Ефим Иванович приехал в деревню для покупки дома. Пенсионер хотел проводить больше времени «на вольном воздухе», хотя ещё с работы не отпускали. Ефим Иванович согласился поработать ещё полгода на полставки, в качестве консультанта.
— Что ж, придётся помотаться между городом и деревней, — объяснял он своей теперешней соседке Лидии Петровне, — но так уже хочется остаться тут и никуда не торопиться…
— Ладно, ничего, за домом приглядим, работайте, благо ездить не очень далеко. Час – и на работе, — успокаивала его женщина.
— Да, да, приглядим, если что, — обещал и обросший мужичок в засаленной фуфайке – Вася, — мы тута всех знаем, как облупленных…
Лидия Петровна махнула на него рукой.
— Сиди уж, сторож.
Вася обиженно фыркнул и отошёл в сторону, усевшись под высоким тополем у колодца.
— Неделю уж не просыхает, — тихо сказала она Ефиму Ивановичу, — надоел как собака со своими выпивками.
— А где же он денег берёт на это? – также тихо спросил Ефим Иванович, — на пенсии тоже?
— Да нет, где там, на пенсии… — отвечала соседка, — где подшабашит на огородах, а где выклянчит. Лучше с ним не связываться и его не приваживать. Вот мой совет.
Ефим Иванович посмотрел на Васю. Тот явно понимал о ком идёт речь, по недовольным жестам Лидии Петровны. Мужичок хмурился и беззвучно шевелил губами. Ответить женщине он не мог, так, как и у неё приходил занимать на выпивку.
Лидия Петровна долг брала не деньгами, а работой. То просила Васю дрова сложить, то грядку вскопать, то траву покосить.
Вася работал, когда был трезвым, иначе не было сил. На нового приезжего жильца он особенно рассчитывал. Но ему неприятно было, что сразу же с порога Лидия Петровна наверняка отрекомендовала его, Ваську, как алкаша и проходимца…
Вася затаил обиду на Петровну и неделю с ней не разговаривал. А Ефим Иванович уже занялся ремонтом домика, привёз инструменты и по всей деревне были слышны то стук молотка, то визг электропилы.
Вася крутился возле Ефима Ивановича. То инструмент подаст, то придержит стремянку, на которую поднимался новый хозяин старенького дома.
— Эх, не дожила моя хозяйка до покупки дома, а ведь тоже мечтала… — сокрушался Ефим Иванович, закуривая сигарету.
Васька молча кивал в знак понимания и садился на ступеньки крылечка. Они сдружились за эти две недели. Ефим Иванович вопреки предупреждениям Лидии Петровны подкармливал своего помощника, но денег не давал. А Васька и не просил из гордости, желая доказать Ефиму Ивановичу, что Лидия Петровна неправа.
— Слушай, Вася, — как-то сказал Ефим Иванович, — я в эту неделю не приеду в деревню. По работе в городе надо будет остаться. Ты уж, присмотри за домом.
Васька довольно кивнул. Ефим Иванович уехал. Вернулся через неделю и сразу заметил пропажу. Не было его электропилы, а без неё как без рук при ремонте деревянного дома.
Пошёл он к Лидии Петровне и спросил, не видела ли она Васю, и рассказал о пропаже.
— Да разве ж можно ему доверять? – сокрушалась соседка, — вот сторожа нашли. Он же и пропил. Ему ведь не устоять, когда трубы горят.
— Не может быть, он обещал приглядеть… — начал было Ефим Иванович.
— Так он пьёт вот уже третий день. Подите, посмотрите, — ответила Лидия Петровна.
Ефим Иванович никуда не пошёл. Он снова занялся ремонтом. На третий день к нему заглянул Васька. Помятый, осунувшийся, он виновато просунул голову в приотворённую дверь и хрипло поздоровался.
Ефим Иванович оглянулся и пригласил Ваську зайти.
— Я ведь что пришёл, — начал сам Васька, — Петровна на меня наговаривает. Не трогал я вашей пилы. Вона, она где лежала, там и лежит. Подите сами посмотрите.
Ефим Иванович с удивлением посмотрел на опухшее лицо своего помощника, потом вышел в коридор и ещё раз отворил шкаф. Пила лежала на своём месте.
— А? Каково на человека наговаривать? – сипло прошипел Васька и ушёл на улицу.
Ефим Иванович точно знал, что ранее пилы на этом месте не было. Он проверил инструмент – работает.
«Надо же, принёс, значит, обратно. Не успел пропить, — подумал Ефим Иванович, — но не всякий раз так везти будет. Раз на раз не приходится. Мда…»
На следующий день Васька пришёл как ни в чём не бывало. Он поговаривал о погоде, Ефим Иванович доверил ему поработать электропилой — пилить доски. А потом оба сели вместе обедать.
— Ты вот что, Вася, — сказал Ефим Иванович, — шёл бы ко мне официально в помощники. Кроме того, я уезжать иногда в город буду, ты присматривай у меня, как в этот раз. Я тебе вполне доверяю. Ну, и за вознаграждение, хоть небольшое, но всё-таки, живые деньги. Одно условие – пьяным не приходи. Толку от тебя в эти дни всё равно никакого.
Васька кивнул, улыбнулся и с тех пор стал доверенным лицом Ефима Ивановича.
В ветхой избе Васьки зимой было холодно. Он даже дров толком не заготавливал, было не на что. Так Ефим Иванович поставил ему на своей кухне у печи кровать, где в морозы Вася и отогревался, и ночевал.
Одеваться Вася стал прилично. Ефим Иванович поделился своим гардеробом и привёз из города много одежды от родственников для своего напарника.
— Ну, не узнать теперь нашего Василия, — как-то сказала Лидия Петровна, — и отмылся, и одевается по последней моде. И откормил ты его.
— Да, если бы не пил временами, то совсем было бы хорошо, — отвечал Ефим Иванович. – Но ведь вот какое зелье – как придёт время, так не может он устоять. И на несколько дней выпадает из жизни… А как он тогда мою пилу не пропил, понять не могу. Где же он деньги взял?
Лидия Петровна засмеялась.
— Я тогда на него насела. Пошли мы с ним в соседнюю деревню, куда он сплавил вашу пилу, и вернули её обратно. Я деньги покупателям отдала и отругала их. Да он не всю сумму успел пропить… А потом и сам одумался. Вы ведь к нему с уважением, как к человеку доброму отнеслись… Один единственный – поверили…Он мне долг после и отработал.
— Видать, не я один его пожалел, а и вы тоже, Лидия Петровна… — ответил Ефим Иванович.
— Эх, да что там. Жалко его. Как пёс безродный, никому не нужный. Я ведь его давно знаю, ещё родителей его помню. Их давно нет, так как тоже этим грехом страдали. Угорели по пьяни. Так-то… А Васька так сразу после того случая и стал спиваться. Ни семьи, ни жены, никого так и не было у него.
Ефим Иванович пошёл в дом, потом оглянулся на соседку и сказал:
— Спасибо, Петровна. И за Ваську, и за пилу…
— Ничего, ничего. В соседнем деле надо помогать друг другу… заходите, если что…
Ефим Иванович попил чаю, вышел на крылечко и прислушался. Вечерело. Где-то слышался стук топора и треск. Ефим Иванович решил посмотреть, кто так поздно ещё работает. Он пошёл на шум и вышел к Васькиному дому.
Васька ломал свой старый забор на дрова. У сарая была сложена небольшая поленница из гнилых досок.
— Порядок наводишь? – спросил Ефим Иванович.
— Да вот, забор всё равно бы упал. Срок его вышел. А мне хоть на месяц дровишек хватит. Хоть и неказистые, а всё спалить надо. Вот сгодились.
— Молодец, правильно, — сказал Ефим Иванович и стал помогать Ваське складывать кучку ломаных досок, — ты приходи ко мне завтра с тачкой и мой старый забор возле бани тоже ломай и себе забирай. Мне он там вовсе не нужен. Может, если надо будет, по весне сетку-рабицу поставлю, а то и не надо. В деревне воров нету, все свои. Чего у нас брать-то…
Васька кивнул и улыбнулся. Они расстались, когда совсем стемнело.
— Шабаш на сегодня, хватит шуметь, людям спать надо, — скомандовал Васька, — до завтра, Иванович.
Ефим Иванович шёл по тропинке к своему дому и чувствовал на себе взгляд Васьки. Оглянулся и помахал ему рукой. В ответ Васька тоже помахал, и отчего-то на душе у Ефима Ивановича стало тепло, как после встречи с хорошим человеком, другом. «Вот же странно, прикипел я душой к нему, и к дому этому, и к деревне… Значит, моё это место, точно…»
