– Привет, доча. Как дела? — спросила заботливо мама и обняла Анну.
– И не спрашивай, мамуль. Всё хуже и хуже… — Аня покачала головой и села на стул у кухонного стола.
– Что опять случилось? — мать приложила ладонь к своей щеке.
– Он вчера не пришёл ночевать. Сказал, не хочет возвращаться, пока я у него дома.
– Вот мерзавец! — мама стукнула пальцами по столу. – И что же теперь делать?
– Ничего. Я просила его подождать, пока не разведёмся, а он кричит, что не желает меня видеть уже сейчас.
– Дочь, может, тебе ко мне переехать до развода?
– Мамуль, спасибо, конечно. — Анна оглядела крохотную комнату малосемейки, в которой выросла. И без того тесное жильё с её возвращением станет совершенно невозможным для комфортной жизни. – Тут и так места нет, а ты говоришь, вернуться… Нет, давай пока подождём. Мне совсем немного подкопить осталось, риелтор вчера звонила, говорит, нашла отличный вариант, на следующей неделе можно смотреть, когда жильцы съедут.
– Ну, смотри сама. — мать положила ладонь на руку дочери и посмотрела в глаза, – В любом случае, я всегда на твоей стороне, помни об этом, и приму тебя всегда, как бы не складывалась твоя жизнь.
– Спасибо, мамулечка, — Анна приподнявшись, обняла маму. – Как хорошо, что ты у меня есть!
***
Мать растила Анну одна. Живя в крохотной квартире вдвоём, они держались друг за друга — других родственников рядом не было. Отец Анны бросил их, когда дочке только исполнилось полтора года, бабушек и дедушек по маминой линии не было (умерли восемнадцать лет назад), а родители отца сразу забыли о старшей внучке, как только сын объявил о разрыве.
В первый раз замуж Анна вышла ещё на третьем курсе института. Как мать ни отговаривала её от поспешного решения, она не послушала — сломя голову понеслась за однокурсником, который жил с родителями в четырёхкомнатной квартире. После их скромного жилья квартира мужа показалась Анне хоромами, но принять её в семью свёкры так и не смогли, особенно свекровь, которая только и повторяла, что девушка «вышла замуж за жильё в столице». Брак продлился недолго, через тринадцать месяцев она сбежала оттуда и вернулась к маме. Первый муж так и не узнал, что она сделала аборт, чтобы не рожать очередную безотцовщину.
Второй муж жил отдельно, в собственной трёхкомнатной квартире, которую оставила бабушка. Поначалу тоже всё было хорошо, даже лучше, чем раньше — свёкры жили в другом регионе и не особо настаивали на общении, но спустя год муж начал настаивать на детях, а Анна всё никак не могла забеременеть. Когда она поняла, что муж изменяет, было уже поздно — всплыла новость о беременности его новой возлюбленной. Они договорились, что начнут бракоразводный процесс, но тут подвернулась та самая квартира — на собственный угол Анна копила с самого института, а цена, состояние и расположение квадратных метров подходили идеально, не хватало несколько сотен тысяч.
И тут знакомый юрист сказал, что если она купит эту квартиру, её придётся делить с супругом, как общее имущество. Она приехала к матери и чуть не плача, сказала, что не знает, что делать.
– Как что делать, дочь? — мать развела руками. – А я у тебя на что? Давай мы её на меня оформим, и всё. Никто не будет претендовать, а муж — тем более. А потом перепишем на тебя.
– Мамуль, ты у меня такая, такая!.. — Аня кинулась обнимать маму. – Что бы я без тебя делала? — поцеловав маму, продолжила: – Решено, завтра еду смотреть и будем оформляться, пока её кто-нибудь другой не купил.
– Дочь, а деньги? Тебе же не хватает?
– Ничего, машину я уже продала, ещё у девчонок займу, на крайний случай кредит возьму. — сказала Анна и вскочила. – Так, я побежала! Скажу ему, что готова подписать документы на развод.
Квартиру оформили на мать. Подписывая документы, она радостно смеялась, приговаривая:
– Ну, вот и слава Богу! Наконец-то, нормальное жильё!
О том, чтобы оформить дарственную сразу, Анна даже не задумывалась — была загружена работой и разводом.
Она стала свободной лишь через два долгих и выматывающих месяца — пришлось писать отказ от части бизнеса мужа, нервов он потрепал немало, цеплялся за каждую буковку и Анна с удивлением открыла для себя новую, мелочную сторону его натуры.
Всё это время она жила с мамой, которая поддерживала её каждую минуту, подбадривала и успокаивала. Через три месяца, когда страсти улеглись, Аня завела разговор о том, чтобы оформить права собственности на новую квартиру на себя. Мама вдруг нахмурилась и спустя минуту сказала:
– Я тут подумала… Что заслужила, чтобы это была моя квартира. — она подняла глаза на дочь.
Анна поперхнулась салатом и ошеломлённо глянула на мать.
– Прости, что?
– Я говорю, что решила оставить квартиру себе. — мама невозмутимо смотрела на Анну и улыбалась краешком губ.
– Подожди, я не поняла. — Анна положила вилку и пристально всмотрелась в лицо матери. – Это шутка?
– Нет. Я серьёзно. — ответила мать, потом встала и сложила руки на груди, прислонившись спиной к стене. – Это будет справедливо, по крайней мере.
– Мам, в каком смысле — справедливо? Это моя квартира! — воскликнула Анна возмущённо и тоже вскочила с табурета. – Она на мои деньги куплена!
– Я заслужила. — будто не слыша слова дочери, невозмутимо продолжала мать. – Я всю жизнь думала только о тебе, воспитывала одна, кормила, одевала. Свадьбы твои оплачивала, учёбу, даже на отдых с тобой ездила. А теперь считаю, что имею право пожить для себя. Ту квартиру буду сдавать, откладывать, собой займусь, наконец. По миру поезжу, как мечтала всю жизнь.
– Мам, ты что, правда, серьёзно сейчас говоришь? Или это розыгрыш такой? — Анна спрятала подмышками трясущиеся руки.
– Никаких шуток. Мне лишними несколько тысяч не будут, очень даже пригодятся. — мама смотрела в окно с отсутствующим взглядом.
Анну затрясло.
– Мам, как так-то? Я всю жизнь работала, даже в институте, сейчас на четырёх работах горбачусь, только чтобы копейку отложить на собственный угол! Я в отпуске не была уже пять лет, хотя тебе ежегодно даю на отдых! — Анна почувствовала, как в горле встал ком, а глаза наполнились слезами. – Коммуналку оплачиваю, все налоги на эту квартиру, ремонт сделала, тебе денег постоянно подкидываю, и теперь ты говоришь, что забираешь моё, вот этими руками заработанное жильё, себе?! — она вытянула руки, которые не знали маникюра уже много лет. – А ведь мне всего двадцать шесть, мама! Я хочу жить в собственной квартире! А не ютиться тут с тобой!
– И что? Мало ли, вдруг твой новый муж решит у тебя оттяпать это жильё? А тут — всё на меня оформлено, не подкопаешься. А когда умру, всё равно твоё будет. — мать поджала губы и ушла в комнату.
Анна бессильно опустилась на табурет и закрыла лицо руками, качая головой. В голове только стучала мысль: «Это моя квартира! Я горбатилась на неё почти десять лет!». Она встала и подошла к дверному проёму в комнату со словами:
– Мама, скажи, что это просто глупая шутка, прошу тебя…
Мать ответила, не поворачивая головы:
– Я не шучу. Это моя квартира. И по документам и по совести.
– По какой совести, мам? — Анна приложила руки к груди. – Ты не вложила в неё ни копейки!
– Зато я в тебя всю жизнь вкладывала! — она, наконец, повернула голову и сурово взглянула на дочь. – И закончим на этом! Всё!
Анна отвернулась, быстро надела кроссовки и убежала на улицу. Там она провела почти три часа, сидела на скамейках в парке, бесцельно бродила по этажам торговых центров, пытаясь осознать, что только что сказала мама. Её родная мама, которая всегда была опорой и надёжным плечом, которая ни разу не обманула, не предала… Да, она, конечно, платила и за обучение, и на свадьбу со свёкрами скидывалась, но разве это не её добровольное желание было? Понятно, что Анна будет наследницей, но матери всего сорок девять лет! Дай Бог ей здоровья, но в наследство вступать ещё ой, как не скоро!
Когда стемнело, она вернулась домой. Мама смотрела телевизор. Анна решила сделать ещё попытку достучаться до матери и опустилась перед ней на ковёр:
– Мамулечка, миленькая, прошу тебя, давай оформим квартиру на меня? Это много времени не займёт, нотариус нас ждёт в любое время… — она пристально наблюдала за матерью, но та искоса посмотрела на дочь и сказала:
– Ты ничего не поняла? Я всё сказала раньше. Решение менять не собираюсь.
Анна обречённо поднялась и ушла на кухню.
Три месяца она то молчала, то принималась уговаривать мать вернуть её законное жильё, но та так и не согласилась на переоформление.
Поняв, что мирным путём справедливости не добьётся, Анна подала в суд.
Благодаря хорошему адвокату и отзывчивым менеджерам в банке, она, спустя почти шесть месяцев, смогла отстоять свою квартиру и въехала в неё, как только нотариус вручил ей документы.
С мамой она больше не общается, и в дополнение, подала документы на раздел квартиры, в которой жила с рождения.
Елена С.
