— А детские имеются? – к алюминиевому столу, заваленному вязанными изделиями, подошёл молодой мужчина с чёрными смешными усами и в норковой шапке. – Мне на девочку, — поднял первые попавшиеся носки с белой полоской на резинке.
— А какая разница, мальчик или девочка? У меня все на одно «лицо», — в темпе разложила небольшого размера носки. – Хотите вот эти? — протянула тёмно-коричневые.
Бабушка — божий одуванчик приходила на местный рынок с одной целью – продать побольше тёпленьких, шерстяных носочков и толстенных шарфов из той же шерсти втридорога городским лентяям. Шерсть нынче в цене из-за крутых, пробирающих в дрожь морозов. Да, зима в этом году удалась. На улицу в такой холод просто так не выйдешь. Ресницы моментально становятся похожими на еловую ветку, усыпанную блестящим инеем. Кожа лица дубеет так, что рот не открыть. Да и зачем? Завернись в бабушкин шарфик и дыши себе под нос. Тепло и сухо.
— Носочки! Берём, не стесняемся! – созывала покупателей пожилая женщина, укутанная в тулуп с высоким меховым воротником. – Подходи, не робей! Одевайся потеплей!
Пританцовывая из стороны в сторону, бабуля прихлопывала в ладоши, одетые в огромные, пухлые рукавицы. На её коротеньких ногах из-под тулупа виднелись несоразмерные валенки, которые она отобрала у своего бородатого щуплого мужа. Поправляя на голове серый пуховый платок, концы которого были обмотаны вокруг пояса и завязаны на пояснице, сочиняла на ходу складную зазывалочку, чтобы привлекать народ к нужной покупке.
— Вот вам шарфик для лица,
А для ручек – варежки!
Подходите, господа…
— А детские имеются? – к алюминиевому столу, заваленному вязанными изделиями, подошёл молодой мужчина с чёрными смешными усами и в норковой шапке. – Мне на девочку, — поднял первые попавшиеся носки с белой полоской на резинке.
— А какая разница, мальчик или девочка? У меня все на одно «лицо», — в темпе разложила небольшого размера носки. – Хотите вот эти? — протянула тёмно-коричневые.
— А посветлей? – потенциальный покупатель не одобрил выбор крикливой продавщицы.
— Эти? – вытащила из-под груды шерстяного завала белые с налётом желтизны.
— С пятнами, — огорчившись, пролепетал мужчина. – Весь рынок оббежал, нет белых.
— Это не пятна, — загадочно ответила бабушка, загрустив на глазах. – Это время.
— Время?
— Да, время. Им уже много годков. Поначалу продавать не хотела, а потом деньги понадобились. А люди не берут из-за этого изъяна, — вынула руку из рукавицы и потёрла пальцем налёт. – Бери, сынок, они из чистой овечьей шерсти. Счастливые.
— Беру, — проникшись проблемой старушки, мужчина взял носки и бережно сунул в карман.
— А пакетик? – опешила бабушка.
— Не надо, — усатый отдал деньги и помчался домой.
— Вот и расстались мы с тобой, Любушка, — еле сдерживая слёзы, прошептала женщина. – Дай бог, ты простишь меня за это. Может, кому-то сгодятся твои носочки.
«Счастливые, — крутилось в голове усатого дядьки, несущегося по обледенелому тротуару вдоль железного забора. – Это как раз кстати».
Влетел в подъезд, пробежал по ступенькам вверх и остановился у двери, обитой дерматином.
— А это я, папа, — распахнул дверь и вошёл внутрь. – Как ты?
— У меня головка болит и горлышко, — пролепетала пятилетняя девочка, встречая отца. – А ещё глазки…
— Ох, горюшко моё, — сняв с себя пуховик и ботинки с шапкой, усач отдал дочери подарок. – Держи, эти носочки волшебные.
— Как это? – у девочки округлились глаза. – Они вернут мне маму?
— К сожалению, нет, солнышко, — подхватил дочку на руки и понёс в комнату. – Они помогут тебе выздороветь.
Мамы не стало полгода назад, и маленькая Вера, пережив безразмерное горе, начала чахнуть на глазах: то ангина, то грипп, то аллергия неясной этиологии. Казалось, все существующие заболевания обрушились на ребёнка разом. Но отец не сдавался, он водил девочку в поликлинику, покупал назначенные врачом дорогие лекарства и пробовал различные народные средства по совету соседкой бабушки.
— Ты купи ей натуральные шерстяные носки. Ничего нет лучше овечьей шерсти. Пусть бегает по дому в носочках и оздоравливается, — обнадёжила соседка, оставаясь в няньках с Верочкой. – Я бы и сама связала, но у меня суставы, — подняла вверх руки и показала кривые пальцы, перекосившиеся от тяжёлой болезни.
Напившись горячего чаю с дочерью и няней, Владимир — так звали отца Веры — обнаружил пропажу. Он где-то забыл свой кошелёк.
— На рынке, — вспомнил, как положил кошель на прилавок. – Точно! Надо бежать.
— Беги, а я с Верочкой побуду, — успокоила соседка, заплетая косички на голове Верочки.
Быстро одевшись, Володя выскочил на улицу и помчался на рынок. Время уже позднее, многие торговцы засобирались убирать товар и поспешить домой. Перебегая улицу, мужчина закрывал рукой лицо от взбунтовавшейся бури. Метель пришла некстати. Застилая глаза огромными снежными хлопьями, она не давала Володе делать быстрые шаги, напустив ему навстречу порывистый промозглый ветер. Проглядывая сквозь пальцы себе дорогу, Володя прорывался, напирая всем весом. Добравшись до места, где стояла старушка, понял — она уже ушла, как и его зарплата за месяц.
— Что ж теперь делать? А если она завтра не придёт? – разочарованно подумал Вова, стоя у опустевшего куска заснеженной земли.
— Сынок! – послышалось со стороны небольшого кафе. – Сынок! Ты не меня ищешь?
Володя обернулся. Из кафе выглядывала она — бабушка-продавщица. Подбежав к ней, мужчина спросил о кошельке.
— На, и больше не теряй, — улыбчиво сказала старушка, передав пропажу. – Я так и думала, что ты вернёшься. Правда, — вздохнула с сожалением, — на электричку опоздала, а автобус через три часа. Вот, сижу тут и тебя дожидаюсь.
— Пойдёмте к нам, — в благодарность Володе захотелось ответить добром. – Пойдёмте, я Вас чаем напою. Погреетесь, — взял из её рук огромную сумку с товаром.
Поднявшись на второй этаж, бабуля запыхалась.
— Уф-ф, вспотела, — остановилась за спиной благодетеля.
Открыв дверь, Володя радостно воскликнул:
— А у нас гости!
Верочка выбежала в надежде, что это пришла мама, но, остановившись, пригорюнилась.
— Здравствуйте, — сухо поздоровалась и убежала в комнату.
— Добрейшего вечерочка, — сказала в ответ посторонняя бабушка, прислонившись к стене.
Из комнаты выглянула соседка, чтобы также поприветствовать гостью. Но приветствие не состоялось. Уставившись на пожилую женщину, соседка ахнула:
— Галочка! Галюша! – бросилась на полусогнутых ногах обнимать растерянную продавщицу вязаных изделий. – Откуда ты?
— С рынка, — слёзы хлынули из глаз. – С рынка, Любушка.
За вечерним чаепитием выяснилось: Люба и Галя — давние подруги, которых развела судьба после развала Союза. Люба уехала с мужем на Север, а Галя переехала жить в деревню. У Любы муж — служащий, поэтому пришлось колесить по стране. Со временем связь оборвалась. Люба вернулась в родные края, а Галя переехала в деревню, в родительский дом. И кто бы мог подумать, что они встретятся здесь, в родном городке, в котором родились и выросли?
— А я ж на рынок не хожу, — оправдывалась Люба, сидя за столом, — у меня ж ноги, — показала рукой на больные колени. – Мне Володя покупает, что нужно.
— Это ж надо, а, — усмехалась Галя, поглядывая на усатого мужчину, — именно сегодня.
— Я не собирался на рынок, — с улыбкой сказал Володя, — хотел сначала в магазин, по привычке. А тут Вера приболела… — запнулся и спросил. — А что, сегодня?
— Именно сегодня я собралась с мыслями и попрощалась с Любушкиными носочками, которые она вязала для моей доченьки и прислала в посылке.
Долго ещё разговаривали подруги о себе, о семьях, вспоминали молодость, делились горем и радостью. А через месяц Галина познакомила Владимира со своей дочкой Ириной, которая вот уже два года, как вдова.
***
— Действительно, а носочки-то счастливые, — Володя складывал детские вещи в коробку, которая была набита одеждой не по размеру. – Вот и Леночке пригодятся.
— Что ты там бормочешь? – в комнату вошла Ирина. Вернее, сначала появился большой живот, а потом и жена. – А, одежду перебираешь, — кинула короткий взгляд на коробку. – Осталось две недели, и мы встретимся с нашей Леночкой, — погладила мужа по густой шевелюре. – Надо в магазин сходить, купить Верочке школьную форму и ботиночки.
— А может, на рынок? – загадочно спросил Володя, целуя беременный живот. – Вдруг я там встречу кого-нибудь, кто был знаком с моим отцом?
— Можно и на рынок, — согласилась Ира, посмотрев на чёрно-белое фото, на котором был изображён молодой мужчина, держащий на руках маленького Володю.
