Эта история — самое странное, что я испытывала в своей жизни.
Видимо иногда бывает необходимо понять, что не все в жизни вписывается в общепринятые рамки.
Для чего?
Возможно для того, чтобы быть готовым воспринять этот мир более объемно и полно, чем сейчас.
И вот как это было:
Зашёл к нам как-то сосед по даче, Витя Мальцев. Воду у нас в октябре отключили, вот отец его и попросил краны открутить.
Вид у него был странный, ошарашенный какой-то:
— видали, тачка сейчас подъезжала, с той стороны моего участка?
— да нет, не заметили, а ты чего, Вить, какой-то испуганный, — удивился мой муж, — случилось что?
— да я и сам не понял, дядя Сережа, налей водички, расскажу сейчас.
— может, чего покрепче?- усмехнулся муж, наливая воду в стакан, — а то у тебя аж подбородок дрожит.
Витька залпом выпил воду, вынул конверт из кармана, бросил его на стол, да и сам присел на стульчик.
— Да чудная история только что приключилась. Вот ведь сейчас он на старой Ниве уехал, люди за ним какие-то приезжали. Нива то старая, а движок моща! Лошадей триста, не меньше, уж я то знаю, — начал Витька.
Муж положил ему руку на плечо, — ты подожди, Вить, успокойся, да по-порядку рассказывай, кто «он», что за люди?
Честно, я Витю таким вообще первый раз видела. Парень он крепкий, не трусливый вроде, а тут двух слов связать не может.
Но он наконец взял себя в руки, да и рассказал нам то, что произошло с ним буквально вот-вот, только что.
Возился Витя на участке, батя ж его попросил, краны открыл, воду слил, яблок последних набрал. Вдруг смотрит, с другой стороны, на заброшенном участке, вроде ходит кто-то.
С хозяином того участка, лет двадцать пять уже как назад, история непонятная случилась. Пропал он, сгинул невесть куда, искали, искали, да так и не нашли его.
Отец Витькин горевал тогда очень, дружил он с соседом, с Нилом Петровичем-то, и никак понять не мог, что значит пропал?
Не война же вроде сейчас.
Родственников у Нила Петровича не оказалось, вот с тех пор и стояла одиноко его домушка старенькая, покосившаяся, да и участок его весь зарос.
Так вот, видит Виктор, ходит кто-то по участку, потом ключом дверь открыл и в домик зашёл. Витя и решил посмотреть, что это за такой хозяин там вдруг объявился.
Только подошёл — а из дома мужик выходит:
— о, привет, Васек! А то я смотрю — думал нет вас дома. Полгода на даче не был, приехал и не пойму, и когда успели вы тут дома то такие понастроить?
А ты чего, Васек, бороду отрастил, монахом что ли решил заделаться?,- хохотнул он, — жена то с тобой приехала? А дети где?
Он этих вопросов Виктор просто обалдел. Он этого дядьку что-то совсем не помнил. И жены и детей у него никогда не было. А бороду Витька уже лет пять как носил, не сбривал.
Что же это за мужик странный?
— извините, — Витьке было даже как-то неудобно, ведь мужик так все это уверенно говорил, — вы наверное что-то путаете, мы с вами не знакомы.
— да ты что, Васек, заболел что-ли? Этот ж я, Нил Петрович, сосед твой. Что тут у вас такое происходит, не пойму? Я ещё перед отъездом с сынком твоим, Витюхой, на рыбалку ходил. Ну, не пугай меня, помнишь?
Тут Витька сам не на шутку испугался, потому что он это вспомнил. Вспомнил этого дядьку да и то, как он сам мальцом ещё с ним на рыбалку ходил.
Нил Петрович это был!
Аккурат потом он и пропал, сгинул, и уже лет двадцать пять прошло.
Только Нил Петрович с тех пор почему-то почти не изменился. Он же старше Витькиного отца был, а теперь выглядел чуть старше самого Виктора.
— ну что, Васек, молчишь-то,- случилось что-ли что-то, не пойму никак?
Витька стоит, и понимает, что Нил Петрович его за отца его принял, за Василия.
Похожи они с отцом-то сильно!
Но как же так? Где ж он столько лет был, что вдруг вернулся через двадцать пять лет, да и не постарел совсем?
— ну ка, рассказывай, — увидев Витькино лицо, потребовал Нил Петрович.
— да не Василий я, — выдавил из себя Витька, — я Витя, сын его. Похож я на отца сильно. А вы то где столько лет пропадали? Да не постарели совсем? Как такое может быть, Нил Петрович? Может это и не вы вовсе, а мошенник какой-то? Тут все знают, что Нил Петрович двадцать пять лет как пропал, и нигде его не нашли!
Мужик так и присел на ступеньки. Лицо ладонью вытер, — да не может быть, — говорит, — я же на полгода уезжал всего, в закрытой лаборатории работал. Какие двадцать пять лет!
— да посмотрите вокруг, — протянул руку Виктор, — дома новые, люди другие, да и вообще, у вас документы хоть есть, что вы — Нил Петрович-то тот самый?
У мужика глаза, как у безумного стали, достал он паспорт и показывает мне. А в паспорте так и написано:
Нил Петрович Покровский, 1950 года рождения.
— и что, вам семьдесят один год что-ли?, — разозлился Витька, — мне тридцать пять, а вы ну на сорок максимум выглядите! Что врать-то?
Тут мужик этот чуть не заплакал, озирается кругом, да шепчет: — как семьдесят, да я ж на полгодика на секретную работу согласился, как же так? И ты не Васек, а сын его, да не может быть!
Тут вдруг у калитки машина остановилась, Нива старая. Старая, а мотор рычит, моща так и прет, лошадей немеряно!
Нил Петрович этот как-то растерялся, сник :
— за мной это, контракт у меня, не знаю теперь, когда ещё сюда заеду. Работа у меня в лаборатории важная, время не ждёт. И ещё вот что, я то думал, что ты друг мой дачный Васек, — он достал конверт и протянул Вите, — отцу передай, обещал я ему полгода назад помочь пристроить эти бумажки-то, — потом посмотрел внимательно на Витьку и поправился, — не полгода видать, а двадцать пять лет уж, как обещал. Передай, не подведи, сынок!
Сел он, Нил Петрович этот пропащий, и уехал с этими людьми на странной Ниве, старой, но ехала она получше всякой крутой новой тачки!
И что мне теперь думать об этом?
Витька уже почти успокоился, но ни он, ни мы понять не могли, откуда тут взялся через двадцать пять лет пропащий Нил Петрович. И куда, в какую секретную лабораторию, в которой он не состарился за все это время, он уехал?
Может он и вернётся, но когда это будет, никому не известно.
И точно ли он это был вообще?
— слушай, Вить, а что в конверте-то, что тебе Нил Петрович для отца передал?
— да не знаю, я же к вам сразу побежал, жуть на меня напала, чуть мозги не заклинило, Витька взял конверт в руку, — посмотрим, что ли?
Он достал из конверта какие-то бумаги и к ним записка:
Копии ваучеров от 1993 года
Акции Газпрома на имя Мальцева Василия Степановича.
— точно это он, — прошептал Витька, — отец рассказывал, что он тогда, в девяносто третьем, все ваучеры этому Нилу отдал, а тот и пропал.
И ваучеры пропали, будь они неладны!
Точно это он! Это он…….
А я теперь, проходя мимо этого заброшенного участка, невольно всматриваюсь, не заявился ли опять этот не совсем пропавший Нил Петрович, все такой же молодой, как и раньше. С планами на жизнь и с наконец-то заработанными деньгами.
Но нет, видимо его контракт ещё не закончился…
