Маленький Стёпа сидел на подоконнике в дальнем углу коридора. Он смотрел на улицу, и слезы катились по щекам. В это окно он видел бабушку и младшего брата, уходивших домой от детского дома, где уже год жил Стёпа. Один.
Почти два года назад случилось страшное. Мама и папа оставили братьев у бабушки, а сами уехали куда-то по делам и не вернулись. Бабушка несколько дней плакала, не в силах справиться со своим горем, Стёпа и младший Боря плакали тоже, хотя не понимали, почему. Потом они все вместе куда-то пошли и бабушка объяснила им, что мама с папой больше не придут, а жить мальчики будут теперь отдельно. Младший и не совсем здоровый Боря у бабушки, а Стёпа пока поживёт вот в этом сером доме. Там ещё живут другие дети, и бабушка с Борей будут часто его навещать.
В этом доме Степе сразу не понравилось. Тут пахло чем-то чужим и невкусным, он сказал бабушке, что не хочет здесь оставаться, но бабушка его не слушала. Только все время приговаривала: «Ничего, ничего, хоть одного выкормлю, вытащу! Двоих мне никак не осилить, семьдесят лет уже! А Боречка здесь не долго проживёт. Сразу к родителям отправится. Ничего, ничего, хоть одного подниму. Двоих никак.»
Стёпа должен был понять, что брат болен, что бабушка старая, что больше у него никого нет и никто им не поможет. Но ему было всего семь и он не понимал. Он только плакал и просил бабушку забрать его отсюда.
Через несколько недель, когда бабушка как обычно навестив его, собралась уходить, он устроил такую истерику, что бабушка пригрозила, что вообще больше к нему не придёт. И не приходила четыре недели. Стёпа ждал её каждый день. Он не знал, что бабушка разболелась не на шутку и прийти просто не могла. Стёпа решил, что больше он их не увидит, так же, как и маму с папой.
Когда бабушка с Борей пришли, он вел себя хорошо и больше домой не просился. Понял, что отныне его дом здесь. Но каждый раз, когда бабушка с братом уходили, он плакал и не мог ничего с собой поделать.
В этом доме жило много детей. Все они были злые и чужие, к Степе они сначала отнеслись с недобрым любопытством. Позже они поняли, что он тюфяк и нюня, потому что плачет, когда его бьют, когда дразнят, даже когда к нему приходит бабушка. Ведь надо радоваться! Ко многим детям здесь вообще никто не приходил.
Взрослые здесь были очень строгие. Степу никто не жалел и не ласкал. Он был домашним мальчиком и привык к любви и заботе, и поначалу пытался проявить их и здесь, в своём новом доме. Но постепенно он понял, что он никому не нужен, и лучше всего никому не мешать и пореже попадаться на глаза. Особенно тем воспитательницам, которые никогда не хотели работать в детдоме, просто им больше негде было работать. Зарплату им здесь платили маленькую, забот было много, и постепенно даже самые добрые люди черствели душой в этом страшном сером доме.
И в этот день Стёпа сидел на подоконнике и размазывал слезы по лицу. Он научился плакать тихо и никому не жаловаться, всё равно его некому было жалеть. Он часто вспоминал свою прошлую жизнь. Иногда ему снилось, что он бежит по полю к своим маме и папе, которые живы и ждут его. Он просыпался и уже не плакал. Стёпа быстро повзрослел и учился жить своей новой невесёлой жизнью.
Как вы думаете, бабушка была права, что взяла только одного внука? Или лучше ей было сразу обоих отправить в интернат? Смогла ли она вырастить хоть одного малыша или её выбор был изначально неправильным?
