Время от времени он приводил домой женщин. Но заканчивалось это всегда одинаково. Криками ужаса, отвращения и разочарования. Мужчина закрывал кота на балконе, но тот…
— Нету нынче тех туфлЁв, что раньше были. Нету! — жаловался большой серый кот.
Кота звали Глицерин.
— Эх, раньше-то какие туфлИ были. Загляденье! — рассказывал он. – Сядешь, бывало, в такую туфлЮ, и полное тебе удовольствие. И места много, и кожа мягкая. А нынче что? Эх, плохо стали обувь делать. Возьмём, к примеру, вот эту туфлЮ, — и кот кивнул на обувь одного из гостей.
— Причем тут туфли? — спросил кота большой лабрадор, лежавший в углу комнаты. – Туфли-то тут причём? Когда ты свой зад так разъел, что и в двери с трудом пролазишь? Прям, как у слона, зад!
— Что ж, как у слона? — возмутился Глицерин. — И ничего не толстый. Это у меня кость просто широкая.
Лабрадор презрительно фыркнул и отвернулся.
Они жили в небольшой трехкомнатной квартирке. У одного молодого мужчины. Мужчина работал в магазине в автосалоне и продавал машины. Когда продавал, когда нет. Но рассказ совсем не о том.
Глицерина принесли домой с улицы ещё с совсем закрытыми глазками. И мужчина выкармливал его из пипеточки, поэтому…
Поэтому, кот считал его своей собственностью и вёл себя соответственно. Он преследовал мужчину в туалете, стоял на задних лапах, пока тот сидел в ванной, и пытался передней правой вытащить того из противной мокрой воды.
Еду он тоже всегда проверял. Иногда так проверял, что можно было недосчитаться куриной лапки.
— Опять сожрал. Опять! — возмущался лабрадор. — Это же была еда хозяина. Сожрал прямо с косточками.
— Это тебе он хозяин, — объяснял кот, развалившись на полу пузом вверх. — А мне — мой младший братик. Неразумный он ещё. Вот я и контролирую. Мало ли? А вдруг переест? А лапка, что лапка? Может, я устал, очень. Мне весь день снилось, будто я убегаю от кого-то. Так умаялся, так умаялся. И проголодался. Вот и пришлось съесть эту курочку. На себя удар принял. Зато хозяин твой будет стройным.
Лабрадор зарычал и толкнул Глицерина носом. Тот нехотя отмахнулся.
Кличку свою Глицерин получил от мамы мужчины. Ещё будучи маленьким, серый котёнок отличался вредным характером и особым способом выражать своё неодобрение и неуважение к родственникам и друзьям своего человека.
Котёнок считал, что совершенно незачем всяким мужикам и женщинам ходить к ним домой. Раз он есть, то и не нужен больше никто. И поэтому…
Он пробирался в прихожую и, присев над туфлями, босоножками и кедами, старательно дулся. После чего гости с отвращением и ужасом рассматривали свою обувь. Таким образом, он постепенно отвадил от дома всех друзей и подруг своего человека.
Мама мужчины, обнаружив в своих босоножках неприятно пахнущий сюрприз, смеясь заметила:
— Ну что за вредно-паршивый кот? Это же просто какой-то ходячий глицерин! У него неистощимый запас сюрпризов. Ты бы кормил его поменьше.
Вымыв мамину обувь, мужчина принялся сушить её над плитой. И поэтому мама, смеясь, принесла ему фен. Специально для этого дела.
— Приведешь в дом какую-нибудь даму. И случится неприятность. Вот ты и посушишь ей туфли феном.
И действительно. Время от времени он приводил домой женщин. Надо же было устраивать личную жизнь. Но заканчивалось это всегда одинаково. Криками ужаса, отвращения и разочарования. Мужчина закрывал кота на балконе, но тот…
Но тот всегда умудрялся проскользнуть в квартиру. То ли через форточку, с трудом протиснув туда свой толстый зад, то ли проскальзывал через слегка открытую дверь. И совершал своё преступление.
Лабрадор страшно сердился и ругал кота.
— Ты оставишь нашего хозяина без пары. Распугал всех. Никто к нему домой не идёт. Все уже в городе про тебя знают.
Кот горделиво поднимал голову и хвост.
— Да, — говорил он. — Я личность известная. Можно сказать, спец по туфлЯм.
И в этот раз пришла очень приятая девушка. Они посидели, попили кофе и поговорили. Она уже собралась домой. А Глицерин, просочившийся раньше через форточку и совершивший своё тёмное дело, сидел на балконе и смотрел отсутствующим взглядом, говорившим:
— А я здесь не причём. Совсем я здесь не причём. Оно само так получилось.
Девушка, высокая, стройная, с черными волосами, улыбчивая, очень уж понравилась лабрадору. И он тихонько рычал, представляя, какую взбучку задаст Глицерину, когда она увидит в своих туфлях-лодочках результат его стараний.
Но вышло иначе.
Сунув ногу в обувь, девушка замерла. А потом подняла её и с удивлением посмотрела. Мужчина и лабрадор зарычали вместе.
— Это всё мой кот, Глицерин. Он очень ревнует. Он считает меня своей собственностью. Пойдёмте скорее в ванную, я тёплой водички налью!
И он помчался туда и заткнул ванну пробкой. После чего открыл кран с тёплой водой. Девушка опустила туда ножку, и мужчина, нагнувшись, помыл её пятку. Она улыбалась.
После чего он вымыл её туфельку и побежал искать фен. Но не нашел. Тогда он зажёг конфорку в плите и стал сушить туфлю.
Только опустил очень низко и обжёгся. После чего его пальцы разжались, и туфля упала прямо в огонь. Вскрикнув и страшно расстроившись, он попытался достать её. И естественно, обжегся ещё больше. Запрыгав по кухне, он дул на пальцы и ругался, а девушка…
Она смеялась. И почему-то совершенно не расстраивалась. Потом обратила внимание на пальцы мужчины.
Она достала из холодильника лёд и лежавшую там какую-то мазь, и стала растирать его пальцы.
Тот пытался объяснить ей, что он случайно. Но обязательно купит ей такие же туфли. И ругал во всю противного Глицерина, обещая тому страшные кары.
Довольный Глицерин выглядывал из-под дивана. Преступление удалось, как нельзя лучше.
— Не наказывайте его и не ругайте, — внезапно попросила девушка и улыбнулась. — Он у вас очень хороший. Он вас любит.
Лабрадор зарычал и посмотрел на Глицерина таким взглядом, что тот скрылся под диваном.
— Не ругайте, — повторила девушка свою просьбу. — А вот туфли вам действительно придётся мне купить. Завтра. А сейчас давайте-ка мне тапочки. Буду ужин готовить. А заодно и завтрак. Куда же я пойду без туфель? Да ещё и вечером.
У мужчины сразу перестали болеть обожженные пальцы, а лицо…
Лицо расплылось в радостной улыбке. Он забыл немедленно про все неприятности этого вечера и стал помогать девушке по хозяйству.
На входе в кухню сидели лабрадор и кот по имени Глицерин. Пёс довольно улыбался во всю свою собачью морду, а кот…
Кот не знал, как ему реагировать. Он смотрел на оживлённо беседующую пару глазами, полными изумления. Все его старания пошли прахом. Но хмуриться у него не получалось. Девушка ему тоже нравилась.
— И подумаешь! — сказал он лабрадору. — Немножко ей в туфлЮ наделал. Может, я до песочка добежать не успел. Не велика цаца. Помоет.
Лабрадор добродушно ткнул его носом в бок.
— Твоё счастье, — сказал он, — что она не убежала, как другие.
И, подумав, добавил:
— Даже от такого вредно-паршивого кота польза получилась. Но если ты ей ещё раз в туфли кучу наложишь…
И лабрадор раскрыл пасть, показав Глицерину ряд страшных клыков.
— А я что? — сказал Глицерин. — Я ничего. Пусть себе. Я разве против? Будут вдвоём за мной ухаживать.
Он гордо вздёрнул хвост и распушил его, как елку. Потом запрыгнул на диван и принялся ждать, когда ужин будет готов.
А лабрадор всё сидел у входа в кухню и улыбался во всю свою довольную собачью морду.
— Какие у тебя животные дружные, — сказала девушка. — Любят друг друга и тебя.
Мужчина улыбнулся и сказал:
— Это я их люблю. А они мне отвечают взаимностью.
Ужинали вчетвером. Мужчина с девушкой за столом весело беседовали за едой, а под столом…
Глицерин ел большую котлету и жадно поглядывал на лабрадора, уплетавшего кашу с мясом.
— Ты не очень наворачивай, — предупредил он пса. — От такой каши могут плохие сны ночью сниться.
Лабрадор остановился на секунду и показал Глицерину улыбку, полную клыков.
Короче говоря, начиналась новая жизнь. И виновата во всём была туфлЯ. Или тУфля.
А может, и вредно-паршивый кот по имени Глицерин.
