— Ой, откуда у вас такое богатство? — Катя остановилась возле скромной старушки в платочке, которая продавала возле магазина книги из серии «Мировая классика».
— Да из собственной библиотеки, дочка, всю жизнь собирала, да вот нужда заставила, — старушка скорбно поджала губы, — пенсии на жизнь не хватает.
— Ой, Майн Рид, Фенимор Купер, Джек Лондон, Дюма, Чехов, Куприн… — Катя с увлечением и затаив дыхание, перебирала томики книг. — А сколько они стоят?
Услышав стоимость, она замерла, пытаясь посчитать, на сколько же книг у нее хватает денег: на целых семь книг! С ума можно сойти от счастья. Да еще и выбор есть!
Катя любила читать до умопомрачения, перечитала все возможное у соседей, друзей, в библиотеке вечно стояла в очереди за дефицитными книгами и вечно не могла их поймать. А тут… такая редкая удача.
— Беру! — глаза ее загорелись лихорадочным пламенем, и она принялась выбирать, глаза разбегались, сердце выскакивало из груди, руки дрожали…
Она все боялась, что кто-нибудь появится за спиной и скажет: а я больше денег дам, поэтому забираю все! Но к счастью, никто за спиной не появился, и она, радостно взволнованная, прижимая к себе заветные томики книг, ринулась со всех ног домой, забыв обо всем на свете.
Скорее, только скорее бы прибежать домой и… наслаждаться этими нечаянно свалившимися на голову сокровищами.
И вдруг… в ее голову ударила внезапная мысль: стоп, а как же продукты? На что ей теперь купить продуктов? Ведь деньги она все отдала, только что, все до копейки… Она даже споткнулась от этой мысли и с трудом удержалась, чтобы не полететь на землю. Ноги ее сразу стали ватными, и она с трудом добрела до ближайшей лавочки. Села на нее, ощущая, как жуткие и липкие мурашки стали медленно покрывать всю спину. Только сейчас до нее, ослепленной радостной покупкой, стал доходить весь чудовищный смысл ее поступка: она только что лишила всю семью еды на целую неделю, практически обрекла на голод.
Перед ее побледневшим взором встало усталое лицо мамы, когда она протягивала ей утром последние деньги:
— Вот, дочка, купи продуктов на неделю, зарплату неизвестно когда дадут, это последние. Купи только самое необходимое и самое доступное, ну ты знаешь, не мне тебя учить, ты у нас правильная экономистка, умеешь все как надо подсчитать, я тебе доверяю…
Катя сидела на скамейке с широко открытыми от ужаса глазами и даже боялась пошевелиться. Ее взгляд упал на книги, которые еще пять минут назад вызывали в ней бешеный прилив счастья. А сейчас такой же — ужаса и паники. Что теперь делать, как дальше жить? А может, еще можно их вернуть?
Озаренная спасительной мыслью, она резво вскочила со скамейки и рванула к магазину, возле которого сидела старушка. Но… ее уже там не было. Катя не выдержала и расплакалась. Шла домой и вытирала рукой льющиеся слезы.
— Девочка, что-то случилось? — задавали ей время от времени вопрос встречные прохожие, — может, чем-то помочь?
Но она только отрицательно мотала головой и спешила домой, чтобы упасть на кровать и дать волю своему отчаянию.
Что она теперь скажет маме вечером? Как посмотрит в глаза бабушке, сестренке Верочке, ведь она всех оставила голодать из-за своей неуемной жадности и глупости…
Возле своего подъезда зареванная Катя столкнулась с женщиной.
— Извините, — пробормотала она, пытаясь быстрее прошмыгнуть в подъезд, как вдруг услышала удивленный знакомый возглас:
— Племяшка, это ты что ли? Во даешь, чуть тетку с ног не сбила и даже бы не заметила.
Катя резко притормозила и развернулась: на нее, улыбаясь, смотрела мамина младшая сестра Татьяна, держа в руках две увесистые сумки. Тетя работала проводником на поездах дальнего следования и изредка навещала своих родных.
— А ты чего в слезах вся? — встревожилась она, — обидел кто?
— Нет, — помотала головой девочка, пытаясь вытереть остатки слез и улыбаясь через силу, — теть Тань, а ты когда приехала?
— Да только что, вот и сразу тебя встретила. Ну давай рассказывай: что случилось? — И она, положив свои сумки на скамейку, выжидательно взглянула на племянницу.
И Катя, вздохнув с облегчением, что есть на кого переложить свое горе и, может быть, часть ответственности, все рассказала, как на духу.
— Фу-х, — облегченно перевела дыхание Татьяна и рассмеялась, — а я уж было испугалась…
— Да, тебе смешно, — обиженно перебила ее племянница, — а мне не до смеха…
— Не плачь, глупенькая, разве это самое страшное? — ласково приобняла ее тетя, — я ведь такая же, жадная до книг, бывало, тоже ползарплаты на них спускала.
Она немного помолчала, а потом продолжила:
— Я все думала, какой бы подарок тебе к твоему дню рождения купить, но так и не придумала. Решила: ладно, завтра вместе сходим в магазин. А ты, как знала, сама уже выбрала…
Катя смотрела на свою тетю во все глаза, не веря собственным ушам, а потом кинулась к ней с визгом на шею:
— Теть Тань, ты не шутишь? А-а-а… как же я обожаю тебя!!!
