(Ещё одна детская- недетская история.)
Аришка сидела у открытого окна на широкой лавке и безуспешно пыталась заплести шелковистые золотые волосы своей любимой куклы Катюни в косички. Красивые косички получались только у мамы, но она, оставив Аришку дома, убежала в деревенскую аптеку за лекарствами.
Вот уже два дня у Аришки болело горло, полоскания не помогали, компресс, повязанный сверху мягким уютным шарфиком — тоже, а сегодня ещё и голос пропал.
Вообще-то, мама её одну дома не оставляет, несмотря на то, что они уже второе лето проводят в этой деревне, пока у мамы (папа её называет «моя Надежда») летние каникулы, но сегодня Аришку с собой не «потащила», наказав строго-настрого из дома ни ногой.
Тишину жаркого летнего денька вдруг нарушил невесть откуда налетевший ветер, затрепал ветви берёз, начал раскачивать кроны росших во дворе яблонек. Ещё вовсю светило июньское солнце, но где-то вдалеке громыхнуло.
Аришка встрепенулась. Больше всего на свете она боялась грозы. В городе это было не так страшно и не так громко, как в прошлом году в этой деревне.
Тогда громыхало так, что казалось, что кто-то злой и страшный ломает крышу их домика, а молнии рассекали небо и высвечивали всё вокруг ярче, чем днём, а потом становилось ещё темней и страшней, и от грохота грома закладывало уши.
В ту грозу Аришка спасалась под одеялом, прижавшись изо всех сил к маме, она, поглаживая её вздрагивающую спинку, шептала слова, которые Аришка даже не слышала. Гроза отгрохотала и ушла, а страх перед ней у Аришки остался.
За окном грохотнуло ещё раз, уже ближе. А мамы рядом не было…
Недолго думая, Аришка спрыгнула со скамьи и кубарем закатилась под кровать. Там, сжавшись в комочек и зажав уши ладошками, стала ждать когда «загрохочет». И загрохотало, прямо над ней.
Сердечко ушло в пятки, глаза сами собой зажмурились, Аришка хотела было уже зареветь во всю мощь, но открыв глаза увидела, что прямо напротив неё висит яркий жёлтый шарик, от которого исходят тонкие синие лучики. Он поворачивался, покачивался из стороны в сторону, и с любопытством разглядывал Аришку.
Плакать разом расхотелось.
— Ты кто? – машинально спросила Аришка сиплым шёпотом, прекрасно понимая, что разговаривать умеют только люди (она же уже не маленькая).
— Солнечный зайчик, — внезапно отозвался шарик, — чего туда залезла? Страшно?
Аришка кивнула, голос совсем пропал. Слух , наверное тоже, потому что грома она почему-то уже не слышала.
— Вылазь, не бойся, гром он не страшный, он просто громкий. Вылазь, я тебя полечу, а потом поиграем.
Аришка послушно выползла из-под кровати и уселась на пол, оперевшись на неё спиной.
— Протяни ладошки вперёд, — сказал «зайчик».
И опять Аришка, без всякого страха, доверчиво вытянула ладони навстречу «зайчику». Он плавно опустился на левую ладошку и медленно покатился вверх по руке. Следом за ним поднималась по руке тёплая и комфортная волна. Сделав несколько оборотов вокруг больного горла «зайчик» скатился по руке в правую ладошку, слегка подпрыгнул и завис в воздухе напротив Аришки.
— Ну как? Полегче?
Аришка непроизвольно сглотнула, но боли в горле не было. Горло больше не болело. Не першило.
— Да! Совсем не больно! — завопила Аришка, и только после этого поняла, что и «пропащий» голос у неё опять «объявился».
За открытым окном шумел летний ливень, погромыхивал гром, но уже где-то далеко и совсем-совсем нестрашно. «Зайчик» прыгал с ладошки на ладошку и радовался вместе с Аришкой.
Но тут на крыльце послышались шаги, хлопнула входная дверь и на пороге появилась мама. Аришка вскочила и бросилась ей навстречу:
— Мама, мама, меня солнечный зайчик уже вылечил, не надо лекарствов! – звонко проверещала Аришка, и обернулась, чтоб показать маме кто её «спаситель», но в комнате «зайчика» уже не было.
Мама непонимающе смотрела на Аришку, с мокрого насквозь платья прямо на коврик у двери стекали струи воды, сухим был только пакетик с лекарствами, плотно зажатый подмышкой.
— Маленькая моя, ты сильно испугалась грозы? Да? Ты плакала? Тебе страшно было? Я больше никогда — никогда тебя одну не оставлю.
— Да нет же, мама, я была не одна, со мной был солнечный зайчик, он меня полечил, потом мы поиграли, и я совсем не боюсь грозы. Гром он не страшный, он громкий. А зайчик, наверное, тебя испугался и улетел в окно.
Надежда, оставляя следы босых ног на полу, подошла к окну. На подоконнике мелкими капельками вспучилась краска. Теперь стало понятно, что за «зайчик» заглянул к Аришке в гости. Надя обессиленно опустилась на лавку у окна, ноги не держали.
— Ой, мамочка, а что случилось с моей Катюней?
Только теперь и Надежда обратила внимание на любимую дочкину куклу. Катюня сидела на лавке с чёрными кучерявыми волосами и слегка оплывшим лицом, чуть-чуть похожая на негритоску, но такая же красивая.
— Ариш, да разве это Катюня? Это, наверное, с тобой солнечный зайчик куклами поменялся, ему может тоже Катюня понравилась? Вот он и поменялся, — онемевшими губами произнесла Надежда.
— Красивая, и косички заплетать не надо. А как её зовут?
— Ариш, вот закончится дождь, выйдет солнышко, дам тебе зеркальце и покажу как солнечного зайчика позвать, у него и спросишь,- почти шёпотом сказала Надежда и пошла переодеваться в сухое.
