— Света! – закричал Владимир от неожиданности.
На отчаянный крик на площадку выскочила не только жена, но и соседи.
— Что случи…? – Светлана, не договорив, застыла от удивления – у самой двери в их квартиру, прямо по холодном полу, лежал младенец, завернутый поверх тонких пеленок в полушерстяную темно-синюю женскую кофту.
— Сначала я подумал, что детский плач под дверью мне почудился, – взволнованно рассказывал потом мужчина. – Но плач не умолкал, а становился громче. Думал, к кому-то из соседей пришли гости с ребенком, и все-таки не выдержал – выглянул на звук. А тут такое…
Пока ждали «скорую» и милицию, Светлана поменяла мокрую пеленку на сухую, попыталась было отвлечь малыша, чтобы не плакал. Он был слишком мал, чтобы реагировать на «агу» и пощелкивания языком, – на вид недельки две от роду, не больше. Чистенький, аккуратный, домашний.
— Господи, – вырвалось у женщины, – неужели те руки, которые купали и наверняка ласкали мальчонку, смогли принести его на седьмой этаж чужого дома, чтобы оставить на бетонном полу?!.
— Не верится, что такое возможно, – вторила Светлане соседка. – Что могло заставить мать так поступить?..
…Имя и даже фамилию подкидышу дали в детской областной больнице, куда его доставили сразу же. Его назвали Глебом. Глебом Неизвестным – да-да, такую выбрали фамилию, как будто предчувствуя, что она не навсегда. В графе «возраст» указали – приблизительно месяц.
— Мы судили по пупочной ранке, – сказала мне при встрече завотделением, – она на тот момент полностью не зажила. А мальчик хороший – крупный, весил при поступлении 3900 граммов, в целом здоровенький и симпатичный.
Ей вторили другие врачи, а они толк в детях знали – в лихие 90-е через их руки проходило немало отказников. Но увидела я Глеба, Глебушку, как его все звали, чуть позже – когда малыш был в другом отделении больницы. В палате находился не один. Друзьями по несчастью были отказная цыганская девочка из отдаленного района и мальчик – ничейный при живой матери.
Таким я увидела Глеба много лет назад. В больнице.
Заведующая отделением, с которой не впервые общались по работе, с удовольствием рассказывала о Глебе, а потом принесла его показать. Голубоглазый несмышленыш, приоткрыв ротик, не сводил взора со своей «крестной» мамы и, кажется, будто понимал, что говорят о нем.
— Скажите, – обратилась я к собеседнице, – а что с ребенком будет дальше?
— Будущее его, к сожалению, довольно печальное, – услышала в ответ, – дом малютки, детдом, интернат… Если, конечно, кто-то не захочет его усыновить. Но усыновители теперь пошли странные – им подавай больше девочек, а среди отказников почти одни мальчики, как вот этот чудный Глебушка.
В редакцию я вернулась без настроения. Откуда ему было взяться, когда сталкиваешься с предательством людей по отношению к своей кровинке?!
— Ну что? – коллега встретила вопросом, зная о задании, на которое меня отправили. – Как малыш?
— Хорошенький, – ответила я и – заплакала.
— Погоди лить слезы, – услышала неожиданно. – У меня есть одна мысль.
Оказывается, у родственницы коллеги была замужняя дочь, у которой не было своих детей. Обследовались с мужем, что называется, вдоль и поперек – здоровы абсолютно, а забеременеть не получалось, хотя жили в браке почти десять лет. Вот на нее у коллеги и была надежда – что заберет найденного младенца.
Первой Глеба увидела будущая бабушка. Войдя в палату с отказниками, она узнала его сразу – настолько малыш был похож на дочку в детстве. То же круглое лицо, голубые глазки, редкие волосенки с завитками.
— Умоляю, – просила она меня, – помогите, чтобы ребенка никому не отдали. Пусть его подержат подольше в больнице, пока мы займемся документами.
— Подождите, – остановила я, – это вы приняли решение, а дочь с мужем мальчика еще не видели. Может, у них не возникнет желания забрать его?..
— Что вы, возникнет! – уверенно сказала женщина, но через секунду в голосе появилось сомнение. – У моей дочери так точно, она давно говорит о том, чтобы усыновить ребенка. А вот о зяте я не подумала. Он, как однажды пожаловалась дочь, чужих детей не хочет.
— Ну вот, что и требовалось доказать. Я поговорю с завотделением насчет Глеба, думаю, какое-то время он еще побудет в больнице, а ваши дочь с зятем, надеюсь, определятся с решением.
Сначала мужчина категорически не согласился с предложением:
— Может, у нас еще будут свои дети.
— Давай ты хоть посмотришь на малыша, – умоляла жена, которая буквально на крыльях полетела в город, узнав от матери об отказнике, и Глеб ей понравился сразу.
— Нет, не уговаривай.
— Тогда хоть отвези меня в больницу, – женщина пошла на хитрость. – Надо сказать, чтобы на нас не рассчитывали.
Идти в отделение муж не хотел, но Ольга, так звали жену, потянула его за собой. Она уже была знакома персоналу, поэтому в палату прошли беспрепятственно. Мужчина, увидев брошенных детей, – их на тот момент было двое, замер у порога.
А Ольга держала на руках Глеба. Подошла с ним к мужу, мальчик проснулся и, взглянув на незнакомца, неожиданно улыбнулся. Не осознанно, конечно, но мужчине показалось — улыбнулся именно ему, и его сердце дрогнуло. Уловив смятение, жена передала сверток ему из руки в руки и с радостью увидела, как лицо мужа преобразилось.
— В тот момент я четко поняла, что муж согласится, и ребенка мы заберем, – рассказывала Ольга после.
Не ошиблась. Вскоре фамилия у ребенка была другая – их. А имя оставили, оно родителям понравилось и малышу подходило. Ольга ушла в отпуск по уходу за сыном и была счастлива безмерно. Глеб оказался из числа детей, о которых можно только мечтать, – спокойный, он хорошо спал и ел, набирал вес и рос, опережая сверстников.
— Какая глупая твоя мамка, – иногда прорывалось у Ольги, когда играла с малышом, – какое счастье упустила!
А, с другой стороны, была благодарна таинственной незнакомке за счастье стать матерью. Сама Ольга за короткое время удивительно похорошела, в отношениях супругов исчезла напряженность, которая появилась из-за бездетности.
— Наш счастливый талисман, – шутил муж, занимаясь с сыном после работы. – А то я уже начинал тебя бояться – все время была как спичка, казалось, только поднеси огонь и вспыхнешь.
— Но ты же все понимал, знал, как я мечтала о детях, а они не получались, – прижималась она к плечу мужа.
— Сыну полгода, а я до сих пор не верю своему счастью, – признался тот и тревожно спросил: – Как считаешь, мать Глеба не одумается? Не станет искать ребенка?
— Не знаю, – испуганно проговорила Ольга. – Я об этом как-то не думала. Но есть ведь тайна усыновления, она вряд ли его найдет. Будем надеяться на лучшее.
А лучшее не заставило себя ждать. Как-то жена попросила мужа прийти с работы пораньше – ей нужно было к врачу. В последнее время стала себя хуже чувствовать, появилась необъяснимая слабость, хотелось спать, хотя вполне высыпалась.
И вкусы изменились – однажды до дрожи захотела печеной картошки. Положила в духовку в мундирах, включила огонь и прилегла возле сына. Хорошо, муж заглянул домой за какими-то документами – в кухне было полно дыма (картошка горела), а Ольга с Глебом спокойно спали.
— Что это со мной? – переживала женщина. – Никогда такого не было.
…Из женской консультации она возвращалась вприпрыжку. Куда делись сонливость и грусть?!
— Ты сияешь как медный чайник, – улыбнулся супруг, открывая дверь. – Все хорошо?
— Настолько, что ты даже не представляешь, – не сдержалась Ольга. – Я беременна!!! Беременна!
Маму из роддома встречали с Глебом – мальчик ходил с десяти месяцев. И начинал говорить. Когда ему показали сестренку, что сопела в кружевную пеленку, неожиданно коснулся ее щечки и улыбнулся:
— Ляля.
— Ну вот и имя есть, – засмеялся счастливый отец. – Ляля, Лёля… Назовем ее Олей, в честь тебя, мамочка!
***
Сейчас в этой счастливой семье дети уже взрослые. Глеб женат, Оля замужем. Ольга с мужем стали бабушкой и дедушкой.
Усыновление давно перестало быть тайной – сын на новость отреагировал удивительно спокойно, он всегда чувствовал любовь родителей, а все остальное имело значение постольку-поскольку. У него никогда не появилось желание найти приемную мать. И она, похоже, его не искала.
Ну и слава Богу, считает Ольга, которая изначально связывает радость материнства с усыновлением Глеба, – это высшая награда для нее, родной приемной матери.
Зло наказуемо, добро вознаграждается – закон жизни, даже, если нам кажется, что это не так. В итоге каждый получает то, что заслуживает, по справедливости.
Спасибо, что были со мной и моими героями.
