На шестидесятилетний юбилей дети подарили Серафиме путевку в санаторий. Она никогда в своей жизни не была в санатории. Но путевка уже лежала у неё в кармане, и её немногочисленные вещи уместились в дорожной сумке, которую ей подарила дочка Ирина.
Как она не отказывалась от поездки, но сын Костя, глядя на неё очень серьезно, почти строго, сказал:
— Мама, что значит не поедешь? Ты за всю свою жизнь не отдохнула нормально ни разу, работала, нас растила, все для нас. На себя не обращала внимания, лишь бы нам с Иркой было хорошо. А теперь вот мы тебя отправляем отдохнуть, подлечиться. Там тебе разные процедуры будут проводить, а ты только наслаждаться.
— И не переживай ты за свои цветы, будем поливать, кота заберем к себе, и за домом приглядим. Тем более соседка рядом Валентина, уж мимо неё никто не проскочит, — убеждала ее дочь.
Все знакомые и соседи в один голос твердили, что ей нужно отдохнуть. Сейчас нужно жить для себя, детей подняла, вывела в люди. Она долго не соглашалась, взвешивала все «за и против», но наступил в ней переломный момент, решилась.
— Ладно, поеду. На людей погляжу и себя покажу. Ехать поездом почти двое суток, когда еще смогу прокатиться и посмотреть красивые просторы в окно поезда.
И вот, оглядев еще раз комнату, не забыла ли чего, проверила путевку, билет и паспорт, присела на дорожку, а сын тоже присел. Потом поднялась и шагнула в другой мир, где много других людей, интересных мест и событий.
Когда-то Серафима была замужем за Николаем, женились по любви, родились двое детей Костя и Иришка. Построили свой дом, оба старались для себя и детей. Строили надежно и с любовью свое гнездышко. У Николая высокооплачиваемая работе на нефтезаводе, Серафима воспитывала детей, потом тоже пошла работать. Семьей ездили на море, иногда детей отправляли в лагерь на отдых, все было хорошо и ровно в их семейной жизни.
Но однажды все изменилось. Как-то её мужа отправили в командировку на месяц, вообще-то не он должен был ехать, но его отправили вместо заболевшего коллеги. Когда Николай вернулся из командировки, Серафима сразу почувствовала какое-то изменение в муже. То ли долго не виделись, раньше не расставались даже на день, то ли что-то произошло у него там, но женское сердце не обманешь.
— Коля, у тебя все в порядке? Как командировка, понравилось, не устал, наверное, хлопотно, все самому приходилось делать?
— Все нормально, Сима. Ну что ты в самом деле расспрашиваешь, все нормально. Ну устал немного, — отводя в сторону глаза, говорил муж.
Прошел месяц, и муж вновь объявил, что его отправляют в командировку. Серафима забеспокоилась:
— Ты что Коль, теперь каждый раз будешь мотаться по командировкам? Раньше никогда не отправляли?
— Не от меня это зависит. Начальство сказало ехать, значит надо ехать, — буркнул муж.
Из этой командировки Николай не вернулся. Это потом уже ей сказали его коллеги, что он уволился сразу перед командировкой и уехал. Серафима была ошарашена.
— Как уволился? А мне сказал в командировку… — но коллеги смотрели понимающе и жалели эту порядочную и кстати, симпатичную женщину.
Еле дошла до дома, сдерживала рыдания, но когда вошла в дом, разрыдалась и долго не могла успокоиться. Хорошо, что не было детей дома.
— Ну что ж Сима-Серафима, надо как-то жить дальше без этого предателя. Бросил и бросил, жалко, что дети будут расти без отца. Как-то нужно будет им объяснять, куда делся их отец.
Потом был долгий разговор с детьми, дочка плакала, сын молчал, потом деловито по- мужски сказал:
— Мам, не переживай, проживем без него. Нет у нас больше отца, а мы с Иркой тебя не будем расстраивать, — многозначительно глядя на младшую сестру, проговорил он.
— Да, Иришка? Да? Спрашиваю тебя? – допытывался он у сестры.
— Да, да, мамочка, мы всегда будем послушны, — кивала головой и вытирала слезы дочь.
Так обнявшись втроем, они скоротали этот вечер, а с утра начался новый день и новая жизнь.
Косте шел четырнадцатый год, а Иришке исполнилось одиннадцать. Сын решил, что он в семье остался за главного, потому что мама и сестра, они женщины. Серафима удивлялась, глядя на своего сына, как он взрослел на глазах, стал ответственный, приглядывал за сестрой, с пацанами по улице не бегал. Записался в спортивную секцию и занялся спортом.
Как-то выжили они, Серафима жила только ради детей, работала, много внимания уделяла им, дети выросли добрыми и воспитанными, уже приходя с работы иногда видела, что приготовлен нехитрый ужин. Это Иришка старалась помочь маме.
Повзрослели дети, выучились. Серафима благодарна им, что не пришлось ей с ними решать какие-то серьезные проблемы, повзрослев, они еще с большей отдачей и заботой относились к матери. Костя окончил колледж, стал механиком, со временем открыл автомастерскую, а теперь у него уже целый комплекс по обслуживанию и ремонту автомобилей. Дела идут хорошо, двое детей.
Ирина – творческий человек, стала дизайнером интерьера, это у неё классно получается, разрабатывает стильные дизайны, любое помещение превращает в красивое и функциональное пространство. Она замужем, воспитывают с мужем сына. А Серафима удивляется:
— Дочка, откуда в тебе такое? Такую красоту людям придумываешь, разрабатываешь. Это какую же нужно иметь фантазию!
А Ирина только смеется:
— Не знаю, мам, тебе лучше знать, ты моя родительница!
Серафима довольная, ну что еще нужно в жизни для матери? Чтобы у детей все было хорошо, и чтобы оказались они на своем месте в этой жизни, пробили себе дорогу, а еще любят и уважают мать. Вот и купили ей путевку и настояли на её отдыхе и лечении.
А Николай в командировке впервые, как только приехал, сразу же увидел Ларису. Она работала в местной столовой, и тоже ей приглянулся, пробежала искра между ними, что ж, и такое бывает. Буквально через неделю он уже жил у неё в квартире. Вместе проводили все свободное время и выходные, ночи тоже были их. Николай настолько влюбился в Ларису, что забыл обо всем на свете. А она старалась для него, готовила разные вкусности, она – повар, поэтому знала толк в кулинарии, а Николай увидел, что это все только ради него и для него. Детей у Ларисы не было. И потом своих тоже не родили, не могла она. Эта была трагедия её жизни. Поэтому всю любовь и нежность отдавала Николаю, а он просто таял от счастья, еще бы, столько внимания ему одному!
В санатории Серафима устроилась нормально, вдвоем с Надеждой в номере, примерно одного возраста. Познакомились, подружились, гуляли вместе, в кафе на первом этаже вместе и на процедуры тоже. Серафима вышла из процедурного кабинета, направилась к выходу и чуть не наткнулась на здоровенного мужика, он занимал почти весь проем в двери. Она машинально шагнула в сторону, а этот мужчина вдруг негромко и удивленно произнес:
— Серафима? Сима? – выдохнул он.
Подняв глаза на него, она не узнала его, еще удивилась про себя:
— Откуда здесь меня знают? — и тут же увидела знакомый взгляд.
— Коля? Ты здесь, откуда? – ошарашенно смотрела на него она, то ли от его внешнего вида, то ли от неожиданности.
Он взял её за руку, потянул к выходу, и оглядываясь завернул за угол, остановился.
— Ты какими судьбами здесь? Одна? Совсем не изменилась. Вижу, что меня не признала, да, вот так я раздобрел, почти сто пятьдесят во мне веса. А тебя даже морщинки не испортили, осталась такой же стройной, только взгляд немного грустный.
Оправившись от столбняка, она произнесла наконец:
— Вот отдыхать приехала, подлечиться, Костя с Ириной настояли, насильно купили путевку и отправили. Они у меня хорошие, добропорядочные и деловые.
— А почему у тебя, это и мои дети, значит наши? – как-то обиженно спросил он.
— Как это твои? Как это наши? Нашими они были до того, как ты бросил нас. А сейчас мои. Денег ты не присылал, не интересовался, как дети жили, чем занимались, так что это только мои.
— Дак… ты на алименты не подавала, — мялся Николай. – Из зарплаты у меня не вычитали.
— А просто прислать детям денег переводом ты конечно не догадался?
— Деньги все у Ларисы, она этим командует. Она у меня сильная, хваткая, меня держит на коротком поводке. Очень ревнивая, не дай Бог увидит, что я тут разговариваю с тобой! Скандал обеспечен на весь день. Она только ушла на процедуры, ну а я их пропущу, ради встречи с тобой, — оглядываясь с опаской по сторонам, говорил он.
— Сима, расскажи, как дети? Что из них получилось?
— А что, очень хорошие дети, сын бизнесмен, дочка тоже хорошо зарабатывает, она дизайнер. Внуков у меня трое, тоже хорошие, добрые и все красивые, как на подбор!
— Я очень соскучился по детям, хотелось бы встретиться и поговорить.
— А кто тебе мешал или мешает? Я никогда не настраивала детей против тебя, отец есть отец. Но я сомневаюсь, что они захотят с тобой увидеться.
Живу неинтересно, а сейчас на пенсии…
Николай с завистью смотрел на бывшую жену, он то думал, что она страдает без него, превратилась в старуху. А перед ним стоит стройная и жизнерадостная женщина, одновременно и родная и чужая.
— А мы с Ларисой вдвоем, каждый год приезжаем сюда отдохнуть подлечиться, у меня очень болят ноги.
— Так надо похудеть, ты зачем так разъелся? Как можно носить такую тушу?
— Да, я знаю. Это Лариса меня откормила, она повар и все для меня готовит. А я поем и на диван. Живем в квартире, дачи нет, просто живем для себя вдвоем, совсем не интересно, а сейчас уже и на пенсии. Так и проходит жизнь в квартире на первом этаже. Хорошо тебе, у тебя свой дом, дела заботы, вон какая ты стройная… и такая же красивая. Я давно пожалел о своем неприглядном поступке. Бросил вас и все. Понимаю, нет мне прощения, знаю, ты в обиде.
Знаешь, Коля, обида была вначале, а сейчас нет. Давно простила и отпустила. Только интересно, на кого ты меня променял, посмотреть бы.
— Увидишь, Лариса тоже крупных габаритов, живем не спеша, поэтому вот как-то так.
— Ладно, Коля, пока, а то не дай Бог…
— Пока… Сима… а может вернуть как-то все нам? Я давно об этом думаю, — грустно и с дрожью в голосе, спросил он.
Она посмотрела весело на него снизу — вверх:
— Ну уж нет, Коля! У меня даже в мыслях такого не было и нет. Каждому свое, кажется так говорят. Живи со своей Ларисой, будь счастлив, зла на тебя не держу.
Она вышла бодрой походкой из-за угла, направляясь по дорожке к лесу, обдумать, прийти в себя после этой неожиданной встречи. Бросив взгляд на дверь санатория, увидела полную женщину, приятной внешности, она оглядывалась по сторонам, словно кого-то ищет:
— Вот это и есть Лариса, по-видимому потеряла Колю, — прямо всем нутром почувствовала она соперницу.
Но удивительно, Серафима абсолютно не испытывала к ней негатива, ни злости, ни обиды. Увидела, как Николай вышел из-за угла, увидел свою Ларису и поспешил к ней. А Серафима легкой походкой уходила в сосновый бор по натоптанной тропинке, улыбаясь и со спокойной душой, радуясь, что дети отправили её отдохнуть.