Есть в нашем селе дом — большой, кирпичный, относительно новый (лет тридцать назад построен), но нежилой. Стоит недалеко от центра, но вокруг как-то нелюдимо — напротив через дорогу нежилые дома, справа соседи старики, позади старые совхозные гаражи, слева большой пустырь. Вот на этот пустырь и выводит калитка со двора. А со стороны улицы сплошной забор из шифера. В этом доме жила когда-то семья, которая его и построила, муж, жена и двое сыновей. Так произошло, что оба сына, будучи уже взрослыми, состоявшимися людьми, погибли в одной автомобильной катастрофе. Мать семейства, в прошлом очень приличная женщина, запила с горя и умерла. Отец семейства уехал в другой регион к родственникам, т.к. они были приезжие и в селе у них никого не было. Дом долгое время не продавали, он стоял пустым. В небольшом дворе росли плодовые деревья, в основном абрикосы, молодые яблоньки. Двор без должного ухода зарос высокой травой, в том числе между деревцами, выше пояса человека — полынью, амброзией и прочими сорняками.
В тот год уродились на том нежилом дворе абрикосы. Крупные, сочные, облепили ветки деревьев. Прохожие засматривались. А надо сказать, что абрикосы в наших широтах это не яблоки, чтобы быть на каждом участке, можно по пальцам посчитать у кого они в то время росли. Тетя Оля, женщина вполне приличная, также проходя мимо заброшенного двора ежедневно смотрела на макушки абрикосовых деревьев, щедро усыпанных сочными плодами, выглядывавшие над шиферным забором. День ото дня тетя Оля понимала, что плоды вот-вот просто опадут на землю и испортятся, ведь никто их не соберет. Жалко. Да и абрикосы у самой не росли, покупать дорого, а абрикосовое варенье ее семья очень любила. Пойти днем и оборвать неудобно — увидят прохожие, осудят — вот, мол, лазит по чужим дворам. Решила идти ночью, пока все село спит.
Взяв два оцинкованных ведра пошла тетя Оля ночью за абрикосами. Ночь летняя, теплая, тихая. Зашла во двор через калитку со стороны пустыря, та была не заперта, оставив ее приоткрытой. Стоит под абрикосовым деревом, рвет плоды. Луна тускло освещает землю, темно. И жутко. Женщина время от времени косится на окна дома — те темнеют огромными черными глазницами — страшно ей, воображение рисует, что вот там, из темноты окон смотрят на нее призраки погибших ребят, сыновей этого дома.
Тетя Оля мысли страшные гонит от себя и дальше абрикосы рвет. Одно ведро нарвала, второго больше половины. Тут по асфальтированной дороге со стороны улицы послышались шаги, которые вдруг направились в сторону разделяющего двор с улицей шиферного забора. Через считанные секунды невысокий мужичонка довольно легко перелез через этот самый забор и направился к ближайшему абрикосовому дереву. Тетя Оля напряглась — не хватало еще быть тут застигнутой, стыдно — скажут, вот, ворует по ночам. Женщина тихо присела под деревом рядом с ведрами на корточки. Вокруг высокая сорная трава, ее присевшую как раз и не видно. Смотрела-смотрела — не видно в темноте кто это такой, хотя в деревне все друг друга знают, точно знакомый. Понадеялась, что вот сейчас мужик абрикосов в карманы нарвет и уйдет, по его поведению было видно, что лазил он сюда уже не раз. А тот как на зло в карманы нарвал, встал не торопясь покурил, и стоит ест с дерева плоды. И стоит, и стоит, рвет-ест, курит, не уходит. А тетя Оля женщина полная, долго на корточках сидеть не может, чувствует уже ноги отнимаются. «Ну, — думает, — если сейчас не встану, точно ноги откажут». Решила в наглую встать и быстро уходить, уж не узнает этот мужик ее в темноте, не погонится за ней, сам такой же. Собралась с силами и смелостью, взяла оба ведра за ручки, и резко поднялась. Тихо подняться не получилось, т.к. ноги отсидела, они еле разогнулись и тетя Оля, вставая, издала тяжкий стон, получившийся в ночной тишине очень громким. Затем грузной черной тенью быстро поковыляла по заросшему двору к выходу. Поднимаясь и уходя, краем глаза женщина увидела, что темный силуэт мужчины резко шарахнулся в сторону и прилип затаив дыхание к ближайшему стволу дерева.
На следующий день тетя Оля пошла разносить почту — она работала почтальоном. У своей покосившейся, полуразвалившейся избенки сидел на лавочке ее одноклассник Николай. Был он мужчиной одиноким и часто выпивал. Тетя Оля подошла к нему, чтобы отдать местную газету, которую тот выписывал, и заодно отдохнуть в тени на лавочке. Николай был какой-то сам не свой, и волос седых как будто прибавилось. Может случилось чего? Отдав газету, женщина спросила у одноклассника как дела. Тот задумчиво ответил:
— Нормально. Садись, отдохни. Вот, угощайся. — и протянул тете Оле крупный, сочный абрикос.
Тетя Оля напряглась:
— Ой! Абрикосы. Спасибо. А где ты их взял?
— Места надо знать.
— А сам что не ешь?
— Наелся уже. Не лезут…
