Когда Федор вернулся, Евдокия сидела у печки и плакала. Она видела, что соседские мужья не возвратились, и уже не ждала. Когда подняла голову, то сперва даже не узнала его. А муж стоял и смотрел. Подошли друг к другу, обнялись, они не верили, что пережили этот кошмар.
— Теперь заживем, — сказал Федор.
— Феденька, да на что жить-то, ни хозяйства, ни земли, дом кое-как стоит, — причитала Дуня.
— Все справим, не беспокойся, руки есть, — уверял ее муж.
Евдокия знала, что, если Федор сказал, он обязательно сделает. Прошло пара лет, и Дуня почувствовала тяжесть внизу живота, знала, что это ребеночек. Радовалась, но тихо, сама с собой, никому не говорила, чтобы не сглазить, да и зачем.
— Феденька, я на сносях, — сказала Дуня.
— Это хорошо, родится пацан, будет помощником, — просто сказал муж.
— А если дочка?
— Хозяйкой в доме будет, тебе помогать.
Митька родился прямо в поле. Была середина августа, как раз сенокос. Евдокию перегнуло, девчонки подбежали, поняли, что рожает. Быстро принесли воды, и прямо в стогу, на соломе и появился парень. Ой, как был рад отец. Собрал всю деревню, вытащил своего, поставил на стол. Евдокия картошки наварила, сала отрезала, хлеба. Все было как у людей. Пока Митька маленький был, отец баню справил, чтобы сына было где купать.
А через полгода Дуня снова почувствовала, что она носит ребенка, знала, что сейчас точно будет помощница. В деревне бабы уже начали смеяться, что они с мужем сильно соскучились друг по другу. В срок, действительно родилась девочка, назвали Людмила. Мать очень обрадовалась дочке, знала, что вырастет трудолюбивой. С Федором жили душа в душу, он на тракторе в поле, она загребает. После Люды родились еще трое детей, и всех родители поставили на ноги.
Все пятеро отучилось в школе, а потом поехали в город поступать, один за другим. В конце концов остались родители в деревне одни. Евдокия сидела у окна, всматривалась вдаль, а вдруг Митька приедет с семьей, внуков привезет. Связи никакой не было, и письма писала только Люда, остальным, видимо, было некогда.
— Федор, может свиней купим? – спрашивала Дуня.
— А что, можно! Дети приедут, а мы им мяса, сала своего. А поехали завтра на рынок, купим поросят! – Федор всегда соглашался с женой.
Завели хозяйство, поросята подрастали, Евдокия ходила за ними, за огородом, все было хорошо, вот только дети так и не приезжали.
Дмитрий приехал в город, поступил в техникум на механизатора. Думал отучится, вернется в деревню. Но не вышло. Нашел себе девушку, она был городской, поженились. Потом дети пошли, все как-то не до родителей было. Иногда предлагал жене, чтобы съездить в деревню, но она никогда не соглашалась. Говорила, что ей там нечего будет делать. Мать ни разу не видела ни сноху, не внуков. Но Дима не отчаивался, думал, вот подрастут, обязательно вместе поедут.
Людмила, как и ожидала мать, стала хорошей хозяйкой. Она и раньше маме помогала по дому. Когда родились младшие, их воспитывала. Пока мать в поле, дома все приберет, обед приготовит. Сначала братьев накормит, а потом и матери с отцом в поле отнесет. Родители нарадоваться не могли на дочку. И сейчас она осталась такой же.
После того, как уехала в город, успевала учиться и ездить к родителям. Всегда помогала. Но, однажды на танцах встретила своего Сергея. Пока начали с ним гулять, на танцы ходить и в кино, про мать с отцом забыла. Все-таки первая любовь. Но, перед тем как пожениться, повезла ухажера познакомиться в деревню. Мама была так рада, что Людмилка не забывает их. Что с парней взять, у них свои дела, проблемы, а дочка никогда не должна забывать родительский дом. Она всегда ближе к матери.
Когда дочка родила первого внука, то сразу же приехали к маме. Егорке был всего год, но он уже бегал по огороду, трогал носы свиньям, на него было смешно смотреть. Сестра также, как и раньше всем помогала. Даже младший Артем обзавелся сыном раньше, чем сестра. Она об этом переживала, но надеялась на чудо. Чудо случилось, когда женщине было далеко за сорок лет.
— Людмилка, чего такая грустная, — спрашивала мама, когда они приезжали с Егоркой.
— Смотрю на сына и думаю, хоть бы до свадьбы его дожить, — с грустью говорила дочь.
— Да что ты такое говоришь, я ж дожила до внуков, и ты долго проживешь, — успокаивала мать.
Евдокии было уже много лет, но она была еще сильной, казалось, что даже не постарела. Людмила надеялась, что у нее мамины гены. Она очень переживала за родителей, но нужно было возвращаться в город, там муж и работа. Да и Егорке в понедельник в детский сад.
Младшие сыновья совсем не интересовались, как живут мать с отцом. Они приезжали иногда, но это было тогда, когда им что-то было нужно. Люда их ругала, но они говорили, что не будут общаться и с ней, если она будет себя так вести. В какой-то момент Люда предложила родителям переехать к ней, но они сказали, что им кроме деревни ничего не нужно.
Когда Егору было 10 лет, умер отец. Мать убивалась, она не знала, как жить без своей поддержки и опоры. В это раз все приехали в деревню. Народу собралось очень много, и это все родственники. Когда Люда посчитала, получилось около 70 человек. Это все дети, внуки, тут были даже правнуки. Такая большая семья, а мама остается одна.
Когда это была отдаленная деревня, до нее никак не добраться, дороги нет, никто не вспоминал мать. А ближе к 2000 году, город начал расширяться с большой скоростью. И уже деревня не казалась такой отдаленной. Это был загород. Все, кто имел деньги начали покупать там дачи. Перекупали землю у стариков, тем предлагали какое-то жилье на окраине. Они соглашались, потому что в деревне было уже тяжело.
А вот Евдокия Игнатьевна ни в какую не хотела уезжать с родного места. Тогда те, кто хотел выкупить землю приехали к Людмиле.
— Ваша мать сопротивляется. Если она не продаст землю добровольно, ее все равно заберут, — угрожали ребята.
— Отстаньте от моей семьи и от моей матери, — отвечала Люда и закрывала дверь.
Когда старший и младшие братья узнали о том, сколько стоит сейчас земля, и что ее можно выгодно продать, поехали к маме. Люда ничего не знала, поэтому бездействовала. Ребята приехали в родной дом, мать была так рада. Она начала метаться, накрыла стол, достала все, что заготавливала для родных. Сыновья из уважения присели за стол. А потом начали уговаривать мать.
— Мам, ну чего тебе здесь делать, — говорил Дима.
— Да, поехали лучше в город, — поддакивал Игнат.
— Там сейчас хорошо, — добавил Игорь.
— Что тебе здесь делать? — задал вопрос Валера.
— Ой, ребятушки, старая я уже для вашего города, мне здесь хорошо, свежий воздух, скотина и земля.
— Мама, разве ты не понимаешь, что здесь ты одна, а там с нами, — не могли успокоиться сыновья. Они говорили наперебой, мать не знала кого слушать.
— Ничего не одна, у меня корова, свиньи, курочки, а главное кот Василий, — противоречила женщина.
— Короче, — начал снова Дима, — возможно продать твой дом и землю за большие бабки. Если это удастся, то мы поделим их на всех, еще и тебе останется.
— Да вы что, даже если перееду, дом не продам, — замахала руками мама.
— Поехали от нее, где сядешь, там и слезешь, — сказал Дима и увлек младших за собой.
Но старший сын не отступился от своих желаний. Он придумал план, который хотел осуществить в одиночку. В следующий раз он приехал к матери один.
— Мам, я оплатил медицинский курс, тебе нужно пройти все обследования, — предложил он.
— Да я здоровая, как бык, — ответила мать.
Но сын не унимался, он показывал проекты этих санаториев, чтобы мать увидела, как там хорошо.
— Хорошо, сынок, давай я съезжу, чтобы ты был спокоен.
В этом и заключался коварный план. Дмитрий заранее поговорил с врачами.
— Что нужно сделать, чтобы упечь мать в старческий дом?
— Нужно ей пройти обследование, и если врачи решат, что она не может сама себя обслуживать, то возможно отправить ее туда, — пояснял врач.
— В свою клинику возьмете? – спросил мужчина.
— Конечно, и все сделаем за небольшое вознаграждение, — сделал понятный жест доктор.
Дима все понял, он сделал все, что от него требовалось. Сейчас осталось привести сюда мать. Это не так легко было сделать, но у него получилось. Он корил себя, но ничего не мог поделать, у него было трое детей, которым нужно было помочь.
Мать прошла все медицинские процедуры, врачи удивлялись ее здоровью. Но им было нужно вынести совсем другой вердикт. И в конце третьей недели Евдокии сообщили, что она отправляется в пансионат. Женщина изначально даже обрадовалась. Но помнила, что у нее хозяйство, за ним ходит соседка, но она долго этого делать не будет.
— Людочка, здравствуй, — решила позвонить мать своей дочке.
— Привет, мама, — ты откуда звонишь, в сельсовет телефон провели? – удивилась дочь.
— Нет, я в пансионате, меня сюда Митька отправил! – радостно сказала мать.
— В каком пансионате, Митя, да он же никогда, только… — замолчала дочь.
— Что, что только, Людмилка, не молчи, — кричала в трубку мама.
— Мама, по какому адресу ты находишься? Я за тобой приеду!
— Не нужно никуда ехать, мне здесь хорошо. Меня кормят, поят, тут есть телевизор, большой холл. Здесь очень много отдыхающих моего возраста, так что не нужно обо мне беспокоиться.
Люда решила позвонить старшему брату, но он не брал трубку, наверное, знал, что начнутся эти звонки, боялся. Тогда сестра позвонила Валере, самому младшему, знала, что он не соврет.
— Привет братик!
— Люда, чего вдруг, — кажется напрягся брат.
— Рассказывай, — и долгое молчание.
— Что ты хочешь услышать, — якобы удивлялся брат.
— Мне сегодня позвонила мама, я все знаю, рассказывай, что вы задумали, и сделали, — уже строгим голосом говорила сестра.
— Я реально ничего не знаю. Несколько месяцев назад позвонил Митяй, сказал, что нужно встретиться. На встрече рассказал, что земля и мамкин дом стоят огромных денег, нужен план. Поехали, хотели уговорить ее переехать в город, она не согласилась. Больше я ничего не знаю, а что случилось, — уже занервничал Валера.
— Остальные знают?
— Не знаю, — брат, кажется, собирался заплакать.
Люда позвонила всем, у них была такая же реакция, как и у Валеры. Люда была в шоке, что родной сын мог так поступить с матерью. А она ведь ему верит. Она не стала ему звонить, решила просто съездить, поговорить с глазу на глаз. Когда приехала, Димы не было дома, жена сказала, что он куда-то уехал. Не дай Бог, подумала Люда.
— Всем привет, я дома, — раздалось из коридора.
— Привет, — в прихожей появилась Люда.
— Привет! Что ты здесь делаешь? – удивился брат.
— Я хочу у тебя спросить, где мама? – зло спросила сестра.
— В пансионате, я оплатил ей все, чтобы она отдохнула, — уверенно сказал Митя.
— Знаю я в каком она пансионате, ты упек ее в старческий дом! – негодовала Люда.
Брат смотрел в пол, он молчал, ему нечего было сказать. Потом он взял сестру за руку и повел на кухню. Там он усадил ее за стол, налил чай и начал рассказывать.
— Ты, наверное, знаешь, что там, где жили наши родители, сейчас очень прибыльное место. Его хотят купить за баснословные деньги. Зачем матери такое хозяйство, пусть доживет свои дни в доме престарелых, а мы продадим все и разделим все, между нами, — глаза Дмитрия горели.
— Ты в своем уме, продавать родную мать?! – смотрела осуждающе сестра.
— У меня дети, им нужна помощь, а это идеальный вариант.
— Не думала я, что ты вырастешь таким алчным, мать – это все. Она вырастила нас. Когда в доме ничего не было, она свой кусок тебе отдавала, а ты сейчас ее так предаешь, — Люда встала из-за стола и пошла.
— Ты куда?
— За мамой!
Люда приехала в так называемый пансионат, увидела маму, она была счастливой. Но, что было бы, когда пройдет три недели, и она узнает, что ее здесь просто оставили.
— Мама, привет!
— Привет, Людмилка, посмотри, как здесь хорошо, зелень вокруг, люди, я просто отдыхаю. Но волнуюсь за скотину. Там за ней ходит соседка, но может все бросить, ведь прошло уже столько времени. Ты не могла бы съездить домой, посмотреть, — мать была счастлива.
— Нет, не могла, мы едем вместе!
— Но как же так, ведь Дима все оплатил.
— Ничего он не оплачивал, ты в доме престарелых, он просто тебя сюда сдал, — с грустью сказала дочка.
— Этого не может быть.
И тут глаза у матери открылись, она увидела санитаров, которые передвигали инвалидные коляски, беспомощных стариков. Она посмотрела на Люду, и опустила голову, не хотелось говорить о сыне плохо.
Они приехали в деревню, возле дома ходили какие-то люди.
— Вы кто? – спросили незнакомцы.
— Я – хозяйка, — ответила Евдокия.
— Ваш сын сказал, что хозяйки больше нет, он предложил купить землю вместе с домом, — удивились мужчины.
— Да как это нет, если вот она я, — негодовала женщина.
— Хорошо, мы разберемся с этим вопросом, — мужчины пошли подальше от дома.
— Вот видишь, мама, я говорила правду.
— Как он мог, — только и могла сказать мама.
Деревня, которую уже и таким словом нельзя было назвать, разрасталась коттеджами. В каждом дворе был бассейн и большой забор. Евдокия смотрела на своих соседей, которые с легкостью расстаются с родной землей и добротными домами и не могла их понять. Сама она сказала, что пока жива, никому не отдаст свою недвижимость. А потом пусть дети продают, и делают с деньгами, что хотят.
Людмила вышла на пенсию, Егор как раз окончил школу. Она была рада тому, что у нее вырос заботливый и умный парень. После выпускного был выбор, либо идти в армию, либо поступать в институт. Егор выбрал второе, служить совсем не хотелось. Он уехал, мать переживала, решила на время поехать в родную деревню, пожить с мамой. Там было так хорошо, вспоминалось детство, как бегали здесь с ребятами. Топтали траву, пасли гусей. Самым радостным событием была речка. Она текла прямо за домом. Как только наступали жаркие дни, они выходили за огород и плескались там целый день.
Вот и сейчас Людмила предложила маме сходить туда.
— Да что туда уже ходить, речушка совсем обмельчала, — сокрушалась старушка.
— Ну пойдем, хоть ноги помочим, — уговаривала дочь.
— Хорошо, пойдем, — улыбалась мать.
Ей было уже далеко за 80, но она еще была ого-го. Люда вела аккуратно мать за руку, помогая пройти по неровной земле.
— Чего ты меня держишь, за собой следи, чай тоже не молодуха уже, — обе смеялись.
— Мамочка, ты такая у меня хорошая, столько тебе досталось переживаний, а ты всегда на позитиве, — обняла мать Люда.
— Ой, что за телячьи нежности, — отталкивала дочь старушка, — пойдем быстрее.
И они шли, все дальше и дальше. Наконец, добрались до ручейка.
— И правда, иссяк, — смотрела на тонкую струю Люда, — а так бывает?
— Все в жизни бывает, поживи с мое.
Пока мама отдыхала на природе, у Егора были свои дела. В институте платили стипендию, но она была такой мизерной, что едва хватало прожить несколько дней. Парень решил устроиться на подработку. Это, конечно, похвально, если бы все было по-честному. Он связался с парнем, который жил в соседней комнате общаги, тот посоветовал пойти работать с ним.
— У меня есть знакомые пацаны, они разводят старушек на деньги, — говорил знакомый.
— В смысле? – не понимал Егор.
— Ну приходят к ним, чтобы помочь, втираются в доверие. А потом несчастная старушка, у которой никого нет оставляет свою квартиру или другое имущество им, — пояснял товарищ.
— А так бывает?
— Конечно бывает, как ты думаешь сейчас бабки зарабатывают!
— Я, конечно, не знаю, но попробовать можно.
Уже на следующий день Егора привели к каким-то парням, они были на порядок старше.
— Ты уверен, что хочешь заработать, — с ходу спросили ребятки.
— Конечно, что тогда я тут делаю, — нагло ответил Егор.
— Ты давай, не дерзи, а то много вас таких, а на деле – в кусты.
— Я не такой, — уверенно заявил Егорка.
— Посмотрим.
И уже через несколько дней парня послали в поликлинику, посидеть в очереди, узнать там побольше про бабулек. Кто одна живет, кто нет, есть ли родственники, много ли их и так далее. Егор задачу понял, это было легче легкого. Он пошел якобы на прием с самого раннего утра. Занял очередь сразу же у нескольких врачей, сказал, что медосмотр проходит.
Когда наступала пора ему заходить в кабинет, он вежливо говорил какой-нибудь бабушке, что пропускает ее вперед. Они таяли на глазах, и уже не были такими строгими, как про них все говорят. Бабули также, как и Егор, если пришли в поликлинику, то надо пройти всех. Так что выходя из кабинета, занимали место на лавочке рядом с другим кабинетом.
— Как звать-то тебя, — спросила одна из тех старушек, которую Егор пропустил вперед.
— Егор.
— Ой, спасибо, Егорка, сейчас ведь никто вот так не пропустит, особенно молодежь, все торопятся куда-то, сокрушалась бабуся.
— Да мне некуда торопиться, а вас как зовут? – интересовался парень.
— Меня Марь Ивановна, — отвечала с отдышкой она.
— Марья Ивановна, а что же вы здесь одна, почему никто не сопровождает? – вошел в раж Егорка.
— Да нет у меня никого, дед прошлой осенью помер, детей не народили, вот и приходится одной везде ходить.
— А давайте я с вами буду рядом, — вступил в игру паренек.
— Да что ты, тебе, наверное, дел много надо сделать, а тут я! – смотрела на него бабушка.
— Нет, мне в радость помочь!
— Ну, если не трудно, помоги, а я тебя потом пирогами накормлю, — радовалась женщина.
После этого Егор шел по всем кабинетам с новой знакомой. Всем говорил, что это его бабушка. Врачи верили, ну какой простак возьмет и будет носиться с бабками.
— Ты ешь, ешь, — приговаривала Марья Ивановна уже дома, когда они сидели за столом.
— Спасибо!
— Знаешь мне как скучно одной, только телевизор и развлекал, а сейчас сломался, — вздыхала собеседница.
— А давайте я починю!
— Ой, спасибо парень.
Так Егор заимел в друзьях нового клиента.
Парни учили, что нужно говорить, как и что делать.
Почти год Егор наведывался к Марье Ивановне.
— А почему вы не поедете в дом престарелых? – спросил у нее однажды Егорка.
— Да что там делать? – спрашивала бабка.
— Как что, вы посмотрите, что сейчас строят, все для стариков. Там и общение, и новые друзья, организаторы занимаются каждый день с вами. Физкультура, йога, различные игры и кружки, — он показывал бабе Маше картинки.
— Да неужели там так хорошо, как ты говоришь? – не верила она.
— Хотите, поедем, посмотрим, — предлагал Егор.
— А что, можно?
— Конечно можно.
И они ехали в специально подготовленный для этих целей корпус. Там было все, о чем рассказывал Егор. Вот только этот корпус был для нуворишей, кто просто хотел недельку-другую отдохнуть. А если ты приезжаешь туда на экскурсию, плати небольшую сумму, и ходи сколько душе влезет.
— Ой, парень, как тут хорошо, но это, наверное, дорого, — спрашивала баба Маша.
— Да вы что, но, если нет денег, можно выбрать чуть подешевле, но ничем не хуже.
Бабушка верила, она действительно начинала сама хотеть сюда приехать.
— Ну что? – после прогулки спросил Егор, — едете?
— Наверное, да! – радовалась бабка, что ей так подфартило на старости лет.
— А квартиру куда?
— А хочешь тебе подарю, ведь ты столько для меня сделал. Целый год со мной возишься просто так, — с воодушевлением говорила баба Маша.
— Да что вы, может племянники какие есть?
— Да нет у меня никого, я же тебе уже говорила, так, собирайся, идем к нотариусу!
И они шли, бабка переписывала квартиру на парня, потом ее отправляли в дом престарелых, конечно, обыкновенный. Квартиру потом парень продавал, а деньги делились на всех. Конечно, тому, кто работал, доставалась львиная доля, всем остальным, только проценты.
Никому было не стыдно, все думали, что просто зарабатывают деньги, а что там с бабушками, никому не было дела.
Как-то Егор подумал, что раз может провернуть такую аферу с чужими женщинами, почему бы не попробовать со своей бабушкой. Тем более, земля, на которой она живет, стоит в несколько раз больше этих квартир.
Парень перевелся на заочное, и первым делом поехал к бабе Дусе. Она была уже совсем старенькая, но еще сама ходила за огородом. Правда, не все видела, но это ее не сильно волновало. Когда приехал Егор бабушка так обрадовалась, что парень подумал, умрет прям на месте. Но нет, она была крепким орешком.
— Привет, ба, — поздоровался Егор.
— Ой, внучек любимый приехал, что тебя сюда занесло?
— Вот, решил посмотреть, как живешь, все ли хорошо.
— Вот спасибо, вот порадовал старушку, заходи, чай пить будем! – Евдокия была на седьмом небе от счастья. Знала бы она, зачем внучок приехал.
— Ну, рассказывай, бабуля, как живешь, чем помочь, — заботливо интересовался внук.
— Да все нужно делать, без хозяина давно все прохудилось, крышу подлатать, в огороде забор поставить, много дел, — жаловалась старушка.
— Все сделаем, бабуля, не беспокойся.
— Как мать поживает, — спросила про дочь Евдокия.
— Все нормально, — быстро ответил Егор. Потому что мама не знала, что он здесь.
Егор лежал ночью и думал, что бабке осталось максиму год, нужно сделать так, чтобы она все оставила ему. Но как это сделать, он не знал. Начал смотреть в интернете. Там он начитался всякого. Было написано, что добавлять в еду, чтобы старушка побыстрее встретила Бога. Она каждый день будет чувствовать себя все хуже, а потом и совсем потеряется или кони двинет. Егора устраивал этот расклад, главное, чтобы бабка поддалась на уговоры.
Каждый день парень вставал пораньше, рубил дрова, а сам не забывал подсушенной травы в чай или кашу подкинуть. Когда бабушка звала чай пить или кушать, то он отказывался, говорил, что еще поработать хочет.
— Егорушка, а мать не хочет к нам в гости приехать, — озабоченно спрашивала бабка.
— Не знаю, у нее свои дела, — не знал, что ответить Егор.
— Да просто, повидаться хотела.
Евдокия Игнатьевна поняла задумку своего внука. Пусть она была очень старой. Но, что ей в чай добавляют смертную траву, сразу почуяла. Она не хотела никому рассказывать, знала, что внуку не столько нужна ее смерть, сколько дом и земля. Но она решила, что поиграет по условиям внука. Самое плохое в этой истории было то, что Дуся иногда не понимала, где находится.
Она забывала день и год, поэтому боялась, что может случиться что-то страшное. Но, пока мозг был в порядке, она могла сделать все. Евдокия знала, что не отдаст этот дом никому. А потом задумалась, ладно она старая, ее можно отравить или отправить в старческий дом. А если Люда потом сюда заедет, он и мать свою травить начнет. Печально, что сейчас такая молодежь, думала про все это Евдокия.
Как-то утром бабушка сказала Егорке, что нужно подлатать забор, тот принялся за работу. А она сказала, что пойдет домой готовить суп. Пока бабка пошла в баню, Егорка подсыпал в кастрюлю немного травы и продолжил работу. Понятно, что баба Дуся все видела. Она пошла в дом, и демонстративно попробовала варево.
— Егорушка, иди кушать, суп почти готов, — кричала она с крыльца.
— Бабуль, ты ешь, я позже, нужно доделать.
— Ну, хорошо, внучек.
Евдокия не стала есть суп. Она пошла и легла на кровать. Ей было 96 лет, ходить было трудно, память иногда проваливалась, но наступали моменты прояснения, когда она все знала и понимала. Бабушка, видимо, задремала, а внучок подумал, что померла.
Когда Евдокия очнулась, услышала разговор.
— Да, приезжайте, и сделайте все в лучшем виде, чтоб комар носа не подточил.
Ему что-то отвечали.
— Ну вы ритуальные услуги или нет, мне нужно, чтобы вы подтвердили, что бабка заваривала себе разные травы, что-то перепутала и все, конец.
Евдокии было так горько, что она воспитала не только детей такими, но и внуки повелись на деньги. Готовы были сделать все, ради наживы. Она встала, вылезла в окно и пошла, куда глаза глядят. А они глядели плохо, да и с памятью трудно. Видимо по пути случился криз. Потому что очнулась старушка на автобусной остановке, она не знала, где она и куда двигаться дальше.
Подъехал автобус.
— Куда он едет, — спросила бабуся.
— До города! – ответил водитель.
— Подвезете?
— Конечно, садитесь.
Пока ехали, Евдокия задремала, оказалось, что этого делать нельзя. Проснулась, опять ничего не понимает.
— Бабушка, вам куда? – уже нервничал водитель.
— Не знаю, — была напугана баба Дуся. Она вообще не понимала, что здесь делает.
— Давайте я вас в больницу отвезу! – предложил мужчина.
Бабушка кивнула.
Так она оказалась снова в городской больнице, и у того же врача, что и прежде.
— Здравствуйте, Евдокия Игнатьевна! – приветствовал врач.
— Я вас не знаю.
— Хорошо, зато я вас знаю, — врач был уверен в себе и говорил спокойно.
— Давайте, вы сейчас поспите, а потом мы поговорим, — взял за руку Евдокию врач.
— Хорошо.
Когда баба Дуся проснулась, она уже все понимала, восстановила в голове последние события. Они были разбросаны, но она смогла что-то собрать вместе. Врач вскоре пришел, поинтересовался здоровьем.
— Давайте позвоним Дмитрию, он так о вас заботился, предложил доктор.
— Нет, только не Митьке, — сразу отрезала женщина, — звоните Людмиле.
— Я не знаю кто такая Людмила.
— Это моя дочь, она всегда обо мне заботилась и помогала.
— Хорошо, будем звонить Люде.
Все это время Егор недоумевал, куда могла деться бабушка, ведь она умерла. Ритуальные услуги приезжали, пришлось заплатить за ложный вызов. К соседям идти не хотелось, подумают, что шибанулся. Он сидел в доме и боялся выйти на улицу. Ему звонили покупатели, торопили, но что он им мог ответить, что бабка испарилась. Он не мог подумать, что почти 100-летняя женщина может куда-то уйти.
— Алло, — услышал врач женский, приятный голос.
— Здравствуйте, это доктор, который лечит вашу мать, — сразу перешел к делу мужчина.
— Какой доктор, моя мать ничем не болеет, — разволновалась Люда, ее саму мучило давление.
— Приезжайте в больницу, она сама вам все расскажет.
— Адрес? – только и спросила женщина.
Врач продиктовал, Люда была в палате через 25 минут.
— Мамочка, что с тобой, почему не позвонила, — причитала дочка.
— Со мной все хорошо, а вот с моей семьей не очень, — сказала старушка.
— В каком смысле, — не поняла Люда.
— Бог, наверное, дал мне столько времени, чтобы я все устаканила и вы жили дружно и не дрались за деньги, — говорила мать.
— Мама, я ничего не понимаю, какие деньги, какие родственники, говори точнее, — чуть не плакала Люда.
— Я не буду тебе говорить про все предательства в моей жизни. Некоторые я понимаю, уже никогда не прощу, но все же. Вы должны быть одной семьей, у вас был отец, есть мать. Мы вас поднимали, как могли. Для чего? Чтобы все сейчас разругались из-за денег. Не этого мы хотели с Федором. Мы мечтали о том, что после войны, в мирное время наши дети вырастут и поднимутся. Будут дружить семьями, а вы что делаете. Уперлись в свою работу и сидите – дом- работа. Так нельзя.
Сейчас я уже не могу изменить завещание, потому что нотариус не принимает в такие годы, говорит, что я не в своем уме. Но знай, что я тебе завещаю семейное счастье, не твое, а общее. Можете на месте моего дома построить большой коттедж, и это будет вашим местом силы. В праздники, собирайтесь там всей семьей. Митя, ты, Игнат, Игорь, Валера. Берите с собой ваших мужей и жен, детей, внуков, чтобы земля видела, что семья вместе. Зачем все, если в конце вот так.
— Мама, успокойся, ты так говоришь, как будто умирать собралась, — смотрела строго Люда на мать.
— А я и собралась. Твой сын подмешивал мне в еду смертную траву, а я поздно это поняла. Начались еще большие проблемы с памятью и зрением, — смотрела на дочь Евдокия.
— В смысле, мой сын, он учится, — недоумевала дочь.
— Давно уже не учится, год со мной живет, помогает, — Люда видела, что мама уже плохо соображает.
— Мамочка, ответь, что сделал Егор, — умоляла Люда.
— Ничего, — ответила Евдокия, сжала руку дочери и ушла.
Люда плакала тихо. Она не могла понять, что сделал Егор, не могла или не хотела. Сейчас нужно подумать о другом. Она набрала номер, вызвала ритуальную службу.
— Девушка вы шутите, — услышала она в ответ.
— В смысле, с этим кто-то шутит? – не понимала Люда.
— Несколько часов назад нас вызывали к этой же женщине, пришлось заплатить за ложный вызов.
— Кто вызывал? Откуда? – женщина перешла чуть ли не на визг.
— Хорошо-хорошо, мы сейчас приедем, в первый раз вызывали в деревню.
Женщина все поняла, она схватила свитер, и помчалась в родной дом. Егор сидел на кровати, он все думал, как такая старая женщина могла сбежать.
— Привет, — услышал он голос матери.
— Здравствуй!
— Что ты здесь делаешь, — она надвигалась на него.
— Ничего, просто к бабушке приехал погостить.
— К бабушке значит, год назад?
Сейчас женщина была такой злой, что могло произойти все, что угодно.
— Рассказывай!
— Мне нечего рассказать, — дрожал парень.
— Я сказала, рассказывай!
— Да что тебе сказать, я ничего не знаю, бабушка просто исчезла, — не на шутку испугался парень.
— Просто так исчезла? – ревела мать.
— Не знаю, Егор уже готов был заплакать, как в детстве.
— Что ты здесь делал?
— Просто жил с бабушкой, помогал ей!
— Она мне все рассказала, как ты поил ее смертельной травой.
Егор выпучил глаза, оказывается бабушка все знала, и все равно пила. Он упал на кровать и зарыдал.
— Мама, я виноват!
— Еще как!
— Я не хотел, чтобы она умерла. Я приехал, чтобы она переписала дом на меня.
— Зачем тебе это, — не могла понять мать.
— Чтобы продать и выручить денег, — сквозь слезы говорил Егор.
— Ты думаешь я бы позволила, я тоже наследница, — спокойно, но сквозь зубы говорила мать.
— Но все же кончилось, бабушка так ничего на меня и не переписала.
Хоронили бабушку всей деревней, были молодые и старые, все любили Дусю. Братья приехали, но только ее закопали, сразу же уехали. Люда посмотрела им вслед, подумала, что хорошо, в последний путь проводили. А потом началось самое интересное. Завещание вступало в силу только через несколько месяцев. Все знали, что их мать деревенская, какие завещания, поэтому ждали.
Но, как уже было сказано, Евдокия не такая простая, как казалось снаружи. После того, как Митька ее хотел упрятать в старческий дом, а Люда это все выяснила. Евдокия поехала в город к нотариусу и все сделала. У нее было настоящее завещание. Но об этом никто не знал. Когда на похоронах юрист, который хранил этот ценный документ известил родственников об этом. Все стали с нетерпением ждать, когда окончится ожидаемый срок.
И этот день наступил, Люда знала, что ей сказала мать, но все равно боялась. Итак, в завещании было сказано, что все движимое и недвижимое имущество передается Егору. Все были в шоке, а главное, сам Егор. Он не мог понять, что происходит. Тогда Люда подумала, это было в прошлый раз, когда сын был младше, и бабушка не хотела оставить его без крыши над головой.
— Что будешь делать, — спросила мать у сына.
— Мама, — заплакал сын.
Он понимал, что уже все, итак, было его, а он делал такие подлости.
— Я знаю, что ты виделась с бабушкой перед смертью, и она тебе что-то сказала, что? – сквозь слезы говорил Егор.
Люда передала все слова семье, про коттедж и совместные выходные. Все переглянулись, и решили, что это будет самый правильный вариант. Их мама всегда была мудрой женщиной.
Егор переписал все документы на маму. Она сходила к специалисту, они сделали проект. Работа закипела. Снесли мамину избушку, хотя было жалко, а на ее месте начал расти дом.
Получилось очень красиво, спустя пару лет туда приехала Люда и Егор. Она думала, что, как обычно будут справлять день рождение мамы вдвоем. Но тут начали подтягиваться все остальные. Людмила не могла поверить, что смерть матери их может всех объединить.
Скрипнули ворота, все увидели Егора. Он шел под ручку с какой-то бабушкой. Он представил Марию Ивановну, сказал, что купил ей здесь небольшой домик. Она будет не только частым гостем, но и новым членом семьи, на том и порешили.
Когда сели за стол, начали вспоминать отца, как он ругался иногда. Все понимали про что он говорит, но слова непонятные. Маму, которая была святой. Люда сказала, что эта земля питает всех силой. Так что никто, никогда ее не продаст, все подтвердили.
Это большое семейство сумело понять, что не деньги главное в жизни. Сегодня они у тебя есть, а завтра нет. Главное – это родные души.
— Мама, а можно я поеду в деревню, помогу Марь Ивановне, — кричал Егор из своей комнаты.
— Ты уже однажды ей помог, — саркастически смотрела мать.
— Я честно!
— Езжай, что с тобой делать. Зайди в наш огород и собери овощей.
— Хорошо, но баба Маня зовет меня, чтобы я вам банки с солониной привез, кричит раскрасневшийся Егор.
— И их тоже вези, — доносится из кухни.
— Люблю тебя, мама!
— А я тебя, сын!
Дима собрал братьев, сказал, что матери с отцом нужно поставить хороший памятник, Люду в это не стали втягивать. Она, итак, много сделала. Все было решено, деньги собраны. Все вместе поехали в деревню, установили. Когда Люда на выходных пришла на кладбище – просто ахнула. Набрала номер.
— Митя, это ты сделал?
— Какая разница, это мы все вместе сделали, — виновато говорил брат.
— Очень красиво и хорошо, — оценила сестра.
— Не нужно об этом говорить, родителей при жизни нужно любить, а не потом памятники ставить, — выпалил Митька.
— Да ладно тебе, — улыбнулась сестра.
— Люда, прости меня!
— Я никогда не держала на тебя зла. Я тебя люблю, брат.