Оранжерея «Цветочница» выглядела, как сказочный оазис среди заснеженного поля. Здесь можно найти любой, даже самый экзотический цветок.
Хозяйка оранжереи, высокая статная женщина как раз закончила подкормку. Вдалеке мелодично затренькал колокольчик. Значит, пришли посетители.
-Добрый день! — улыбнулась хозяйка, приветствуя девушку в огромной вязаной шапке.
-Здрасьте! Мне сказали, что у вас есть любое растение.
Мне нужен сорт Цветочница. Есть такой?
-Этот очень редкий сорт, — усмехнулась хозяйка, — откуда вы про него узнали?
-Моя мама любит это всё дело! Она мне и рассказала. А у неё юбилей скоро. Я хотела вот такой подарок сделать.
Хозяйка оранжереи отвела глаза и нахмурилась. Дотронулась изящными пальцами до подбородка. Потом пристально посмотрела на девушку.
-Это опасный сорт. Я вам помочь не смогу.
-Как же так? Ядовитый? А я к вам два часа добиралась, — расстроилась девушка, — может быть, вы знаете, где можно достать Цветочницу?
-Вы не местная, да? Не знаете легенду? Ведь именно в этих краях вывели Цветочницу.
Девушка стянула с себя шапку и уселась на диванчик.
-Не знаю легенду. Расскажите!
*****
-Колдунья, верни мне молодость! Ты умеешь, я знаю это! Все отдам, что хочешь. Земли тебе отпишу, слуг дам. А хочешь, в моем доме жить будешь? — Настасья Дмитриевна теребила в руках кружевной платочек.
Колдунья устало вздохнула. Как же ей надоели эти светские дамочки. Все, как одна, хотят молодости. А зачем она им? Ведь все равно в м о г и л у лягут.
-Нет! И богатств мне твоих не надо. Уходи, Настасья.
-Как ты с барыней разговариваешь? Ты знаешь, что я могу сделать? Да одного моего слова достаточно, чтобы в миг все твои цветочки лаптями вытоптали!
Настасья Дмитриевна тяжело задышала. Колдунья слишком строптивая. Забыла, видимо, на чьей земле живет и благодаря кому может спокойно выращивать свои растения.
-Простите, Настасья Дмитриевна, — картинно поклонилась колдунья в пол, — не велите казнить глупую цветочницу! Хотите молодой в г р о б лечь, так я вас к медвежьей берлоге отведу.
Колдунья расхохоталась. Не боялась она Настасью. Та это прекрасно знала. И знала, что кнутом ничего не добьется.
-Ну, пожалуйста! Хоть пяток лет скости. Чуть-чуть. Наворожи мне молодость, — уже ласково сказала барыня, — я все сделаю, что попросишь.
Колдунья оглядела барыню. Красивая. Только тоненькая паутинка морщинок вокруг глаз и губ собралась. Черные волосы немного серебрятся. Но все так же хороша. Статная, высокая. Потерять такую красоту страшно.
-Ты же себе ворожишь. Моя бабка к тебе ходила. Это ведь сколько лет прошло. А ты сейчас выглядишь, как моя ровесница.
-Давай так договоримся, барыня! Ты ко мне каждый день ходить будешь. За цветам ухаживать, за землей. Посмотрим, понравишься ты им или нет. Если понравишься, то что-то для тебя здесь вырастет. Какое-то особенное растение. Я из него приготовлю снадобье для тебя. Согласна?
Барыня выпрямила и без того прямую спину. Видимо, без огородной возни никак!
-Хорошо. Я все сделаю. Когда мне приходить?
**
Настасья Дмитриевна оказалась способной ученицей. Она сама от себя не ожидала такого рвения. Порой казалось, что барыня родилась, чтобы стать цветочницей.
Настасья научилась правильно ухаживать за землей и подготавливать её для посадки. Всего за месяц барыня так привыкла к своей новой работе, что иногда тосковала о её скором завершении.
А еще колдунья рассказывала о целебных свойствах разных растений.
-Жалко, что лечить мне некого, — горько усмехнулась Настасья Дмитриевна, — вдовствую который год. Сыновья жениться не успели, их лихорадка свалила. Одна совсем осталась.
-Знаю я про твою судьбу, Настасья. Оттого и непонятно мне, зачем тебе молодость. В зеркальце смотреться или перед соседними мамзелями хвастаться.
Барыня и сама не знала. Красота и молодость спешно убегали прочь. И Настасья очень хотела их вернуть. Хоть что-то из прошлой жизни.
Но ведь колдунья права. Сколько барыне жить осталось? Что же ей, в г р о б молодой ложится?
-Знаешь, цветочница, а тебе самой сколько лет? — начала Настасья издалека, — ты, наверное, нынешних старожил во младенчестве видела.
-А тебе что с того, барыня? — сразу все поняла колдунья, — у нас разные судьбы. Тебе людьми в имении своем командовать. А мне — лечить, ворожить, жизни спасать, цветы растить. Мне, может, дано столько прожить.
-Тоже хочу. Сама видела, я все схватываю быстро. Буду с тобой цветы выращивать. Помогать буду. Если хочешь, в мой дом тебя приведу. Компаньонкой мне будешь. Тебя ведь одеть, причесать — вылитая госпожа. Красивая, благородная внешность. А какие у тебя пальцы! Словно на фортепиано целыми днями музицируешь, а не в земле копаешься… А не захочешь, так я сюда приду. Крестьянам вольную дам. Хочешь? Ты ведь одна, как и я. Кому мы еще нужны будем? Ну, цветочница, подумай, прошу тебя!
Колдунья опустила глаза. Настасья права. С приходом барыни стало веселее.
Спесь и надменность она за порогом оставляет. На равных с колдуньей говорит. Настасья Дмитриевна умная женщина. Беседы с ней интересные. Да и очень охотно она перенимает опыт. Будто просто подруга. А не очередная просящая. А может, так и есть?
-Жалеть будешь. Как и я. Не нужно тебе бессмертие, — тихо сказала цветочница.
Но Настасья Дмитриевна не унималась. Просила, уговаривала. И возвращалась каждый раз, чтобы ухаживать за растениями.
В один из дней колдунья указала на самый дальний угол цветника. Там росло что-то новое. Тоненький, свежий стебелек. Он едва проклюнулся сквозь землю.
-Сам взялся откуда-то. Что-то для тебя здесь растет.
-А что? Молодость или бессмертие?
-А мы на лепестки посмотрим. Алые — бессмертие. Белые — молодость.
Барыня теперь проводила у колдуньи все дни напролёт. Она проверяла свой цветок, а только потом принималась за работу.
Сегодня зеленые крылья бутона слегка разошлись. И барыня увидела алые лепестки. Она облегченно выдохнула, поправила платье и подмигнула колдунье.
-Что выходит, земля сама меня в бессмертные записала? А что это за цветок, как называется?
-Не знаю… Говорю же, что-то новое. Названия нет, потому как это новый сорт.
-Пусть зовётся Цветочница!
Настасья улыбнулась и поторопила колдунью со снадобьем.
**
Барыня быстро приноровилась к новой жизни. Жили две женщины спокойно и тихо. Настасья продолжала обучаться у колдуньи. А та у барыни.
Была у подруг такая традиция: выбираться на приемы к местной знати, шокируя всех своим появлением.
Вскоре слухи о том, что Настасья Дмитриевна выпила колдовское зелье и будет жить вечно, разлетелись по округе. Любопытные и жаждущие бессмертия теперь не отходили от дома цветочниц.
-А я знала, что так будет! Знала, — ругалась колдунья, — что теперь делать? Если они не получат снадобье, места живого не останется. Ни от цветника, ни от нас!
-А мы вот как поступим, — Настасья сорвалась с места.
Она вырвала Цветочницу с корнем и вышла к людям:
-Вот, смотрите! Не видали раньше такого цветка? Не видали, я знаю. Цветочница сама выросла. Её сама земля родила. Больше нигде такой не растет. Алые лепестки… Именно из них делается снадобье. Не будет Цветочницы — не будет бессмертия!
Настасья бросила цветок на землю и растоптала его.
Люди ахнули. Загудели. Запричитали.
-Идите. Здесь больше нет Цветочницы. И вечной жизни нет.
Колдунья грустно смотрела на истерзанный цветок. Цветочница больше не вырастет. Бессмертие никому не достанется.
*****
-Ох, как интересно! — девушка во все глаза смотрела на хозяйку оранжереи, — а что дальше было? С колдуньей и Настасьей. Они до сих пор живы, выращивают цветы?
-Об этом никто не знает, — хозяйка оранжереи выпрямила спину и поправила высокую прическу, — это легенда. Может быть, их вообще не было… Ну, если нет Цветочницы, посмотрите что-то другое. Не зря же вы так долго ко мне добирались.
Девушка выбрала растения для матери и, поблагодарив, ушла.
Хозяйка оранжереи вытерла маленькую слезинку. Сжала губы, привычно выпрямила спину. Опустилась на диванчик и тихонько всхлипнула.
Так давно это было. Но душа еще болит. Ничего, теперь не долго.
Мысли её вернулись на много лет назад.
Настасья лежала в кровати уже третий день.
-Уйди, — тихо сказала она, когда заглянула колдунья, — не хочу ничего. Тошно… Это ты виновата.
Вдруг Настасья поднялась. Её глаза горели.
-Нужно было меня отговорить. Не делать снадобье! Знала ведь, что обычный человек не может и не должен жить вечно! И что теперь? Я не могу уйти. Не могу. Но посмотри вокруг. Ради чего я живу? Что несу в мир? Ради того, чтобы на балах танцевать и тебя изумленным богачам представлять? Или чтобы за цветами ухаживать? Не хочу… Сто лет уже не хочу так… Устала. Вырасти мне цветок, чтобы он жизнь мою забрал.
Настасья снова упала на кровать. А колдунья пошла в цветник. В самом дальнем уголке снова тянулся к солнцу тоненький стебелек. Это Цветочница. Растоптанная, сорванная, она как-то смогла найти путь. Она распустила лепестки. Напитанные соком. Напитанные магией. Только сейчас они были не алые. А бордово-красные. Словно несли в себе совсем другие силы.
Колдунья аккуратно сорвала их и понесла в дом. Там она сделала особый напиток и отнесла его в комнату подруге.
-Настасья, выпей это, — тихо сказала колдунья, — твои терзания пройдут.
-Что это? — барыня пождала губы, — для меня? Ты сделала, избавишь от ноши, да?
Настасья крепко сжала руку подруги. Она поднесла к губам кружку и отхлебнула терпкое питье.
Долго засыпала, открывала глаза. Благодарила колдунью. Прощение просила. Велела помнить. Велела жить. Замерла. Уснула. Ушла.
Хозяйка оранжереи грустно улыбнулась.
-Ты велела — я помню. Ты велела — я живу. Но Цветочница опять выросла. Лепестки аж черные. Пора и мне, наверное.
