Лиза гостила в деревне у бабушки. Старая деревенька Озерки жила какой-то своей особенной жизнью. Она словно осталась в прошлом времени: избы были тут строго бревенчатые, окна с резными наличниками заботливо выкрашены белой краской, а многие сараи ещё блестели на солнце выгоревшей за столетия дранкой.
Колодцы с «журавлями» (длинными жердями с грузилами на нижнем конце и цепью с ведром на верхнем) поражали нечастых городских гостей. Все непременно пробовали воду и находили её какой-то особенной, сладковатой…
Лиза шла под склон холма по узкой тропинке. Там, в низине, было небольшое болотце, окружённое душистым смешанным лесом, богатым на ягоды и грибы. Сегодня Лиза хотела набрать земляники. Июнь ласкал солнышком поляны, от них шёл аромат цветов и ягод, но именно в лесу Лиза однажды набрала на широкой поляне много ягод. Туда она опять и направлялась.
Солнышко уже было высоко, когда она вошла в лес и погрузилась в прохладу и тень, осторожно ступая по мягкому мху. Лизе нравился этот лес. Она часто ходила сюда с бабушкой в прошлые годы. Но сегодня бабушка занялась огородом и отпустила Лизу одну, наказывая ей не заходить далеко.
Лес манил лужайками, обрамлёнными высокими елями и берёзами, а птичий хор будто звал идти дальше и дальше. Наконец, Лиза нашла поляну с ягодами и стала собирать их, заходя всё глубже в гущу леса, опускаясь на колени в мох и радуясь, что ягод много.
Когда небольшая корзина была уже полной, девушка заметила, что в лесу стало темнее, солнце скрылось, неба из-за густых крон деревьев не было видно. Даже птицы умолкли и чуть похолодало. Лиза решила выходить из леса, чтобы идти к дому и пошла обратно. Но, к удивлению, она не узнавала места.
Видимо, собирая ягоды, она перестала смотреть наверх, запоминать по деревьям дорогу и направление, и сбилась с верного пути.
Лиза в нерешительности постояла немного, оглядываясь и снова пошла по лесу, уже не глядя под ноги, а лишь прислушиваясь к шорохам и звукам, в надежде услышать звуки деревни: петушиное пение или собачий лай.
Но в лесу поднялся ветер, он заглушал все посторонние звуки, играя и шумя ветвями деревьев. Лиза останавливалась несколько раз, и, наконец, поняла, что ходит по кругу. Ей стали попадаться те же кусты и деревья мимо которых она уже проходила недавно.
Девушка очень устала и села на кочку возле болотца. Уже начинало темнеть. Ветер постепенно стихал. Болото, окружавшее её, блестело лужицами с торчащими кустиками и длинными высохшими деревцами. В сумерках ходить по таким местам было опасно.
Когда ветер утих, было уже темно. Лиза была напугана, что ей придётся остаться в лесу ночевать, но попыталась взять себя в руки и успокоиться. Делать было нечего. В затишье ей даже послышался лай собак издалека. Девушка решила, что как только рассветёт, она обязательно найдёт деревню. Только не надо волноваться. Ведь далеко она не заходила.
Лиза легла на мох, накрылась кофточкой от надоедливых комаров, поставив корзинку с ягодами в изголовье. Болото стало окутываться белёсым туманом. Всё стихло. От усталости и пережитого волнения Лиза уснула. Вернее, ей показалось, что она только прикрыла глаза и тут же увидела странный сон.
Будто встаёт она и вокруг становится светло и солнечно. Густого леса как не бывало. Вместо болотца у её ног чудесное голубое озеро, а чуть выше него на пригорке стоит деревня. Лиза, подхватив корзинку с земляникой, пошла к домам. Отчего-то место ей казалось родным и знакомым. Войдя в первый с краю дом, она по-хозяйски открыла дверь и вошла в сени, а оттуда, нагнувшись в низкий проём двери, шагнула в просторную кухню.
На полу играл мальчик, малыш лет двух. А у печи хлопотала молодая красивая женщина с повязанным на голове платком. Лицо её было румяным, на лбу сверкали едва заметные капельки пота. Женщина пекла хлеб в печи. По всей избе расплывался медовый аромат свежевыпеченного хлеба.
Женщина, увидев Лизу, улыбнулась ей и слегка кивнула. А Лиза, словно зачарованная, подошла к ней и увидела хлеба, которые лежали на деревянном столе, заботливо покрытые чистым грубым сукном.
Женщина откинула сукно и показала Лизе хлеб. Лиза нагнулась и касаясь щекой хлеба, вдохнула головокружительный аромат. Хлеб был горячим. Женщина снова накрыла хлеб сукном и обняла Лизу.
Отчего-то Лиза понимала, что это её мать. Сердечное тепло разлилось по груди, шее и ударило в глаза, Лиза почти плакала.
Чтобы скрыть слёзы, она опустила глаза и увидела малыша, который тоже тянулся к ней. Лиза нагнулась к мальчику и высыпала ему на тряпицу, лежащую на полу, почти половину корзинки земляники.
Затем она вышла во двор и увидела там белого коня. Они пошли вместе на берег озера. Конь шёл за Лизой как привязанный, тянул ноздрями сладкий запах хлеба, исходивший от девушки, и наконец, лизнул её в щёку тёплым мокрым языком…
Подойдя к озеру, конь вошёл в воду и стал пить прозрачную, искрящуюся на солнце золотистую влагу. Напившись, он встряхнул русой гривой и нечаянно обрызгал лицо Лизы.
Лиза проснулась. Лес уже звенел птичьими голосами. Капля росы, скатившаяся с куста, попала Лизе на лицо. Девушка села, оперевшись спиной о сосну, и стала озираться.
Сон был настолько явственным, что Лиза некоторое время будто пребывала одновременно в двух мирах. Не желая оставлять старую деревню, белого коня, и прекрасное озеро, она снова закрыла глаза, пытаясь хоть на миг ещё увидеть то сказочное место, но… ничего не получалось. Это был лишь сон.
Лиза даже не сразу смогла встать. Её ночное видение настолько очаровало её, что душа сопротивлялась этой, настоящей реальности. Лизе хотелось плакать, будто она потеряла самое важное, дорогое, но отчего-то неоправданно и незаслуженно забытое. Ей казалось, что именно там, в старой солнечной деревеньке на краю чистого озера, её ждут тот мальчик и женщина, и ручной, ласковый белый конь с золотистой гривой и тёплыми губами.
Слёзы текли по щекам девушки. Но она пришла в себя и, вспомнив своё положение, встала и начала прислушиваться. И верно: через минуту ей послышались крики петухов, доносящиеся издалека справа. Лиза подхватила свою корзинку и пошла в ту сторону.
Пойдя около получаса, она вышла на дорогу, которую тут же узнала. Было ещё рано, но, подходя к деревне, она увидела группу людей, шедших с рожками и колотушками на её поиски.
Лиза извинялась перед плачущей бабушкой и соседями, объясняла, как заплутала вокруг болота, хоть и недалеко ушла от деревни. А когда все наговорились, успокоились и разошлись по домам, то Лиза села рядом с бабушкой на кухне и вздохнула.
Бабушка заметила, что Лиза абсолютно спокойна и даже как-то отрешённо смотрит. Старушка решила, что это от усталости и перенесённого испуга. Она ласково обняла Лизу, прижав её к груди. Только тогда Лиза заплакала. Даже не заплакала, а зарыдала. А успокоившись, рассказала бабушке о своём лесном сне.
Бабушка смотрела в окно и некоторое время молчала. А потом вздохнула и сказала:
— В то болото нельзя по одному ходить. Это все наши с испокон века знают. Кружит оно людей. Иногда и забирает. Говорят, что раньше было на том месте не болото, а чистое озеро, и селение, где жили рыбаки с семьями…
Глаза Лизы округлились. А бабушка продолжала:
— Не ты первая такие сны видишь. Только давно уже никто то селение древнее не видал. Тебя лес туда допустил. Видимо, неспроста. Но больше в лес одна не ходи. Можно и не вернуться… Эх, ты моя ягодка.
Тут только Лиза вспомнила про ягоды. Она пошла в сени и принесла корзинку, покрытую лопушком. Лиза сняла подвявший лопух и взглянув в корзину, ахнула. Вместо полной корзины ягод, там было не больше половины.
— Бабушка… Вот видишь – была же полная корзинка! А теперь только половина! А вторую я во сне братцу отсыпала… Нету ведь их!
— Успокойся, Лизонька, — опять обняла её бабушка. – Земляника — ягода нежная, сочная, мягкая. Она при ходьбе сминается, утрамбовывается. А ты ведь с ней сколько вёрст намотала кругами.
— Нет, нет… Так не должны были умяться… — начала Лиза. Но увидев печальный и строгий взгляд бабушки, замолчала.
Бабушка взяла у неё из рук корзинку и высыпала ягоды в чашку.
— Давай-ка я тебя накормлю, и спать уложу. Тебе надо как следует выспаться. И делов-то всего.
Лиза поела и легла спать. Спала она крепко и без снов. А когда проснулась, то чувствовала себя хорошо и спокойно.
Больше в лес одна она никогда не ходила. Но сон свой тоже не забыла. Закончив после школы художественное училище, Лиза нарисовала много картин своего загадочного и счастливого сна. И в душе Лиза считала, что сон и не совсем сном был. Только никогда больше никому об этом не говорила, сохранив свои воспоминания о том событии в картинах…
