— Это твои родственники, Полина, это дети твоего двоюродного брата. Как ты можешь от нас отвернуться?
Если бы не я, то малыши попали бы в детский дом. Сама понимаешь, что одна я их не вытяну никак, поэтому требую от тебя помощи — и не только финансовой.
Я хочу, чтобы ты с детьми проводила всё свое свободное время!
Полина последние полгода не общалась с матерью. Раньше между ними всё было хорошо, Поля даже подругам говорила, что мама — это её лучший друг и самый близкий человек.
Проблемы в общении начались, когда Дарья Сергеевна позвонила дочери и рассказала:
— Всё, доигрался Васька — детей у них забрали. Сколько раз я просила прекратить пить, объясняла возможные последствия, говорила про проблемы со здоровьем.
А Васе и его благоверной хоть бы хны. Как заливали за воротник, так и продолжают заливать отсутствие детей. Мне кажется, что это им только руки развязало!
— Жаль! — посетовала Полина. — Какая у детей судьба незавидная — при живых родителях и в детском доме теперь жить.
Да ни от Васьки, ни от его Ленки толку никакого не будет — им ханка дороже детей.
А что, разве никто из родственников малышей себе взять не может?
— Да кому их взять-то? Брат мой, Васькин отец, сама знаешь, инвалид второй группы — сам-то еле выживает, постоянно у меня помощи просит.
Матери, ну, то есть бабушке ребята не нужны — она Ленку терпеть не может, считает, что именно из-за неё её драгоценный Васенька пить начал, Лёшу и Анюту она за внуков и не считает.
Да и все, а больше родственников нет.
— Ну, будем навещать, что же ещё сделаешь? Расстроила ты меня, мама, даже жутко как-то стало.
Очень надеюсь, что попадут ребятишки в хорошую семью и обретут наконец-то действительно любящих родителей.
Полина не подозревала, что её мама уже на момент телефонного разговора нашла выход из положения.
Дарья Сергеевна сбегала в опеку и изъявила желание забрать внучатых племянников себе.
Представители надзорного органа никаких препятствий не увидели. Пятидесятилетняя Дарья Сергеевна по возрасту подходила, имела собственную жилплощадь и достаточно приличный заработок.
Двоюродной бабушке отдали и Лёшу, и Аню.
Поначалу Дарья Сергеевна справлялась. Дети, напуганные сложившейся ситуацией, вели себя тихо.
Все прелести воспитания внучатых племянников женщина ощутила на себе примерно через 2 недели — она и не знала, что у старшего Лёши есть большие проблемы со здоровьем.
Оба ребёнка закоренелых алкоголиков были абсолютно социально не адаптированными: четырёхлетняя Аня не разговаривала, а шестилетний Лёша сильно отставал в развитии.
Молчание старшего подопечного Дарья Сергеевна поначалу списывала на испуг. Но оказалось, что всё намного серьёзнее.
Периодически у Лёши возникали приступы немотивированной агрессии — ребёнок сначала мог спокойно сидеть перед телевизором, потом вдруг резко вскакивал и принимался колотить младшую сестрёнку.
Дарья Сергеевна, которая пыталась успокоить внучатого племянника, тоже доставалось — Лёша в такие моменты отчаянно царапался и кусался.
Приступ проходил также неожиданно, как и возникал. Выплеснув свою агрессию на окружающих, мальчик снова спокойно усаживался перед телевизором, как будто бы ничего и не произошло.
***
Через 3 месяца Дарья Сергеевна уже пожалела о том, что взяла на себя ответственность за чужих детей.
Дочери она так и не рассказала про опеку, просто свела контакты к минимуму и ждала удобного случая, чтобы признаться:
— Мам, я к тебе сегодня приеду в гости. — Полина, соскучившись, звонила маме. — Тортик сама испекла по новому рецепту.
Доченька, сегодня не надо. Я приболела — кашель, насморк, температура. Не дай Бог, заражу. Как станет получше, я тебе обязательно позвоню.
Сначала Дарья Сергеевна прикрывалась болезнью, потом соврала дочери, что познакомилась с мужчиной и теперь вечера проводит с ним.
Когда в одиночку с проблемными детьми женщина справляться совсем перестала, она пригласила дочь к себе на серьёзный разговор:
— Мам, ну зачем? Зачем тебе это нужно было? Как теперь ты собираешься жить дальше?
— Не знаю… — честно ответила Дарья Сергеевна. — Я не думала, что будет так сложно. Лёшку и Аню видела ты от силы раз шесть за всё время, и то мельком.
Мы, когда приезжали с братом порядок навести в Аськиной семье, дети всё время были чем-то заняты. Про проблемы с речью у обоих я знала, в принципе, а вот про то, что у Лёши какие-то неполадки с психикой — нет.
— Мам, его обследовать нужно серьезно. Конечно, поэтому детей так быстро тебе и отдали. Семью для нездоровых ребят найти сложнее, чем для здоровых — возиться, наверное, с ними не захотели.
***
У Лёши действительно диагностировали психическое заболевание. Полина, узнав об этом, резко высказалась против того, чтобы мальчик жил с её матерью.
— Мама, ты просто не понимаешь серьёзности проблемы! Он сейчас маленький и уже такой агрессивный. Что будет дальше? Как ты собираешься с ним справляться, когда он войдёт в пубертатный период?
Мам, ты почитай статьи об этом заболевании. Как бы тебе объяснить-то понятно? Когда он начнёт интересоваться противоположным полом, ты столько горя хлебнёшь! Контролировать его будет уже невозможно.
— И что ты предлагаешь? — разозлилась Дарья Сергеевна. — Обратно сунуть ребёнка в детский дом? Дать ему надежду на нормальную жизнь и тут же её отобрать?
Нет, я так не могу. Раз уж я приняла решение воспитывать Лёшу и Аню, то я буду ими и дальше заниматься.
— Мама, а как ты жить-то собираешься? Детей одних оставить нельзя, за ними нужен практически круглосуточный присмотр. Кстати, ты вообще, как на работу ходишь?
— Да с этим как раз-таки проблем нет. — махнула рукой Дарья Сергеевна. — Есть няни. Правда, у меня уже третья меняется. Первые две по месяцу отработали и ушли. Последняя сказала, что с Лёшей она не справляется.
— Твоё дело, мам, конечно, но ты всё равно подумай о последствиях. Мне кажется, Лёше в специализированном интернете будет лучше. Там всё-таки его будут окружать знающие люди.
***
Дарья Сергеевна дочь не послушала и сделала по-своему. Практически половину заработной платы ей теперь пришлось отдавать няне.
Дарья Сергеевна поначалу пробовала действовать хитростью. Во время собеседования правды о проблемах старшего мальчика не рассказывала, поэтому няни уже через неделю от работодательницы сбегали.
Пришлось искать специалиста. Естественно, платить такой няне пришлось в разы больше.
Дарья Сергеевна откровенно не справлялась, денег ей катастрофически не хватало. Да ещё и представители надзорного органа засуетились, стали мягко подводить женщину к мысли об официальном усыновлении:
— Родители Алексея и Анны однозначно будут лишены родительских прав, за это вы не переживайте. — говорила Дарье Сергеевне куратор. — Я бы на вашем месте задумалась бы о том, чтобы деткам стать настоящей матерью.
Пожалейте их. Они ведь тепла материнского никогда и не чувствовали. При живых родителях сиротами выросли.
Полина матери запретила об этом даже думать:
— Мама, ты уже не в том возрасте, чтобы не опускаться в такие авантюры. Я ничего не говорю, ребятишек действительно в этой ситуации жаль.
Ну неужели ты не понимаешь, что ты с ними не справишься? Ты сейчас хотя бы опекунские выплаты получаешь, хоть какая-то поддержка финансовая.
А после усыновления их перестанут платить.
— Жалко их! — плакала Дарья Сергеевна. — Сердце разрывается. Анютка недавно впервые в жизни сказала слово мама, так я 2 дня рыдала.
Не знаю я, как поступить?
Полин, ты бы могла бы мне помогать — приезжай два раза в неделю ко мне с ночёвкой, будешь за детьми присматривать, я пока отдохну хоть немного. Я очень устаю, правда!
Полина не понимала, почему мать пытается ответственность за свой поступок переложить на неё. У девушки не было опыта общения с особенными детьми, и, если с Аней она была готова найти общий язык, то Лёшу откровенно побаивалась. Мало ли что у мальчика на уме?
***
Жалобы от матери Полине стали поступать регулярно. Поначалу Дарья Сергеевна дочери только намекала, но потом стала в открытую требовать помощи:
— Так, собирайся и приезжай сегодня. — как-то позвонила Полине мать в субботу. — Я устала, да ещё и заболела. Няня в выходные с детьми сидеть почему-то отказывается — говорит, что за будние дни упахивается.
Странная такая, конечно, это её работа, она за неё деньги получает. Сколько бы не уговаривала, ни в какую не соглашается. Вторую няню, что ли, нанимать? А платить ей откуда?
Давай-ка дочь, подмени меня.
На выходные у Полины были планы. Она со своим молодым человеком собиралась ехать в Санкт-Петербург.
Когда мать позвонила, Полина как раз запирала квартиру:
— Прости, мам, но я не могу. Меня внизу такси ждёт. Мы с Димкой уезжаем, только послезавтра ночью вернёмся.
— Как это уезжаете? Куда? — всполошилась Дарья Сергеевна. — Полина, ты меня тоже правильно пойми, я же не железная. Я от регулярного недосыпа уже мыслить трезво не могу.
Алексей с утра разнёс гостиную. Я, пока порядок навела, чуть с ума не сошла. Пожалейте мне хоть немного. Приедь и помоги!
— Прости, мам. Сегодня никак не могу! — ответила Поля и положила трубку.
Неделю после этого Дарья Сергеевна дочери не звонила.
— Обиделась. — подумала Поля. — С одной стороны, а в чём я перед ней виновата? Сколько раз я маме говорила — не надо брать на себя такую ответственность. Но нет же, она упёрлась рогом и воспитывать чужих детей захотела. Вот как её вразумить?
В следующие выходные Дарья Сергеевна опять набрала номер дочери и в ультимативной форме заявила:
— Я требую, чтобы ты разделила со мной все тяготы. Эти дети тебе тоже не чужие. Ты, как и я, ответственна за их судьбу.
Каждый чётный день по вторникам, четвергам и субботам будь любезны ночевать у нас.
4 дня выходных для тебя, 3 дня для меня. Денег, Полина, мне тоже не хватает — возьми на себя хотя бы лечение.
Дети ходят в центр развития, его нужно оплачивать, а у меня больше нет возможности.
Полина разозлилась:
— Мама, не вешай на меня свои проблемы! Я разве заставляла тебя брать Лёшу и Аню к себе? У меня нет возможности помогать тебе финансово — ты прекрасно знаешь, что мы с молодым человеком живём на съёмной квартире, откладываем на свою, сами на всём экономим.
А что касается ночёвок — извини, тут я тоже не помощник. Лёшу я боюсь. Неизвестно, что может сделать этот ребёнок.
Все, пока! Я сплю. Если тебе тяжело, то верни их туда, где взяла. Больше, к сожалению, мне тебе сказать нечего.
Дарья Сергеевна, промаявшись ещё пару месяцев, отказалась от опеки. Детей у неё изъяли.
С дочерью женщина больше не общается, так как считает, что все случилось именно по вине Полины. Теперь и соседи, и друзья её осуждают.
Полина судьбой Лёши и Ани не интересуется.
Автор: Екатерина Коваленко
