— Ну, вы должны были слышать про эту акцию. Про неё ещё каждый день по телевизору говорят. А мы решили к букету приобрести ещё подарок. А то, согласитесь, как-то неудобно получается…
Голос председателя родительского комитета колоколом звенел в телефонной трубке. Людмила с тоской посмотрела на вазу с пышными шапочками разноцветных махровых астр. Там стояли сразу два букета. Она так радовалась, что у мамы в этом году цветы высокие и красивые: не надо тратиться лишний раз.
Собрать Саньку в школу оказалось накладно. Сын вырос из всей прошлогодней одежды и обуви. Пришлось спешно покупать новую форму, туфли, кроссовки, спортивный костюм. Потом огорошили тем, что учебников на всех в библиотеке не хватит, да и не по всем предметам они есть. А что касается английского, то учебник и тетрадь приобретать надо было безоговорочно. Люда, чуть не плача, разглядывала тонкую книжицу и ещё более тонкую тетрадь, за которые заплачены были баснословные деньги.
На фоне всеобщего повышения цен её небольшие финансовые сбережения таяли с катастрофической быстротой. А теперь вот ещё цветы. Надо сдать деньги на общий букет учителю и ещё передать с Санькой определенную сумму на благотворительность.
— Я вас поняла. — Стараясь сохранять спокойствие, ответила она.
Родительница добавила ещё что-то про взносы в фонд класса и охрану, но Людмила уже не слушала. Положила трубку и ещё раз с сожалением взглянула на стоящие в вазе цветы. Бабушка с такой любовью подбирала. Вот они стоят, один к одному. Ладно, пусть радуют глаз дома.
Утром первого сентября она разбудила сына пораньше.
— Сашенька, мне на работу пора. Вставай, собирайся. Вот смотри: эти деньги отдашь маме Маши, это на цветы. А эти сдашь на вашу благотворительную акцию.
— На какую акцию? Мам, а зачем сдавать? А как же мой букет?
— Сынок, вчера звонили. Сказали, что в этом году вы будете дарить учителю один букет от всего класса. А те деньги, которые должны были потратить на цветы, отдадите в какой-то фонд для помощи больным детям.
— Ну, ладно. — Санька замялся. — Раз так, если детям. Мама, а можно я тогда все цветы подарю Антонине Филипповне? Она любит астры.
— Можно, сынок. Конечно, можно. Это ты хорошо придумал.
Антонина Филипповна — первая Сашина учительница. Сын до сих пор очень привязан к ней и постоянно забегает поздороваться или поздравить с праздниками.
Поцеловав мальчика, она ушла на работу.
* * * * *
Саша бодро шагал в школу. Жалко, конечно, что лето закончилось, но ничего. В школе тоже весело. Сейчас все начнут рассказывать, кто где побывал на каникулах. Самому ему, правда, рассказать не о чем. Ну, был у бабушки в деревне. Так он туда ездит каждый год. Нет, у бабушки здорово, Саньке нравится. Он знает, что маминой зарплаты с трудом хватает на жизнь, отложить на отпуск не получается. Саша не обижается. Но остальным этого не расскажешь, поэтому он просто слушает других. Хорошо ещё, что у них в классе ребята нормальные, никто не смеётся и не дразнит Саньку.
Он ещё раз посмотрел на букет. Представил, как обрадуется Антонина Филипповна, как обнимет его, пожелает успешного года, и улыбнулся.
У пешеходного перехода, рядом с дорогой стояла женщина. На раскладных столиках перед ней разместилось несколько клеток, в которых лежали и сидели котята.
Саша невольно остановился. Как любой ребёнок, он любил животных, но попросить маму завести котёнка или щенка даже не думал. Ей и так трудно растить его одной. А животное требует расходов, так бабушка говорит. Его, как и человека, надо кормить и лечить, если заболеет.
Саша с удовольствием смотрел на кошачьих малышей. Его внимание привлёк один из котят. Смешной рыжий пушистик с любопытством разглядывал прохожих и смешно дёргал тонкими белесыми усами. Он заметил мальчика и потянулся к нему маленьким розовым носом. Саша засмеялся. Улыбнулась и женщина.
— Понравился ты ему. — Сказала она мальчику. — Букет какой красивый у тебя.
— Ага. А вы продаёте котят, да?
— Раздаю. У нас организация такая. Нам приносят животных с улицы, или подбрасывают, некоторых мы сами находим. Моем, лечим и пытаемся найти им хозяев. Я сегодня пораньше вышла. Детей много на улицах в этот день. Некоторым удаётся уговорить родителей взять котёнка домой. Дети добрее взрослых…
— Я не могу. — Виновато сказал Санька. — Маме одной трудно. Скажите, а вы, получается, помогаете больным животным?
— Получается, что так.
— Значит вы тоже занимаетесь этой, как её, благотворительностью?
— Да.
— Тогда вот. — Мальчик, посмотрев на пластиковый ящичек для пожертвований, торопливо достал отложенные деньги. — Возьмите. Это мне мама дала, сдать на благотворительность.
— А ругать тебя не будут?
— Не будут. Это же на доброе дело, правда? Помощь всем нужна. А можно я котёнка поглажу? Вот этого, Рыжика?
— Рыжика? Можно.
Санька осторожно погладил котёнка. Тот потянулся и обхватил лапками пальцы мальчика. Саше вдруг захотелось забрать его с собой. Захотелось так, как не хотелось ничего до этого. Боясь разреветься от невозможности исполнения своего простого желания, он торопливо попрощался и поспешил дальше.
Вручив букет первой учительнице и выслушав поздравления, он присоединился к своему классу.
— Вот. — Он протянул деньги крупной яркой женщине. — Мама передала за цветы.
— Очень хорошо! — Мама Маши поставила галочку в списке напротив его фамилии. — А остальные деньги клади сюда.
В руках она держала почти такой же прозрачный ящичек, только с наклейкой, в которой говорилось об акции.
— У меня нет. — Потупился Санька. — Я уже отдал.
— Кому, Саша? Ты что, сдал с другим классом? Неужели у тебя совсем нет чувства коллективизма?
— Нет. Я отдал для больных животных. Там, на переходе.
— А ты не врёшь? Может быть, тебе мама не дала? Или ты потратил на что-то?
— Я не вру.
— Господи, сколько мошенников развелось! — Возмущённо обратилась Машина мама к другой родительнице. — Так и норовят обобрать! И ты, Саша, тоже хорош. Здесь для больных детей собирают, а ты…
— Они тоже дети! — Попытался объяснить Санька. — Только животные. Котята. Здесь, вон, сколько людей, а там ящик почти пустой. Им тоже надо помочь!
— Твоя мама прививает тебе какие-то совершено неправильные ценности. Сравнивать уличных кошек и детей. И потом, это общее мероприятие.
И снова, обращаясь к своей прежней собеседнице, добавила:
— Я понимаю, что ей трудно одной тянуть мальчика, но заниматься ребёнком надо.
— Моя мама — самая лучшая! — Крикнул он так громко, что на них начали оглядываться. — И она мной занимается!
* * * * *
— Ваш сын единственный, кто не сдал! — Людмила слушала требовательный голос и боролась с желанием немедленно бросить трубку. — К тому же, он совершенно не воспитан, позволяет себе оговариваться со старшими.
— Я поговорю с Сашей. А насчёт невоспитанности… Я очень сомневаюсь, что сейчас вы говорите о моём сыне.
Она с трудом успокоилась. Нельзя разговаривать с Санькой в таком состоянии.
— Саша, сынок, что произошло сегодня на линейке?
Санька насупился. Подумал немного, вздохнул и рассказал всё.
— Мама, я только пытался объяснить, что это тоже благотворительность, а она сразу начала, что ты меня плохо воспитываешь…
Людмила смотрела на его расстроенное лицо. Как нелегко её сыну. Сколько терпения и выдержки приходится проявлять ему в обыденной жизни, а ведь он совсем ребёнок, со своими детскими желаниями и мечтами…
* * * * *
— Вот они, мама! — Санька радостно подбежал к клеткам и замер: Рыжика среди котят не было.
— Здравствуй! — Женщина улыбнулась ему, как старому знакомому. — Опять пришёл?
— Мама разрешила взять Рыжика.
— А его забрали вчера. Видно, рука у тебя счастливая. — И обращаясь к Санькиной маме, добавила. — Хороший у вас мальчик. Теперь вижу, в кого.
Санька стоял, чуть не плача. Людмила с сочувствием смотрела на сына.
— Ну, что же ты. Выбирай. — Женщина открыла клетку. — Смотри, вот этот симпатичный какой. Крупный вырастет, красивый.
Но Санька не мог даже заставить себя погладить другого малыша. Он всё ещё ощущал тепло маленьких лапок на своей руке. Разочарование было столь велико, что он просто молча отошёл в сторону.
— Извините, мы потом, попозже. — Сказала женщине Людмила. Подошла к сыну, крепко обняла за плечи. Санька прижался к маме. Так они и шли: маленький человек, переживший первое серьёзное крушение надежды, и женщина, которая сейчас ничем не могла ему помочь.
* * * * *
Прошло две недели. В школу Саша ходил другой дорогой. Ему не хотелось смотреть на остальных котят, хотя мама уже твёрдо сказала, что он может взять домой любого из них.
— Санька, мне дали премию. — Однажды весело сообщила мама. — Я билеты в кино взяла. А потом в кафе зайдём. Хочешь?
— Ура! — Саша бросился ей на шею. — Очень хочу!
Он даже не заметил, как они, оживлённо разговаривая, подошли к тому самому пешеходному переходу.
— Рыжик! — Глаза Саньки распахнулись во всю ширь. — Мама, там Рыжик!
Он бросился к клетке. И котёнок, словно только этого и ждал, сразу потянулся к мальчику своей рыжей мордочкой.
— Вернули. — Вздохнула женщина. — Видать, не ко двору пришёлся. Спасибо, что хоть на улицу не выкинули, обратно принесли. Сознательные люди попались.
— Мама!
— Саш, а кино как же?
Но Санька уже гладил котёнка, а тот доверчиво обнимал лапками его руку.
— Кафе, я так понимаю, тоже отменяется. — Людмила положила купюру в прозрачный почти пустой ящичек. — Забирай своего Рыжика и идём в зоомагазин.
Счастливый маленький человек шёл по улице, прижимая к себе рыжего кошачьего малыша, обнимающего обеими лапами его руку. А рядом с ним шла женщина, сумевшая подарить сыну, самое большое пока в его жизни, рыжее счастье.
