Счастье детдомовца

Пятилетний Ванька был худеньким, светловолосым и кудрявым. Он смотрел на окружающих своими голубыми, как небо, глазами не по-детски задумчиво. А о доброте мальчишки сотрудники детского дома могли рассказывать часами. Особенно в этом преуспевала нянечка, тетя Клава.

— Девочки, захожу сегодня в игровую, а он игрушки за всеми собирает. И так их аккуратно расставляет по полкам, что я залюбовалась. Вот же, горе-мамаша, родила и тут же отказалась. Ничего, наш Ванька вырастет, а она еще локти кусать будет, — почти каждый день грозила она биологической матери мальчика.

Тетя Клава была женщиной одинокой и умудренной жизненным опытом — разменяла седьмой десяток. Ей бы уже и на пенсию можно отправляться, да помидоры на даче выращивать. Но добросердечная женщина не представляла себя вне стен пристанища ненужных собственным родителям детей.

Сколько их перебывало десь — найденышей, отказников, подкидышей… Всех старалась любить одинаково… Да разве же можно заменить им родителей?

Фото автора. Там, за туманами…

А Ванька, по ее мнению, вообще не заслужил такого к себе отношения. Здоровенький, умненький, тихий и какой-то обязательный. Подойдет, посмотрит так серьезно и спросит о чем-нибудь не совсем по возрасту… Например, почему солнце светит только днем, а ночью уступает право освещать землю луне… Мальчик даже читать научился в три с половиной года…

Вот только невдомек было пожилой женщине — почему, пусть и изредка, удочеряют-усыновляют других детей, а его никто так никогда и не выбрал.

— Похоже, не судьба ему жить в семье, — мысленно вздыхала она, глядя на рисунки мальчугана.

А они у Ваньки были на загляденье — то лес и речку изобразит, то горы и водопад… И все такое живое у него выходит, словно не раз бывал и в глухом лесу, и в горах часто гулял, водопадами любовался… Посмотрит в окно, подумает о чем-то и, словно что-то вспомнив, нарисует…

— Ванечка, кем ты будешь, когда вырастешь? — как-то спросила она у мальчика. — Наверное, художником хочешь стать?

— Сыном хочу быть, — не по-детски вздохнув ответил он.

Не только тетя Клава, но и воспитательница в этот момент украдкой смахнули слезу… А сам виновник их душевных терзаний в этот момент подошел к столу воспитательницы и положил рисунок. В этот раз на альбомном листе была изображена женщина с маленьким ребенком на руках…

В тот день тетя Клава пила и валерьянку, и валокордин, и даже уходила рыдать в свою подсобку.

— Да за что же мальцу такое? — всхлипывала она, сидя на ветхом стуле среди швабр, ведер и тряпок для мытья пола.

Фото автора. Верба встречает весну…

Женщина, как и все сотрудники детского дома, понимала, что вряд ли теперь уже кто-то усыновит Ваню — слишком взрослый, шестой год пошел. А таких почти никогда не усыновляют. Разве что иностранцы… Но тетя Клава даже мысль такую от себя гнала — не доверяла она заморским приезжантам за детьми из России… Пусть худо-бедно сложится их судьба, но зато на родине…

— Эх, если бы Ванечка попал в детский дом хотя бы рядом с Москвой, то, может, и нашлись бы ему родители. А к нам, в глубинку, кто ж поедет детей усыновлять. Да еще в такое непростое время, когда зарплату вовремя не выдают, — сокрушалась она.

А Ванька не знал о душевных страданиях взрослых, он занимался своими привычными делами. Тем же вечером тетя Клава обратила внимание на то, как он старательно складывал спортивные брючки и футболку на прикроватном стульчике…

— Ванечка, засыпай и загадывай свое самое заветное желание, — посоветовала она мальчишке, взбивая ему подушку перед сном.

— И про маму можно? — сонно спросил мальчишка.

— И про маму можно, — скрепя сердце ответила нянечка.

Пока воспитательница, Мария Васильевна, читала засыпающим детям сказку, тетя Клава поправляла на стульчиках их одежду, и каждого старалась уложить поудобнее. Порядок в детском доме никто не отменял даже ночью.

Выходя из мальчиковой спальни тетя Клава еще раз оглянулась на Ваньку — тот уже безмятежно улыбался во сне…

— Беспроблемный ты мой, — мысленно обратилась к ребенку нянечка. — Интересно, что же тебе такое снится? Да какая разница… Пусть хотя бы во сне ты будешь счастлив, — пожелала ему пожилая женщина.

Ее сердце снова зашлось от жалости не только к нему, но и другим детям, что в конце девяностых оказались на попечении государства.

Справившись со своими вечерними обязанностями, тетя Клава сидела на диване в холле и вязала теплые носки. Она так делала всегда, когда ее посещала бессонница. А в эту ночь она пришла и уходить не собиралась — из-за дневного разговора с Ванькой…

Фото автора. Под небом весенним…

Утром, сдавая смену, нянечка еще раз подошла к его кроватке — тот лежал с открытыми глазами и как-то мечтательно смотрел в потолок…

— Ванюшка, ты почему не спишь? — шепотом спросила женщина.

— Баба Клава, мне мама приснилась. Высокая, как Мария Васильевна, красивая. Она пришла вместе с каким-то дядей и забрала меня к себе. — так же шепотом ответил Ванька. — И дом у нее красивый, рядом с лесом.

В голосе ребенка была такая надежда, что у повидавшей многое в жизни женщины снова защемило сердце.

— Ванечка, значит, так и оно будет, — произнесла в ответ она, понимая, что директор детского дома, если узнает, обвинит ее в непедагогичном поведении…

Всем сотрудникам их детского дома было строго-настрого приказано отвлекать мысли детей от подобных рассуждений и тем более надежд… А она-то еще вчера вечером нарушила эту главную заповедь руководства…

Но бездетной тете Клаве всегда казалось, что если ребенок чего-то очень хочет, то его мечта обязательно должна сбыться…

источник

Понравилось? Поделись с друзьями:
WordPress: 6.61MB | MySQL:47 | 0,077sec