— Ох, Аня! Никогда ты особо умом не отличалась! Где это видано, чтобы мать радовалась тому, что сын привел в дом невесту с прицепом?!
Сестра Анны Николаевны, Мария вздохнула, и заработала венчиком еще усерднее. Новомодной кухонной техники она не признавала, и предпочитала взбивать крем для торта по старинке, маминым венчиком.
— Маша, уймись! Сломаешь! – отобрала у сестры миску и венчик Анна.
— И ладно бы еще один ребенок! Но у нее же двое!
— Да. Мальчик и девочка.
— Прекрасно! Невеста, у которой двое детей в наличии, и твой Саша! Мамин пирожочек!
— Маша, остановись! Вот сейчас – хватит! – Анна повысила голос, и ее старшая сестра чуть сбавила обороты.
— Ладно! Не злись! Я просто хотела сказать, что Сашка твой слишком добрый! И доверчивый! Не выдюжит он против такой ушлой девицы! Хотя, тьфу ты! Господи, прости! Какая уж из нее девица-то?! Бабонька уже!
— Да прекрати! Мы с тобой тогда кто?
— Бабки! Были бабоньки, а теперь, чего уж там – бабки и есть! Дети взрослые. Не сегодня-завтра нас туда и запишут, как положено. Так, чего мелочиться? Лучше привыкать! Ты мне скажи, он тебя с ней хотя бы познакомил, как положено? Привел в дом? Назвал невестой?
— А как же! И ее. И детишек. Хорошие они такие! Уважительные. Сразу видно, что мать их воспитывает. Старшенький-то уже большой – четыре ему. А малявка, хоть и кроха совсем, и года ей нет, – уже кивает. Мать ей говорит: «Поздоровайся!», и та кивает, представляешь?
— Представляю! Только, кажется мне, что ты желаемое за действительное выдаешь! Какое такое «поздоровайся» в год?! Рано еще! – сердито фыркнула Мария.
— Откуда мне знать?! – огрызнулась Анна. – У меня внуков пока нет, а оба сына ранние были. По ним и сужу! Забыла уже как рано Сашка заговорил? Так рано, что ты мне тоже тогда не поверила! А он тебя за нос схватил и лепечет: «Мася!» Очень хорошо я помню, как ты поплыла тогда! Отобрать сына не могла у тебя! С рук его не спускала и все просила, чтобы он тебя еще разок по имени назвал! Было дело?
— Было, — неохотно кивнула Маша. – Но Сашка – свой, а эти – чужие! И как ты их маслом не мажь – чужими и останутся!
— Откуда в тебе столько злости, Маша? Не замечала раньше за тобой такого! – нахмурилась Анна. – Так и брызжешь ядом! Куда это годится?!
— Ты говори, да не заговаривайся! Я пока еще старшая! А потому, буду говорить тебе все, как есть! А то наворотите дел, а мне потом расхлебывать! К кому ты прибежишь, когда у Сашки все прахом пойдет? А?! К сестре! Так что, это, Анечка, превентивные меры! Чтобы лишний раз не бегать туда-сюда! Я потом тебе все то же самое и повторю! Так что, лучше сейчас послушай!
— Не буду! – отрезала Анна, и покачала головой. – Ни к чему мне твои причитания! Саша сам разберется, что ему хорошо! Забыла, как я его чуть не потеряла? Мало было?! Я теперь грамотная! Больше никогда такой ошибки не сделаю!
— Сравнила! Алинка хотя бы приличной девушкой была! – пожала Маша плечами, и принялась резать хлеб. – Да, накрутила так, что потом всем досталось. Ну так, дело молодое. Глупое.
— Приличной?! – Анна покраснела от возмущения и чуть не выронила тарелку с пирожками. – Тоже мне! Приличную нашла! Да, чтобы так врать и выкручиваться, это совсем совести надо не иметь! А про Дашу ты мне не смей ничего говорить! Хуже некуда – на человека поклеп наводить! Ничего плохого она не сделала! Двух детей родила? Так, в браке! И от одного мужа! Где тут грех?!
— Ну, я не знаю! Это ты у нас святая, а я так – серединка на половинку! Привыкла людей по делам судить, а не по ангельской внешности.
— Ой, помолчи, Мария! А то, после таких разговоров с тобой, мне всякое паскудство потом снится! Что тебе надо?! Чтобы Сашка с Дашей разошелся? Чтобы свадьбы не было? Так и скажи! Зачем пришла тогда на сватовство?!
— Да какое же это сватовство, Аня?! В твоем доме и за твой счет! Все не по правилам! Это она должна тебя у себя принимать и в ноги, как матери будущего мужа, кланяться, показывая, какая она хозяйка и все такое прочее! А ты?! Мало того, что традицию нарушила, так еще и со мной тут митингуешь! А мясо, вон, упустила!
Анна ахнула, и кинулась к духовке. Мясо спасать.
А Маша притихла.
Нет, неспроста сестра за сына и будущую невестку так заступается.
Есть причины!
Всего два года прошло с тех пор, как Саша расстался со своей первой любовью. Трудно очень расстался. Так, что всем досталось! И отцу его, который после это истории сердечный приступ схлопотал. И матери, что ночей не спала и сына караулила, чтобы глупостей не наделал. И даже тетке. Маша тогда дочек на мужа бросила, и к сестре приходила ночевать. Знала, что та совсем не спит. За сына боится.
Хотя, Мария была уверена, что Анна преувеличивает. Саша хоть и был парнем добрым, мягким да душевным, но стержень все же имел.
Было в кого! Отец силен характером. Да и мать не подкачала!
Маша усмехнулась.
Да уж! Дала в свое время сестрица родителям прикурить! Замуж вышла в восемнадцать, сбежав с любимым с другой город, и больше года носа домой не показывала. Аж, до тех пор, пока не узнала, что Сашку ждет! Только тогда собралась, и наладила мужа ехать к родителям – мириться.
Скандал был – весь поселок сбежался! Ну и ладно! Поругались, поревели, обнялись, да и зажили мирно, как было. Отец немного побузил еще, но больше так, для порядка. Все-таки, Анька у него в любимицах ходила. Баловал ее почем зря, вот и получил то, что вышло.
А мать по-другому себя повела. Как только Аня родила, она собралась и в город укатила. Помогать. А там свою линию гнуть начала. Заставила Анну доучиться, и, пока внука в садик не определила, сидела в городе, как приклеенная.
С зятем ей делить было нечего. Тот был рад-радехонек, что любимой жене есть, кому помочь. Да еще и без всяких претензий к нему!
Мать у Анны с Марией женщиной была очень мудрой. Ни разу зятя не упрекнула ни словом, ни делом. Зато сразу вызнала у него, что он из еды любит, и встречала с работы не иначе, как вкусненьким, но без своей персоны на кухне. Тарелки на стол поставит, внука на руки, и дочери командует, чтобы та мужа кормила да обихаживала. Тут и захочешь поругаться, а не выйдет! Причины не найти, хоть обыщись!
Правда, Анькин муж и не искал. Он вообще парнем был добрым да покладистым. К родителям жены относился уважительно. Отца досмотрел. Ни Аню, ни Машу не подпускал к уходу, когда тот слег. Говорил, что не бабье это дело – тяжелого мужика ворочать. Понимал. И то, что девчонкам сложно на отца в таком состоянии глядеть, и то, что тому неудобно от дочерей руки принимать. Матери не под силу было его поднять и повернуть с боку на бок. Сама болела. Вот Аня с мужем и перебрались к родителям, чтобы ей полегче было.
Года не прошло после ухода отца, как мать слегла. Тут уж и Маша подключилась. Понимала, что Анне одной не управиться. Она тогда только-только второго родила. Какой уж тут уход за больной, если сама еле ходит? Роды тяжелыми были, вот и получилось так, что Ане никак одной не справиться было.
Маша, которая на тот момент в городе только-только работу нашла, конечно, все бросила и приехала. Она и раньше не очень-то город любила, а тут и вовсе решила – гори оно все! Дома захотела остаться. Родные стены, как ни крути, лучше, чем общежитие.
Вот только Аня, после того, как мать проводили, забеспокоилась. Возрасту у сестры уж не маленький, а она все в девках сидит. Не дело!
Пошепталась с мужем, да и решила – надо Маше помочь личную жизнь устроить. Даром, ведь, что красивая, а скромница такая, что лишний раз двух слов с чужим не скажет. И как знакомиться с кем-то такой прикажете? Только с помощниками!
Жениха сыскали. Анин муж пригласил своего сослуживца бывшего в гости. И не прогадал! Сосватали Машу быстро. Та и ахнуть не успела, а уж фату надела.
Дом отцов сестры делить не стали. Разгородили большой участок, доставшийся от родителей, и общими усилиями поставили рядом с отцовским еще один дом. Для Ани с мужем. Маше, как старшей, родительский сруб отошел. Но мужики никогда не судили и не рядили – где чей. Ежели ремонт какой нужен был – брались дружно и не считались. У кого деньги были, тот и вкладывался.
Так и жили.
Росли дети. Входили в возраст родители.
И все так это спокойно, по-людски, по-хорошему.
В поселке на их семью дружную дивились. Что за люди? Ничего не делят, не ругаются. Разве бывает такое?! Чего только не плели да не придумывали! Языки-то почесать – дело дурное, да нехитрое!
А только сестры ни на кого внимания не обращали. Жили своей жизнью, за чужие заборы не заглядывая.
Подросли дети, пошли в школу… Вот тогда-то Саша со своей Алиной и познакомился. Они, почитай, пять лет за одной партой просидели.
Родители Алины в поселок переехали из города. Почему решили сменить место жительства, никому не рассказывали.
Да, разве, в поселке что утаишь?!
Скоро все узнали, что мать Алины мужа своего из семьи увела. И не просто отбила у соперницы, а от детей отвадила. Напрочь запретила ему общаться с родными детьми, зато свою дочку, от первого брака, заставила удочерить почти сразу после того, как расписались. Мужик матери Алины достался последний из никудышных. Даром, что специалист хороший, а как мужик – тетеря! Как есть! Про детей своих родных забыл сразу, будто их и не было. Отделался алиментами и общаться не хотел. А жена его бывшая, женщиной оказалась сильной. Грустить долго не стала. Года не прошло – замуж махнула. И приехала в поселок, чтобы заставить мужа отказ от детей подписать. Новый-то ее супруг, против детворы ничего не имел, но условие поставил. Если уж отцом – то всамделишным. И по документам, и по сути. Вот она и прикатила, чтобы бывшего уговорить не препятствовать тому, чтобы у детей нормальная семья появилась. А того и уговаривать не пришлось. Сразу подмахнул все, что просили. Жена его даже онемела от изумления. А потом плюнула ему под ноги, и усмехнулась в лицо Алининой матери:
— Думаешь, что счастье себе нашла? Ну-ну! Забирай! Только, потом не жалуйся!
Та и не жаловалась. Прожила с мужем всего-ничего – три года. А потом выставила его из нового дома, который они отстроили на зависть всему поселку. Что-то ее мужик натворил такого, что ушел сразу, безропотно, и больше ни разу в поселке не появился. Думали-гадали все, кому не лень, а ответ был – проще некуда! Новая молодайка его с ума свела, и он даже на минуту не задумавшись, сбежал к ней, даже не оглядываясь.
Правда, если в случае с первым своим разводом, он делил все, начиная с квартиры и заканчивая чайными ложечками, то тут оставил все Алининой матери. Знал, что связываться с нею – себе дороже выйдет.
А та долго не печалилась. Завела себе молодого любовника, но замуж на него выходить отказалась наотрез. Хватит, мол! Плавали – знаем! Дочь поднимала, в дом никого не пуская. Говорила, что так надежнее.
А Алина росла в холе да в неге. Мать в ней души не чаяла. Лучшие тряпки и обувка. Любые капризы и ежовые рукавицы, чтобы не упустить раньше времени.
Только, дочь у нее разрешения на любовь спрашивать не собиралась. Как только поняла, что Сашку увести могут, ведь парень, как заматерел, глянулся многим девушкам в поселке, тут же вцепилась в него, словно клещ:
— Саш, давай поженимся!
— Алиночка, да я ж только за! Но мне в армию! Будешь ждать меня?!
— Буду!
На проводах Саши Алина слезами заливалась так, что Аня ее чуть ни на руках носила.
Это ж надо, какая любовь! Повезло сыну! Мало кому доводится такие чувства испытать!
Вот только вся эта «любовь» оказалась липовой! И не той, что сладко пахнет да слегка горчит, а самой, что ни на есть, фальшивой!
Алина писала Саше письма. Уверяла его в том, что ждет-не дождется его возвращения, а сама наряд себе на свадьбу с другим готовила. И никто об этом не знал, пока не прикатил из города ее настоящий жених.
С шиком прикатил! На дорогом лимузине.
Весь поселок собрался посмотреть на такую диковинку. До этого никого из невест на такой машине не забирали из родного дома.
Аня, которая в тот день была дома, а не на работе, выглянула в окно, да так и обмерла, когда увидела свою «будущую невестку» в белом платье и под руку совсем не с Сашей…
Алина укатила в город, а Анна заметалась по поселку. Чуть ни на коленях стояла перед друзьями Сашиными, умоляя не говорить сыну о том, что случилось! Боялась, что тот сорвется. До «дембеля» оставалось всего ничего. И Аня отлично помнила, как сидел с ней рядом сын на крылечке, мечтая о том, какая хорошая семья у него будет.
— Как у вас с папой, мам! Такая же!
— Да ну, сыночек! Нашел пример!
— А почему нет? Вы с отцом так любите друг друга! Я же вижу! Вы и не ругаетесь никогда! Ни разу не слышал, чтобы вы спорили!
— Ха! Много ты знаешь! – Анна со смехом качала головой. – Без споров да размолвок, сын, не семья! А вот то, что ты никогда не слышал, как мы с папой спорим – это хорошо! Значит, мы все правильно сделали! Не гоже это, чтобы дети знали, что промеж родителями неладно. Нехорошо! Мы между собой разберемся, а вы обиду затаите и помнить будете о том, что мы друг другу говорили горькое. Ни к чему это! Вот эту науку возьми от нас. Хорошая она. Правильная. А остальное – сами наживете! Не маленькие уже.
Разве могла Аня забыть, какими счастливыми глазами сын на нее смотрел, когда говорил об Алине? Как восхищался ею, считая, что чище девушки и на Земле-то нет!
А теперь матери писать сыну, что все обман и его никто не ждет?! Да как же можно?!
И она промолчала. Решила дождаться, когда Саша вернется, и уж после рассказать ему о том, что случилось.
Саша новость принял.
А Аня потеряла сон. Долго еще после разговора с ним вспоминала она, как почернело лицо сына, как закрыл он глаза и стиснул зубы, прежде, чем кивнуть:
— Ясно…
А потом вышел из дома, будто на минутку, и пропал.
Искали его всем миром. Аня голосила по поселку так, что подняла всех. Разбежались в стороны мальчишки, с заданием от матерей, проверить каждый сарай и погреб в поселке. Разъехались по полям мужики, понимая, что парень в таком состоянии может натворить все, что угодно.
Но Сашу не нашли.
Приехал он домой только через сутки. Никому ничего не объясняя, прошел в свою комнату и закрыл за собой дверь, не увидев, как сомлела выскочившая из летней кухни мать.
Маша сестру в чувства привела, но к сыну соваться не велела.
— Погоди! Сам все расскажет.
Так и получилось.
Уже на следующий день Аня узнала, что Саша отыскал ближайшую подругу Алины и вызнал у нее, где живет бывшая невеста. А потом пошел пешком до самого города.
— Зачем?! – выдохнула Анна, боясь ответа на свой вопрос.
— Мам, не волнуйся! Ничего я ей не сделал! Посмотрел только.
— К чему тебе это, сыночек?
— Хотел понять – счастлива она или нет…
— Получилось?
— Она ребенка ждет. Наверное, все сложилось у нее… — пожал плечами Саша.
И только после этого заплакал.
Аня обняла сына, баюкая, словно маленького.
— Все пройдет! И будет тебе счастье, сынок! Обязательно будет! Найдешь ты свою любовь!
— Нет, мам! Нет ее! Любви-то… Придумывают все! Боль есть. А любви – нет!
И ничего с этим уверенным словом, сказанным ее, так рано познавшим всю подлость этой жизни, сыном, Аня поделать не смогла.
Как сказал его Саша, так и отрезал. Ни на кого даже смотреть не хотел. Отнекивался.
— Мам, не заставляй меня! Да, красивая Настена! И Вера тоже ничего. Но не мое это! Не хочу я больше ничего! Хватит!
Аня плакала, обнимая сестру. Жаловалась, а поделать ничего не могла.
А потом в поселок приехала Дарья. Молодая совсем, но уже с двумя детишками на руках. Купила небольшой домик, и стала обустраиваться.
Соседки, конечно, сразу язычки наточили. Как же! Молодайка одна, а уже детная. И ни мужа рядом, ни миленка. Странно все, как ни крути! Пытались вызнать, что да как. Но Даша молчала. Вежливо здоровалась, но про то, как ее в поселок занесло, не рассказывала никому.
Открылось все, как это обычно и бывает, случаем.
В поселок приехал новый фельдшер. Тут и выяснилось, что жил он раньше в той же деревне, откуда родом была Даша. Оказался он мужиком болтливым не в меру. Хуже иной бабы. А потому, уже через пару дней весь поселок знал, что Дашу растила одна бабушка. Родители, молодые да ранние, девчонку родили и на бабушку бросили. Уехали счастье искать, да и сгинули не пойми где. А Даша осталась. Бабушка у нее была крутого нрава, но крепкая. И на ноги внучку поставить успела, и выучить. Даже замуж выдала честь по чести, а потом сгорела, словно спичка, всего за пару месяцев, так и не увидев первого своего правнука.
А у Даши с мужем не заладилось. Как ребенок родился, так его и понесло не туда, куда надо. Пил, гулял, бедокурил. Вторую-то девочку Дарья родила, поговаривали, не своей волей. Не хотела еще одного ребенка. Не знала, как и с первым-то уйти от мужа-тирана.
Но судьба, пожалев ее, распорядилась по-своему. Очередная гулянка, на которой присутствовал и верховодил Дашин муж, закончилась весьма печально. И Даша осталась вдовой.
Другая бы слезы лила, да в грудь себя била, что мужа не уберегла, но Дарья этого делать не стала. Продала дом, в котором жить не хотела больше даже минуты, и уехала с детьми из поселка, где только ленивый ей вслед не плевал, не объясняя причины. Ее винили в том, что случилось, но почему – никто объяснить не мог. Поэтому, Даша решила оставить людям их странности, и уехала, не оставив нового адреса никому. Даже бывшим подругам.
Саша о ней, конечно, все знал. Как и все в поселке. Но его это не отпугнуло. Он по-соседски заглядывал иногда к Даше, помогая по хозяйству по просьбе матери.
— Она совсем одна, Саш. С детишками. А ты сам знаешь – дом, он мужской руки требует. Ты бы зашел, да спросил – не надо ли чего.
— Мам, ты меня совсем за дурачка держишь?
— Нет, Сашок. За умного! – Аня таила улыбку. – Иди уже! Нечего с матерью спорить! Мал еще!
— Мам!
— Не мамкай!
Нехитрый Анин план удался. Саша разглядел Дарью довольно быстро. И Анна вздохнула спокойнее. Если уж нашел общий язык с Дашей, значит, не все потеряно. А что дети есть – так и хорошо! Все сразу и видно – какая мать, да какая женщина из себя эта Даша. Ведь, чтобы понять, добрая женщина или нет – достаточно на детей ее глянуть.
Вот Аня и смотрела. И углядела куда больше, чем насобирала по поселку сплетнями Мария.
— Ты, Машутка, язык-то прибери! Наша она теперь! А потому, нечего ее склонять направо и налево. Блюди семью-то! Мы тоже не пряники, чтобы всем подряд нравиться! Так или нет? – Анна дождалась, пока сестра неохотно кивнет, поправила скатерть, чуть сдвинула блюдо со своим фирменным пирогом, и оглядела накрытый стол. – Вот теперь все! Сейчас Саша с Дашуткой придут, и сядем. А тебе, сестра, я вот, что скажу. То, что дети у Даши есть – не велика беда. По мне, так, чем больше – тем лучше. Все наши будут. Ребятки у нее маленькие еще, а от воспитания, сама знаешь, многое зависит. Сашка у меня, ты сама сказала, добрый больно. Но это же и хорошо! Разве детям отчим нужен? Нет! Отец! Вот ему им отцом и быть. И скажу я тебе – лучше и не придумаешь! Я в своем сыне никогда так уверена не была. Увидела, как он сына Дашиного на руках держит, и поняла – вот оно, спасение-то мое! Легло сердце Сашино к этой девочке и ее детишкам! А если так, то кто я такая, чтобы мешать его счастью? Я ли не молилась день и ночь, чтобы оно пришло? А теперь гнать его буду?! Не бывать этому! А тебе, Мария, вспомнить бы, что мама наша говорила про любовь.
— Все свое люби, а чужого – не касайся. Ни добра, ни пользы оно тебе не принесет…
— Именно! А если Даша с детишками теперь наша, то и любить ее надо, как свою. А что было – то быльем поросло. Забыли! У человека глаз на затылке нет. Не придумала природа. А потому, нечего в прошлом ковыряться, да оглядываться на него. Шею свернуть можно. Вперед смотреть надо! Я не святая совсем, и понимаю, что много еще чего будет, пока поймем друг друга, да притремся, как следует. Но обижать Дарью я никому не дам. Какая из меня мать, если я своему сыну позволю еще раз жизнь порушить?
Маша отвечать сестре не стала. Просто подошла и обняла ее, прижав к себе покрепче.
— Вот так-то лучше! Знала, что ты меня услышишь и поймешь! – Анна смахнула слезы, и заторопилась, услышав голоса во дворе. – Пойдем встречать!
И будет свадьба. И со временем умолкнут в поселке даже самые злые языки, потому, что Аня всем даст понять – семья у ее сына – лучше не бывает!
А через несколько лет в доме Анны соберется вся ее большая семья.
И сразу четверо внуков обнимут ее, поздравляя с юбилеем.
И Анне будет совершенно все равно, кто из них родной ей по крови, а кто нет. Заикнись кто-нибудь в ее доме на эту тему, и не сносить бы ему головы за такие речи.
И уже Даша закончит с готовкой, вытрет руки, поправит просторное платье, коснувшись уже заметного животика, подставит мужу щеку для поцелуя, и окинет придирчивым взглядом стол:
— Мама, все готово!
— Спасибо, доча! Зови всех к столу! Детвора уже, вон, за свой уселась! Не дожидаясь приглашения! – рассмеется Анна, и перецелует вихрастые макушки внуков еще разок. – Молодцы! Саша, что ты стоишь? Беги, позови Машу! Пусть пошевеливаются! Пора!
Автор: Людмила Лаврова
