Арбуз выскользнул из рук Антона и громко хрустнул, столкнувшись с асфальтом. Красные брызги разлетелись в разные стороны, а еще попали на светлые брюки Полины Сергеевны, которые она впервые надела в этот день.
— Да что же это такое! – закричала она, и от ее крика по телу Антона пробежали мурашки ужаса. – У тебя что, руки из заднего места растут?
— Нет, просто он тяжелый, — пробормотал Антон едва слышно, а потом с ужасом посмотрел на заляпанные красной арбузной мякотью брюки мачехи.
— Тяжелый? – заверещала Полина Сергеевна. – А когда ты хватал его своими ручонками, ты не думал о том, что арбуз может оказаться тяжелым.
Из дома вышел отец, подошел к жене и обнял ее за плечи. Полина Сергеевна немного успокоилась, но все равно продолжала с ненавистью смотреть на своего пасынка. Антон отлично знал о том, что новая жена его отца ненавидит ребенка Георгия Павловича от первого брака, она отдала бы что угодно за возможность избавиться от ненавистного мальчишки.
Антону недавно исполнилось десять лет, и пять из них мальчик жил без матери. Антонина Игоревна умерла от тяжелой болезни, когда Антону только исполнилось пять лет, а до этого несколько месяцев женщина лежала, прикованная к постели без возможности вести полноценный образ жизни. Антон мать жалел, но в силу возраста плохо понимал, что происходит в их с отцом жизни.
С Полиной Сергеевной отец Антона познакомился несколько лет назад, и целых год он не приводил свою новую возлюбленную в дом, сомневаясь в том, стоит ли знакомить своего сына с ней. Однако, чувства и отношения зашли слишком далеко, мужчина был влюблен и готов жениться на красивой и стройной Полине Сергеевне. Георгию Павловичу было всего тридцать шесть лет, разумеется, он хотел иметь жену и полноценную семью.
Антон, с одной стороны, был рад за отца, потому что несмотря на свой юный возраст понимал, как нелегко Георгию Павловичу было без женщины и без женской заботы. С другой стороны, отношения мальчика с мачехой сложно было назвать безоблачными, Полина Сергеевна вечно была недовольна навязанным ей ребенком, а еще тем, что супруг по-особенному трепетно относился к сыну от первого брака.
— Нам надо родить своего малыша, — однажды вечером сказала Полина Сергеевна своему супругу, а Антон услышал этот разговор и подумал о том, что ему не особенно приятно было узнавать, что у отца появится еще один ребенок, которого он будет любить не меньше, чем его самого.
— Не торопи события, дорогая, — ответил тогда Георгий Павлович, — у нас обязательно будут дети, просто нужно немного подождать.
— Но я не хочу ждать, Гоша! – капризным голосом заявила супруга отцу Антона. – Мне почти тридцать, я не хочу быть старородящей теткой, на которую все показывают пальцами.
Полина Сергеевна отличалась капризностью всегда. Ее вечно что-то не устраивало: в отношениях с мужем, в поведении пасынка, в работе, в новостях. Вот такой вот сложной женщиной была Полина Сергеевна в свои двадцать девять лет и меняться не собиралась.
В тот день, когда Антон уронил тот злополучный арбуз, который он решил донести от дачного домика к столу, Полина Сергеевна сообщила всем о том, что они с Георгием Павловичем ждут ребенка. Гости, собравшиеся на даче Щербаковых, радовались, хлопали в ладоши и поздравляли будущих родителей. И только Антон, которого мачеха наказала за испорченные брюки и заставила убирать остатки арбуза с дорожки, был не так счастлив, как все остальные.
Живот у Полины Сергеевны рос как на дрожжах. К середине осени Георгий Павлович и его супруга узнали о том, что у них будет девочка, и Полина Сергеевна обронила одну очень некрасивую фразу:
— Хорошо, что девочка. Мальчишки такие глупые и бессмысленные существа.
Слова эти были сказаны в присутствии Антона, а Георгий Павлович быстро посмотрел на сына и слабо улыбнулся ему. Мол, не обращай внимания на эту женщину, беременность не во всем идет ей на пользу. Однако, Антон ту фразу запомнил и отложил на подкорке своего сознания. Конечно, вечно недовольная им мачеха считает мальчика глупым и бессмысленным. И сколько раз она об этом говорила ему!
В начале весны Полина Сергеевна родила дочку, а Георгий Павлович и Антон встречали ее в роддоме с букетом цветов. Женщина счастливо улыбалась, а, когда Антон попытался заглянуть в сверток и увидеть свою сестру, грубо цыкнула на него:
— Не подходи к девочке! Вдруг, ты заразный? Мало ли какая зараза вообще ходит у вас в школе!
Георгий Павлович покачал головой, но жене ничего говорить не стал. Да и толку от этого не было никакого, ведь Полина Сергеевна вся уже была в материнстве и вряд ли бы прислушалась к словам мужа.
Дома Антону также было запрещено приближаться к маленькой Ане. Мальчик только и видел свою сестру, что из рук отца, да в то время, когда Полина Сергеевна отсутствовала дома. Мачеха запрещала мальчику гулять с сестрой, заходить к ним в комнату, когда Анечка спала, присутствовать при купании и кормлении ребенка. Грудью Полина Сергеевна дочку не кормила, поэтому повода отгонять мальчика от сестры в процессе кормления не было, разве что только личное нежелание видеть рядом с дочерью своего пасынка.
— Поля, мне кажется, что ты слишком груба с Антошкой, — сказал как-то Георгий Павлович своей жене, а Полина Сергеевна только нервно повела плечами.
— Ничего подобного, я с ним веду себя также, как и со всеми остальными. Ты прости меня, Гоша, но Антон не мой сын, чтобы я потакала ему и вела себя с ним как веду с Анечкой. Это для тебя он сын, а для меня просто твой ребенок.
— Почему ты запрещаешь ему приближаться к нашей дочери? Она его сестра, и парень заслуживает доверия и возложения на него некоторых обязанностей по дому, в том числе, при уходе за сестрой.
— Нет, — тут же ответила Полина Сергеевна, — нет, нет и еще раз нет. Антон ходит в школу, а там сейчас всплески всяких заболеваний, поэтому лучше мальчику держаться подальше. У ребенка только после года появляется более или менее устойчивый к болезням иммунитет, поэтому Антону лучше подождать.
Антон не настаивал на близком общении с Анечкой, но все равно было обидно за недоверие к себе. Ему было почти двенадцать лет, он бы мог во многом помогать и отцу, и мачехе, но его никак не допускали до выполнения обязанностей и оказанию помощи.
После появления сестры на свет Антон вообще стал побаиваться свою мачеху, которая теперь сыпала в его адрес претензиями, не давая возможности оправдаться. То мальчик приходил домой в слишком грязной обуви, то громко болтал по телефону, то чавкал за столом и вел себя неприлично. Георгий Павлович пытался поддерживать сына, но сам отлично видел, как непримиримо противится его супруга присутствию в доме сына мужа от первого брака.
— Ты не будешь против пожить у бабушки какое-то время? – спросил однажды у сына Георгий Павлович.
— А у меня есть выбор? – задал встречный вопрос Антон.
— Извини, сынок, но иначе дома будет скандал за скандалом, а я так сильно от них устал.
— Я тоже устал, пап. Хорошо, поживу у бабушки.
Антон переехал к матери отца, чтобы на некоторое время оставить мачеху в спокойствии. Бабушка была только рада тому, что Антон перебрался к ней, с ним ей было веселее, да и помогать внук никогда не отказывался.
На первые же выходные мальчик поехал к отцу в гости, чтобы заодно забрать чистые тетради для школы. Уже подъехав к дому и вставив ключ в замочную скважину, Антон понял, что попасть домой будет не так просто. Он набрал номер отца:
— Пап, а ты что, дома? Ты же говорил, что тебя вызвали на работу.
— Я на работе, дома должна быть Поля с Анечкой. А что, никто не открывает?
Антон прислушался к звукам за дверью и вдруг разобрал крик сестры.
— Нет, никто не открывает, пап. Ну еще Аня плачет, я через дверь слышу.
— Странно, — отозвался Георгий Павлович, и голос его вмиг стал взволнованным, — сейчас я ей позвоню, а ты никуда не уходи.
Антон послушно стоял у двери и звонил в звонок. Никто не открывал, а крик сестры становился все громче. Отец перезвонил в тот момент, когда мальчик вышел на улицу и поднял вверх голову, чтобы посмотреть на окна квартиры.
— Поля, оказывается, уехала на массаж, а с Анькой осталась ее подруга. Я не понимаю, что произошло, но ты должен попасть внутрь любой ценой.
— Пап, я вижу Аню. Она стоит на подоконнике и пытается открыть окно.
Произнеся эти слова, Антон вдруг ощутил весь ужас сложившейся ситуации. Его младшая сестра и вправду стояла на подоконнике и весьма успешно двигала ручкой оконной рамы.
Антон, не раздумывая, бросился к соседке. Ворвался к ней в квартиру, на ходу объясняя, что случилась беда, выбежал к ней на балкон, вылез наружу, а потом увидел в окне напротив стоявшую Аню, которая уже наполовину открыла окно.
— Антоша, стой! – кричала соседка, но Антон уже перелезал с соседского балкона на свой собственный. Рискую жизнью, но при этом не испытывая ни капли страха или сомнения в своих действиях. Он был осторожен, но в то же время очень сильно торопился, чтобы успеть. Влез на свой балкон, благо, что дверь была открыта, а потом пронесся через все комнаты в спальню, где на подоконнике открытого настежь окна стояла Аня и собиралась сделать шаг вперед.
Схватил сестру, впервые в жизни прижал ее к себе, вдохнул детский запах, прикоснулся к заплаканным щекам. В комнату вошла какая-то женщина, и Антон не сразу узнал в ней приятельницу Полины Сергеевны. Женщина выглядела сонной и покачивалась из стороны в сторону, стоя в дверях. Уже через несколько минут к дому подъехал Георгий Павлович, обнял сына, прижал к себе дочь, долго плакал, сидя в коридоре на полу. Приехавшая чуть позже Полина Сергеевна не могла поверить в то, что ее лучшая подруга могла так поступить с ее ребенком: в отсутствие хозяйки дома она выпила виски из шкафа, а потом уснула мертвецким сном.
— Если бы не Антон, — все время повторял Георгий Павлович.
Анечка тянула руки к брату, пыталась что-то ему говорить на своем непонятном детском языке. Тянула его за уши, улыбалась, агукала, а Полина Сергеевна уже не пыталась отнять у Атона свою дочь. Женщина стояла на пороге комнаты, по ее щекам текли слезы, а сказать она ничего не могла, словно у нее пропал дар речи. Только спустя несколько часов женщина смогла заговорить.
— Извини меня за все, — сказала она поздно вечером своему пасынку, когда уже все успокоились и сидели за столом, — я была так не права. Если бы не ты, Антоша, я не знаю, что могло бы случиться. Ты – настоящий спаситель, и я больше не хочу злиться на тебя и в чем-то тебя винить. Если ты простишь меня и вернешься домой… Я буду очень рада.
Антон улыбнулся и обещал подумать, ведь он помогал бабушке и не хотел ее оставлять. А Полину Сергеевну он давно простил и не злился на нее, ведь она родила такую потрясающую девчонку, родную сестру Антона, которая так чудесно пахла и любила его просто так, потому что он был в ее жизни.
Автор Юлия Б.