Альбина выхаживала за калиткой, высматривая корову с бычком. Солнце огромным красным шаром пряталось за горизонт, окрашивая небо в алый цвет.
И пока стояла так, вглядываясь в даль, увидела как приехала машина, узнаваемая машина. Это был автомобиль сына.
Альбина не поверила своим глазам:
-Лёшка? Ой, а ведь точно Лёшка.
Лёшка был её первенцем, умный парняга тридцати лет, женился удачно, на городской учительнице, уже сын у них подрастает, Игорёшка.
-Надо чайник поставить. Ой, корова не пришла, жалко то как, — побежала женщина в дом.
Невестка Лида обожала домашние сливки. В каждый её приезд Альбина старалась крутить сепаратор, молоко брала свежее, из-под коровы; сливочки, которые получались из парного молока были самыми нежными и приятными на вкус. Постояв в холодильнике они загустевали и превращались в нежнейшую сметану. Ах, как любила баловать невестушку сливками Альбина.
Брякнула чайником, чиркнула спичкой, и уже успокоившаяся, вышла из дома встречать гостей.
-Альбина Николаевна, здравствуйте, — клюнула в щёку Лидушка. Внук Игорь прибежал обниматься, с тортом в круглой коробке в руках.
-Шладкий мой, иди в дом, драгоценный, — сопроводила до крыльца внука Альбина.
-Привет мать, — кивнул головой сын. Начал выхаживать около своего автомобиля, высматривая, удачно ли припарковался.
***
За круглым столом в крытой веранде, где Альбина соорудила на лето кухню, было шумно, сидели сын с невесткой, зашли на огонёк соседки, Паулина и Лиля, привели с собой внуков.
-Мать, слышал я, что ты какое-то наследство получила, — когда соседки ушли, произнёс сын.
Альбина головой кивнула:
-Ах, да. Двести семьдесят тысяч скопилось у Марьи Сергевны, она мне их завещала, нашлось завещание. Я эти деньги в банк положила. Вместе с нашими накоплениями теперь хорошая сумма.
-Полмиллиона, — шепнула на ухо сыну Альбина.
-Ого. Мать. Что делать то собираетесь с ними?
Женщина улыбнулась и развела руками:
-Мы и сами с отцом в шоке, что так получилось. Решили так: пусть лежат дальше на книжке, копятся. Мне и проценты уже с них в банке пообещали.
Марья Сергевна была старой одинокой бабулькой, дальней тёткой Альбины, по доброте душевной Альбина её досматривала.
Ну да, досматривала, забрала к себе, поселила в комнатушке за печью и смотрела за ней, в баню водила, кормила с ложечки. Бабулечка была спокойная и хорошая, не буянила, никаких хлопот не приносила, Альбина даже пенсию за неё получала… Славная она была бабулька. Про завещание она при жизни говорила, но Альбине неважны были деньги.
***
Сын, Лёшка, с женой и Игорьком пробыли все выходные. Лёшка баню топил и во дворе убирался, невестка-Лидочка в доме полы мыла, Альбина готовила вкусности, баловала своих дорогих гостей.
Душа за сына была спокойна. Лидочка у Алексея такая хорошая девочка, как повезло ему с ней. Они как поженились, сразу в городе квартиру в ипотеку взяли, выплатили эту ипотеку в короткий срок, купили машину.
Сам Лёшка и с детства никаких проблем Альбине не доставлял. Спокойный умненький был ребёнок, слушался всегда и помогал по дому.
А недавно Лёшка признался, что в планах у них с Лидой купить дачный домик. Но не простой обыкновенный домик, что подешевле, а полноценный хороший дом чтобы, в котором случись что, можно было бы жить. Загородный дом с хорошим участком и баней.
-Ну дай то Бог, — порадовалась Альбина.
…Сына проводила, в дорогу в багажник еды нагрузила: банки с грибами, молоком и сметаной, банки с вареньем и огурцами, рыбы вяленной и солёной (муж Альбины рыбачил), пару потрошеных куриных тушек и большое лукошко домашних яиц.
Пусть кушают, хоть чем-то да помогла.
Альбина встала у ворот, провожая глазами машину сына и с соседками вышла, поздоровались. Посидели на лавочке вместе, пощелкали семечек из подсолнуха.
-Хороший у тебя Лёшка, — кивнула головой соседка Паулина. — Молодец такой, мать свою не забывает. А Маринка то что? Давненько не приезжала.
Альбина перестала плеваться шелухой от семечек и замолчала. Лицо женщины напряглось.
-Пойду, кажись чайник поставила и забыла выключить, — соврала она, убегая к воротам.
Маринка была младшенькой. Дочкой любимой.
…Альбина вздохнула и поправила на столе скатерть.
Маринка считалась позором семьи Мирюгиных. Её лелеяли-пестовали, ни в чём не отказывали, а она как школу закончила, сразу сбежала из дома с каким-то хахалем.
-О-ох, — не находила места себе Альбина.
Вот когда никто не заикается про Маринку, то и Альбина о ней почти не вспоминает, а как ляпнут что-нибудь о ней, хоть слово, хоть какой намёк косой, так сразу поднимается в душе женщины такая неописуемая тоска, что прямо жить не хочется.
***
Марина объявилась сама, на следующий день после отъезда Лёшки. Подъехала к дому какая-то колымага, Альбина и выбежала посмотреть, думая что это покупатели за рыбой.
И остолбенела у ворот, когда увидела дочку.
Словно хлыстом по спине ударили, в глазах резко так потемнело и дышать тяжело стало.
«Марина», — застучало в ушах. И сразу недовольный взгляд мужа вспомнился: «приедет — убью», говорил муж, Олежка.
В машине сидели тихо, первой вышла Марина, вывела за руку девчушку лет пяти.
-Это бабушка, иди к бабушке, — сказала Марина девчушке. Та замотала головой и склонив голову, исподлобья смотрела на Альбину.
«Что же делать, что делать?» — испуганно заметалась душа, но сердце то растаяло сразу, как только девчушку увидела.
-Какая большая выросла, — нарушила затянувшуюся паузу Альбина. -Пойдём, я тебя клубникой угощу. Любишь?
«Господи, какие же глупости я говорю. Ну какая клубника?!»
***
За стол сели молча, молча Альбина чайник поставила, молча Марина налила чай в чашки. Девочка-внучка тоже сидела молча, молчал зять Альбины, смуглый парнишка.
Альбина склонилась над чашкой с чаем. Маринка ей налила чай такой, какой она любит, покрепче, с двумя ложками сахару и малостью молока…
…Маринка раньше любила пить чай с печеньем «Курабье», а они не покупают больше его, потому что никто кроме Марины не ест такое, песочное, — думала про себя Альбина.
-Мама, мы ненадолго. У Мили приступ был, пришлось остановиться прямо на трассе, потом решили заехать сюда.
-Что за приступ, оспади? — ужаснулась Альбина.
-Ну не приступ, я так неудачно выразилась. Она разревелась и раскапризничалась что жарко. Всю дорогу ныла, устали от неё. Можно побудем у тебя, к ночи выедем, чтобы ехать в прохладу, заодно Вася поспит.
Вернулся с рыбалки Олег. Постоял, посопел, сдерживая себя в руках, поглядел на ненавистного зятя. (Укравшего у него дочь).
Посмотрел на Маринку, виновато ему улыбнувшуюся, на внучку искоса посмотрел… И рукой махнув, ушёл из дома.
…А ночью они никуда не поехали конечно. Ведь Альбина «банным листом» прилипла к своим дочке и внучке, наглядеться на обеих не могла.
-Где ты была всё это время, почему не приезжала? — взяв за руки дочь, вопрошала Альбина.
-Не могла, знала что тут мне не рады. Я же после роддома приезжала к вам с Милей, а вы… А вы…
-Да это не я, это отец всё, никак не мог ужиться с твоим этим Василием.
Марина летала по отчему дому птичкой, помыла за всеми посуду, постелила в зале диван матери, уложила рядом маме под бок свою спящую дочурку; сама легла на полу, постелила матрас.
Мужу, Василию, постелила в спальне.
И давай болтать всю ночь с мамой, обе женщины наговориться не могли.
-Мы мама, дом хотим купить, устали снимать, — призналась Марина. -А тут нашли в нашем посёлке замечательный домик в продаже. И цена у него небольшая, всего то семьсот тысяч. Васе двести дадут в кредит, а где остальные деньги взять, не знаем… Может мне второго ребенка родить, чтобы «материнский капитал» получить?
-Что ты, что ты, Мариночка, рожать детей нужно в достатке. А у вас даже жилья собственного нет! — категорично заявила мама.
***
С утра Марина вскочила пораньше и умчалась корову доить. Пока Альбина чайником громыхала, уже прибежала и принесла с собой ведро молока. Наскоро чай попив, Маринка посмотрела на печку:
-Мам, пока я тут, я печку тебе побелю.
И убежала в огород, даже чай допивать не стала:
-У тебя там грядки заросли сорняками, полоть надо.
Альбина не узнавала свою дочь. Такой хозяйственной и работящей она не была, когда и тут жила. Однако!
Марина с семьёй загостилась у матери, пообвык к гостям и отец, Олежек, заговаривать с Василием начал было, о рыбалке.
И тут Альбина поняла, что Олег успокоился и не нужно бояться что замахнётся на зятя поленом как когда-то (были такие времена, чего уж).
-Олег, — приготовив мужу вкуснейший ужин, подсела рядышком Альбина. -Я тут с детьми поговорила. Они дом хотят купить. Ведь у них же Милечка… А давай им поможем? Ведь наша же дочь. И внучка наша.
-Помочь? Ну поможем давай. Пусть приезжают по выходным как Алёшка-сын, и затарим им багажник продуктами.
-Да нет же, Олег, — терпеливо проговорила Альбина. -Давай поможем дочери купить дом. У меня же есть полмиллиона.
Олег перестал есть и посмотрел на жену зверем:
-Ты вот щас что говоришь? Ты что, рехнулась? Мы Алёшке ничего не покупали, парень сам на всё заработал, а Маринке дом купим, это как так?
-Ну… Она же одна у нас, без дома то. Что ты как неродной, Олежек.
-И думать не смей! Маринка что, много нас с тобой слушала? Замуж выскочила и фьюить из дома! Столько лет нос не казала! Ты ей дом купишь, она также «фьюить!» сделает! Какой толк с такой дочерью каши не сваришь!
Альбина склонила голову и поспешно из-за стола убежала.
Не получился разговор с мужем, жаль что поделать, такой вот упёртый он у неё.
***
Альбина показывала внучке Милечке кур и цыплят в курятнике, когда приехал сын, Лёшка.
-Чего это он приехал, посредь недели? – удивилась женщина.
-Вот ещё ыичко, бабуфка, — принесла яйцо внучка.
-Всё, пойдем, Милечка, ручки помоем. Выходи скорей во двор, я тебя с твоим дядей познакомлю.
-Дядей? – лопотала девчушка.
-Дядей, дядей… Лёшка, сынок. Привет, что-то случилось?
-Привет, мать. А ничего не случилось, вот из города ехал, по пути к вам завернул.
Из огорода вышла Маринка, Алексей посмотрел на неё с пренебрежением.
-Привет брат, — улыбнулась Марина и отёрла тыльной стороной кисти свой лоб. У Марины был занятной, рабочий вид и Алексей с насмешкой хмыкнул:
-Наконец-то сестричка дала о себе знать. А то мы уже и забывать стали, как ты выглядишь.
-Лёша, ну ты что такое говоришь, — одёрнула сына Альбина. -Проходи скорей в дом, я чайник поставлю. Маринка, бросай всё, беги скорей поищи корову, домой пригони. Я молока надою чтоб сепаратор скрутить.
-Да не надо, мать, — раздражённо отмахнулся Алёшка.
***
-Мать, это правда ли, что ты собралась дом покупать Маринке? – задал вопрос в лоб Алёшка, не успела чаю налить.
Альбина замялась:
-Да кто тебе такое сказал?
-Так отец позвонил. Значит так, я такую глупость тебе не дам совершить. Отец буран хочет, а хорошие дорогие. В доме крышу нужно покрыть, в кухне за печкой же протекает. Шифер это вообще мать, прошлый век. Купите железо.
Альбина мялась мялась, да и села на стул. Бухнулась, руками удивленно развела и глаза в кучку:
-Да при чем тут буран? При чем крыша?
-А при том, что с умом нужно деньги тратить. А вот если вам невтерпёж полмиллиона Маринке в руки сунуть, то так и знайте, я к вам больше ни ногой, пусть Маринка досматривает вас!
Выпалив всё это, вывалив на ошеломлённую мать, Лёшка выскочил из-за стола и махнув рукой, ушёл из дома за ворота, к своей машине.
-Лёшка! Да подожди Лёшенька! – выбежала на крыльцо Альбина.
***
-С какой стати я должна спрашивать, на что мне деньги тратить? – утирала нос Альбина и плакала. Пряталась за коровником и страдала.
-Вот и показал нутро наш сыночек. И чего нас «досматривать»? Мы что, уже для Лёшки обуза? Ведь никогда не заикались про это… Всё понятно, жена Лидка, настроила. Сам Лёшка бы до такого не додумался. Как у него язык повернулся такое родной матери сказать? – плакала женщина и подолом халата слёзы катившиеся из глаз вытирала.
-А отец зачем рассказал всё? Настроил Лёшку против родной сестры! Бедная моя, бедная дочка… Ни отец её не жалеет. Ни брат старший. Конечно, Лёшке ж жена важнее. Приклеился там к чужой бабе… Когда родная сестрёнка мыкается…
***
Вернувшись домой, Альбина всё для себя решила.
Сходила к соседке, попросила её приходить корову доить по вечерам и утром.
И пока муж, Олежек пропадал на рыбалке, собрала сумку с вещами, подозвала дочку и наказала ей:
-Иди в огород, собери там все огурцы-помидоры, что созрели. Мужа в большой огород отправь, пусть картошки накопает пару вёдер.
-Зачем, мама? – удивилась Марина.
-Загрузим вам в багажник продукты. А я сейчас пойду кур забью. Собирайся.
Марина нахмурилась и ничего не поняла:
-Ты нас выпроваживаешь что-ли.
-Да. И поеду с вами.
-То есть как это, с нами?
Альбина шмыгнула носом, и поглядела на дочь:
-Один раз я тебя уже потеряла. Во второй раз не хочу такой долгой разлуки. Мы уезжаем отсюда, и я ухожу от отца… Меня ведь с собой возьмёте?
Альбина уставилась на дочь во все глаза, анализируя реакцию дочери на это известие.
Но когда Маринка с открытым честным лицом, совсем не задумываясь, головой кивнула, то словно гора с плеч у Альбины свалилась.
-Конечно возьмём! Ну ты даешь мама.
***
И только когда гружёная «колымага» зятя выехала из деревни на трассу, Альбину вдруг кольнуло в душу:
«Ой что это я?»
Сейчас эмоции уже подостыли, волнение улеглось и женщина задумалась о том, что «хватила лишку». Но уже поздно метаться, сделанного сгоряча не воротишь. Не просить же водителя чтобы вертал обратно…
О том, что будет дома, как отреагирует на её побег муж и сын, Лёшка, Альбина предпочитала не думать. Она обняла личико своей ненаглядной внучки и посмотрела в окно.
Как жаль уезжать из родной деревни, покидать родные края. Но с другой стороны, если она сейчас дочери не поможет, то будет корить себя!
Ехали сначала до города, в котором жил Лёшка, потом дальше, до незнакомого Альбине села.
Вышли у старого двухэтажного здания.
-Это общежитие в котором мы живём, мама, — показала рукой Марина.
Как зашли, нагрузившись пакетами, в это общежитие, так и ударил запах кошачьей мочи и ещё кой-чего похуже.
-Разве общежития такие бывают? — удивилась вслух Альбина.
-Бабуфка, я тебе показу свой диван, — радостно побежала по ступенькам на второй этаж Милечка.
…Комната в метров 25, теснотища, вонище, за шкафом коечка маленькая, спальное место Мили. Внучка с гордостью показала свою самую дорогую игрушку: маленький мягкий плюшевый диванчик в принт тигра и с мордочкой тигра на спинке.
Стол, два стульчика и ещё один диван. А сбоку в углу самодельный шкафчик, состоявший из составленных друг на друга обычных деревянных ящиков, только покрашенных разноцветными красками.
От нищеты такой у Альбины защипало глаза.
-А что за дом вы хотели купить, дочка? — повернулась она к Марине.
-Давай отдохнём с дороги мама.
-А вы разве устали? Перекусим и в путь, — доставала уже из пакетов пирожки Альбина. Холодильника в комнатушке не было, Альбина сетовала и горевала:
-Как же так, даже холодильника у вас нет. Где же вы продукты храните, а молоко дочке, а суп.
-Я готовлю по чуть-чуть, — сообщила дочь. -Так чтобы съесть всё зараз. И молоко Милька не особо пьёт, не беру его.
-Да как не пьёт, в деревне же пила в охотку и творог кушала.
Недовольно шваркнул на стол ложку «зять» Васька, посмотрел злыми глазами на жену и её мать и вышел, грохнув дверью.
Марина опустила глаза и губу закусила.
-Доча, — после неловкого молчания поинтересовалась Альбина. -А чего это он? Чего такой? Недовольный.
-Да ничего, с дороги устал. А знаешь что, тут в комнате места мало, не на полу ж тебе спать. Я с тётей Машей тебя познакомлю, у неё тут дом рядом. Давай ты у неё будешь сегодня ночевать, вместе с Милечкой.
-Ула, — вдруг обрадовалась Милечка и подбежала к Альбине, глядя блестящими глазами, — К тете Мафе пойдем, она холосая, она тозе бабуфка. Только маленькая.
***
-Тётя Маша какая-то… Зачем? Я на полу за шкафом бы разместилася, — бормотала Альбина, следуя за Мариной. Они к дому шли, тому дому, что продавался недорого и который так хотела купить дочь.
-Так а зять то где, где Василий? — спохватилась женщина.
-Да придёт, куда денется.
Дом Альбине понравился. Внешне был небольшой, неказистый с виду, зато аккуратный. Сразу видно было, что содержался он в чистоте у прилежных хозяев.
Вот только с ценой вышла неувязочка.
Неувязка точней, приличная.
-За миллион сто продаю, какие «семьсот тысяч», — заявил мужчина.
-Дак доча, ты же говорила…
Альбина лепетала что-то.
-Я и так цену спустил, с полутора, насколько смог, — махнул рукой хозяин и потерял интерес к женщинам.
***
-Доча, — оперлась о забор рукой Альбина.
Отчего-то руки у неё задрожали, от вранья дочкиного.
-Зачем соврала то мне? Ведь не семьсот…
-Ну сказала так, — отвела взгляд Маринка. -Если бы про миллион я сказала, ты и слушать не стала бы.
К «тёте Маше» с пустыми руками Альбина не захотела идти и в магазин зашла, местный. У прилавка столпились женщины поболтать, на Марину с матерью смотрели долго.
-Ой гляди, приличная. Поди мать её, — услышала Альбина, когда на крыльцо вышла и не закрыла ещё за собой дверь.
-А может с виду приличная. А сама така же как дочь.
Подошли к магазину ещё люди и Альбине неудобно стало подслушивать, отошла.
Тётя Маша оказалась глухой старухой, головой седой покивала, строго на Альбину посмотрела, чай пошвыркала и выдала:
-Я Милену смотрела вот такой, маленькой. А куда деваться. Маринке помогать некому.
И ушла в комнату, шаркая тапками.
-Мамуль, я пойду, моя хорошая, — погладила по ладони уставшую мать Маринка.
-С курями то что делать будем, ведь испортятся.
-У соседей холодильник есть, попрошу положить в их временно.
Выбежала на крыльцо и смотрела в спину удаляющейся дочери Альбина.
***
Альбина ночью не сомкнула глаз, только укрывала спящую внучку, которая скидывала во сне с себя одеяло и ходила, думала.
Не давали ей покоя ни потрошённые куры, оставленные в пакете у дочери, ни молоко в банках, с творогом.
-Ведь всё скиснет.
Человеком Альбина была основательным и хозяйственным, если что в доме недоделано, покоя не давало спать.
Не давали покоя думки о брошенном муже и хозяйстве. Ни муж, Олег, ей не звонил, ни сын, Лёшка.
***
Альбина подошла к общежитию и высмотрела: на втором этаже, где Маринки комната, горит свет. Туда и пошла. И пока шла, понимала, что гам, музыка и дым коромыслом из этой самой комнаты и звучит.
Дверь нараспашку была открыта, народу тьма, и хоть топор вешай накурено. В комнате столы во всю длину и застолье. Альбина смотрела на незнакомые неприятные лица «гостей» и головой качала. Во главе стола зять сидел, Василий.
Только изменился как! Уже не молчаливый спокойный юноша, а весь из себя деловитый «хозяин» и никак иначе.
-Мамаша, чего не спится вам? — изобразил он удивление.
Альбина с возмущением обвела глазами стол, какой только еды на нём не было, и рыба Олежкина, вяленная, и шашлык куриный, и холодец в судочках, которых с собой везли…
-Тёща моя, — паясничал за столом зять, объясняя гостям подвыпившим.
-А Маринка где?
Маринка обнаружилась в кухне, салаты резала, из огурцов и помидоров, тех самых что из дома привезли.
-Так, разгоняй балаган, — заявила Альбина.
-Мама… А ты чего не спишь, ты чего мама. Я тебе Миленку доверила, а ты.
-А я… А ты… Говорила, курей соседям понесёшь, чтоб заморозили, оно и видно, что к соседям то. В желудки. Да что ж ты делаешь?
-Расходимся! — выключила магнитофон Альбина.
Толпа недовольно зажужжала.
-Пошли вон! — рассердилась Альбина. — Вон отсюда! Пока я участковых не вызвала!
Вся компания сразу-же разбрелась, Альбина вырвала из рук какого-то замухрыженного «бомжа» с виду судочек с холодцом.
-Это мой контейнер. Это я купила. Не для вас.
-Ну мамаша, — с ненавистью посмотрел на тёщу «зять». -Отдавай деньги.
***
Марина убегала вместе с ней, с Альбиной, добежали запыхавшись до тёть-Машиного дома и изнутри заперлись.
Альбина была ошарашена.
-Ты смотри какой. А ведь не зря Олег в него поленом то, замахивался.
-Мама, он твои деньги забрал! Ты что мама, их хранила в сумке?!
-Хранила в сумке, — кивнула головой Альбина.
-Зачем, мама?
Марину трясло от пережитого. Ещё бы не трясло, после такой стычки. Сцена в общежитии произошла безобразная, словно не люди отношения выясняли, а преступники…
-И как ты с ним жить собралась дочка? Он же как уголовник ведёт себя, — потирая ушибленное плечо, — поинтересовалась Альбина. -На меня твой отец никогда руку не поднимал, а тут какой-то… Да и ты выросла небитой ни разу. Что же ты, Маринка, эх Маринка!
-Мама…
Марина обняла мать и заплакала:
-А куда бы я от него пошла? Вы ж не приняли, я точно уяснила, что домой мне путь закрыт.
-Но ты же не сказала что он такой!
-Так он не сразу таким стал! Я ведь когда от вас ушла, молода была, родила только! Откуда я знала что не нужно за Ваську цепляться мне!
-Про деньги откуда узнала? — поинтересовалась мать.
-Тамарка Васильева. Мы с ней общаемся.
Всё ясно, подружка бывшая, из одной деревни которая, про полмиллиона Маринке ляпнула.
-Это Васька, всё Васька. Ругался долго, говорит, опять Лёшке отдадите деньги.
-Ты чего несешь, ничего Лёшке не давали сроду.
-Как не давали, отец Ваське хвастал, что вы квартиру ему в городе помогли купить.
-Да врёт твой Василий! Отец не мог такого сказать, потому что… Потому что не давали мы Лёшке никаких денег! Не давали! Алёшка сам, всё сам ей-богу крутится-вертится. Да как посмел он врать! Если мне не веришь, у брата спроси, у отца!
Марина закрыла лицо руками и осела на пол.
-Он мне врал. Всё врал значит, мама?
-Врал, врал дочка, он в тебе ненависть к родным взращивал!
***
Уезжали спешным порядком в тот же час.
-Мам, а как же деньги? Твои деньги?
-А Бог с ними, — заявила Альбина. -Откупиться от такого изверга мне не жалко.
Никакие деньги мира не могли заменить в этот момент дочку с внучкой. Альбина такси наняла и под утро, без вещей, без сумок, поехали в деревню.
-Ничего не говори, — попросила мужа Альбина, когда внесла домой на руках спящую внучку.
Олег зол был, но смолчал.
Марина тоже молчала. Сегодня она увидела насколько страшен может быть человек, который ради денег готов шантажировать собственную жену, а шантажировал он… жизнью матери.
-Не прощу. Никогда не прощу, — качала головой Марина.
***
Алексей остыл. Не появлялся месяц, потом приехал, с семьей, с женой, с сыном.
-Мать, отец, мы дом купили, как хотели.
-Ипотеку оформили, — улыбнулась невестка Лида.
-Молодцы.
Накрыли стол в веранде, Маринка накрутила сливок свежих и убежала в комнату с невесткой шушукаться. Алёшка сначала напряженно смотрел на сестру, но когда сын, Игорёшка, начал играть с Милечкой, подобрел.
-Надолго, мать, сестра приехала?
-Навсегда.
-Ну… Не дело это, в деревне сидеть. Я мог бы…
-Не надо, пусть у нас поживут, — улыбнулась Альбина.
-А «этот» её где? Василий.
-Какой Василий, не знам такого. Мариночка у нас разведённая молодая женщина.
Алексей улыбнулся и стал раскованней с сестрой.
А Альбина молчала и никому не говорила о том, что у неё по-прежнему лежат на книжке в банке целых полмиллиона рублей.
И пусть лежат, пригодятся когда-нибудь.
Зять то, с пьяных глаз схватил сумку, в которой деньги были, целых семьдесят тысяч, купюрами мелкими.
Конец