашевелился, заурчал, вышел из сарая, глаза щурит, к свету привыкает. Я за зиму много книжек про медведей прочитал. Им сначала после зимней спячки, надо запустить пищеварение, не могут они сразу тяжелую пищу кушать. А тут у меня для него как раз и зелень в ящиках да горшочках, пророщенная подоспела.
Словом, привел я мишку в порядок, да и в лес отпустил. Бежал от меня только пятки сверкали. Аркашка привязалось у меня к нему такое имя. Ничего поделать не могу. Он поди и не знает, что теперь Аркадием стал.
Тут как раз вызывают меня к начальству, к чему бы это я думаю. Уж не за медведя ли отчитывать. Я его на своем личном подворье держал и кормил исключительно за свой счет. Поехал, чего гадать-то, там на месте и узнаю.
Начальство с порога меня и спрашивает. Ты пока там со старичками да медведями своими нянчишься, у тебя браконьеры завелись, разберись Игорь ты, или фея лесная в конце концов. Тут-то мне и стало все понятно откуда капкан, в который мой Аркаша попался, откуда следы странные в лесу и многое многое другое, запримеченное мной в лесу за зиму. Тут как говорится пазл и сложился в голове. Ладно, говорю, разберусь отрапортуют. Ежели чего, говорит начальник, помощь полиции тебе обеспечен. Но только чтоб выследил и доказательства собрал самостоятельно. Там народу тоже мало, они на финальной стадии операции будут подключаться.
Так началось мое противостояние и моя война с настоящей бандой молодчиков. Чего там только не было: и прямые угрозы и обещания спалить вместе со мной всю деревню и известные в районе фамилии звучали, которые меня в порошок сотрут. Много чего, а прямых доказательств нет.
Ну ездят мужики по лесу на машинах, ну стреляют, ну егеря местного, меня то есть, посылают по матушке, а дальше что, все? Так мы играли с ними в догонялки по лесу. Мне нужны были веские доказательства, а еще лучше застать их с поличным, тогда и полицию можно на помощь звать.
Однажды мне сопутствовала удача.
Наткнулся я на их схрон, а там и рога и копыта и шкуры и туши, все что за зиму награбили в лесу и отряд их весь на месте тут как тут. Мне бы потихонечку фотоаппаратом нащелкать доказательства дать назад до по рации подмогу вызвать. Так нет же, я же герой. Стой кто идет? Почему-то выпалил я, и наставил на них свою двустволку. Мужики переглянулись так как давай смеяться, тут я пришел в себя, сдал юзом и погнал через лес, куда глаза глядят. Слышу только один крикнул, чтобы за мной бежали идиоты, этаж егерь, тут я откровенно признаться, хорошо так испугался, если они меня поймают, то в живых не оставят, мало что фотографии при мне дак теперь я и сам знаю место. Сравните отпечатки не составит труда, а значит я не просто назойливый егерь, а теперь как минимум свидетель. Припустил я по лесу, что есть сил, вроде, оторвался.
Сижу думаю, как выбраться и к начальству с доказательствами добраться. Пробираюсь обходными тропами и вдруг из оврага на меня медведь выходит, встал на дыбы, лапами передними машет, рычит. Да мало того, что рычит еще и наступает и не побоялся на дорогу выйти. Пригляделся я и узнал Аркашку своего. Вот только медведь меня ни в какую не признает, наступает и наступает вот-вот побежит, хотел было пальнуть, может он как в детстве в обморок упадет. Но тут же понял, что сразу выдам свое местоположение и привлеку душегубов, мало что меня прибьют, так ведь и медведя еще. Развернулся и побежал в обратную сторону, там неподалеку от геологоразведчиков, вышка осталась, старая правда, но от медведей можно укрыться. Только бы добежать, а медведь за мной бежит.
Забрался я на вышку, сижу. Мишка лапы передние поставил на ступеньки, а что дальше-то делать не знает. Это же не дерево, по лестнице надо уметь забираться. Гляжу вниз, походил мой косолапый вокруг и вдруг притих, залег кусты совсем не видно, а по дороге гул какой-то приближается. Я пригнулся, смотрю, а это мои противники на квадроциклах. Они в обход пошли и решили меня наперерез взять. Вот если бы не медведь. И тут до меня дошло, Аркаша то мой молодец, не нападал на меня вовсе, а в укрытия загонял. Он прекрасно знал о той вышке туда меня и загнал, рискуя жизнью, ведь со страха и я мог пальнуть в него, да и уроды эти могли увидеть. Медведи видят плохо и взаправду трусливы, зато слышат отлично и нюх у них первоклассной. Определил Аркаша меня по запаху, преследователей услышал гораздо раньше, чем я.
Не загони меня тогда медведь на вышку. Еще неизвестно чем бы все закончилось. Браконьеры, конечно, мимо проехали. Подождав немного я спустился, потрепал Аркадия за ухом в знак благодарности, пожал лапу. Шучу, конечно, медведь давно ушел к тому времени. Добрался до начальства, все предоставил тем же вечером. Прямо у схрона и накрыли отморозков. Аркашку, я потом еще несколько раз видел в лесу. У меня для него в кармане всегда яблоко или сухарь были припасены, думаю он приходил на их запах. Браконьеры больше не совались в наши места. По крайней мере пока я там егерем работал.
