Я с дедушкой жил в большой коммунальной квартире. Перебрался к нему после поступления в институт, а родители остались в другом городе.
-Ваня, у нас новые соседи? — как-то спросил меня дедушка.
-Нет. Никого нового нет.
-Кто тогда играет на пианино, слышишь? — дедушка поднял палец вверх, — раньше никто из наших за таким делом замечен не был.
Я замер. Тетя Ира запустила стирку, и машинка монотонно закрутила барабан. Ее сын Валерка громко разговаривает по телефону. Уже все соседи в курсе его личной жизни. Баба Оля шумно моет посуду и добродушно переругивается с мужем, который опять забыл выключить свет в ванной. Надежда Константиновна смотрит свои сериалы. А мы с дедушкой играем в домино.
Никто не играет на пианино.
-Наверное, тебе послышалось. Или это в сериале у Надежды Константиновны.
-Нет, Ванька, — дедушка прикрыл рот рукой и прошептал, — это не просто музыка из сериала. Это реквием… для меня.
-Дед, да прекрати ты уже! — я рассердился и вышел из комнаты.
Дедушка в последнее время все чаще говорит о старости, загробной жизни, своём уходе.
***
Через пару дней на кухне ко мне подошла Надежда Константиновна и заговорщицки зашептала:
-Ванька! Ты за дедом свои приглядываешь? Что-то он совсем… того!
-Что вы имеете в виду? — не понял я соседку.
-Спрашивает у всех, не слышат ли они, как пианист играет реквием. Представляешь? — Надежда Константиновна даже схватила меня за руку, — мы же с ним одногодки, я знаю, какие проблемы могут быть в таком возрасте.
Я был расстроен и немного напуган.
-Дедушка, а мне Надежда Константиновна сказала, что ты у неё про реквием спрашивал, — я решил сразу все уточнить.
-Спрашивал, Ваня. Я же говорил тебе, что слышу музыку.
-Но эта мелодия… Её нет!
-Есть, Ваня. И она только для меня играет! Это мой реквием.
Через пару дней я застал деда, стоящим возле окна. Он пристально смотрел на соседний дом. Казалось, что он кого-то рассматривает.
Дворы у нас маленькие. Дома старой, ещё дореволюционной застройки, друг к другу очень близко. Так что без труда можно увидеть чужую жизнь за окнами напротив.
Я стоял позади деда и пытался понять, куда же он смотрит.
-Чердак, — сказал он, будто понял мой немой вопрос, — там пианист сидит. Играет!
Я подошёл ближе. Открытая чердачная дверь. Но там темно и совсем ничего не видно.
-Играет для меня реквием и на меня же смотрит… Ваня, ты только не ругайся. Я знаю, что говорю. Меня, видимо, скоро не станет. Надо бы завещание оформить…
Я не стал спорить. Разубеждать его. Покорно сделал все, что просил дед. В душе я надеялся, что это какая-то глупая игра его разума. Надеялся, что все будет хорошо ещё много лет.
Следующей ночью я слышал, как дед ворочался на скрипучей кровати. Он громко вздыхал и шептал:
-Как играет, как играет…
Наверное, он опять слышал реквием. Потом дедушка уснул. Я несколько раз за ночь вставал проверить, дышит ли он. Мне было как-то неспокойно на душе, тревожно и почему-то очень горько.
Проснувшись утром, я первым делом подошёл к деду. Он лежал с закрытыми глазами. Я не сразу понял, что случилось. Взял его холодную руку в свою, тихонько позвал. И только потом до меня дошло…
Уже пару месяцев я живу один. Тоскую, конечно. Да и в голову лезут всякие мысли, куча вопросов. И на них нет ответов.
Кого видел дед на чердаке? Кто играл реквием, и почему мелодию слышал только дедушка?
А тут ещё Надежда Константиновна пристала ко мне с расспросами.
-Ванька, а дедушка твой когда стал слышать реквием?.. А он что тебе об этом говорил?.. Страшно ему было?.. , — не унималась соседка. Каждый день она хотела говорить только об этом.
Я даже вспылил, терпение лопнуло:
-Надежда Константиновна! Почему вы об этом спрашиваете? Зачем? Все, дедушки больше нет, и обсуждать я это не хочу!
-Ванька… Так я просто пару дней как мелодию слышу. Реквием…
Я ошарашено сел на табуретку. У меня просто подкосились ноги.
-Думаешь, я следующая? — Надежда Константиновна вся скривилась. По её морщинистой щеке потекла слеза.
Надо как-то приободрить старушку. Но у меня нет слов. Да и что сказать?
Надежда Константиновна похлопала меня по плечу и побрела в свою комнату.
В один из дней я обратил внимание, что в квартире слишком тихо. Обычно в это время Надежда Константиновна смотрит свои сериалы. Глупые диалоги актеров слышны в каждом уголке нашей большой коммуналки. Но сегодня было тихо…
Я метнулся в комнату соседки. Пожалуйста, хоть бы с ней все было в порядке! Пожалуйста!
Нет…
***
После этого мне стало совсем жутко. Пианист, играющий реквием, стал мне сниться. Я не видел лица и не слышал музыки. Это был просто мужской силуэт, одетый в строгий чёрный костюм. В маленькой комнатке, освещённой тусклой лампочкой. А рядом пианино. Вот он заносит над клавишами руки с длинными пальцами и сейчас начнёт играть.
В ужасе я просыпался и вслушивался. Да, я определенно боялся услышать музыку.
Через время кошмары прекратились. Я спокойно жил. И только услышав где-то печальную мелодию, вздрагивал и всегда старался убедиться, что слышу музыку не один.
***
По окончанию института мы с однокурсниками решили устроить сплав по реке. Веселое летнее приключение с палатками, костром и разговорами до утра.
У меня уже было все собрано. Рюкзак стоял у выхода, ожидая, когда я взвалю его на плечи.
Ночь перед походом была довольно жаркая. Поэтому я открыл окна настежь. Меня кое-что привлекло. Мелочь, которая заметна не сразу. В общей картине знакомого двора было что-то не то. Перескакивая глазами с окон на крышу, я замер.
Чердачная дверь дома напротив была открыта. Внутри тускло горел свет. Деревянный, пыльный пол и обшарпанные стены. И что-то ещё, в углу. Похоже на… пианино.
Холодок пробежал по телу. Я сразу вспомнил свой сон. Как заворожённый, я глядел вперёд. Темный силуэт вышел из глубины помещения. Лампочка слегка осветила его. Белая рубашка и чёрный галстук. Человек сел за пианино, открыл крышку.
У меня словно кончился воздух. Сейчас, вот сейчас польётся музыка. Я услышу, как пианист играет реквием для меня.
Тонкие пальцы легко опустились на клавиши. Звук долетел до моих ушей быстрее, чем я успех их закрыть напряженными ладонями.
Все. Конец. Не может быть.
Пианист, который сидел ко мне боком, развернулся. Лица я так и не увидел. Он же продолжал смотреть на меня, не прикасаясь больше к клавишам.
Что это? Предупреждение? Насмешка? Или это просто начало, а позже я услышу все произведение целиком?
Не знаю, сколько я простоял у открытого окна. Но все это время пианист смотрел в мою сторону. Я ждал, когда он уйдёт. А чего ждал он?
Меня мутило. Разболелась голова. Ужасные мысли лезли в голову, не давая рассуждать логически. Я отошёл от окна и просто сел на пол. Несколько раз я поднимался. Хотел проверить, на месте ли он. На месте…
До самого утра я не ложился спать. А потом мне пришло сообщение от приятеля.
«Проснулся? Собрался? Через час заеду!»
У меня не было сил. Настроения и желания куда-то ехать тоже нет.
Пальцы быстро застучали по телефону:
«Я отравился. Жду врача. Не еду!»
Кое-как я добрался до окна. Пианист поднялся на ноги, и свет на чердаке резко погас.
Что это значит? Он ушёл навсегда? Или завтра вернётся, чтобы сыграть реквием для меня?
Я повалился на кровать и закрыл глаза.
***
Проснулся только к обеду и разобрал свой рюкзак. Интересно, как там ребята? Наверняка, веселятся…
А через пару часов мне позвонил приятель:
-Ванька! Ты представляешь! У нас лодка перевернулась сегодня. Все живы, всё хорошо! Но воды наглотались, испугались. Некоторым даже медицинская помощь потребовалась. Так что наш поход завершился раньше срока. Ты ничего не потерял.
Вот это да! Похоже, пианист меня просто предупреждал.
Но кто он? Ангел, забирающий с собой? Посланник старухи с косой?
В этой коммуналке я смог прожить ещё несколько месяцев. Постоянно боялся появления пианиста. И в конце концов просто нашёл себе другое жильё. Не хочу знать, сколько мне отмерено.
Интересно, меня убережёт это? Или я в любом случае услышу свой реквием?
