Эту фотографию Иван Васильевич нашел в комоде после того, как не стало матери. Искал паспорт и другие документы, а увидел старинную деревянную шкатулку, которую раньше никогда не замечал в доме. С интересом открыл, там лежал пожелтевший снимок. Пятеро очень старых людей, две женщины и три мужчины, сидели на стульях и пристально смотрели в объектив. Богатая одежда, благородные лица и необычность интерьера словно завораживали. Трудно было отвести взгляд, хотелось все детально рассмотреть.
Иван Васильевич взял лупу и стал внимательно изучать снимок. Слева от группы стояла плетеная этажерка с книгами, справа – какой-то цветок в большой вазе. Фоном служила стена с морским пейзажем. Еще сзади висели большие круглые часы, на которых было ровно 12 часов.
Вдруг Иван Васильевич явственно услышал тиканье. Откуда? У матери все часы остановились в день ее смерти. Тиканье продолжалось, звук шел как будто изнутри фотографии. На часах уже было 5 минут первого.
– Схожу с ума от горя. – Иван Васильевич положил снимок назад в шкатулку. Тиканье прекратилось. – Это нервы, надо успокоиться.
Через 40 дней справили поминки в доме. Родственники предложили раздать вещи матери, живность давно продали после похорон соседям, смотреть за ней было некому.
– Ты здесь жить все равно не будешь, у тебя квартира в городе. А как дача, дом тоже не годится, за 300 километров не наездишься. Вдруг ворюги какие залезут? Пусть лучше люди заберут, мамочка твоя рада бы была, что добро не пропадет.
Так и сделали: что родственники забрали, что деревенские жители присмотрели. В опустевшем доме остались почти голые стены. Избу Иван Васильевич решил продать через год, пусть годовщина смерти еще в родительском доме пройдет, мать в деревне уважали, помянуть много людей придет.
Мужчина взял в руки шкатулку, ее приглядела родная тетка Валентина Михайловна, но он почему-то ей отказал. Стоило открыть шкатулку, как опять послышалось тиканье, как в прошлый раз. На часах было уже 10 минут первого. Не может быть. Мистика какая-то.
Рассматривая фотографию, он заметил, что снимок стал более четким, ушла желтизна, а люди стали выглядеть словно моложе!
Иван Васильевич решил сходить к соседке и спросить, может, она знает, как шкатулка появилась у его матери.
Тетя Нюра охотно рассказала:
– Знаю, Ванечка, знаю. Остановилась как-то возле вашего дома легковая машина. Попросили из нее люди водички попить, а твоя ж мамочка к водичке ведро яблок добавила, да пригласила молочка с пирожками отведать. Говорила, что пожалела пожилых людей, которые дорогой совсем заморенные были. Предложила отдохнуть в доме или в саду. А как они поехали, мать твоя сумку нашла, в ней шкатулка-то и была. Думала, что вернутся они за пропажей, до сих пор не объявились. А документов в сумке никаких не было, вот так. Мамка твоя часто шкатулку рассматривала, а фотографию даже на полочку поставила. Только все удивлялась, как это пассажиры, которые у нее отдыхали, умудрились фотографию, как старинную сделать. А как мамочка твоя умерла, я этот снимок в шкатулку назад положила. Зачем чужим людям на гроб смотреть?
Тетя Нюра заплакала.
– Быстро как-то Галочка после того случая угасла, и вроде не болела ничем. В 60 лет бегала, как молодая: на ферме все успевала, да своя корова, свиньи, куры, огород, все как будто играючи делала. Зубы даже никогда не лечила! А тут за полгода не стало. Ты же сам знаешь, по врачам возил, а никакой причины они не нашли. Как будто силу из нее кто-то выпил, в гробу старушка девяностолетняя лежала. Просто жуть.
Иван Васильевич вернулся в дом, еще раз внимательно посмотрел на снимок. Тиканье возобновилось сразу же, как только он открыл шкатулку. На часах было 15 минут первого.
– Надо сжечь фотографию,– подумал мужчина. Мать уже не вернешь, а мне семью поднимать нужно.
Шкатулка со снимком долго не загоралась, хотя дров в печи было достаточно. Пепел мужчина тщательно выгреб и выбросил на улицу. Жене и детям он ничего не рассказал, решил, что все равно никто не поверит.
