Ресторан вот уже полчаса, как открылся, но в зале не было никого, кроме бармена Женечки и уборщицы Веры Николаевны.
— Ну что, Вера Николаевна, новый день — новые радости? — улыбнулся Евгений.
— А то, — ответила уборщица, — По мне, Женечка, так новый день — новая грязь и новый мусор.
Пожилая женщина отжала тряпку и протерла кафельный пол перед входом. Осмотревшись, Вера Николаевна осталась довольна своей работой.
Она любила эти утренние часы, когда везде все сверкало чистотой, Женечка в сотый раз до блеска протирал фужеры и рюмки, молодые официантки весело щебетали, собравшись в кучку в ожидании посетителей и делились событиями, произошедшими накануне. На кухне повара уже вовсю приступили к жарке, варке, тушению и украшению блюд.
Вот теперь и она может закинуть свои принадлежности для уборки в кладовку и немного посидеть в тишине и покое.
Вера Николаевна всего полтора года назад приехала в этот город. Даже скорее, вернулась. Дальняя родственница, одинокая старушка, оставила ей по завещанию небольшой домишко. И женщина была почти счастлива, наконец-то у нее появилась крыша над головой. И тайна.
Сегодня был особенный день. Сегодня она снова увидит его, Бориса. А это так редко случается, что каждая встреча была для женщины настоящим праздником. Правда, подойти к нему опять не получится, но хотя бы так, из-за угла понаблюдает, полюбуется…И опять Вере Николаевне будет что вспомнить всю ближайшую неделю. Пока сердобольный Женечка не шепнет ей по секрету, что Борис Витальевич снова должен посетить их ресторан…
Постепенно заведение стало заполняться одинокими посетителями. Вера Николаевна вздохнула, начинался долгий трудовой день. Она прислонилась к стене и прикрыла глаза. Вновь, как будто все случилось вчера, перед ней вспыхнули далекие воспоминания.
Верочка родилась и выросла в городе, но на окраине, как принято называть, в частном секторе. А они, жители частного сектора, называли его маленькой деревней. Все соседи знали друг друга по именам, ходили друг к дружке в гости по праздникам. Это теперь люди порой не знают даже, кто живет с ними рядом,на одной лестничной клетке. А тогда все знали не только всех членов семьи, но и подробности личной жизни соседей. Шумные совместные посиделки по праздникам, совместный отдых, встречи из роддомов и свадьбы — все сближало живущих в маленькой деревне, словно они были членами одной большой, дружной семьи.
Родители Верочки были людьми небогатыми, но положительными и добрыми. И старались накопить денег, чтобы их единственная дочь смогла после школы поступить в институт. А Верочка, хоть и была старательной, но учебой интересовалась в последнюю очередь. Девочка с детства мечтала о карьере артистки. На веселых посиделках с соседями все уже ждали, чего такого необычного покажет Верочка. И она представляла общему вниманию какую-нибудь миниатюру или сцену из фильма. Успех был бешеный. И этот успех совсем вскружил голову подросшей девушке и она, закончив школу, обманула родителей, сказав, что едет поступать в сельскохозяйственный институт в другом городе, а сама поехала поступать в театральный.
Вера Николаевна ярко вспомнила, как впервые увидела Роберта. Совсем, как в фильме «Карнавал» с Муравьевой и Абдуловым. Такой же красивый, статный, пижонистый, Роберт производил впечатление человека, знающего все и всех в театральном мире. Парень сразу обратил внимание на симпатичную провинциалку и взял над ней шефство. Начались бесконечные походы по театральным тусовкам, по гримеркам известных актеров. Роберт знакомил Верочку со своими богемными приятелями и от всего этого у девушки голова пошла кругом. Она влюбилась, окончательно и бесповоротно. И в Роберта, и в артистическую среду.
В точности, как в любимом фильме, между Робертом и Верой случилась бурная ночь любви. После которой парень потерял к девушке всякий интерес. Когда Вера разыскала Роберта через несколько дней после страстной ночи, тот, без тени смущения, даже как-то безжалостно заявил:
— Прости, Верунчик, наши с тобой отношения — пройденный этап. Нам было хорошо вместе, но теперь каждый пойдет своей дорогой.
Слезы, истерики, бессонные ночи. И, естественно, плохо подготовленная абитуриентка провалила экзамены.
А дальше уже продолжалось, как в фильме «Москва слезам не верит». Верочка оказалась беременной. Что делать?
Домой, после такого позора, уже не вернешься. Жить в дорогом городе негде и не на что…
И тогда Вера устроилась дворником. Ей предоставили служебное жилье. Работа не сахар, да и беременность тяжелая. Девушка родила в срок, здорового мальчика. И оставила в роддоме, подписав все документы об отказе от ребенка… Только попросила назвать малыша в честь своего отца, Борисом…
Первые годы после рождения ребенка, девушка жила, как во сне, презирая себя за предательство по отношению к своему мальчику. Она миллион раз пожалела, что отказалась от сынишки. Однажды Вера даже пришла в роддом и разрыдалась, умоляя сказать ей, что с ее сыном. Жив ли? Здоров ли? Единственное, что она узнала — это то, что мальчика сразу усыновили…
Так Вера и осталась работать дворником в жилконторе. Все деньги уходили на пропитание и на нехитрую одежку. Беспросветная бедность и никаких надежд на будущее.
Девушка пару раз в год навещала своих родителей. Те были просто убиты выбором жизненного пути дочери. Несколько раз просили вернуться, жить с ними. Но гордость не позволяла Вере смотреть в глаза тем, перед кем она демонстрировала свои выступления. Стыдно было.
Скоро умерли и родители. Вера осталась совершенно одна.
Ничего больше не приносило ей радости. Равнодушно выполняла положенную работу. Вечерами смотрела телевизор, толком и не понимая, что показывают. Просто плыла по жизненному течению.
Только в глубине души оставалась надежда, что когда-нибудь она найдет своего Бореньку и будет хоть издалека на него смотреть. А для этого по копеечке, по рублю, все-таки откладывала деньги. Откладывала всю свою жизнь. Жизнь рабочей лошадки. До самой пенсии.
Ничего не добилась, ничего в своей жизни не видела хорошего. Тоска с каждым годом все сильнее сдавливала грудь. Выйдя на пенсию, Вера Николаевна узнала о завещанном ей доме и сразу переехала в него. Дом родителей давно пришел в негодное для жилья состояние и женщина продала земельный участок.
И тогда, посчитав, что накопленных за всю жизнь денег и выручки от продажи участка хватит для задуманного, женщина сделала ход конем. Дала взятку, кому надо и узнала, в какую семью отдали ее сына.
Дальше все было делом техники. Она нашла эту семью. Только не в полном смысле слова. Семьи, как таковой, уже не было. Приемные родители Бореньки погибли. Они были довольно состоятельными людьми. И после смерти все досталось сыну. В частности, половина акций сети ресторанов. В один из которых и устроилась Вера Николаевна.
С этого момента весь смысл ее жизни закрутился вокруг Бориса. Видеть его хоть изредка, дышать одним с ним воздухом, жадно находить любую о сыне информацию и тихо радоваться его успехам…
— Так, — одернула себя Вера Николаевна, — Чего это я расселась, размечталась? Пол сам себя не вымоет, и мусор сам не побежит в контейнер. Пора за работу. Скоро и Боренька приедет, встреча у него здесь намечается…
Женщина с трудом разогнулась, наполнила ведро и пошла в сторону зала.
А вот и Борис Витальевич со своими приятелями подъехал. Вера Николаевна прислонилась к стене и с гордостью любовалась сыном.
«Господи, — подумала она, — Как же он красив. И так похож на отца, на Роберта! И такой же умный. Вон какими делами ворочает!»
Женщина уже давно решила, что никогда не признается сыну, кто она. Ведь она совершила настоящее преступление, бросила своего ребенка. Хотя, если подумать, чего бы мальчик с ней добился? Был бы сыном дворничихи. А не как сейчас…
Мужчины сидели в дальнем углу ресторанного зала и, просматривая какие-то бумаги, горячо обсуждали свои проблемы.
Вера Николаевна как бы случайно прошла мимо столика, улыбнувшись сыну:
— Здравствуйте, Борис Витальевич!
Борис взглянул на нее, кивнул и улыбнулся:
— Рад видеть, Вера Николаевна! — парень и сам не понимал, почему эта тихая, немногословная уборщица так ему нравится.
Женщина прошла дальше, а в душе запели соловьи. Как приятно слышать его голос, перекидываться ненароком хоть парой фраз! И она стала наблюдать за сыном с другого места.
Вдруг за столом что-то изменилось. Как будто повисло напряжение. Тогда один из мужчин встал, извинился и покинул компанию.
Сердце женщины почувствовало неладное, какие-то неясные подозрения, какая-то смутная тревога закралась в душу.
Уборщицы — это обычный рабочий персонал. Никем не видимые люди. Вера Николаевна давно поняла, что если необходимо что-то подсмотреть или подслушать, ей совсем необязательно прятаться. Она может встать рядом и делать вид, что занимается уборкой. И никто не обратит на поломойку внимания.
Женщина двинулась следом за отошедшим мужчиной, по пути включая диктофон в телефоне. То, что она дальше услышала, настолько напугало женщину, что она лихорадочно заметалась по подсобным помещениям, придумывая способ сообщить сыну о грозящей ему опасности. Не придумав ничего лучше, Вера Николаевна подбежала к Женечке, схватила первый попавшийся бокал с красным вином и бросилась к столу сына. Боря как раз приготовился подписывать какой-то документ.
— Борис Витальевич, вот вам передали бокал вина, — выпалила женщина и, неловко поскользнувшись, вылила вино на бумаги.
Все вскочили. Борис вскрикнул:
— Вера Николаевна, вы что — не в себе? Что вы наделали? Такие важные документы испортили!
Выходивший недавно мужчина успокаивающе произнес:
— Ничего, Борис Витальевич, все нормально. Не беспокойтесь, у меня есть еще один комплект документов.
— Нет, Боренька, не вздумай подписывать! — в сильнейшем волнении закричала Вера Николаевна, — Они хотят тебя обмануть! Это настоящий заговор!
Лицо мужчины пошло пятнами, и он заикаясь, спросил:
— Борис Витальевич, где вы такой персонал набрали? По ней же психушка плачет! Неадекват какой-то!
— Погоди, — остановил Борис говорящего, — Во-первых, Вера Николаевна, почему вы меня Боренькой назвали? А во-вторых, что вы сказали насчет заговора? Вам известно что-то, чего не знаю я?
Вера Николаевна бешено закивала головой и трясущимися руками протянула сыну свой телефон:
— Диктофон! Диктофон включи!
Борис включил диктофон и над столом полилась одностороння речь того самого, отлучавшегося мужчины:
— Алло? Мы уже на этапе подписания контракта. Хотел бы уточнить сумму, которую вы перечислите на мой счет после того, как все закончится…
— Не согласен, прошу удвоить. БОльшая часть работы выполнена мной одним…
— А что, по-вашему, было легко втереться в доверие к этому молокососу? Да и не так глуп он оказался, как я рассчитывал!
— Даю вам тридцать секунд на раздумье. Я уже подменил номер счета в договоре на ваш оффшорный счет. Если не удвоите мой гонорар, я сверну операцию. Сами понимаете, тогда весь бизнес останется у Бориса…
— Рад, что мы поняли друг друга. Жду подтверждение перевода и сразу подписываем…
Воцарилась гнетущая тишина.
— Что все это значит? — тихо, но с угрозой в голосе спросил Борис мужчину, — Хотя нет, не говори ничего. Я услышал все, что нужно.
Мужчина криво улыбнулся:
— Да, попытался и проиграл. Из-за какой-то нищей поломойки! Ирония судьбы… Да не смотри на меня зверем. Я столько лет проработал у твоих родителей, верой и правдой. А ничего так и не нажил. А тут какой-то пацан получил все и сразу. И не из-за того, что такой умный, а на халяву, по праву родства. Нонсенс вообще! А теперь прощай, золотой мальчик…
Мужчина развернулся и, нелепо поклонившись, пошел к выходу из ресторана.
Облегчение и стресс накрыли Веру Николаевну горячей волной, сильно закололо с левой стороны груди и она потеряла сознание…
Когда женщина пришла в себя, то увидела, что лежит в больничной палате. На тумбочке, возле кровати, в вазе стоял красивый букет цветов. И корзина фруктов. Вера Николаевна напряглась и вдруг вспомнила, все, что произошло в ресторане. И с удовлетворением вздохнула. Она справилась. Она спасла своего сына. Теперь и умереть не жалко.
В палату стремительным шагом вошел Борис и подошел к ее кровати:
— Как вы себя чувствуете, Вера Николаевна?
— Спасибо, Борис Витальевич, уже лучше, — с сияющими глазами ответила женщина. Ее сын пришел навестить ее в больнице! Какое счастье! Какой он добрый!
— Вы только не волнуйтесь, Вера Николаевна, у вас был сердечный приступ. Вам необходим полный покой. Но не могли бы вы ответить на один мой вопрос?
— Конечно, Боря… Борис Витальевич, — поправилась она, — Спрашивайте, о чем угодно!
Борис внимательно посмотрел на женщину и тихо произнес:
— Почему все-таки тогда вы назвали меня Боренькой?
— Я не хотела, чтобы вы это когда-нибудь узнали. Но я все расскажу. Эта история началась еще во времена моей молодости…
И Вера Николаевна, не стыдясь, со всеми подробностями, рассказала все сыну.
— Вот так, Борис Витальевич. Так уж получилось, что я вас родила. И грех на мне — отказалась…
Борис долго молчал, переваривая услышанное. В глазах парня стояли слезы.
— А что стало с моим отцом, ну тем, Робертом? — глухо спросил он.
— Богемные тусовки и вечеринки, безудержное пьянство, потом по нарастающей — наркотики… Когда я видела его в последний раз, лет десять назад, он сидел у церковного храма, весь больной, кожа да кости, побирался. Дала ему немного денег. Больше не видела. Помер, видать…
— Сейчас я вынужден уйти. Мне необходимо наедине с собой все обдумать и принять решение. Я оплатил вам все лучшие лекарства, за вами будет хороший уход. Все-таки вы спасли меня. Вряд ли после подписания того договора я бы долго прожил. А потом я приду и скажу вам о своем решении.
Борис давно ушел, а Вера Николаевна все лежала и улыбалась. Теперь ей ничего не страшно. Ее сын, ее Боренька знает все. Пусть даже он не простит свою биологическую мать. Все равно она вернула свой долг и уберегла своего сына от трагедии…
Борис приехал на следующий день, не говоря ни слова, просто обнял мать и забрал ее из больницы к себе домой. «Простил, — ликовала Вера Николаевна, — Я самая счастливая женщина на свете! Ведь что может быть прекраснее, чем провести остаток своих дней с тем, кого давно потеряла, с трудом нашла и, наконец, обрела»…