Роза купалась каждый день в то лето и тёплую осень. Жили они с матерью и отцом на хуторе, при мельнице, которая стояла на речке Осуге недалеко от деревеньки Пудышево. Отца по партийной линии назначили в те далёкие тридцатые годы мельником. Он принимал зерно от колхозников, которое везли ему со всей округи.
Мать Розы, Вера, варила грибы – была грибоваром. И тоже сдавала свою продукцию государству. Грибы она собирала и сама, и ей несли с ближайших деревень грибники. Рассчитывались за грибы мукой. Роза, в то время подросток, не скучала живя на хуторе. И ей работы хватало. Мать с отцом держали кур, поросят. Большой плот, стоящий на привязи у берега, недалеко от дома, был радостью для Розы. Она на нём и загорала, и стирала, и играла с девочками, приходившими из Пудышево купаться.
Но вскоре друзей у Розы прибавилось. На широкую поляну, рядом с мельницей, приехал небольшой цыганский табор. Три повозки, громкоголосые цыганки с кучей ребятишек от мала до велика, седовласые мужчины.
Вера забеспокоилась сначала. Как они уживутся? Такое шумное соседство. Но, как оказалось позднее, волновалась она напрасно. И всё же инцидент поначалу произошёл. Загоняя как-то вечером кур домой, одной курочки Вера не досчиталась.
— Ну, вот, началось. Курицу уже украли, — пожаловалась она мужу и пошла в табор.
— Верка, не гневи Бога, — закивали головами цыганки. – Вот, проходи, смотри в любой котёл, нигде курятины нет. Зря не наговаривай.
Вера поверила и пошла домой. А на следующий день обнаружила при более тщательном досмотре курочку на высоком гнезде. Видимо та там уселась на яйца.
— Батюшки, вот же ты где. А я людей напрасно обвинила, — посетовала Вера.
И пошла к цыганкам извиняться. Она прихватила угощения. Пирожков для детей и небольшой мешочек муки.
Цыганки заулыбались.
— Всякое бывает среди нашего народа, Верка, — говорили они. – Но там, где мы живём – не воруем.
С тех пор Вера стала дружить с цыганами. А у Розы появился друг для игр – ровесник Ромка. Вместе они ходили по грибы, вместе купались, играли с малышами. Роза отдала цыганским девочкам свои платья, из которых уже выросла, заплетала девочкам косы и учила читать.
Дружба Розы и Ромы была такой радостной, искренней, чистой, что они тяжело расставались, когда наступила холодная осень. Табор уехал зимовать в деревню, а Роза с родителями вернулась в город.
Прошло четыре года. Началась Великая Отечественная война. Отца Розы забрали на фронт, а Вера с дочкой вынуждены были покинуть город от страха бомбёжек.
Первый военный год Роза с матерью прожили в деревне у родственников, а когда фронт отодвинулся дальше от города, они вернулись домой. И что же они увидели в своей квартире? Мародёры взломали дверь и вынесли всё, что можно. Но окна, полы были целы.
Вера подошла к матерчатому коврику, висевшему на стене в углу комнатки. Отодвинула коврик и вздохнула:
— Цело…
Оказывается, у них, словно в сказке про Буратино, была потайная дверь, спрятанная за дешёвым, словно тряпочка, ковром. Это была кладовка, которую не обнаружили воры. В ней-то Вера расчётливо и спрятала самое ценное: посуду, одежду, швейную машинку, что они не смогли взять с собой, уезжая в деревню.
От отца они не получали последнее время известий, а потом пришла похоронка…
Вера, собрав все свои силы, стала налаживать быт. Она навела чистоту в квартире, устроилась на работу.
Однажды на рынке она встретила одну из знакомых цыганок – Любу. Та повисла на шее у Веры, словно родная. Пришли домой пить чай. Хотелось поговорить.
Вера накормила Любу скромным обедом, чем могла. И спросила её:
— Как там твой Рома?
На что цыганка ответила:
— Нету больше моего Ромы. Погиб на войне…
Обе долго молчали. Наконец, Вера сказала:
— И мой Петенька не пришёл. Так-то… В каждом доме потери.
— А Роза? Как Роза твоя, красавица? Ох, влюблён был в неё Ромка. Места себе долго не находил, как скучал… Да вот, война проклятая, всё по местам расставила… кому куда.
— Не говори… Вот же судьба… — ответила Вера. – А Роза моя в институт готовится. Не век же войне быть. Наступят и мирные времена. А пока трудимся, работаем.
Цыганка заторопилась уходить. Вера подарила Любе пару небольших полотенец.
— Счастья тебе, дорогая, и Розе хорошего жениха. Я так сказала, так и будет. Поверь, — сказала на прощание ей Люба.
Любка ушла. А Вера села у окна поджидать дочь. Она встретила Розу, и пока ничего не сказала о визите Любы. Не стала расстраивать дочь. Пусть хоть детские воспоминания о цыгане Ромке незапятнанными горем останутся. Чтобы можно было жить и верить в Победу. Держаться и стараться быть счастливыми. Во что бы то ни стало.
